Ее глаза встретились с ним, пока она обдумывала варианты. Уолтер старался держаться уверенно, размышляя, подал ли кто-нибудь еще заявку. И действительно ли он хотел, чтобы она приняла его заявление. Он вспомнил, как сильно ненавидел курсы публичных выступлений. Это была одна из двух троек, которые он получил. И это была еще хорошая для него оценка. Он любил физику, но ему всегда было неудобно выступать перед аудиторией.
— Достаточно хорошо, Уолтер. — Она приветливо улыбнулась. — В понедельник в девять у нас состоится предварительное собрание преподавателей. Занятия начинаются во вторник. По дороге уточните у Мелинды. У нее будет копия учебного плана для вас.
* * *
Диана была довольна. — Я думаю, тебе понравится, — сказала она.
Мама тоже пыталась подбодрить его, но отец вздохнул и предположил, что это просто еще один тупик. — Я не хочу, чтобы это прозвучало негативно. Но преподавание никогда не принесет серьезных денег. С таким же успехом ты мог бы остаться в такси.
Уолтер подозревал, что он прав. Но ему нужно было начать с другого направления. Он подумывал о том, чтобы остаться в такси и попробовать свои силы в учебе. Он ездил по ночам, чтобы это не нарушало его график. Но ему, вероятно, понадобится время, чтобы подготовиться к занятиям.
Он позвонил в таксомоторную компанию и сообщил, что будет на месте вечером, но это будет его последний вечер. Позднее уведомление не было проблемой для них. Найти водителей было несложно.
Учебная программа выглядела достаточно простой. Движение и силы, тепло и термодинамика. Электричество и магнетизм. Дважды в неделю на каждом занятии у него была лабораторная работа. Списка заданий для чтения не было, поэтому ему пришлось составить его самому. Найдите книги, которые были бы понятны детям и которые им понравились бы.
* * *
Большую часть выходных он потратил на планирование занятий. Он использовал карточки-справочники, чтобы делать заметки, которые помогли бы ему разобраться в материале. И он составил несколько заданий. Он начал с трех законов движения Ньютона и связал их с сохранением энергии.
В субботу вечером он взял перерыв и воспользовался Z-box, чтобы посмотреть, как он выводит из себя начальство в роли диск-жокея в сериале "Доброе утро, Вьетнам". Это программное обеспечение значительно усилило его индивидуальность. Никто никогда не обвинял его в том, что он забавный, но в тот вечер он был просто весел. Он сидел, смеясь так, как не смеялся уже целую вечность, и задавался вопросом, почему компьютер смог сделать его таким хорошим, в то время как он сам не мог этого сделать?
Но он не мог. И знал это. Если бы мог пойти в класс и выступить так, как в том фильме, его ученики полюбили бы его. И, что более важно, они бы тоже изучили основы физики. Все учителя, которые были ему наиболее полезны, обладали чувством юмора и умением привносить смех в процесс обучения. Одним из его самых ярких воспоминаний было описание на уроке истории начала войны за ухо Дженкинса в восемнадцатом веке. Испанская береговая охрана взяла на абордаж британское судно, и один из них мечом отрезал ухо его капитану Роберту Дженкинсу. Дженкинс, по словам учителя, поднял ухо, повернулся лицом к нападавшему и сказал: — Сэр, вы услышите об этом ухе.
Но Уолтер был человеком сугубо монотонным. Черт.
Он провел дополнительное время в Интернете, читая о качествах хорошего учителя. Разговаривайте с учениками, а не ругайте их. Обращайте внимание на то, что они делают правильно, а не тратьте свое время, указывая на ошибки.
Имейте в виду, что люди тратят значительную часть своего жизненного пути на то, чтобы выслушивать авторитетных личностей, родителей, учителей и начальников, которые рассказывают им, как они облажались. Не трогайте это, вы это сломаете. В результате большинство из нас склонны недооценивать свои собственные возможности.
* * *
В воскресенье вечером он встретился с Дианой и рассказал ей, чем занимался. — Отлично, — сказала она. — Ты станешь одним из величайших учителей нашего времени. — Они находились на смотровой площадке Сансфиэр в парке Всемирной выставки, откуда открывался великолепный вид на город.
— Итак, как тебе жизнь в твоей новой компании?
— Хорошо.
— Чем на самом деле ты занимаешься там? — Она казалась слишком молодой для консультанта по рекламе.
— Я пишу рекламные ролики.
— У тебя есть опыт работы в этой области?
Она рассмеялась. — Мне нравится писать, и я знаю, что заводит людей. — Говоря это, она смотрела куда-то в сторону.
* * *
Собрание учителей, назначенное на понедельник, было коротким и, как правило, безрезультатным. Уолтер уже знал, что у него будет пять уроков в день. Кроме того, там будет учебный зал. И ему выделили классную комнату для первокурсников. Доктор Маллен говорила несколько минут, приветствуя всех вернувшихся с летних каникул и выражая уверенность в том, что в Брэкенвуде будет еще один продуктивный год. Она раздала папки, в которых были расписания преподавателей, имена учеников и копии протоколов академии. Не проводите время наедине в классе с одним учеником. Ни при каких обстоятельствах не применяйте физическую силу. Объявления будут делаться по громкой связи в течение первых пяти минут урока. Учеников надо распускать в течение одной минуты после звонка. Они должны будут перейти в следующий класс до того, как через десять минут прозвенит второй звонок.
Есть какие-либо вопросы?
Их было несколько. Увенчались ли успехом прошлогодние усилия по более активному вовлечению родителей в образовательный процесс?
— Мы довольны результатами, — сказала доктор Маллен. — Это сработало. Во многом благодаря усилиям Гарри и Джеки. В этом году мы расширим наши усилия. Подробности приведены в протоколах.
Кто-то хотел узнать, возобновят ли они поездку старшеклассников в Вашингтон?
И были ли решены вопросы, связанные с использованием Интернета?
Когда, наконец, все закончилось, большинство учителей разошлись по местным ресторанам. Уолтер получил два приглашения, но, поскольку он никого не знал, отказался от обоих.
* * *
Он плохо спал, часами смотрел в потолок, прокручивая в голове свои вступительные слова. Он составил несколько шуток. Например: — Что бы вы сказали коту Шредингера в конце эксперимента? — Решайте сами. — Но никто ничего из этого не понял, не говоря уже о том, чтобы рассмеяться.
Почему лампы Эйнштейна не работали? Потому что энергия всегда экономится.
И почему жена Гейзенберга терпеть не могла ходить по магазинам? Потому что она никак не могла решить, что ей нужно.
Черт возьми, нет. Ему бы никогда не удалось обойтись без всего этого. Он хотел бы воплотиться в образе Робина Уильямса. Но для этого ему понадобится Z-box.
Во вторник он встал слишком рано. Он приготовил завтрак, сел смотреть программу новостей, которую теперь называл "Утренний Уолтер", и наконец отправился в школу. Если бы он остался работать в такси, то сейчас был бы в постели. К тому времени, как он добрался до Брэкенриджа и припарковался, нервы у него были на пределе.
Он вошел через парадные двери, показал охранникам свое удостоверение личности и пришел в свой класс на двадцать минут раньше. Но за партами уже сидели трое учеников. Он положил портфель, взял кусок мела и написал на доске свое имя: МИСТЕР ПИКОК. За его спиной кто-то хихикнул.
Когда он обернулся, все они не слишком успешно пытались скрыть улыбки. — Доброе утро, — сказал он, стараясь говорить непринужденно.
Все они ответили: — Доброе утро, мистер Пикок, — после чего снова раздались смешки.
Привыкай к этому, подумал он. Они не знают, что смеются над капитаном Америкой.
* * *
Классный час прошел легко. И длился он всего пятнадцать минут. Занятия продолжались три четверти часа. На первом уроке Уолтер изо всех сил старался держаться уверенно и поприветствовать всех присутствующих. Он усадил их на отведенные им места. — Если в любой момент, — сказал он, — у вас возникнут вопросы, пожалуйста, не стесняйтесь поднимать руку. — Далее он дал краткое описание того, как будет выглядеть программа. Затем он дал им задание: — Я хотел бы знать, что вас больше всего озадачивает в физике. Подумайте об этом пару минут и напишите свой ответ не более чем в четырех предложениях. — План состоял в том, чтобы дать им возможность чем-то занять их на несколько минут, пока он будет запоминать лица и имена.
Но время было выбрано неудачно. Дети — их было двадцать четыре человека — открыли свои тетради, нахмурились и, по большей части, покачали головами. Ничто в физике их не озадачивало, потому что они никогда по-настоящему об этом не задумывались. Но каждый из них что-то записал. Было задано несколько вопросов о том, как действуют крученые мячи, и набираете ли вы скорость, когда падаете со здания, по мере приближения к тротуару? И некоторые задались вопросом, зачем им понадобился этот урок? Ну, ладно. Это было только начало.
Уэс Калвеччио, который выглядел так, словно мог быть полузащитником в команде академии, был исключением. Он поднял руку. — Почему мы не можем путешествовать быстрее света? — спросил он.
— Хороший вопрос, Уэс. — Кто-то сказал что-то о плохих дорогах. Уолтер попытался объяснить. Это нарушает причинно-следственную связь. Он использовал образ бейсбольного мяча, который пролетает мимо вас, когда вы отбиваете, а затем видите, как он возвращается к питчеру. Он увидел замешательство в их глазах. — Может быть, — сказал он, — нам лучше на время забыть об этом.
Он решил, что день обещает быть долгим.
* * *
— Мне жаль, что я взялся за это, — сказал он Диане. — Я просто не подхожу для этой работы.
— Дай себе шанс, — сказала она. — Первый рабочий день никогда не бывает легким.
Ему не нравилось откровенничать с ней, выставлять напоказ свою слабость. Но она позвонила ему снова. У него не было ощущения, что он сбил ее с толку, но, похоже, что-то происходило. И, видит Бог, в его жизни больше никого не было. — Мне пора, — сказал он. — Нужно подготовиться к завтрашнему дню.
Это была ложь. Никакая подготовка не помогла бы ему пережить следующий день. Некоторые люди просто не умеют обращаться с аудиторией. Он устроился посмотреть "Сайнфелд". В главной роли был он сам. Он пытался помешать Джейсону Александеру, исполняющему роль Джорджа, выступить против "супового" нациста. Он вставил Диану вместо Элейн и убедил ее, что оригинальное название "Войны и мира" было "Война: для чего она нужна". Он наблюдал, как они с Джорджем, сами того не ведая, уговаривают парочку нацистов подвезти их из аэропорта. Но на середине эпизода он выключил телевизор.
Уолтер был великолепен в роли Джерри. Если бы он только смог каким-то образом привнести эту индивидуальность в классную комнату, то стал бы лучшим учителем в штате. Но шутки не сработали. И в этом был смысл. Не хватало именно индивидуальности. Подачи материала. Он встал с дивана и попытался исполнить пару номеров из репертуара Сайнфелда, но это было бесполезно. Все получилось безрезультатно.
Что ж, все будет хорошо. Он встретился со своими учениками и выжил.
* * *
Его темой на второй день была разница между скоростью и ускорением, и почему это важно. Уэс Калвеччио понимал его, время от времени кивая и покусывая нижнюю губу. И скучающий взгляд Линды Маркхэм смягчился, когда она наклонилась вперед, явно пытаясь разобраться в том, что он говорил. Остальные по большей части молча смотрели в окно или в свои тетради. Они часто поглядывали на часы, время от времени перешептываясь. Все явно вздохнули с облегчением, когда прозвенел звонок.
Остаток недели прошел по аналогичной схеме. Он хотел поговорить с Дианой, но не позвонил ей. Было бы не очень хорошей идеей показывать ей, что он жалеет себя. Он начал серьезно подумывать об уходе. Его отец позвонил ему. — Как дела, Уолтер?
— Отлично, — сказал он. В тот вечер он не включал телевизор. Комедия — это сложно.
* * *
В понедельник за несколько минут до начала второго урока появился заместитель директора. — Я посижу у вас, Уолтер. Это всего лишь для оценки. — Его звали Джеймс или Джек Делхорн.
— Конечно, мистер Делхорн, — сказал Уолтер. — Надеюсь, вам понравится.
Класс двинулся в том же направлении, что и все остальные. Они потратили время на то, чтобы подсчитать, сколько времени потребуется кирпичу, брошенному с двадцатиэтажного здания, чтобы упасть на землю. И почему, если убрать сопротивление воздуха, все предметы падают с одинаковой скоростью? Уолтер думал, что эта тема должна была заинтересовать старшеклассников, но он видел скуку в их глазах. Один из них, опять же Уэс, на самом деле выглядел сочувствующим. Время от времени Делхорн поглядывал в его сторону, но его лицо оставалось бесстрастным.
Когда все закончилось, заместитель директора медленно поднялся и посмотрел, как ученики покидают класс. — Спасибо, Уолтер, — сказал он. — У вас есть сегодня свободное время?
* * *
Он предпочел бы немедленно закончить с отчетом, но ему предстояли занятия в учебном зале, а затем в лаборатории и еще на двух занятиях. Он мог бы предложить пойти туда во время обеденного перерыва, но это прозвучало бы так, будто он паникует. Поэтому он договорился встретиться с Делхорном после окончания занятий. Это был нервирующий день, в течение которого он решил начать разговор с заявления о своей отставке.
Он узнал имя от учителя биологии, прежде чем спуститься в кабинет заместителя директора. Его звали Джеймс. Когда Уолтер вошел, он сидел, склонившись над компьютером.
Делхорн почти полностью облысел, хотя на вид ему было едва за сорок. Он был невысокого роста, немного полноват, в очках с толстыми стеклами, с густыми бровями и аккуратно подстриженными седыми усами. На нем был жилет с ослабленным галстуком. — Входи, Уолтер, — сказал он. — Рад тебя видеть. — Он указал на кресло. — Присаживайся. — Тетрадь, которую заместитель директора брал с собой в класс, лежала закрытой на столе. — Как прошел остаток дня?
— Хорошо, Джеймс. — Он глубоко вздохнул. — Прежде чем мы продолжим, я хотел бы кое-что сказать.
— Конечно, Уолтер. — Он откинулся на спинку стула и автоматически улыбнулся.
— Я понимаю, что не очень хорош в классе. Думал, что со мной все будет в порядке, но это не сработало. Поэтому я подумал, что мне лучше...
— Ученики не доставляют вам никаких проблем, не так ли?
— Нет, сэр. Думаю, я просто не готов стать учителем.
Делхорн кивнул. — Возможно, ты немного недооцениваешь себя.
— Хотел бы я, чтобы это было правдой, но, думаю, понял все правильно.
— Уолтер, если ты уйдешь, мы заменим тебя вышедшим на пенсию учителем истории, который раньше преподавал физику. Но он знает физику примерно так же хорошо, как и я. Мы бы хотели, чтобы ты остался. Дай себе шанс.
— Я бы с удовольствием, Джеймс. Но у меня просто нет того, что мне нужно, чтобы это заработало.
— Ты здесь всего неделю. Новому учителю всегда нелегко.
— Я уверен, вы справитесь, если я уйду. И я думаю, так будет лучше для нас обоих...
