— Я... посмотрю, что мы сможем сделать с пропускной способностью медицинского отделения, — сказал Клирмаунтин.
— "Демократический цирк" находится на заключительном заходе на посадку, — сказала Талия. — Пока нет никакого запрета на применение оружия.
— Мы получаем наши благословения там, где можем их найти, — сказала Бодри.
Дрейфус повернулся к Омонье. — Если число смертей все еще растет, это, по крайней мере, показывает, что мы были правы, интересуясь Летой. Калеб там, я уверен. Он знает о нашем присутствии и посылает сообщение.
— Не очень умный человек, если он хочет избежать разоблачения, — сказала Омонье.
— Он знает, что мы знаем, — сказал Дрейфус. — Теперь он хочет предельно ясно дать понять, что мы не можем применить против него силу — по крайней мере, пока у него есть прямой контроль над Лесным пожаром.
— У Нг было объяснение, Том, — сказала ему Омонье, кивая Талии. — Начнем с того, что речь шла о Джулиусе, но если она права, то это с таким же успехом может относиться и к Калебу.
Талия казалась сдержанной. — Это всего лишь объяснение, мэм.
Дрейфус ободряюще посмотрел на нее.
Талия сглотнула. — Я задавалась вопросом, может быть, тот, кто стоял за этим, не вызывал Лесной пожар, а каким-то образом активно подавлял его, передавая какой-то тормозящий сигнал. Я знаю, трудно представить, чтобы кто-то делал это, но если хотя бы половина из того, что мы знаем о Джулиусе или Калебе, правда ... вы понимаете, что это могло бы означать, не так ли?
— Наши меры изоляции ничего не изменят, — сказал Дрейфус, и все ужасные последствия ее идеи открылись в его сознании, как какой-то огромный особняк. — Не только это, но мы легко могли бы сделать все еще хуже. И мы не можем нейтрализовать Калеба, даже если бы были уверены, что он единственный, кто остался в живых в Лете.
— Этого я и опасаюсь, сэр.
Гестия Дель Мар встала из-за стола, чтобы присоединиться к собравшимся у твердотельного планетария. — Это финал, о котором Калеб всегда знал, что он наступит. Вот почему он так безразличен к тому, что вы обнаружите его местонахождение. Он знает, что вы не можете прикоснуться к нему — не можете даже рискнуть отключить его связь.
— Вы почти заставляете меня думать, что он привел нас к этой конфронтации, — сказала Омонье с нездоровым весельем в голосе.
— Думаю, что так оно и было с самого начала. Дрейфус рассказал мне о последовательности событий в Эддисон-Лавлейс, когда были затоплены камеры. Уже тогда мне показалось, что во всей этой драме было что-то странное, и сейчас я еще больше уверена в этом. Вас подводили к правде о клинике, подталкивали к очевидной связи с Девоном Гарлином. Это Калеб пытался спровоцировать вас на безрассудную чрезмерную реакцию. Но вы сделали то, на что он не рассчитывал. Вы проявили сдержанность, здравый смысл, мудрость.
Омонье почти покраснела от этой неожиданной похвалы. — К сожалению, мой запас здравого смысла немного иссякает.
— Я вас не виню. Но факты по-прежнему остаются в силе. Если Нг права, и он перестанет посылать тормозящий сигнал, все граждане из вашего списка могут быть мертвы в течение дня.
— Тогда скажите мне, как заставить этот крейсер отступить.
Что-то звякнуло. Талия подняла свой браслет и тихо заговорила с кем-то на другом конце провода.
— Тиссен, сэр. К тому времени, как вы доберетесь до причала, катер будет готов немедленно отбыть. При ускоренном полете вы можете оказаться на Лете чуть менее чем за тридцать минут.
— Все еще мало шансов, что вы доберетесь до Пелла вовремя, чтобы что-то изменить, — сказала Омонье. — Но если считаете, что это того стоит...
— Я хотел бы обратиться с дополнительной просьбой, — сказал Дрейфус. — Это очень не понравится всем.
Префекты были с опущенными забралами и готовы к немедленным операциям в вакууме. Когда крейсер завершил свой последний заход на посадку, Спарвер расхаживал взад и вперед по проходу, подбадривая их настолько, насколько был в состоянии.
— Мы наметили маршрут, шахту, которая приведет нас из дока к тому, что выглядит как пригодный для жилья объем. Если здесь нет лифта, это будет чистое падение. У вас будет тактическое наложение, составленное на основе глубинных снимков местности.
— Вы будете сопровождать нас, сэр? — спросил Кобер.
— Я буду прямо за вами. Я прибыл без тактической брони, и корабль не может изготовить мне ее комплект в столь короткие сроки. Но он может дать мне м-скафандр.
— Вы будете не очень хорошо защищены, сэр, — сказал Гурни.
— Да, но если мы действительно попадем в беду, у меня будут ваши спины, чтобы спрятаться за ними, не так ли? — Спарвер хотел пошутить, но последовавшее за этим нервное молчание заставило его задуматься, поверили ли они ему на слово. — А теперь давайте еще раз пройдемся по настройкам ищеек.
Корабль дернулся без предупреждения. Спарвер, до этого момента находившийся в невесомости, ударился о ближайшую стену. Ее поверхность размягчилась как раз вовремя, чтобы удар стал болезненным, но не ломающим кости. Кушетки префектов раздулись, превратившись в амортизирующие коконы. Корабль снова дернулся, и по корпусу прокатилась серия лязгающих ударов. Мгновением позже Спарвер почувствовал низкую, доходящую до зубовного скрежета, вибрацию, которую, как он знал, производили скоростные орудия Гатлинга крейсера, отвечающие на то, что только что было направлено на "Демократический цирк".
Ответный залп продолжался самое большее три секунды. Затем на корабле снова воцарилась тишина.
Спарвер сказал: — Капитан Пелл. Есть что-нибудь, что мне следует знать?
С летной палубы донесся голос Пелла. — Ближайшему кольцу орудий защиты от столкновений не понравилось, что мы подошли так близко, префект Банкал. Но мы уничтожили их прежде, чем они успели нанести большой ущерб. Гролник говорит, что мы находимся вне зоны видимости любых остающихся опасностей. Вы хотите отступить и дать асимметричный ответ?
— Искушение, капитан, сильное искушение. Но леди Джейн дала нам задание. Заставьте нас, если придется, но завершите стыковку.
— Приготовьтесь, — сказал Пелл.
Это была жесткая посадка по тем меркам, к которым он привык, но Пелл не хотел рисковать, и если бы Спарвер попросил его протаранить ворота в Лете, он был уверен, что капитан согласился бы.
Как только атака была нейтрализована, префекты освободились от своих противоударных коконов и смогли продолжить проверку своих ищеек и брони.
Спарвер шагнул вперед.
— Пристыкованы и в безопасности, — сказал Пелл. — Стандартный интерфейс воздушного шлюза, зеленый цвет на всех пломбах захвата. Вы можете войти прямо сейчас. Мы будем находиться в состоянии готовности к немедленному отлету.
— Ценю проявление солидарности, капитан, но я бы предпочел, чтобы вы отстыковались и отошли на безопасное расстояние для наблюдения. Действуйте по своему усмотрению в отношении оставшихся средств защиты от столкновений. Если вам захочется нейтрализовать их раньше времени, вы не услышите от меня никаких жалоб.
— Я не видел, чтобы вы брали на борт тактическую броню, — заметил Пелл.
Спарвер рассеянно дотронулся до своего лба. — Так и знал, что что-то забыл. Но вы ведь можете одолжить м-скафандр, не так ли?
— Вы знаете, где находится костюмерная. Полегче там, ладно? Меня все не устраивает с тех пор, как мы получили эти пересмотренные приказы.
— Мы все немного на взводе, — сказал Спарвер. — Время поджимает.
Пока Пелл перепроверял стыковочные устройства, Спарвер прошел сквозь мембрану из трансформируемого материала в костюмерной и позволил сформировать м-скафандр вокруг своего тела с повтором его контуров и созданием внутренних систем жизнеобеспечения, связи и навигации, подобно быстрорастущим органам. Одни детали становились прозрачными, другие становились непрозрачными, затвердевали или образовывали гибкие соединения и разъемные швы. Брызги символов статуса потекли по его лицевому щитку.
Спарвер прикрепил две ищейки к клейким точкам крепления на внешней стороне скафандра. Он чувствовал бы себя счастливее, имея что-то, из чего он мог бы целиться и стрелять. Но, как и самого м-скафандра, ищеек должно было хватить.
Он встретился с четырьмя префектами в зоне подготовки по эту сторону шлюза, м-скафандр автоматически установил общий протокол связи с другими скафандрами.
— Считываю вакуум с другой стороны, сэр, — сказала Перек, ее имя, напечатанное по трафарету, мягко светилось на тускло-черном фоне ее брони из инертной материи.
— Я готов, — сказал Спарвер. — Действуйте по своему усмотрению и будьте готовы к неожиданностям.
Кобер уже открыл воздушный шлюз крейсера, плотно прилегающий к ответной части Леты, и только мембрана из трансформируемой материи удерживала воздух крейсера. Спарвер прошел через несколько тысяч подобных шлюзов, и ничто здесь не выглядело неуместным или каким-либо образом примечательным. Это была старая, прочная и надежная конструкция, именно такая, какую можно было бы ожидать от законсервированного объекта недвижимости, который, возможно, все еще имеет некоторую капитальную ценность.
Кобер просунул руку сквозь мембрану и включил ручное управление ответным шлюзом. После секундного колебания он открылся, со скрежетом обнаружив углубление.
За ним все было погружено во тьму. Затем вспыхнули красные лампочки, осветив цилиндрическую камеру, более чем достаточную для них пятерых, с дополнительной дверью в другом конце.
— Запустите ищейку, — сказала Перек.
Сингх отстегнула свою ищейку, держа хвост втянутым, и протягивала предплечье через мембрану до тех пор, пока не смогла легонько подтолкнуть робота в пространство за ней. Он плыл дальше, как миниатюрный космический корабль в форме стержня, мигая красным глазом, когда переходил в режим активного сканирования и обнаружения угроз, и сводка его результатов появлялась на визоре Спарвера.
Ищейка отскочила от задней двери, затем медленно остановилась.
— Чисто, — сказала Сингх.
— Продолжаем, — ответила Перек.
Когда Дрейфус вошел в комнату для допросов, Девон Гарлин и Балтазар Стасов все еще сидели лицом друг к другу через одинокий стол, Гарлин покачал головой в ответ на какой-то неслышимый вопрос доктора. Стасов повернулся навстречу Дрейфусу, повторив жест собеседника.
— Это никуда не годится. Он просто не признается, что помнит меня. — Взгляд Стасова вернулся к тралу, откатившемуся в угол комнаты, но все еще сохранявшему угрожающее присутствие. — Вы предлагаете снова засунуть его под эту штуку?
— Как вы думаете, это научило бы нас очень многому, помимо его терпимости к боли?
— Я в этом сильно сомневаюсь.
Дрейфус подошел к Гарлину и ослабил его путы. — Вот почему я пробую другой подход.
— Что теперь? — спросил Гарлин. — Возвращаемся к испытанным методам? Запертая комната и какое-то время наедине со мной? Я избавлю вас от лишних хлопот. Вы могли бы переломать каждую косточку в моем теле, но я не смог бы дать вас ответы, которые вы хотите. О вашей дурацкой клинике, об этих смертях, об этом человеке...
Дрейфус схватил Гарлина за шиворот и, кряхтя от усилий, поставил его на ноги. — Я согласен. Вы не несете ответственности. Но есть Калеб, и мне нужно, чтобы вы привели меня к нему.
— Этот мой брат, которого на самом деле не существует?
— Мы узнаем это достаточно скоро. — Дрейфус подтолкнул Гарлина в направлении двери, Гарлин споткнулся на нетвердых ногах, прежде чем восстановил равновесие. Он оперся рукой о зеркальную перегородку, повернулся назад, опустив голову и полузакрыв глаза.
— Куда мы направляемся?
— К Лете. Там уже есть группа префектов, но я полагаю, что у Калеба гораздо больше шансов договориться с нами, если мы возьмем с собой живой щит — особенно если это его брат.
Гарлин дотронулся до своей распухшей губы. — Это добром для вас не кончится, Дрейфус.
— Я хотел бы присоединиться к вам, — отважился сказать доктор Стасов своим высоким, дрожащим голосом. — Вы согласитесь, что у меня есть несколько личная заинтересованность в этом вопросе. Его семья разорила меня и навела ложь на мою репутацию. Я бы очень хотел, чтобы моя история подтвердилась.
— Если это правда, вы это сделаете, — сказал Дрейфус. — Но у меня в катере есть место только для одного пассажира. Кроме того, я бы вовлек гражданского свидетеля в сомнительную ситуацию.
— А я не в счет? — спросил Гарлин.
— Вы — серая зона, — сказал Дрейфус.
Четверо префектов прошли в открывшуюся камеру. Сингх вернула себе свою ищейку. Кобер осмотрел приборы управления в дальнем конце камеры. — Пропылесосим и здесь, сэр, — сказал он Спарверу. — Но я думаю, что для вас безопасно следовать за нами до конца.
Спарвер протиснулся сквозь мембрану, почти так же, как он делал, когда только что проходил через стенку костюмерной, за исключением того, что ее захват был слабее, а мембрана была достаточно умна, чтобы понять, что нужно оставить его скафандр на месте. Его толчок пронес его по медленной изгибающейся дуге, пока он не приземлился и не принял стоячее положение рядом с остальными.
Перек повернула к нему острый козырек своего визора. — Готовы, сэр?
— Проходите, — сказал Спарвер.
Кобер открыл дверь. Спарвер приготовился к притоку воздуха, но показания вакуума были точными. За воздушным шлюзом, уходя в бесконечность, находилось продолжение той же освещенной красным светом камеры. Участки ее последовательно освещались, удаляясь все дальше и дальше вдаль.
Она казалась невероятно длинной, но Спарвер знал, что Лета в этом месте имела всего семь километров в поперечнике, и сомневался, что шахта простиралась более чем на половину этого расстояния.
— Режим передового разведчика, — сказала Перек, взмахнув хвостом своей основной ищейки. — Определить длину этой шахты, затем занять позицию в дальнем конце. Гурни: прикажите своей ищейке установить стометровую зону безопасности для перемещения.
Уловив команду Перек по каналу скафандра, ищейка рванулась вперед, ритмично взмахивая хвостом все быстрее и быстрее, находя сцепление даже в условиях, близких к невесомости. Сначала ищейка Гурни ускорилась так же быстро, но всего на сто метров, прежде чем развернуться и навести глаз на них.
Префекты двинулись вперед, двигаясь по туннелю размашистыми, сказочными шагами. Перек и Кобер возглавляли отделение, Сингх и Гурни следовали позади, Спарвер замыкал шествие. Ищейка Перек все еще мчалась вперед, уже пройдя полкилометра вниз по шахте, обнаружив только тот же коридор с чистыми стенами и сходящимися линиями красных прожекторов. Прошла минута, затем другая. Три минуты, потом пять. Обученный общаться только в случае необходимости, отряд двигался молча. Он должен был восхищаться их дисциплиной, но Спарвер был бы рад небольшой бессмысленной светской беседе, чтобы успокоить свои расшалившиеся нервы.
Ищейка Перек замедлилась, приблизившись к краю шахты. Она остановилась, быстро сканируя, передавая изображения на их визоры. Шахта расширилась до небольшой зоны ожидания рядом с внутренним воздушным шлюзом или дверью в переборке.
