— Как прикажете, ваше сиятельство.
Лакей, сызнова поклонившись, выпрямился и уже собирался выйти, но его остановил Зигмунд.
— Погоди,— сказал он, протягивая руку к подносу.— Может, для меня что-нибудь есть.
Он поворошил конверты и вдруг изменился в лице. Нейл, лениво наблюдавший за другом из-под полуприкрытых век, шевельнулся.
— Зигги?..— удивленно-встревоженно позвал он.
Тот не услышал. Выхватив из груды писем одно, порядком потрепанное по углам и с густыми кляксами многочисленных штемпелей, Зигмунд поднес его к глазам, словно не веря тому, что видит, и одним движением поднялся с кресла.
— С вашего позволения,— как-то придушенно пробормотал он, ни на кого не глядя, и быстрым шагом покинул столовую. Маркиз де Шелоу едва успел кивнуть.
— Верно, важное что-нибудь,— добродушно обронил он, глядя вслед сыну. И опять повернулся к своему гостю, возвращаясь к прерванной беседе. Нейл молча обернулся на двери столовой. Видеть Зигги в таком волнении последний раз ему доводилось еще в Бар-Шаббе, после диверсии в военной школе Даккарая. 'Не оттуда ли письмо?— беспокойно ерзая в кресле, подумал молодой человек.— И если так, то с чего бы? Ведь герцогиня давно писать перестала!'
С трудом высидев подле маркиза еще с четверть часа, Нейл откланялся.
— Благодарю за гостеприимство, ваше сиятельство,— сказал он.— Ваш дом из тех, что не хочется покидать, но, увы, мне пора...
Он попрощался с маркизом и его будущим зятем, после — с ее сиятельством и пятью смешливыми девицами де Шелоу, что распевали романсы в гостиной у рояля, и, поколебавшись, взбежал вверх по лестнице в комнату Зигги. Уехать, не попрощавшись с тем, кто тебя пригласил, было по меньшей мере неучтиво, к тому же Нейла смутно тревожило то загадочное письмо. Вдруг все-таки из Даккарая? Вдруг что-то важное?..
— Зигги, дружище,— неосознанно копируя мягкие интонации Райана Рексфорда, проговорил Нейл, входя в комнату с высокими потолками и окном в полстены, выходящим в сад. Ночевал Зигмунд в дальнем крыле особняка, но дни проводил здесь.— Я уже собираюсь...
Второй маркиз де Шелоу, сидящий у письменного стола, вздрогнул, словно очнувшись.
— Нейл?— вяло пробормотал он, оборачиваясь. И лишь взглянув в это широкое добродушное лицо, подернутое дымкой печали, Нейл понял, что оказался прав в своих предположениях. Без прекрасной герцогини тут явно не обошлось.
— Куда ты исчез? Мы и глазом моргнуть не успели,— сказал он, подходя. И не удержался, бросил взгляд на разорванный конверт, лежащий с краю. 'Отправитель... Даккарайская пустошь... отослано... переслано...' Нейл, придвинувшись ближе, будто невзначай скользнул взглядом по исписанному крупным округлым почерком листу письма, что лежал перед другом. 'Дорогой Зигмунд!— так оно начиналось.— Простите мне моё молчание и мою трусость...' Нейл, смутившись, отвел взгляд. Читать чужие письма было стыдно. 'Но Даккарай,— мелькнуло в голове.— Всё-таки Даккарай!'
— Зигги,— помолчав, снова сказал он.— Ты в порядке?
Товарищ, ссутулившись, отвернулся.
— Нет,— сказал он.
— Её светлость?..
— Да.
Зигмунд де Шелоу поднялся со стула и, подойдя к окну, нервным движением заложил руки за спину. Нейл, призвав к ответу всю свою совесть, решительно повернулся к столу спиной.
— Так что, Зигги?— спросил он.
От окна долетел горестный смешок.
— Ничего,— отозвался второй маркиз де Шелоу. И после долгой паузы передернул плечами.— Письмо потерялось. Его отправили почти месяц назад, но, видно, завалилось куда-то... Я ведь не дурак, Нейл. И не слепой, чтобы на что-то надеяться. Кто я — и кто она? Ты не видел ее, не знаешь, но таких девушек больше нет.
— Понимаю,— осторожно отозвался Нейл.
— Нет, не понимаешь,— Зигмунд покачал головой.— И я бы хотел, да не получается... Я был прав, Нейл. Она боится меня. Боится моей силы и... да вон письмо. Можешь прочесть.
Нейл нахмурился.
— Оно адресовано не мне,— сказал он.— И я не Райан, Зигги, передо мной отчитываться не надо. Я зашел сказать, что уезжаю. Извини, если не вовремя.
Он развернулся к двери и услышал за спиной тихий прерывистый вздох.
— Это другое, Нейл,— пробормотал Зигмунд.— Не обижайся, я знаю, что ты мой друг, просто мне ужас как плохо.
— Понимаю, — повторил Нейл.— Но это пройдет.
— Да, наверное...
Еще один вздох, больше похожий на всхлип, догнал его почти у самого порога. Нейл, уже взявшись за ручку двери, обернулся.
— Может, я и не прав,— помолчав, сказал он,— но на твоем месте не торопился бы так убиваться. Она ведь все-таки тебе написала, верно?
— В последний раз,— глухо ответил Зигмунд.— Это ее слова. Конечно, и так было понятно, но... Я знаю, она меня не любит, да о взаимности я и мечтать не смел, я помню, кто я — не говоря уж обо всем прочем. Мне бы хватило и писем, правда, хватило бы! А теперь...
Он умолк, не договорив, и опустил плечи. Потом смахнул что-то с лица и обернулся.
— Так ты домой, Нейл? Или у тебя еще какие-то дела в городе?
— Да нет,— пожал плечами гость.— А что?
Зигмунд одернул сюртук и отошел от окна.
— Тогда подожди меня внизу,— сказал он.— Я прокачусь к Лусетиусу, это в ту же сторону... А то, если хочешь, возьмем нашу коляску — я выйду на Парковой и велю кучеру отвезти тебя домой. Ему все равно, а тебе меньше мерзнуть.
Нейл с сомнением взглянул в бледное лицо товарища. Что понабилось вдруг Зигги у Лусетиуса, можно было даже не гадать. Он был в жутком расстройстве, сердце его было разбито, и другого способа облегчить страдания, кроме как напиться вусмерть, бедняга, конечно же, не нашел...
— Знаешь, дружище,— задумчиво протянул Нейл,— если ты не против, я лучше составлю тебе компанию!
Де Шелоу тускло улыбнулся.
— Как хочешь. Я не против, да вдвоем оно всяко повеселее,— он покосился на стол, вздохнул и махнул рукой.— Ты тогда подожди внизу, Нейл, я переоденусь и поедем... Надеюсь только, ан Фарайя туда демоны не принесут с его гадостями! Что за змея подколодная, как вспомню — придушить хочется!
— Даже не пробуй,— фыркнул Нейл, открывая дверь.— Я, было дело, рискнул и до сих пор не понимаю, как жив остался. Фаиз, конечно, редкая сволочь — но лучших бойцов я не еще встречал.
— Я тоже,— с сожалением отозвался товарищ.— И как ты его не боишься!
— Не знаю,— пожал плечами Нейл.— Наверное, просто уже привык... Так я тебя жду, Зигги. Собирайся.
Он шагнул через порог, и дверь захлопнулась у него за спиной. Зигмунд де Шелоу, потянувшись к верхней пуговице своего домашнего сюртука, растерянно наморщил брови. Потом обернулся к двери и, чуть сощурившись, неопределенно качнул головой. Нейл ушел, но что-то еще витало в воздухе — тающее с каждой минутой, почти неосязаемое, пойманное случайно лишь краем глаза. Показалось? Или все-таки?.. Зигмунд прикрыл веки, ловя ускользающее видение. Тонкая серебристая нить, почти прозрачная, коротко блеснула во тьме. Нет, она была. 'И тянулась совсем не ко мне',— понял Зигмунд. Потом вспомнил задумчивое лицо Райана Рексфорда, его хмуро брошенное: 'Не уверен, старина... Не уверен' — и, подумав, тряхнул головой.
— Да быть не может!— сам себе сказал он, решительно принимаясь за пуговицы.
В ночь на четверг опять разыгралась метель, и Нейл снова спал плохо. Оконные стекла, дребезжа, мелко тряслись под ветром, в дымоходах утробно выло, и заснуть под весь этот концерт оказалось непросто. Да и воскресный обед у де Шелоу дал о себе знать: в доме эль Хаартов таких пиршеств не закатывали даже по большим праздникам, и переполненный жирной тяжелой пищей желудок 'спасибо' хозяину не сказал. До самого рассвета, пока не стихла метель и не успокоилась внутренняя буря, сын герцога ворочался в постели, тяжко вздыхая, а утро встретил со слипающимися глазами, без сил и аппетита. Завтракал Нейл одним кофе — даже от вида еды его воротило. 'И ведь уже который раз так,— кисло думал он, борясь с зевотой.— Знаю, что будет плохо, а все равно каждый раз ем как не в себя, будто дома меня не кормят!..'
Он с сомнением покосился на молочник, поморщился и вздохнул. Кофе Нейл вообще не любил, особенно черный, но от чая бодрости ждать было нечего. А день предстоял хлопотный.
— Так что, Нейлар,— через стол спросил герцог, взглянув на старшего сына.— Ты точно решил?..
— Да,— кивнул тот. Еще вчера, вернувшись домой из столицы, он подошел к отцу и сказал, что не имеет ничего против королевского госпиталя. После долгих размышлений Нейл счел, что как от помощника кого-нибудь из алхимиков пользы от него явно будет больше, чем от бойца-недоучки. Тем более, на фронт его призывать не спешили, а сам он туда не рвался.— Хоть делом займусь, а то бью баклуши с утра до вечера, самому уже тошно.
— Это правильно,— согласился его светлость. И поймав удивленный взгляд жены, пояснил:— Королевский госпиталь, дорогая. Я предложил Нейлару все-таки найти себе занятие, и, думаю, там он придется ко двору. В свой корпус, увы, я его взять не могу — и обстановка не та, и магистерских грамот нет... Все-таки полного высшего курса алхимии Нейлар не проходил.
— Жаль,— сказала герцогиня.— Но ведь это еще не поздно?
И с улыбкой обернулась к сыну. Тот в ответ неопределенно хмыкнул.
— Учиться никогда не поздно,— сказал герцог.— А школ в Мидлхейме достаточно — думаю, если Нейлар захочет, за грамотами дело не станет. Ну а пока начнем с малого! Письмо главному алхимику королевского госпиталя я написал еще вчера, Нейлар. Оно на столе в библиотеке — если с завтраком ты закончил, пойди переоденься, возьми его и поедем. Экипаж за мной вот-вот прибудет. Главный алхимик человек занятой, и чем раньше ты к нему придешь, тем лучше — а нам с тобой все равно по пути.
— Да, отец,— Нейл допил свой кофе и встал.— Спасибо.
Он вышел. Вивиан эль Хаарт, отодвинув тарелку, задумчиво склонила голову набок и взглянула на мужа:
— Госпиталь... Полагаешь, он справится, Кендал?
— А почему нет?— пожал плечами тот.— Нейлар человек ответственный и способный, да и с алхимией он всегда был на 'ты'. Лабораторию, конечно, никто ему с порога не доверит, но год-другой под началом опытного алхимика — и кто знает?..
— Хорошо бы. В любом случае, госпиталь лучше, чем фронт! Но ведь ты говорил, алхимия ему неинтересна — с чего вдруг такие перемены?
— Война, Вивиан,— вздохнул он, снимая с шеи салфетку.— И Нейлар хочет быть полезным своей стране. Что же до алхимии — ну, порой аппетит приходит во время еды! А если даже этого не произойдет, не беда. По крайней мере, сейчас он будет при деле.
— Тоже верно,— подумав, кивнула герцогиня.— Мне кажется, это ему сейчас важнее всего... Тебя ждать к ужину, Кендал?
Герцог, на миг нахмурив брови, обернулся к двери.
— Да,— после паузы ответил он.— Сегодня я задерживаться не планирую.
— Хорошо,— улыбнулась жена. Его светлость допил свой отвар, поднялся из-за стола, и Вивиан подставила ему щеку.— Я велю кухарке приготовить индейку с каштанами.
— Было бы замечательно,— сказал муж. Индейка, фаршированная каштанами, была одним из его любимых блюд. Он поцеловал супругу, выпрямился — и, бросив взгляд на двери столовой, улыбнулся тоже:— Правда, боюсь, Нейлар угощения не оценит. Он вчера обедал у Зигмунда де Шелоу и, полагаю, до сих пор есть не может.
Вивиан рассмеялась.
— Бедный мальчик,— сказала она.— То-то он вчера и ужинать не стал! Обеды у де Шелоу — то еще испытание. Помнишь последний, в честь праздника урожая?
— О да,— отозвался Кендал, глядя на нее сверху вниз. Жена смотрела на него, улыбаясь все той же мягкой, ускользающей улыбкой, причин которой он не понимал.— Ты хорошо спала сегодня, Вивиан? Метель была страшная, едва стекла не трескались от ветра.
— Да?— она пожала плечами и поднялась.— Я не заметила. Уснула, едва легла!.. Полагаю, Нейл вернется домой раньше тебя — пока вы не уехали, попрошу его кое-что купить в городе.— Вивиан привстала на цыпочки, чмокнула мужа в гладко выбритый подбородок и улыбнулась снова:— Хорошего дня, дорогой. Увидимся вечером. Помни об индейке!..
И вышла. 'Нейл,— спустя мгновение донеслось до герцога из холла.— Задержись на минутку! Я дам тебе небольшой список...' Его светлость, не двигаясь с места, молча глядел на приоткрытую дверь столовой. Нет, он решительно ничего не понимал. Что вдруг стало с Вивиан? Эта улыбка, эти поцелуи, эта неожиданная забота... Герцог вспомнил позапрошлую ночь и несколько смущенно крякнул. Поговорив с Нейларом, он, помня о своем обещании, заглянул к жене — да так и остался у нее до утра. 'Ты давно не приходил ко мне, Кендал,— сказала Вивиан, когда он, пересказав недавнюю беседу с сыном, уже собирался пожелать ей доброй ночи.— Понимаю, служба, ты устаешь, но мне тебя не хватает' — и прежде чем он успел ответить, обвила руками его шею. Это была чудесная ночь, и утро оказалось не хуже, однако... С чего бы? Прошлой зимой в объятия мужа герцогиню привели тоска и одиночество, но сейчас Вивиан вовсе не выглядела несчастной. Да и с госпожой Делани они, судя по всему, прекрасно ладили. 'Ради Нейлара так стараться ей смысла нет,— озадаченно подумал Кендал,— она знает, как сын для меня важен. Но что тогда?'
Часы в холле пробили восемь. Его светлость, бросив ломать голову, встряхнулся. Что происходит с Вивиан, лучше спросить у нее самой, и для этого будет еще целый вечер — а сейчас его ждет служба. Экипаж, верно, давно уже подали. Герцог оправил камзол и заторопился вон из столовой.
Королевский госпиталь, вытянувшийся вдоль всей Кипарисовой улицы, занимал собой почти целый квартал. Он был похож на отдельный город, укрытый высокой кирпичной оградой — с многочисленными корпусами и службами, двумя обширными скверами, теплицами, конюшнями и большим каретным ангаром. Главное здание, величественное и строгое, неприступной цитаделью возвышалось в конце длинной подъездной аллеи, что вела от ворот к самому крыльцу. Нейл поднялся по его крутым серым ступеням не без трепета — в королевском госпитале ему бывать доводилось лишь однажды, в ночь возвращения из Бар-Шаббы, и кроме длинных пустых коридоров он совсем ничего не запомнил. Но теперь было утро, госпиталь раскинулся перед соискателем во всей красе, а вокруг сновали десятки людей. Не все они были заняты делом — первый алхимик Геона торопился успеть на утреннее заседание магистров и сына привез рано, еще только пробило девять. Нейл вошел в огромный гулкий холл, справился у зевающего за конторкой юноши, где можно найти главного алхимика, получил ответ и поднялся на третий этаж.
Достопочтенного мэтра он не застал. 'Его милость на совещании,— сказал Нейлу деловито перебирающий какие-то бумаги секретарь.— Полагаю, будет к половине десятого. Вы можете пока подождать в приемной, сударь' Нейл поблагодарил и скромно присел на стул возле двери, от нечего делать глазея по сторонам. В приемной смотреть было не на что, но примыкающий к ней коридор, несмотря на ранее утро, был полон людей. Врачи, штатные алхимики, такие же просители, как он сам, ерзающие у дверей на длинных деревянных лавках... Больных и персонала из числа госпитальной обслуги здесь не было — весь третий этаж занимало руководство госпиталя. Нейл, позевывая в рукав, лениво скользил взглядом по спинам и лицам, когда одна из белых дверей напротив приемной распахнулась, и в коридор вышли двое мужчин.
