Клаус-Вильгельм кивнул в ответ на прямой, уважительный тон. Это хорошо срабатывало у Бенджамина, когда он был ребенком, добивающимся расположения, и это срабатывало прямо сейчас.

— Что ж. В таком случае давайте послушаем это.

— Сэр. Сначала позвольте мне сказать, что, хотя вы меня не знаете, я знаю вас.

— На это могут претендовать многие люди.

— Не так, как могу я, — продолжил Бенджамин. — Я знаю вас лично по причинам, о которых вы, возможно, уже подозреваете.

Челюсть Клауса-Вильгельма напряглась при этом замечании.

— Я также знаю, что вы человек, который не терпит путаницы. Вы уважаете правду и прямоту, и это именно то, что я собираюсь вам дать.

Он сделал шаг вперед и заговорил ясным голосом.

— Меня зовут Бенджамин Шредер. Я ваш внук из 2018 года, и я отправился в прошлое, потому что мне нужна ваша помощь, чтобы спасти вселенную.

Райберт с громким шлепком хлопнул себя ладонью по лицу.

Два хронопорта парили над Днепром к северу от Киева и временной резиденции, их корпуса были скрыты иллюзиями умной поверхности. Джонас и остальная команда на мостике "Следопыта-6" сидели пристегнутыми к своим креслам, готовые к бою, и во всем корабле царила напряженная тишина, когда одинокий значок скользнул на юг по карте Украины, а затем остановился.

— Мы приземлились, — доложил Нокс с транспортного "Кортика" "Следопыта-6". — Никаких признаков того, что нас заметили. Приближаюсь к цели.

Значки, изображающие одиннадцать специальных операторов, восемь легких беспилотных аппаратов наземной поддержки "Росомаха", восемь легких беспилотных летательных аппаратов воздушной поддержки "Рэптор", два снайперских беспилотных летательных аппарата "Кондор" и один боевой модуль "СТАНД", высадились с "Кортика" и двинулись на юг через лес.

— Заместитель директора, у нас есть возможный эхо-сигнал от прицела рядом с резиденцией. Может быть, это времялет.

— Давайте посмотрим.

В виртуальном видении Джонаса открылось окно, и он увеличил изображение облаков над Киевом. Начался повтор, и на короткое мгновение участок под клубящимися облаками вспыхнул с более высокой, чем обычно, тепловой активностью. Возможно, их аналитические программы слишком усердно пытались найти отклонения в чем-то столь естественно нерегулярном, как погода.

Или это может быть от большого корабля с передовыми системами скрытности, скрывающегося в облаках.

— Подвиньте нас поближе, — приказал Джонас, — но делайте это тихо. Оружие, запрограммируйте ракетный обстрел на максимальную зону поражения. Мы собираемся выгнать их из этого облака.

Включились термоядерные двигатели, и два хронопорта заскользили вперед по покрытой рябью воде.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Украина

1958 год н.э.

— Ой! — Эльжбета вздрогнула, наблюдая за встречей глазами Райберта. — Это действительно была такая хорошая идея?

— Это было определенно прямолинейно, — заметил Фило с озабоченной гримасой. — Насколько это прямолинейно в хорошем смысле? — он пожал плечами.

— Я так понимаю, вы с Райбертом никогда не пробовали этот подход.

— Э-э-э, — аватар покачал головой.

— Что ж, удачи тебе, Бен. Тебе это понадобится.

Она снова заглянула в чувства Райберта и обнаружила, что Клаус-Вильгельм не воспринимает ничего из этой чепухи. Сначала она подумала, что он сразу же отмахнется от этих двоих, но он этого не сделал, и вместо этого они с Бенджамином начали долгую, затяжную дуэль претензий и вопросов, споров и историй.

Клаус-Вильгельм совершенно ясно дал понять, что все, что сказал Бенджамин, было смехотворным, но эти двое все еще разговаривали, все еще прощупывали друг друга. Бенджамин слишком много знал о своем дедушке и семье фон Шредеров, чтобы Клаус-Вильгельм хотя бы заподозрил, что что-то происходит, даже если не знал, что именно. Он слушал, уделяя пристальное внимание всему, что говорил Бенджамин. Он явно в это не верил. По крайней мере, пока, и уж точно не полностью, но, возможно, он уже увидел проблеск истины, скрытый в фантастической истории Бенджамина.

Действительно ли сработал жестоко прямолинейный подход Бена? Правильно ли он все-таки понял своего деда? Если Клаус-Вильгельм был человеком, настолько преисполненным чести и долга, как о нем говорил Бенджамин, то, возможно, рассказать ему полную и безоговорочную правду было лучшим способом заслужить его доверие.

Независимо от того, насколько трудным может оказаться донесение этой истины на начальном этапе.

— У тебя получится, Бен, — прошептала она.

— Хмм? — пробормотал Фило.

— Что случилось?

— Не уверен. — Он открыл карту Днепра до того, как он сужался и протекал через Киев. — Взгляни на это.

Эльжбета закрыла виртуальную трансляцию из резиденции и положила руки на поручни командирского стола. Цепочка прерывистых сигналов прочертила неровный путь на юг, вниз по середине Днепра.

— Хронопорт? — спросила она приглушенным голосом.

— Может быть.

— У нас есть поблизости пульт дистанционного управления?

— У меня есть один, дислоцированный в Киеве, который сейчас движется в ту сторону. — Он выделил пункт на карте. — Он должен пересечь путь того, что находится снаружи, через две минуты.

— Мне нужно подготовиться.

— Хорошая идея.

Эльжбета поспешила к открытой компенсационной койке и забралась внутрь. Стеклянная передняя панель закрылась, и салон наполнился молочной жидкостью. Она подключила свое программное биооборудование к рою псевдоожиженных микроботов, закрыла глаза и открыла абстракцию кабины пилота. Программное обеспечение ее биоимплантов взяло на себя функции ее реального тела еще до того, как ей пришлось столкнуться с неприятностью вдыхать эту гадость, и вокруг нее развернулась абстракция.

Она стояла на невидимом полу рядом с расположенной бок о бок кабиной пилота, которую спроектировали они с Фило. Ее окружал панорамный вид с низкими серыми облаками, которые расступались, позволяя ненадолго увидеть заснеженные вечнозеленые леса и редкие здания на окраине Киева.

Она вскочила на свое место, и слева от нее материализовался Фило. Включились виртуальные дисплеи, и она потянулась к джойстику и всеракурсному дросселю.

— Зафиксирован положительный результат, — доложил Фило. — Два хронопорта движутся на юг над Днепром, направляясь в общем направлении к нам.

На ее дисплеях появились две большие иконки.

— Черт, — выдохнула она и открыла аудиосвязь. — Привет, Райберт. У нас проблема.

— А почему бы и нет? — послал он, не произнося ни слова. — Что случилось на этот раз?

— Два хронопорта движутся на юг вдоль реки.

— Ну, это просто фантастика. Ты можешь с ними справиться?

— Предоставь это нам. Мы их уничтожим.

Эльжбета закрыла канал и развернула времялет, чтобы его нос был направлен на север.

— Они приближаются низко и медленно, — доложил Фило. — Похоже, они пытаются подобраться незаметно.

— Ради всего хорошего, что это им принесет. — Эльжбета переключила дроссельную заслонку на самую низкую чувствительность и медленно сдвинула ее в сторону. Струйка энергии привела в действие гравитонные двигатели, и времялет боком вынырнул из облаков. Она нарисовала на карте линию, которая проходила как через времялет, так и через хронопорты, затем проверила, чтобы убедиться, что резиденция не находится где-либо рядом с линией огня.

— Масс-привод заряжен и готов, — доложил Фило.

— Боже, их ждет сюрприз. — Эльжбета прикусила нижнюю губу и пошевелила пальцами над рычагами управления. Она проверила свое местоположение относительно офиса губернатора. — Эй, Райберт?

— Да?

— Скажи Клаусу-Вильгельму, чтобы выглянул в окно. Мы собираемся устроить настоящее шоу.

— Настраиваю саморепликаторы на четырнадцать поколений, — сказал Фило. — Этого должно быть достаточно, чтобы превратить в жидкость весь хронопорт.

— Как выглядит твое поле обстрела?

— Набери мне еще немного высоты.

Эльжбета нажала на педаль газа, и времялет взлетел под облачный покров.

— Вот. Это хорошо. — Фило потянулся к пульту управления, затем взглянул на нее. — Ты знаешь, мы никогда не обсуждали это.

— Обсуждали что?

— Ты отдаешь приказ стрелять или мне просто сделать это?

— Мы партнеры, Фило. Ты контролируешь оружие, а это значит, что честь целиком принадлежит тебе.

— Хорошо! — Он нечеловечески ухмыльнулся. — Прецизионная регулировка карданов. Открывается отверстие в кожухе. И... огонь!

Однотонный снаряд вылетел из масс-привода с грохотом, от которого с деревьев посыпался снег и задребезжали все оконные стекла в радиусе нескольких миль. Он пронесся по воздуху подобно сверкающей линии огня и пробил длинную диагональную борозду в сердце хронопорта.

Умная поверхность замерцала и вышла из строя, а боезаряд взорвался, выпустив смертоносную струю боевых микроботов, как раз в тот момент, когда головная часть снаряда пробила другую сторону, и из реки поднялся гейзер воды.

Хронопорт свалился на бок. Крыло нырнуло в реку, и вода взметнулась за ним. Один из термоядерных двигателей засбоил, и машина времени развернулась вокруг своей вертикальной оси, заскользила по воде почти боком, а затем врезалась в берег реки, подняв фонтан земли, камней и мальметалла.

— Да, черт возьми! — Эльжбета обрадовалась.

— Второй снаряд заряжен. Зарядка конденсаторов.

Невредимый хронопорт резко накренился, и его двойные термоядерные двигатели заработали на полную мощность.

— Похоже, кому-то больше не нравятся шансы, — отметила Эльжбета.

— Обнаруживаю выживших, выбирающихся из места крушения.

— Ненадолго. — Она убрала кожух, переключила дроссельную заслонку на максимальную чувствительность и толкнула ее вперед. Гравитоны хлынули через двигатели времялета, и он рванулся вперед. — Обстреляйте место крушения. Мы не хотим, чтобы что-то приближалось к резиденции.

— Понял. — Фило активировал их трио 45-миллиметровых пушек Гатлинга. Оружейные отсеки динамично перемещались по броне из прог-стали, сгруппировались в нижней части корабля и со щелчком раскрылись.

Джонас Шигеки с криком боли отодвинул покореженную панель в сторону и, пошатываясь, выбрался из-под обломков. Кровь текла из широкой раны на его лбу, и он, прихрамывая, пробирался по развороченным остаткам мостика без крыши и по искореженным останкам своей команды.

Он понятия не имел, что только что произошло. Умом он понимал, что должен был ужаснуться при виде искореженных тел, части которых все еще были пристегнуты ремнями к сиденьям, но в его сознании не было места ужасу. Только ошеломленное неверие.

Нападение произошло почти без предупреждения. Сначала раздался крик навигатора реального пространства о внезапном появлении эха вблизи облаков. А потом мир превратился в шум и свет, а корабль вышел из-под контроля.

Пронизывающий ветер обдувал его кожу, и он оперся рукой о разрушенную переднюю часть моста. Он наклонился вперед, чтобы перевести дыхание, и опустил голову.

Кто-то окликнул его сзади, и он, обернувшись, увидел два далеких силуэта, выбирающихся из-под обломков.

Выжившие. Были и другие выжившие.

Хорошо.

И тут он понял, что его рука необычайно теплая, несмотря на холод.

Он взглянул вниз и ахнул. Множество капель с ржавым оттенком потекли по его коже. Тепло, которое они давали, превратилось в зуд, переросший в сильное жжение, когда его кожа расплавилась. Жидкость быстро распространялась.

Он попытался размазать жидкость по торчащему обломку, но потом вскрикнул. Все, что он делал, — это отрывал куски от своей собственной плоти, которые затем разрастались в виде паучьих радиальных узоров. Жидкость отделяла плоть от костей и текла вверх по его руке, с каждой секундой поглощая все больше его тела.

Джонас закричал и попятился назад, пока не шлепнулся в лужу, и его ногам стало неприятно тепло. Он посмотрел вниз и обнаружил, что его ботинки по щиколотку погружены в ржавый сироп. Внешний слой его ботинок растворился, а затем в лужу уплыло мясо вокруг костей.

Его лодыжки подогнулись, и он рухнул, погрузив колени и руки в лужу. Всеохватывающее жжение поднялось по его рукам и ногам, а затем разлилось по кровеносной системе. Прожорливые микроботы растеклись по его телу и принялись поедать его заживо изнутри.

Он взвыл от ужаса и агонии.

А потом он замолчал, превратившись в застывшую человекообразную пародию на сочащуюся плоть, которая медленно погружалась в смертельную лужу. Жизнь полностью покинула его еще до того, как первые фугасные снаряды превратили то, что осталось от его тела, в розовый туман.

Прозвучал сигнал тревоги, и пятьдесят четыре немецких и украинских ветерана из службы безопасности Клауса-Вильгельма без вопросов бросились на свои позиции и приготовились к атаке.

Револьвер Клауса-Вильгельма прыгнул ему в руку в тот момент, когда по небу пронесся мощный луч молнии. Стекла задребезжали, ручки скатились с его стола, снаружи его кабинета упали рамки для фотографий. Луч, казалось, появился из ниоткуда, но затем в небе, откуда началась атака, материализовался огромный корабль.

Сначала Клаус-Вильгельм подумал, что это может быть дирижабль из-за его удлиненной формы и того, как он парил в воздухе. Он не знал, как он пропустил это изначально, и у него было мало времени, чтобы обдумать этот вопрос, потому что корабль пронесся в поле его зрения с поразительной скоростью, а затем исчез из виду.

Слишком большая скорость, слишком быстро для чего-то такого размера.

— Ни один самолет не может этого сделать, — выдохнул он.

— Пока нет, — поправил Райберт.

Клаус-Вильгельм резко обернулся, все еще держа револьвер в руке.

— Пожалуйста, не надо. — Райберт поднял руки. — Честно говоря, мне надоело, когда люди наставляют на меня оружие.

— Элла, как у тебя дела? — спросил Бенджамин, прижимая палец к уху. Он кивнул, затем сказал: — Понял, не позволяй ему ускользнуть. Мы позаботимся обо всем здесь, внизу.

Неужели у него в ухе был целый радиоприемник? Это казалось невозможным. Но тогда это была бы не первая невозможная вещь, свидетелем которой он стал сегодня.

— Не могли бы вы объяснить, что я только что видел? — потребовал Клаус-Вильгельм.

— Конечно, сэр. — Бенджамин опустил руку. — Наша машина времени, "Клейо", обнаружила две вражеские машины времени, приближающиеся с севера. Она сбила одну из них. Вторая сбежала, и "Клейо" теперь преследует ее.

— Эта массивная штука, — Клаус-Вильгельм указал в окно, — ваша машина времени?

— Ага, — ухмыльнулся Райберт. — Разве она не красавица?

— Снимите тревогу, но держите всех начеку, — приказал Клаус-Вильгельм.

Антон кивнул, снял телефонную трубку и набрал номер.

— Сигнализация отключена, — сказал он, и вскоре звуки прекратились. — Да, это верно. Пока не отправляйте приказ об отмене. И принеси мне сюда радио — немедленно! — Он положил трубку обратно на рычаг.

Клаус-Вильгельм одобрительно кивнул, затем с гримасой повернулся к своим посетителям.

— Ты понимаешь, что даже с этой твоей... штукой на свободе ты должен быть сумасшедшим, не так ли? Ты действительно ожидаешь, что я поверю во что-либо из этого?