...
Плотный серый поддоспешник обтягивает тело, оставляя открытыми только голову, крылья и хвост. В принципе, можно было бы обойтись и без него, но как нас учит опыт: лишней защита бывает только на словах, а когда доходит до дела, то и бумажный щит порой способен спасти жизнь. Тем более, ткань отлично сохраняет тепло, при этом позволяет телу дышать.
Поверх этого комбинезона, на мне надеты металлические кираса, перчатки, щитки для бёдер, когтистые сапоги, наплечники, а хвост вдет в чулок из вставленных друг в друга широких колец, оканчивающийся листовидным наконечником (удалось таки хоть к чему-то приспособить духовные каналы в хвосте). На голове, в тусклой вспышке короткой телепортации появляется шлем каплевидной формы, передняя часть коего создана из серого стекла, прозрачного только изнутри.
Мои ученики, уже приспособившиеся к мысленному управлению функциями МД, призвали свою броню с запозданием в несколько секунд. Как и мой доспех, их образцы не отличались оригинальностью дизайна или расцветок, тускло поблёскивая в лучах солнца серым металлом. Однако, в одном серийные модели значительно уступают прототипу: если в моём распоряжении восемь кубических метров зеркального пространства, то у них — три у каждого.
— Толковую защиту для крыльев, которая не мешала бы летать и маневрировать, мы ещё не придумали, — произношу негромко, но достаточно отчётливо, рассчитывая больше на системы связи в броне, нежели на остроту слуха подопечных. — Поэтому, если вдруг встретите противника, который игнорирует силовые поля, или же разрядите свои батарейки, постарайтесь не подставлять махалки под чужие удары. Их не всегда можно пришить обратно.
Фырканье, смешки, ехидные комментарии... Испытатели ещё не привыкли к возможностям боевых скафандров, из-за чего допускают ошибки. Мысленным усилием выключаю свой микрофон и махнув правой передней лапой, спрыгиваю с края обрыва, тут же начав набирать высоту, при помощи модуля левитации снижая свой вес.
На внутренней поверхности шлема отобразились красные точки трёх групп наблюдателей, одна из которых спокойно разместилась на пике высокой горы, вторая их прикрывает, а третья уже следит за нами. Использовав функцию увеличения изображения, разглядываю военных из Меча, Щита и Короны, а также представителей Башни.
"Не хватает только разведчиков-шпионов", — констатирую слегка взволновано (не каждый день доводится выступать перед столь высоким собранием).
Без происшествий мы долетели до долины, отведённой под полигон: дно усеянное камнями, отвесные и не слишком высокие склоны, одна речка, срывающаяся с обрыва и впадающая в небольшое озеро в дальнем конце. Зависнув в воздухе, жестом приказываю следующей за мной фантастической четвёрке остановиться и включаю свой микрофон.
— Сейчас я продемонстрирую вам возможности новейшего вооружения, затем мы немного поиграем в салки, а в конце устроим поединки в половину контакта. МД-ядро имеет возможность создавать электромагнитный, воздушный и световой щиты, которые подпитываются от одного источника, из-за чего активировать сразу три не рекомендую — сожжёте запас батареи. Целостность щита отображается в процентах, в верхнем левом углу поля зрения. Проигравшим считается тот, чей запас прочности упадёт ниже пятидесяти процентов раньше остальных. Со временем, резерв энергии восполняется сам, либо его можно восстановить при помощи прямого вливания магии. Из-за того, что некоторое оружие у нас получилось... излишне мощным, в поединках запрещается использовать следующие предметы...
Выбрав находящуюся в зеркальном пространстве пушку, отмеченную печатью для телепортации, вывожу её во внешний мир, тут же подхватывая передними лапами. Вскинув прямоугольный ствол длинной в полтора метра себе на плечо, активирую системы разогрева, и разгона. Прицелившись в крупный булыжник, находящийся на расстоянии половины километра, нажимаю на спусковой крючок.
Пушка у меня на плече загудела сильнее, из охлаждающей камеры пахнуло жаром, а вперёд устремился ярко-красный луч. Сконцентрировавшись на поражённой мишени (без систем прицеливания, ничего у меня не вышло бы) вижу буквально срезанную и оплавленную вершину, на месте которой мог бы быть корпус вражеского корабля... или какой-нибудь архимаг, решивший поработать неподвижной мишенью.
"Красиво и эпично, но в реальном бою почти неприменимо: слишком долго заряжается, сложно целиться, да и времени на охлаждение для повторного залпа требует неоправданно много. Зато, если всё же попасть... Тут и крепостная стена не факт что защитит".
Отправляю главный калибр обратно в зеркальное пространство, чтобы никто не решил попросить повторить выстрел (при всём желании — не получится). Вместо первой пушки вызываю вторую, похожую на полый двухметровый цилиндр, диаметром в сорок сантиметров. Прямо внутрь него перемещаю первый снаряд, имеющий конусовидную форму с небольшим металлическим оперением, головная часть коего является монолитным куском металла.
Загудели охладители, по направляющим рельсам пробежался электрический заряд и произошёл выстрел. Многострадальный камень взорвался осколками, развалившись на две неравные части. Через пять секунд, когда новый снаряд появился в охлаждённом стволе, выстрел повторился, разбив наиболее большой кусок старой мишени.
— Выстрел из первой пушки ваша броня не выдержит, — стараюсь не дать ноткам самодовольства просочиться в голос. — Вторая пушка послабее, но подставляться под неё я тоже не рекомендую. Более мелкие калибры менее опасны и мы с вами сегодня разберём на примере, до какой степени их можно игнорировать.
* * *
Снежная буря стояла на его пути, она казалась бесконечной и не знающей жалости. Однако же стиснув зубы, склонив голову и прижав уши, Блюблад продолжал упрямо идти вперёд... сам не понимая, куда и зачем идёт.
"Где...", — билась в мозгу лихорадочная мысль.
"Где...", — эхом отражалось от стенок черепной коробки.
"Где я ошибся?!", — наконец-то сформировалась полноценная мысль.
Белый единорог, поддерживая вокруг себя щит от ветра, шагал и шагал по снегу, не проваливаясь в сугробы благодаря заклинанию, которое позволяло не обладающим крыльями существам ходить по облакам (пришлось его слегка доработать, но это было делом пяти минут). Хуже всего жеребец ощущал себя сразу после перемещения, так как появившись в дюжине метров над землёй, с ощущением будто в рог залили раскалённый свинец, начал падать вниз, беспорядочно размахивая ногами. Спас же его обычный сугроб, из которого удалось выбраться только когда в голове слегка прояснилось.
"Импульсивность — это зло. Нужно же было использовать это дурацкое заклинание!", — попытавшись вспомнить последние минуты своего пребывания в кантерлотском дворце, Блюблад получил только размытые образы, из которых совершенно ничего нельзя было вычленить.
— Тётушка меня убъёт, — грустно улыбнулся единорог, представляя себе то, что должна ощущать принцесса дня, узнав об исчезновении ещё и племянника, решившего поиграть с магией времени. — Впрочем, есть шанс, что меня сперва начнут искать в городе... но это не продлится больше пары дней. Успею ли я вернуться?
"Обратное перемещение должно было сработать через минуту, но не сработало вовсе. Из этого следует, что меня может вернуть в наше время в любой момент, либо не вернуть вовсе. Нужно спокойное место, где можно будет поработать над заклинанием, чтобы найти ошибку и начать искать способ её исправить", — попытки паники охватить сознание беспощадно давились в зародыше, в чём помогали медитативные техники и заклинание из раздела медицины (дипломат всегда должен иметь холодный разум...).
В очередной раз остановившись, Блюблад отменил заклинание щита, позволяя снегу и ветру добраться до своих гривы и шерстки. Подняв голову и закрыв глаза, он сосредоточился и использовал импульс магии, разошедшийся в стороны кругом, на радиус в один километр. Это заклинание должно было помогать искать крупных зверей, пони или других разумных существ, но пока что никакого отклика обратно не приходило, что заставляло холодные когти страха впиваться в сердце, раз за разом навевая мысль о полном одиночестве в этом холодном и безжизненном месте.
"Есть!", — едва не подпрыгнул от радости жеребец, ощутив слабый отклик где-то справа.
Развернувшись мордой к возможному месту пребывания разумных существ, Блюблад наклонил голову и отправил уже сконцентрированную волну, которая охватила конус пространства на расстояние в два километра. Перед его внутренним взором предстали десятки, даже сотни живых точек, которые разбившись на две группы, стояли друг напротив друга.
Снова создав вокруг себя щит, племянник принцессы Селестии побежал со всех ног, взлетая на сугробы и спрыгивая с них в маленькие овраги, благодаря заклинанию даже следов не оставляя на пройденном пути. Пару раз он применил поисковую магию, чтобы убедиться в том, что не сбился с пути, а когда до цели оставалось не более двухсот метров, обе группы смешались...
— Какого Дискорда тут происходит? — замер на вершине очередного снежного холма Блюблад, расширившимися глазами глядя на земных пони и единорогов, одни из которых были одеты в шкуры, другие — в примитивные доспехи, которые ожесточённо били друг друга магией, дубинами, палками с острыми наконечниками. — НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЬ!!!
Кантерлотский глас разнёсся над полем боя, заставив противников прижаться к снегу от неожиданности, а затем перевести взгляды к источнику шума. Казалось, что даже снежная буря испугалась крика, заметно потеряв в силах.
"Зря я это", — подумал белый единорог, ощущая на себе множество недобрых взглядов, но поборов предательскую слабость в ногах, выпрямился во весь рост, при помощи магии ещё больше усиливая голос.
— Именем короны Эквестрии, я приказываю вам прекратить это безумие! — как назло, из-за волнения и усталости, правильные слова не спешили приходить в голову.
— Ты хто такой, шобы нам приказывать?! — первой опомнилась рыжая земная пони, передними ногами прижимавшая к снегу какого-то тощего единорога, который в сравнении с ней смотрелся словно жеребёнок. — Ешо один, из энтих?..
— Кто я такой?! — неожиданно, сквозь плотину самоконтроля прорвалось бешенство, которого принц до этого никогда не испытывал. — Старсвирл Бородатый! Гнилое сено вас побери...
Новая звуковая атака заставила толпу пони упасть ниц, закрыв головы передними ногами (всё же сил Блюблад не жалел, раззадоривая себя негативными эмоциями). В наступившей тишине, сопровождаемой падающим с неба мелким и пушистым снегом, неожиданно громко прозвучал чей-то голос:
— Но ты же безбородый...
Белый единорог прикоснулся к подбородку правым передним копытом и заявил с неким злорадством:
— Я побрился. А теперь, раз мы с этим разобрались... Всем сложить оружие, а то я буду... кричать.
"Как-то не очень героично прозвучало. Да и зачем я Старсвирлом представился?".
* * *
Забившись в тёмный угол, Сансет торопливо жевала безвкусные, но вполне себе съедобные грибы, которые по запаху нашла в одной из коробок, стоящих пирамидами вдоль стен просторного прямоугольного зала, соседствующего с комнаткой охранников. Из этого помещения вели три арочных прохода, оканчивающиеся лесенками, которые объединялись в одном помещении чуть ниже уровнем нежели первое.
Из второго, совсем небольшого зала, больше похожего на возвышение сцены, по лесенке с каменными ступеньками можно было попасть на длинную платформу, вроде тех, что находятся в вокзале Кантерлота. Потолки там поддерживали толстые квадратные колонны, на рельсах справа и слева стояли вагоны, но без локомотивов, которые должны их тянуть. В вагонах, перегороженных ширмами, словно в маленьких квартирках живут лысые двуноги, напоминающие безрогих минотавров. Одетые в толстые одежды, они словно муравьи в муравейнике бродят между колоннами, сидят перед маленькими костерками...
Некоторым двуногам не хватило места в вагонах, а потому они устроили себе жильё на скамейках между колоннами. Однако, несмотря на различия, почти все они выглядели бледными, худыми и какими-то подавленными. Только их телята, совсем ещё маленькие и не понимающие всей тяжести положения, бегали и играли, смеялись и плакали, ну и конечно же лезли туда, куда взрослые лезть запрещают.
Здесь тоже было холодно, но всё же теплее чем по ту сторону ворот, да и сырость почти не ощущалась. Мусор отсутствовал вовсе, так как каждый кусочек ткани или деревяшка, сразу же находили какое-то применение. Общая численность поселения, по всем прикидкам кобылки, вряд ли была больше двух сотен туземцев.
Несмотря на то, что впервые за то время как оказалась в этом месте Сансет смогла поесть, чувствовала она себя просто отвратительно: осознание, что ради выживания объедает голодающих, словно железом по стеклу царапало её совесть. Пусть она взяла и немного, но запасы местных жителей не были бесконечными.
"Я должна им как-то отплатить. Что может быть нужно двуногам, что им могу дать я?", — задумавшись, сидящая в углу единорожка засмотрелась на телят, пинающих какой-то комок тряпок, завязанный в узелок, играющий роль футбольного мяча. В памяти стали всплывать заклинания школы трансформации, которая в отличие от пути разрушения Шиммер давалась очень тяжело.
"Если бы не самодовольная морда Блюблада, вещающего о том, что некоторым просто не дано... я бы наверное так и не изучила эту магию на сколь-нибудь приемлемом уровне", — идея, как можно заплатить за прокорм, словно магический огонёк вспыхнула в голове (к счастью, визуально это никак не проявилось, так что заклинание маскировки продолжило успешно работать).
Оставалось дождаться ночи, или когда местные жители лягут спать, после чего можно будет пройтись по поселению и что-нибудь починить, а то и превратить в нечто более полезное. Главное — не попасться никому на глаза, пока двуноги не привыкнут к чудесам и не начнут относиться к соседству с магическим существом без агрессии.
"А когда я подучу язык и смогу доказать свои добрые намерения, можно будет попытаться выйти на контакт с их лидерами. При поддержке безрогов, работать над поиском дороги домой станет легче".
Примечание к части
Вот как-то так.
Звенья одной цепи 4
Всю ночь Каденс не спалось: то в комнате казалось слишком жарко, а стоило открыть окно — начинало дуть, то кровать становилась слишком неудобной... В результате, к утру розовая аликорница выглядела растрёпанной, помятой, была усталой словно после трудового дня, при этом в голову не прекращали лезть разные неприятные мысли.
Восход солнца крылато-рогатая кобылка встречала со смешанными чувствами: с одной стороны, она испытала облегчение от того, что своеобразная пытка завершилась, но с другой стороны, её начинало колотить от волнения. Пришлось даже потратить время на лёгкую медитацию, чтобы привести нервы в порядок и отправиться в ванную комнату. На завтрак же она спускалась улыбаясь стражникам и слугам, красуясь шелковистой гривой, уложенной в сложную причёску и бархатистой шёрсткой, ухоженной и вычесанной.
