Торстенссон кивнул. Следом король обратился к генералу Тотту.
"Возвращение на Везер. Следите за Паппенхаймом. Наши саксонские союзники помогут вам с этим без излишних напоминаний." Ещё один утвердительный кивок. Затем Банер:
"Юхан, я хочу, чтобы ты вернулся обратно на Эльбу. Кроме всего прочего, это предохранит наших прусских друзей от откровенной измены. Но ты мне там нужен ещё и на случай, если поляки решат половит`рыбку в мутной воде, или Валленштейн решит пойти прямиком на Саксонию."
Отдав не терпящие отлагательства приказы, король вернулся к потиранию рук. "Вот пока и все". Поворачиваясь в сторону Спенса: "Не могли бы вы задержаться на минуту, Джеймс?"
Сигнал был достаточно ясен. В течение нескольких секунд все шведские офицеры разошлись, торопясь приступить к исполнению новых приказов.
Густав молча смотрел на сэра Джеймса Спенса. Шотландец занимал особое положение в армии короля. Он был, одновременно, послом Швеции в Англии, английским послом в Швеции и, в дополнение к этому, одним из высших военначальников Густава. Множество должностей, занимаемых шотландцем по совместительству, указывали на большое уважение короля к этому человеку, но главной из этих функций были обязанности военначальника. По правде говоря, дипломатические контакты между Швецией и Англией были не такими уж активными. Остров, несмотря на официальный протестантизм, придерживался отстраненной и нейтральной позиции по отношение к войне, бушевавшей на континенте.
В конце концов, сэр Джеймс Спенс был человеком Густава Адольфа. Как и у большинства шотландцев в шведской службе, игравших большую роль в королевской армии, верность Спенса был очень личной. В отличие от шведских офицеров, Спенс не имел семейных или классовых связей, которые могли бы повлиять на его лояльность по отношению к шведской короне. По этой причине, Густав часто поручал ему задания, носившие деликатный политический характер.
"Я обеспокоен продолжающими поступать обвинениями в колдовстве" — заявил Густав настойчиво. Он отмахнулся — "Да, да, Джеймс, я понимаю, что сообщения поступают из ненадежных источников. По большей части. Но я по-прежнему обеспокоен. Слишком много сообщений".
Сэр Джеймс пожал плечами. "А чего вы ожидали, Ваше Высочество? Не думаете же вы, что католические наемники, разбитые горсткой шотландцев и их американских союзников, будут рассыпаться в похвалах доблести своих противников, проявленной теми на поле битвы? Обвинить их в колдовстве проще всего. И каое обвинение труднее всего опровергнуть ".
Густав потер свой массивный нос, размышляя. "Я это прекрасно понимаю, Джеймс. Тем не менее, это очень необычная история."
Шотландский генерал усмехнулся. "Необычная? Скажите лучше — фантастическая. Колония англичан из Америки будущего оказываются в центре Тюрингии? Это событие из тех, о которых слагают легенды! Трактаты Рабле и сэра Томаса Мора вдруг воплотились в жизнь."
Всё ещё поглаживая нос, Густав пробормотал: "То есть вы всё ещё верите Маккею?"
Спенс твердо кивнул. "Совершенно верно. Я знавал его, когда он был ещё пятилетным пацаненком. Но я взял его к себе на службу больше в силу моего собственного высокого мнения о нем, чем из-за того, что его отец — мой старый друг".
Он в течение нескольких мгновений внимательно смотрел на короля. после этого: "Вы же лично присутствовали, когда он докладывал в Вюрцбурге, Ваше Величество не больше трех месяцев тому назад. Показался ли он вам лжецом или остряком?"
"Ни то, ни другое" — последовал мгновенный ответ — "В прошлом году я назвал его 'необычайно перспективный молодой офицер'. Аксель весьма саркастически отозвался об этом, учитывая, что я совсем не знал этого молодого человека. Но это было мое тогдашнее впечатление, и с тех пор не произошло ничего, что бы убедило меня в обратном".
Он тяжело вздохнул. "Но меня беспокоит всё это, Джеймс. У меня и так более чем достаточно проблем. Контакты с таинственными колонистами из будущего — легендарное событие, как вы сами сказали — это многовато. Варево получается слишком крутым." Его голос постепенно переходил веле слышное бормотание.
Шотландец ничего не сказал. По многолетнему опытом службы Густаву он знал, что сейчас король разговаривал сам с собой. Густав II Адольф был не более свободен от колебаний и неопределенности, чем любой другой человека. Он просто гораздо лучше справиться с ними, чем кто-либо ещё, кого когда-либо встречал Спенс.
Как всегда, размышления был недолгими. Через минуту король перестал поглаживать нос и встал прямо.
"Да будет так. Воля Божиея, это ясно. Может ли Сатана быть настолько всемогущим, что он мог перенести целое поселение из будущего? Думаю, что нет!" Он опять начал потирать руки. "Кроме того, нельзя зацикливаться на проблемах. Надо думать и о новых возможностях".
Спенс воспользовался моментом, чтобы укрепить решимость короля. "Corpus Evangelicorum" — пробормотал он.
Густав слегка улыбнулся. "Вы единственный извесный мне человек, Джеймс, кроме меня самого, который может произнести эту фразу без сарказма."
Спенс ответил улыбкой на улыбку. "А почему бы и нет? Я думаю, североевропейская протестантская конфедерация под руководством Швеции будет великолепным решением проблем, которые привели к этой войне. И многих других. Швеции получает долгожданное доминирование на Балтийском море, Священная Римская империя получает мир, и северные германцы наконец-то получат шанс построить настоящее национальное государство, а не лоскутное одеяло феодальных владений."
Царь поднял на него насмешливый взгляд. "Вы не разделяете общее предположение, что результатом будет шведская тирания?"
"Что за чушь! Простите мне резкие слова, ваше величество, но в Господней вселенной просто нет способа, с помощью которого полтора миллиона шведов могли поддерживать подлинную тиранию над в десять раз более многочисленными немцами. Во всяком случае, сколько-нибудь продолжительное время ".
Он покачал головой. "Я живал в Швеции. Вы — весьма практичное племя, если разобраться. Я полагаю, что Североевропейская Конфедерация со шведским доминированием достаточно скоро будет напоминать саму Швецию. Которая, по моему скромному мнению, является наилучше управляемым королевством в мире."
"По моему мнению — тоже!" — воскликнул Густав весело. "И не такому уж скромному."
Он хлопнул Спенса по плечу. "Хорошо, Джеймс. Мы будем придерживаться избранного курса. Кто знает? Возможно, Тюрингии суждено сыграть роль во всем этом. Но вы должны немедленно послать ещё одного курьера к Маккею. Вы слышали Леннарта. Эти новые пушки понадобятся нам раньше, чем мы предполагали. Интересно будет посмотреть, оправдана ли похвальба Маккея по поводу индустриальных талантов его новых приятелей".
Спенс кивнул. Король продолжал — "И не забудьте передать ему мои поздравления. Голландских деньги поступают без перебоя, и они весьма к месту. Это еще одна причина оставить Тюрингию в покое, а?"
"Ну ещё бы" — легко согласился Спенс. Он прочистил горло — "Если вы позволите мне некоторое нахальство, Ваше Величество, я полагаю, что повышение в чине было бы весьма нелишней добавкой к поздравлениям. Под командованием Маккея теперь находится минимум тысяча кавалеристов, носящих ваши цвета."
"Так много?" — Густав в изумлении покачал головой — "Ну, тогда конечно. С этохо момента он — полковник Маккей! Никак не меньше!"
Король и Спенс одновременно рассмеялись. Пока они выходили из дворца, король добавил: "Да, ещё передайте ему, чтобы он доставил мне новое оружие как можно скорее. Лично. Я хочу поговорить с ним..." Густав заколебался было, потом твердо, почти яростно покачал головой. "Нет, я хочу большего". Он протянул руки, как бы ощупывая что-то в темноте. "Я хочу что-то более ощутимого, чем просто личный доклад. Я хочу..."
Он продолжал делать движения, как будто что-то нащупывая.
"Американа"?
"Именно!" воскликнул король. "Я хочу видеть одно из этих сказочных созданий!"
Глава 46
Олли Рирдон, владелец механической мастерской, не был уверен, раздражает или развлекает его происходящее. И то, и другое, решил он.
"Почему он тратит время на обработку внешней поверхности пушечного ствола?" потребовал Маккей. Шотландский офицер практически пританцовывал от нетерпения. "У нас нет времени на косметику или украшательство!"
Внимательно наблюдая за работой токарного станка, Олли поджал губы. Стаж токаря, Джека Литтла, превосходил количество лет, проведенных Маккеем на этом свете.
Угадайте, кто из них знает, что надо делать? Но, несмотря на раздраженные мысли, Олли решил объяснить. Вежливо.
Он указал на большую отливку. Казенная часть будущей пушки была зажата в шпинделе токарного станка; передняя часть, с уже высверленной заготовкой ствола, опиралась на конус, закрепленный в задней бабке. Две цапфы вращались так быстро, что был виден только размытый контур. Мягкая бронза может обрабатываться на гораздо более высоких оборотах, чем сталь. Джек стачивал тонкий слой бронзы в нескольких дюймах от обреза ствола; этот прием назывался ошкуриванием.
"В том, что он делает, нет абсолютно ничего украшательского. Ему нужна ровно обработанная поверхность, чтобы жестко и ровно закрепить заготовку. Если мы не обеспечим жесткую фиксацию с этой стороны заготовки, процесс расточки внутренней поверхности ствола до нужного калибра займет вечность. Если мы просто закрепим один край отливки, обрабатываемую заготовку будет отчаянно болтать."
Маккей нахмурился. "Что такое 'жесткая фиксация'?"
Олли подавил тяжкий вздох. Он указал на устройство, закрепленное в суппорте, стоящем на краю салазок токарного станка. Устройство, верхняя половина которого могла откидываться на шарнире, образовывало кольцо около десяти дюймов в диаметре. На кольце было закреплено три регулируемых стержня, на конце каждого из которых был шарикоподшипник. Все они смотрели в центр кольца, находясь под углом 120 градусов друг к другу. Два из них будут поддерживать заготовку снизу; третий, фиксировать сверху.
"Вот это оно и есть." — прорычал он — "Эта штука жестко устанавливается на салазках в нескольких дюймах от дальнего конца отливки, регулируется вылет стержней, и затем подшипники могут свободно катиться по ровной поверхности, которую вот прямо сейчас обтачивает Джек. Таким образом мы фиксируем заготовку и обеспечиаем её стабильность и для следующей операции, которой, для этих трехфунтовых стволов, является высверливание внутренней поверхности ствола до нужного калибра. " Душа помешанного на точности специалиста-металлообработчика не выдержала. Нахмурившись, Олли продолжал: "Мы, на самом деле, должны были бы использовать развертку, или, в крайнем случае, зенкер, для окончательной обработки — мы будем использовать специальные точильные головки для шестифунтовых пушек — но эти чугунные ядра настолько небрежно и неравномерно изготовлены, что нет смысла так стараться. Это будет всё равно, что метать бисер перед свиньями"
Маккей покраснел. "Поняяятно..." — -с явным смущением протянул он, подергивая свою коротенькую бороденку — "Поняятно".
Стоящая рядом с ним Джулия усмехнулась. "Есть еще вопросы, о биг бвана?" — она повернулась к Олли и пожала плечами — "Ты не должен воспринимать всё это чересчур серьёзно. Он все еще пытается освоиться со своим великолепным новым званием."
Ее улыбка стала шире. "Полковник Маккей, никак не меньше. И ему едва исполнилось двадцать три!"
"Перестань, девчонка" — проворчал Алекс — "Это было только..."
Олли похлопал его по плечу. "Между прочим, поздравляю с повышением. Извиняюсь, что я не мог присоединиться к обмыванию нового звания в Биргартене вчера вечером, но..."
Он подсыпал немного соли на раны. "Я был здесь до полуночи, чтобы убедиться, что мы готовы обрабатывать вновьприбывшие отливки. У меня просто не было времени кутить всю ночь."
Смущение Маккея усилилось. Он таки кутил всю ночь. Его ворчливость этим утром отчасти обуславливалась последствиями кутежа.
"Я сожалею" — пробормотал он. Затем, собрав в кулак всё, что осталось от его чувства собственного достоинства: "Ну, так как тут все, очевидно, под контролем, я думаю, что я пойду."
Олли постарался не показать своего облегчения. По правде говоря, ему нравился шотландец, и он был готов простить ему изредка проявлявшееся чересчур мелочное беспокойство. Кроме того, Олли понимал не хуже Маккея, как много зависело от этой первой партии пушек, отправленной королю Швеции. Так что он вежливо, даже приветливо, проводил шотландца и его спутницу к дверям.
В этот момент он вспомнил услышанное им этим утром. "О! И примите поздравления по случаю вашей помолвки!".
Джулия радостно просияла и продемонстрировала новое кольцо на пальце. "Красивое, да? Алекс отыскал его в Айзенахе, когда он был там на прошлой неделе."
Упоминание Айзенаха заставило Олли вопросительно поднять бровь. Он запнулся, подумал, может ли он поинтересоваться...
"В этом нет большого секрета, Олли" — сказал Маккей — "Айзенах почти наверняка присоединится к нам. Они просто тянут время, ожидая, что решит Гота". Шотландец фыркнул. "А Гота тянет время, ожидая, что решит Эрфурт, а Эрфурт тянет время в ожидании решения Веймара. Но всё это должно достаточно скоро разрешиться."
"Тогда у нас будет сколько? Шесть звезд на флаге, а не две?"
Джулия вмешалась прежде, чем Алекс мог заговорить. "Я думаю, восемь! По слухам поездка Майк и Бекки в Заальфельд и Зуль тоже была очень успешной!"
Олли заговорил — "Я и не знал, что они вернулись. Заальфельд, да? Это будет неслабым пинком для нашей химической, с вашего позволения, 'промышленности', учитывая шахты в тех краях. И..."
Маккей полным удовлетворения тоном завершил его мысль: "И в результате к нам почти наверняка присоединится Гера. В составе Соединенных Штатов окажутся все крупные города Тюрингии. По крайней мере, её южной части. Все до одного."
Но Олли уже переключился на новую мысль — "Я думаю о Зуле. Этот город дает нам контроль над всем Тюрингенвальдом. И, что ещё более важно, мы сможем стабилизировать наше оружейное производство. Сто лет назад, как вы знаете, Зуль был крупнейшим центром оружейного производства в Германии. Там ещё остались немалые производственные мощности" — он указал через плечо большим пальцем. — "Не знаю, в курсе ли вы, но мы получили эти отливки из Зуля. Будьте приятно видеть их в составе нашей новой семейки".
Меньше года назад шотландского дворянина Александра Маккея удивил бы вид хозяина мастерской и недавней школьницы, обсуждающих вопросы внешней политики. Сегодня он даже не заметил этого. На этой счастливой ноте Алекс и Джулия вышли из мастерской на улицу.
Немедленно завязалась ещё одна внешнеполитическая дискуссия. Маккей нанес превентивный удар прежде, чем Джулия могла снова поднять вопрос.
"Ты не едешь, и это не предмет для обсуждения."
"Ха! Мы еще посмотрим! Вы не имеета права принять это решение, полковник, сэр!"
