Пехотинцы, прекрасно зная, на что способна магия быстро отступили, и чуть присели. Анжа вскочила на лестницу и резким движением, скинул им на голову едва державшийся валун:
— Получай проклятие.
Массы массивного камня хватило на обоих. Юная монах-дьяволица стремительно вбежала по лестнице, не обратив внимания на занозу, вонзившуюся в неприкрытую ногу.
Горящее масло давало много дыма, стоял визг, и тем немее уже неслись стрелы, выбивая защитников города. Арбалетчики впрочем, среагировали не сразу, и Анжа успела набрать скорость. Тем не менее, один арбалетный болт попал в неё, но ход юноши-дьяволицы от этого только ускорился.
— Я межзвездный ураган Каракатао! — Кричала она.
Первой жертвой юной дьяволицы-монаха стали пехотинцы терзающие золотоволосую девушку. Анжа разрубила их на ходу. Юная рабыня была, конечно, красива, но к сожалению не Ифика. Впрочем, ярость монаха-дьяволицы от этого не уменьшилась. Анжа словно метеорит врезалась в скопление лучников и арбалетчиков. Два меча работали исправно, а часть ударов мальчишка-дьяволица наносила не щадя босых ног. Все же стрелки не пехота, и броня, и вооружение слабее, в рукопашном бою не такие уж и грозные. Поэтому клинок жадно пил кровь, а быстрота и разящая мощь движений юного воина-дьяволицы все увеличивалась.
Бросая луки и арбалеты, горе-стрелки бежали, а некоторые даже прыгали со стены, размахивая руками, видно стремясь смягчить падение.
— Вот так и получили.
Гвардейцы ханства впрочем, побеждали и без огневой поддержки. Да и что за воины протогоблины, даже рабы, гораздо ловчее. Вот несколько невольников под предводительство крупного бородатого мужчины с наколкой на груди, закололи пару хозяев и радостными криками выбежали к врагу:
— Слава великому хану! Бей поработителей! — Кричали они.
Нападающие подпустили их поближе, а затем, обрушили удар. Видимо ханство не нуждалось в рабах, по крайней мере таких, что способны убивать своих прежних хозяев. Теперь стальная лавина растекалась по улицам.
Несколько гвардейцев стало взбираться на стену, видимо они хотели разобраться с дерзким пареньком. Анжа же думала только об одном, где Ифика? Может уже погибла, враги возможно разъяренные упорным сопротивлением пленных не брали, а значит, девушке жить в лучшем случае, пока бандиты не удовлетворят, терзая плоть богини свою похоть.
Гризетку теснили, ее атаковал десяток огромных гвардейцев. Как ни странно, но и при столь подавляющем перевесе молодая и могучая женщина не только выживала, но порой роняла на мостовую разрубленные трупы.
— Как она справляется с таким накатом. — Подумала Анжа. — Может это тоже использование скрытых резервов мозга, когда тело использует все скрытые ресурсы.
Мысли в голове бешено скакали, перед глазами искрило, в ушах шумело от напряжения. Мучительно медленно поднимались гвардейцы. Их броня блестящая, почти зеркальна, отливает смертельным блеском.
Анжа почувствовал неприятную, предательскую резь в животе, зародился все пожирающий страх.
В это момент Гризетка получила удар, рассекающий броню, и учительнице юноши-дьяволицы показались капельки крови. Значит и монахиня-терминатор, не смотря на весь свой опыт уязвима. Видя это, противник усилил напор, казалось это копошиться не сталь, а выводок озлобленных змей.
— Только выживи! — Крикнула монахиня, не известно кому, но Анжа сразу поняла ему или ей(ведь наставница не знала, что смазливый юноша, на самом деле леди-демон)!
Она отступила, и нащупала рукой арбалет, болт уже был заряжен в него. Оружие тяжелое с большой убойной силой.
Сунув за пояс, мечи, юноша-дьяволица подняла арбалет, её руки дрожали от напряжения.
— Смотри сосунок, на нас наезжает! — Произнес передний гвардеец.
— Да это раб, смотри босоногий, значит, дрожит как зайчишка-трусишка! Раздались ядовитые смешки.
Они не боялись собственного оружия. Анжа выстрелила, невольно зажмурив глаза, и не видела, куда полетел болт.
— Что за чудик попасть не можешь? — Меч-змея вытянулся и разрубил арбалет. — Ну и что ты нам покажешь?
— А не девка, ли это? — Спросил снизу третий. — По нему не видно мужества, на лице ни волосинки, а голосок довольно звонкий.
Анжа растерялась, отступила и тут ей на плечо легла рука, знакомый сладкий голос произнес:
— Может, быть я попробую!
Юноша-дьяволица повернула голову, рядом с ней стояла Ифика. Полуобнаженная, тремя довольно глубокими порезами, из которых стекала смешанная с потом крови. Такая любимая и желанная Анжой, девушка держала в руках лук.
— Да ты что?! — Воскликнула дьяволица.
— Гризетка говорила мне про силу мысли, вот смотри, как разум крушит сталь!
Стрела запела и пробила забрало в доспехах кованых гномами. Противник замер и стал заваливаться.
— Эй, ты чего? — Произнес его напарник, придерживая своего сотоварища. Похоже, он все еще не верил в столь неожиданный успех казавшегося жалким раба вернее даже расцарапанной девушки-рабыни.
— А теперь бей!
Юноша и девушка разом прыгнули, меч воина зашипел, лезвие, изогнувшись, врезалось в камень, посыпалась крошка.
Двойной удар не был смертельным, но сбил не устойчиво стоящего бойца и уже убитого напарника, две очень крупные, даже для гвардейцев ханства туши полетели, вниз сколачивая остальных.
— Так вот упало, не меньше восьми бойцов произведя много шума, к которому добавилась ругань.
Тем временем Гризетка получила еще несколько ранений, ее движения стали немного тяжелее. Вот она бросила камень, выпустила столб дыма и исчезла, перед этим успев крикнуть:
— Уходим!
Анжа и Ифика, пригнувшись, бежали, за ними неслись стрелы. Юноша-дьяволица сильно опасалась за свою любимую, стараясь защитить ее от выстрелов со стены. В неё саму три раза попало, правда, небольшими стрелами, и лишь тряхнуло, девушке везло гораздо больше. Они уже приготовились спуститься, как возле лестницы появилось четверо хорошо обученных бойцов. Они были разгорячены битвой. Самое опасно, что заколоть, когда спускаешься по лестнице мог даже один салага.
— Попробуем обойти. — Предложила Анжа.
— Нет, убьем их! Я возьму жадных мужчин своими чарами. — Девушка-рабыня сверкнула глазами пантеры.
Необычайно красивая Ифика, в одной набедренной повязке, с гладкой медной кожей которую не смогли испортить удары плеткой, и рассечения полученные во время битвы, стала спускаться. Они ее дивно распущенные по плечам волосы могли свести с ума любого мужчину.
А когда она затрясла обнаженной, полной грудью, с клубничными сосками и сладкозвучным голосом произнесла:
— Кто хочет ласки?
Вся четверка бросилась на нее, воины даже стали драться. Девушка охнула и застонала, когда ее стали тискать и дергать, расстегивать портупеи. Анжа даже подумала, что возможно молодой женской плоти приятно, когда ее тискают сразу восемь крепких рук. Затем её затопил порыв ревности, и моментально спустившись, она нанесла удары, целя прямо в затылок. Это заняло ровно три удара сердца, воины даже не успели крикнуть, чуть шелохнулись и затихли.
— Вот так быстро и аккуратно! — Сверкнула белыми зубками юноша-дьяволица.
Ифика поднялась, она была целой, только на загорелой груди появился едва заметный синячок.
— Ну как? — Сочувственно спросила Анжа.
— Вроде массажа! Это даже забавно! — Девушка-рабыня усмехнулась.
— Брр! Сразу четыре потных тела на тебе, это не мед! — Анжа чувствовала ревнивую досаду, её возлюбленную облапили, грязными руками, а она довольна.
— Как сказать, после ежедневной ласки с кнутом надсмотрщика это не так уж и страшно. — Ифика лаково потрепала юношу-дьяволицу по щеке.
— А теперь побежали, нужно найти Гризетку и спасти кого только можно. — Воскликнула Анжа.
— Знаешь мне очень жалко детей. Зря им разрешили драться, даже солдаты ханства обычно не убивают тех, кто еще не стал подростком, но тут они слишком рассвирепели.
Личико Ифики скривилась, на девичьем лобике появились морщины.
— Их тысячи, нам нечего противопоставить такому напору. — Констатировала вполне очевидное Анжа.
Они двинулись по грязным улицам, те дома что могли гореть уже запылали.
В центре города располагался храм, где протогоблины справляли ритуалы и служения. Культовое здание монстров, было под стать им самим: большое, неуклюжее, сверху символ похожий на десятинога с клешнями. Как ни странно, но за все время, правда, короткой осады в нем не было ни одного служения. Анжа побывала внутри только один раз, её неприятно поразили серые выпачканные кровью стены и мрачная атмосфера. Молиться сразу расхотелось. Что касается рабов, то они обходились самыми простыми ритуалами. Ифика произнесла с явным удивлением:
— И что тут она назначила вам встречу?
— Нет, это ненадежно. Ведь захватчики всегда стремятся в первую очередь захватить храмы. Священники народ богатый. — Анжа отрицательно махнула головой.
— Да так! — Согласилась девушка-рабыня.
— Но тут есть вход в подземелье, там мы возможно и сможем укрыться.
К варварскому храму и впрямь прорывался отряд вражеских пехотинцев. Снова драться Анжи не хотелось. Во всем городе была уже не битва, а резня. Массовые убийства, насилия. Кое-где протогоблины еще сопротивлялись, но в большинстве случаем прятались по домам, залезали в подвалы, спасая свою шкуру. Туго приходилось и людям-рабам, правда, будучи меньше и ловчее они имели гораздо больше шансов спрятаться.
Ифика произнесла молитву, с особой силой попросив Всевышнего позаботиться о детях.
— Давай быстрее, вот в этой стене выдвижная дверца, выкрашенная под камень. — Сказала юноша-дьяволица.
Тут из ворот храма вышел жрец, в черном балахоне и пятью факелами в нечеловеческих руках.
Он произнес, растягивая слова:
— Да будет велик и победоносен путь ваш.
Командир отряда, громила из числа гвардейцев произнес:
— Похвальбой не откупишься! Давай скорей богатства иначе прирежем на месте.
— Конечно? — Жрец низко поклонился. — До последнего камушка.
— Если будет мало, будем пытать. — Сурово предупредил офицер.
Диалог отвлек вражеских пехотинцев: Анжа и Ифика, бесшумно открыв дверь, соскользнули вовнутрь.
Сырые, скользкие ступеньки, вели их вниз. Юноша-дьяволица чуть не сорвалась, но сумела удержаться, вместе с девушкой они быстро спускались.
— Обычно такие подземелья содержат ловушки. — Заметила юная монах-дьяволица.
— Гризетка об этом предупреждала? — Девушка-рабыня, ушибла большой палец, ножки огрубевшей в рабстве, но тонкости линий достойной принцессы.
— Нет! — Воскликнула Анжа.
— Тогда дойдем до цели, как по тропинке. — Девушка повелела.
— Только вот слишком темно, и очень неприятно!
Вот они уперлись в кованую железом массивную дверь. Анжа потянула за ручку, как услышал щелканье арбалетного болта. Она едва успела наклониться и толкнуть свою подругу. Оба рухнули на живот и замерли. Тут послышался голос Гризетки:
— Это свои, Зебра, опусти арбалет.
— Разве можно так вести, сначала стрелять, а потом спрашивать. — Возмутилась Анжа.
— Это своего рода приветствие! — Ответил юный голос девушки-стрелка. — Я видела, что он с рабыней и поэтому проверяла реакцию твоего ученика.
— Вы чуть ее не убили! — Анжа была в ярости, мечи угрожающе зашевелились.
— Да нет, я не промахиваюсь даже в темноте. Заходи в помещение. — Зебра ничуть не испугалась остро отточенных мечей.
Юноша-дьяволица и девушка на цыпочках зашли в помещение. Внутри было довольно светло, горел факел, и дюжина больших свечей, воздух при этом был сухой, довольно свежий. Навстречу им вышла рослая красавица, с огненно-рыжими волосами, завитыми в три косы. Она была одета как мужчина, в легкой кольчуге, ноги босые с длинными ступнями, но правильной формы. Девушка передвигалась, пружиня как барс, а голос казалось, мурлыкал:
— Ты не плохо сложен, но твоим мышцам не хватаем массы. Разденься, я осмотрю тебя! — Бесцеремонно сказала девица.
— А это зачем, я не ранен. — Анжа вдруг смутилась.
— Я хочу видеть, как выглядит ученик монаха. — С улыбкой тигрицы завила Зебра.
— А это, ну что же... — Анжа замялась.
Из-за двери показался силуэт Гризетки. Могучая монахиня была обнажена, ее тело сильно изранено, судя по всему, в нее попали как минимум раз пятнадцать, удивительно, что она еще держится на ногах. Гризетка заметно прихрамывала, ей рассекли пятку, эта красивая женщина представляла собой живое воплощение страданий.
— Можешь раздеться, Зебра тебя осмотрит. — Она ведь не только жрица, но еще и врач. В тебя ведь тоже попадали!
— Драконья шкура выдерживала. Ведь сама говорила космическая контрабанда! — Попробовала возразить Анжа.
— Ни что не даст гарантии против магического оружия. Как ты себя чувствуешь? — Монахиню пошатнуло.
Тут Анжа поморщилась, в правой груди ощущалась боль:
— Нет так уж и хорошо.
— Давай не строй из себя мальчик, Зебра поможет тебе раздеться.
Юная жрица очень умела, сняла доспехи, обнажив смуглое тело воина. Ее пальцы коснулись груди, пощупали пресс, прошлись по рукам.
— А ты хорошо натренирован, ни капли жира, или воды, да и мордашка симпатичная. — Девушка ласково шлепнула его по щеке. — Совсем еще молоденький, даже усиков нет. Можешь, например, разыграть девочку и тебе поверят.
Анжа неожиданно для самой себя ответила:
— Я родился мужчиной и не унижусь до бабской личины.
— За это тебя хвалю, но ты знаешь, сильные маги могут поменять пол, а быть девушкой очень даже неплохо, от любви получаешь гораздо больше удовольствия, чем мужчина. — Искрила улыбкой Зебра.
— Это, смотря, кто на ком лежит! — Грубо ответила Анжа.
— Зато я знаю, а это что у тебя? — Керра коснулась мускулов груди, в ребре торчал осколок арбалетного болта. — Ты ведь мог погибнуть.
— Да я даже этого не заметил. — Юноша-дьяволица невольно поежилась.
— В состоянии эмоционального возбуждения мужчины и женщины часто не замечают ранений. — Она подцепила обломок ловкими пальцами, с длинными заточенными ногтями и выдернула его. Затем присосалась губами к ране, втягивая кровь.
— Я так заживляю! — Объяснила она.
Запах юного здорового тела возбуждал жрицу, ноздри расширились, глаза возбужденно блестели. Зебра поцеловала его в губы, ее уста такие свежие и мягкие, Анжи показалось, что она(или все таки он) пьет мед, мужское естество брало вверх, руки потянулись кольчуге.
— Давай мой милый на койку! — Сказала воительница-врач.
Ифика взорвалась:
— Да как это можно, с едва знакомым парнем завалиться в постель!
— А у нас любовь с первого взгляда! — Уверено произнесла жрица Зебра.
— Это у нас с ним любовь! — Возразила девушка-рабыня.
— Мужчина существо полигамное и у него может быть сразу много женщин. Чем лучше экземпляр, тем больше он разводит фиалок. — Снисходительно усмехнулась жрица.
— Я с этим не согласна! И не дам вам совокупиться! — Начала визжать ревнивая рабыня.
Гризетка подошла к Ифике и положила тяжелую руку на плечо девушке.
— Это жрица тоже такая женщина, как и ты. Ей хочется любить и быть любимой. И она, и в мыслях не допускает мысли, чтобы покуситься на твоего парня. Ей просто нужна небольшая разрядка. Дай возможность вкусить боевой подруге немного наслаждения, прежде чем мы расстанемся, может быть даже на всегда!
