А как добрались мы в повествовании нашем до "крокофермы" тут я и изложил все детально и в подробностях. Боже упаси, никаких предположений, исключительно тупые факты. Но! Подробненько! Кто как стоял, кто что носил, кто что и на каком языке сказал, с каким акцентом, какое выражение лица при этом имел, ну и вплоть до самого отлета из Рино с Гришей на борту. И совершенно не заинтересовал товарища чекиста рассказом своим. То-есть — абсолютно. В одном лишь месте товарищ изволил искренне посмеяться, когда я ему про напряги с выигрышем поведал. Мол, вздор несете уважаемый товарищ... О! Товарищем обозвал! Не гражданином! Хороший признак. ...Ружейников. Выдумки все это, никто в игорном бизнесе на честный выигрыш не покусится, ибо худшей антирекламы заведению и придумать невозможно! Поскольку красуется в данный момент моя Катерина Матвеевна на рекламном стенде на въезде в Нью-Рино, под "Синей скалой" на крыле нашего "Каравана", изящно сидючи в облике, в коем в том казино и пребывала. И заманивает азартных да охотчих до игр деньговладельцев слоганом: "От нас она улетела на собственном самолете!". И ведь ни слова лживого! Чистая правда! Пусть так. Но тогда, выходит, что кубинцы нагло и беззастенчиво развели неопытного лоха. То-есть меня, родненького. И спрашивается? А нахрена? Сопровождали нас с Катей "конно и оружно" аж в самый аэропорт. Непосредственно к самолету. Защищали бдительно наше имущество и самою жизнь. От кого, спрашивается? Если никто не покушался даже в мыслях. И в конце эпопеи втюхали мне ученичка. Гриню Санчеса. Счастлив был познакомится.
Да, пригрузил меня "молчи-молчи". Но, "об этом я подумаю завтра". Расслабляться рано. И еще его заинтересовал мой рассказ, про то, что... если вы, мои маленькие радиослушатели подумали, что про то как мне втюхивали Гриню, так вы сильно кардинально ошиблись, славные мои. А вот пассажиры на Москву, игруны-бухарики, его конкретно заинтересовали. И воспроизвели мы с Катей, как миленькие, все их диалоги — буквально и дословнено, с интонациями. Поднапряглись, вспомнили и воспроизвели. Отчего не помочь новой отчизне? Не вижу препятствий, благородные доны! В общем помурыжил нас представитель администрации ПРА совсем не сильно. И отпустил с Богом, сказав на прощание, что решение по нашему вопросу будет принято не далее, как к вечеру сего дня. И скорее всего, решение будет положительным. Кто бы сомневался. Вот и хорошо, вот и славненько, вот и досвиданьица. Не поминайте лихом, господин хороший, век-бы-с-вами-не-видаться...
Бодрою походкой вышли мы на волю и прямиком к архитектору промчались, в открытые настежь двери. Где и подали соответствующее заявление на владение земельным участком соответствующий номеру сякому-то на Плане Застройки Города... и далее по тексту, тут же на месте "козлищем", ибо не агнец он ни разу, удовлетворенное, зафиксированное в скрижалях и подкрепленное счетом на оплату искомых квадратных метров. И промчались в банк ПРА на предмет скорейшей оплаты оного участка. И обломались там, поскольку представить решение о предоставлении нам гражданства были не в состоянии за неимением оного. "Не бежите впереди паровоза" — порекомендовали нам доброжелательно настроенные банкиры. Но на карандаш нас взяли, осведомившись о нуждах наших в потребном кредите на строительство, желательности рассрочки и желании же открыть счет и внести на него деньги. Я подумал, Катя открыла счет, а я и бухнул туда практически все, что имели мы в орденском банке. Кстати, никаких затруднения операция, чего я несколько заопасался, не вызвала. Оставил у себя исключительно на текущие расходы по заправке и обслуживанию пепелаца. Вздор како-то. Двадцать тыщ.
Если с наличкой считать, которую мы зашабашили за тур-перелет, на карманные расходы — более чем достаточно.
Вышли на улицу и сразу встретили нашего Яго. Малый сидел в кафе и болтал о чем-то бабкой Наташей. И мы пришвартовались за столик. Гриша только, что "откинулся от хозяина". Как-то быстро он собеседование проскочил. Нас вона, полтора часа мурыжили, а этот перец за десять минут управился.
— Быстро ты отсобеседовался!
— А меня и не спрашивали ни про что. Только спросили, кем мне приходится Мигель Хуан Мария Родриго Санчес. Я сказал, что это мой папа. И все. Сказали "до свидания".
"Забавные шляпки носила буржуазия", как верно подметил Паша Шумил в своем нашумевшем романе. Надо бы обдумать. Но... Попозжее.
Заказал я кружечку светлого, поскольку день в самом разгаре, уселся поудобнее в струю вентилятора и стал слушать, как бабка Наташа обсуждает в Катёной привязку нашего флигелька. Пеняет ей за торопливость в принятии решения, поскольку не провела бабка еще на участке соответствующих гидрогеологических изысканий.
— По первости надоть с колодезю определится. Жилу водяну сыскать. Потом уж видно будет, игде дом ставить, игде сортир, а игде будем купальню копать. Ты, доча, смету смотри лучшее. Вота она.
Бабка открыла свой лаптоп и принялась обосновывать статьи расхода и график работ на вверенном её попечению объекте. Не то, чтобы мне было неинтересно, чего она там наизобретала, но произошедшее собеседование здорово отвлекало мои мысли от домостроительства. Не сходился у меня конец. С ихними концами.
Хотя информации недостаточно. А когда её было достаточно? Но вот обсосать то, что мне известно попробую. Эх, мне бы еще мозгов с килограммчик. И айкью, чтобы как у Эйнштейна. Дабы наскрозь пронзать мыслью сущее. Но... писать придется на папифаксе. Ибо не очень я умный. Посмотришь, бывало, какой умственный коофициент полезного действия у американских президентов и киноактеров, просто оторопь берет, до чего они все умные. Не то, что я, сирый. Вот, Блин-Клинтона взять, к примеру. Когда он Монику за чаем вафлями угощал, наверняка заранее все до тонкости продумал. Мол ежели не споймают, то и зашибись. А ежели поймают, то Сербию напополам и вдребезги разбомбим, и тем самым отвлечем общественное внимание от дурацких идей об импичменте. Так ведь IQ у парня аж за сто шестьдесят! Не то, что мои скромные...
Меня-то как лоха развели. Вот только с какой целью? Просто взять, да и отжать пепелац, можно было бы с гораздо меньшими хлопотами. Сомневаюсь я что, нет у кубинцев приличного пилота. Или возможности вытащить его из-за ворот. И второе — совершенно не интересует кубинская ОПГ российские спецслужбы. По крайней мере, в качестве объекта разработки. Гриню в упор не видят. Не интересен им агент Гриша, внедряемый в ПРА под видом моего верного падавана. А почему? А по кочану. Ибо что я знаю о взаимоотношениях Гриши и его родственников со спецурой? Ничего. Ровным счетом ничего. Однако если сделать предположение о возможных связях русскоговорящих кубанитос с русской армией, то снисходительность, с которой представитель 'кровавой гебни' отнёсся к воспитуемому, делается понятна.
Уж какую кашу там варят, я даже и думать не собираюсь. А вот при чем тут лично я и моя движимая по воздусям собственность? Ибо сам по себе, в отдельности от 'Гранда', я никакой объективной ценности не представляю. Однозначно. Значит всё завязано на самолетик. Каковой отжать у меня, для ОПГ реальных трудностей не составляет. Но... мне почему-то всучивают ученичка. Вместо того чтобы... Предположим, они это сделали. Вывели в чисто поле, поставили лицом к стенке, да и пустили пулю в лоб. Потом сели в мой бывший самолет и полетели. Прилетели они в Порто-Франко, а там их официальные спрашивают: 'А где, типа, наш добрый френд Витамин? И почто это вы без спросу летаете на его флайке?'. И что им отвечать прикажете? Дескать, продал Витамин нам пепелац, да и ушел в пампасы? Где и скончался, не оставив даже завещания? И сразу же им официальные лица ордена примутся руки пожимать и поздравлять с ценным приобретением. Ага. Щазз.
Предъявите документ на предъявителя, скажут они. И для бандидос состряпать такую бумажку при моем непосредственном крайне добровольном участии составит какую-то проблему? Сомневаюсь. Найдут аргумент, обеспечивающий мою сговорчивость. Как два пальца об асфальт. Однако почему-то не делают это. Так какого же им хрена надо! Для ответа явно недостаточно информации. И мозгов.
Собралась Катенька-Катюша привлечь меня к разработке проекта, да углядела на челе моем думы тяжкие. Вздохнула глубоко и печально. И не осмелилась.
Но хлопнул я ладонью по столу и принялся отдавать распоряжения.
— Значит так. Мы с Гриней завтра с утречка пораньше смотаемся в Порто-Франко денька на три-четыре. Отгрузим там наши контейнеры с доставкой в Одессу или Береговой и быстренько взад. А ты, душа моя остаешься на хозяйстве и решаешь с Натальей Федотовной все вопросы. Вопросы? Нет вопросов? Как это, одна не останешься? Тут с тобой целый город останется. Да какой! Тут поди, с полста тысяч душ уже проживает. Ну, сорок-то точно наберется!
— Я полечу с вами! Куда ниточка, туда и иголочка. 'Где ты, мой Кай, там и я, твоя Кая'! Ну, и что тут скажешь? Нельзя волновать беременную женщину. От этого идиоты родятся. А мне оно надо?
Новая Россия, Протекторат РА,
Демидовск. 05:45, 22 год, 29 число 6 месяца, пятница.
Само собой никуда я вчера не улетел. Вот если бы Катюня не уперлась рогом и осталась бы в Демидовске за стройкой присматривать, я бы улетел. Сели бы с Гриней в самолет и полетели бы бодро и целеустремленно в Порто-Франко. А так — фигвам получился. Индейское жилище.
После сиесты все мы получили тогументы, согласно которым зачислили нас в граждане протектората. Потом закончили оформление земельки. Потом я открыл фирму 'Заплати и лети', как обладатель аэроплана и сделался налогоплательщиком. О чем население протектората не без торжественности осведомили в вечерних новостях местные журналюги. Они у меня даже интервью взяли. На камеру. Я нагло улыбался и вежливо молчал. В нужных местах согласно кивая головой. А отдувалась Катерина Матвеевна. Уж она развернулась. Уж она была детальна и подробна в ответах. Неважно, о чем там спрашивают... Она знай себе, отвечает. Уж она такой рекламный боевой вылет исполнила, мама не горюй. Я просто гордился. Когда выпуск вечерних новостей смотрел. Так и не смогли редакторы Катину саморекламу из интервью вырезать. Вследствие чего и воспоследовал телефонный звонок, обеспечивший меня взрывоопасным попутным грузом ВОГов в адрес Алабама-сити. Невелик профит, но расходы на перелет перекрывает. Все не даром моторесурс расходовать.
На другой день, с утречка пораньше Катя с бабкой Наташей на участок уехали. А мы с доном Яго произвели обслуживание воздушного судна и немного полетали. Часика четыре. В основном я с него хотел получить устойчивые навыки управления ВС в крейсерском полете. Основы навигации IFR — полеты по приборам, радионавигации, использования автопилота и все такое. И своего добился. В общем и целом. А то и в туалет не соскочить, буде жизнь прижмет. Прав был товарищ Чкалов. Разбаловал нас научно-технический прогресс.
Потом расчет и заход на посадку с ним прорепетировали. Вот тут у него проявилась склонность к планированию по глиссаде на малом газу, преждевременному выравниванию и дотягиванию в горизонтали. С потерей скорости и последующим срывом обтекающего нас воздушного потока в результате. В полусотне метров от земли. Хорошо, успел я вовремя газку прибавить. Скорость то мы имели уже посадочную. Добро пожаловать в турбопропеллерную авиацию, сынок! Заблаговременно надо газЫ добавлять, а то за те десять секунд пока движок раскрутится, наберёт обороты и примется тянуть, и упасть можно успеть. Дурные привычки с поршневого двигателя. А ведь говорил я ему про этот элемент посадки. Вслух. Ничто. Научится еще. Главное, что не упали. Сели. И разъяснил я ему всю глубину его заблуждений по поводу приемистости турбопропов. Ни разу не матерился, а он зарделся, как запрещающий сигнал светофора! Перец, эдакий, самолюбивый.
И пошли мы пива попить. А вскоре и бабка Наташа привезла Катю с Морсом. Оказывается, за утро успели они отыскать водяную жилу, воткнуть кол, где колодец бурить станут, воткнуть кол, где пробурят яму под септик, а также и все остальные колья и прочие маркеры необходимые для производства строительных работ. И после обеда, читай — сиесты, Наталья Федотовна намерена загнать технику на объект и приступить к нулевому циклу. Копать где не надо и не копать где надо. Потом закопать все нужное и откопать все ненужное. Иншалла!
И к вечеру на нашем участке уже будет колодец, септик и яма для погреба типа "подвал обширный". А над септической ямой вознесётся сортир на одно лицо. И не какой ни будь там дощатик щелястый, а типовой пластиковый местного производства, повышенной комфортности с нормальным унитазером и вентиляцией. Приятного для глаз, веселого зеленого цвета. Дабы гармонировать с будущим газоном. Катя щебетала и показывала красивые архитектурные перспективы и найденные неожиданные но смелые решения. Бабуля доброжелательно улыбалась и нахваливала архитекторшу мою, как самую талантливую из всех заказчиков и заказчиц, за её архитектурный талант. За это я и предложил немедленно выпить. И выпил. И меня поддержали. И Катя радовалась и смеялась. И было нам хорошо.
А после обеда съездил на участок и посмотрел, как прокопченные солнцем и дизельным выхлопом мужики бульдозерируют неровности и экскаватируют грунты в разные стороны. Пожал плечами и, дабы не путаться под ногами у занятых делом людей, умотал обратно на аэродром. Где мы снова полетали с Гриней пару часиков. На этот раз без предпосылок к летному происшествию.
Вечером уселись мы втроем, с Морсом и Гриней, в полюбившейся кафешке дожидаться Катю и прорабатывать маршрут на предмет составления полетного плана:
Участок намбер ван. Демидовск — Алабама-сити — 807 нави миль, они же морские, а поскольку иными в быту и на работе не пользуюсь, то просто мили. Курс — 11 градусов. Ну это генеральный курс. Как там в натуре сложится — бог весть. Но лететь надо примерно в ту степь. Высота. Есть одна у ледчика мечта — высота, вы-со-та... ага. Чем выше, тем быстрее и дешевле, теоретически... а практически выше шести тысяч метров в 'Гранде' даже с наддувом салона, дышать становится трудновастенько, поскольку невзирая на "адаптированность аэроплана к высотным полетам", на шести тысячах в салоне у моего 'Гранда' и давление и содержание кислорода становятся такие же как на трех тысячах пресловутых метров над уровнем мирового окияна. А выше уже все. Ибо воздух травит наружу, как не герметизируй. Не хватает наддува, надевай кислородный намордник. На слегка беременную даму. Ага. Для нашего малыша — самое оно. Сын — дебил в результате кислородного голодания это то самое, чего мне в жизни не хватает. Часов так на пять... на шесть... на восемь... на десять. Для нашего малыша — самое оно.
А лететь придется не ниже чем на пяти семьсот. Только там ветерок ожидается более-менее попутный. Эшелон, этак примерно 190, в тыщах футов. От пяти семисот до шести тысяч метров. Четные эшелоны — на запад. Нечетные — на восток. Через триста метров. Все как на Старой земле. В Алабаме посадка. Там разгрузка и дозаправка. Часа два — три. Как минимум. Вылетим в шесть утра, перед рассветом. Шесть часов полета минимум десять — максимум, это будет уже двенадцать, да три часа в Алабаме, итого — 18:00. До заката остается часов 10-11. Можно дальше лететь. Подумаем — куда?
