— А это кто?!? — недоуменно спросил толстый офицер, тыкая в мою сторону автоматом.
— Космонавт... — крутанулась я вокруг оси в своем костюмчике.
Тут побурел.
— Проститутка! — завопил он, непонятно отчего разозлившись донельзя от вида моего костюмчика, ибо белобрысый попытался прикрыть меня. — Сволота!!! Там люди за вас погибают, а вы драпаете, да еще шлюху с собой прихватили в часть!
Он затопал ногами и захлебнулся от злости. Похоже, он как-то плохо воспринял мой костюмчик за миллион долларов, — испуганно подумала я, съеживаясь. Добротный полковник старой закалки, похожий на замполита, он был в неистовстве. Он не видел меня, он видел позорное поведение армии. Я поняла, что опять сделала что-то плохо.
— Разврат!!! — заорал он. — Позор армии!
— Но это наш командир... — попробовал вразумить того Смерч.
Тот от такого хамства просто взорвался. Он топал ногами, кричал, был бурый и уже ничего не соображал. Он даже забыл, зачем пришел.
— Вылазьте! — жестко сказал он бойцам. — Пойдем на КП, там проверят ваши личности по компьютеру. Как раз формируется батальон, — ехидно сказал он, — поедете наводить порядок.
— А я?!? — оскорблено сказала я.
— А ты оставайся на месте... — мрачно сказал он. — Еще не хватало на КП самому притащить бомжиху-проститутку, и так порядка нет.
И тут я сообразила, что он в полумраке рафика принял мой костюм за эксклюзивное нижнее белье...
Он повел их куда-то, а я, пожав плечами, пока солдаты одни ушли дальше проверять, а другие ушли назад на КП с нашими, вышла из машины. Не долго думая, я стала у микроавтобуса так, чтоб меня не видели ни те, ни другие, и подняла руку.
Первая машина проехала мимо. Зато джип с бритоголовыми ребятами остановился.
— Во шалава, дает! Даже тут умудрилась работать!
Я нахмурилась.
— Привет, киска! — высунулся в окно бритоголовый. — Почем? Учти, нас тут много...
Я с тоской посмотрела на богатую машину, вынула из-за пазухи последнюю стодолларовую купюру и показала ему:
— На всех! — вздохнув, сказала я. — У меня больше нет. До города ведь всего несколько десятков километров, совесть имейте!
Они почему-то отчаянно заржали и тут же уехали, тыкая пальцами в друг друга и меня. Мол, берешь купюру у телки?
Я хотела броситься за ними.
— Что ребята, мало? — крикнула я.
— Не телка, мы не продаемся! — отчаянно ржа, крикнули они мне из окон, предлагая друг другу взять купюру.
Тут тормознул еще один джип.
— Это что?! — буркнул мужик, тыкая пальцем в мой бронежилет.
— Скафандр... — сказала я.
— Ты откуда? — спросил ошеломленно он.
Я так устала за сегодня, что решила ответить правду.
— С Сириуса.
Он поспешно отодвинулся.
— Меня инопланетяне украли... — в отчаянии сказала я. — Вот, вернули назад, а я от них убежала...
Мужик отшатнулся.
А я решила честно объяснить, чтоб он не думал, что я сумасшедшая.
— Они нормальными бойцами прикидываются... А так с хоботами они, и жутко воняют... Тарелка у них...
Мужик в ужасе резко нажал на газ, удирая от меня.
Сзади, тоже на джипе, отчаянно хохотала девка с сигаретой в зубах, которая все видела.
— Давай сто баксов, подвезу... — брякнула она, протягивая руку за деньгами.
— Сейчас, только чемоданы возьму... — ответила я и засуетилась. Поскольку джип стоял дверь к двери микроавтобуса, я сумела перетащить чемоданы ей назад, подняв заднюю дверь. Я села.
Девица вырвала у меня из рук сто баксов.
Жадная девица.
Я вздохнула — бывают же такие невоспитанные.
— Вылазь, чокнутая! — сказала она. — А то сдам тебя патрулю.
— А чемоданы? — удивленно спросила я.
— А чемоданы едут до конечной... — ехидно сказала девица. — Это мои чемоданы!
Я очень удивилась.
— Это мои вещи! У меня в чемоданах чеки! — сказала я.
— Это мои вещи! — злобно повторила девица, выталкивая меня. — У меня на них в чемоданах чеки! — сказала она.
Я заплакала.
— Почему ты так со мной поступаешь?
— Потому что ты чокнутая, тебе никто не поверит.
— Но инопланетяне действительно существуют! — отчаянно сказала я, стараясь сдержать слезы, и не выходя. Я стала описывать их ей, как выглядит белобрысый и его команда, говорить приметы.
— Вылазь! — она достала мелкокалиберный пистолет и направила мне в сердце.
— Я чемоданы заберу! — упрямо сказала я.
Она выстрелила мне в сердце несколько раз.
— Ты чего бьешься?! — спросила я, со стоном смотря на бронежилет. — Больно ведь!
Не в силах терпеть еще, я отобрала у нее пистолет. Его пульки даже не сделали мне слишком больно.
Она странно смотрела на меня. И не двигалась.
— Ты что действительно инопланетянка? — спросила она сдавленным голосом.
— Угу! — разозлилась я. — Я же говорила, что была сегодня у них, а потом попросила и меня вернули.
— Дура, ты б лучше попросила у них такие драгоценности, как у Принцессы на фотке на заборах. Они же все могут, им раз плюнуть. И долларов чемодан.
— А я и так... — хотела сказать я, что я и так Принцесса, но вовремя прикусила язык. Ибо в это время как раз проверяла платье, с которого белобрысый снял почти все драгоценности, кроме нескольких безделушек, забрав футляр. Было так обидно! Я прижала их к сердцу.
Увидев драгоценности, она побелела. А, поскольку я, чтобы положить их, раскрыла чемодан, то она, перегнувшись, вдруг лапнула рассыпавшиеся в чемодане пачки.
Подержав одну пачку в руке, и посмотрев на нее, она теперь почернела от зависти.
— Немедленно говори, где эти инопланетяне! — завизжала она. — Куда они пошли! Быстро! Пока они другого добровольца не нашли! Я тоже хочу! Куда!?
Я механически показала рукой. А потом спохватилась, но было уже поздно.
— Надо чемодан обработанных алмазов просить... — бормотала она.
— Стой! — заорала я. — Они в настоящем виде ужасные и с хоботами!
— А я уфолог!! — только и крикнула она издали.
Глава 50.
Я посмотрела, посмотрела ей вслед. Потом, поскольку ключи я тоже у нее забрала, чтоб она не уехала, осторожно села на ее сиденье и завела машину. Мне показалось, что раз она улетает на Сириус, то мне не грех одолжить машину на денек. И сто долларов ей не давать. Она все равно вернется с чемоданом денег. Бойцы ей за что-то дадут. Их много.
А потом обостренным боевым инстинктом я скорей мгновенно почуяла, чем увидела, очень далеко на небе слева какие-то точки.
Не знаю, что меня укололо, когда я, взревев машиной, резко вывернула джип поперек трассы. И прямо по полю, на глазах у всех, разломав бортик, бешено рванула перпендикулярно от дороги прочь, забыв про все. Впрочем, забыть про все было трудно, ибо машина, даже не смотря на то, что ей рулила я, тряслась так, будто это была желудкомешалка. Я мельком глянула на спидометр, не отрывая взгляда от поля. Десять секунд, а я уже набрала даже на поле скорость в сто пятьдесят километров.
Наверно, я сумасшедшая — подумала я, — когда сзади, откуда я только уехала, все взорвалось и скрылось в ослепительной вспышке. И только потом меня нагнал безумный рев и свист.
Машину подняло и бросило, и долго, очень долго колеса вращались, не хватая земли. А когда машину бросило на землю, я еще долго хватала ртом воздух от удара, и в полуотключке отчаянно выворачивала руль, пытаясь все равно удрать от нехорошего места. Там, позади, далеко, что-то отчаянно шумело и бухало.
Нехорошо.
Выехав по полю на холм, я против воли оглянулась. И впервые мне стало дурно. Я даже застыла, похолодев. Места, где до этого стоял наш микроавтобус, не было. Вообще не было. Я громко икнула. И пискнула. Сверху с холма было видно, что там, где стоял микроавтобус, красовался громадный котлован.
Холодно. Мне стало очень холодно. Прямо мороз по жилам побежал. Я включила в машине кондиционер. Мне так было холодно только один раз. Когда директриса в школе, плача, меня обняла. Тогда я узнала, что скончалась мама... Впрочем, тогда мне было холодней... Тогда я просто умерла от холода. Меня просто заморозило.
Вообще, дорога представляла собой изумительное зрелище. Собственно, дороги не было — была словно вереница черных жемчужин с громадной подвеской посередине. Взрывы были просто изумительно расположены. Один следом за другим перед и после, ровной цепочкой. А в том месте, где был микроавтобус — большим кругом, так что там был большой котлован. Очень большой котлован, прямо жуть.
Ракета была не одна — запоздало поняла я. Кто-то истратил на меня целое государственное состояние, ибо я даже представить не могла, сколько стоит такое количество крылатых ракет. Если б я даже уехала на джипе по дороге, то я все равно была мертва.
Понятное дело, недолго думая, я нажала ногой на газ. Прочь, прочь, подальше от этого места. Кто-то уже разбазарил целое состояние, если где-то сидит наводчик и диктует координаты, то человек в генеральских погонах не пожалеет еще одной ракеты, ведь уже все равно.
Я даже не знаю, сколько я так ехала. Слава Богу, что, очевидно, никому в голову не пришло передать мои новые координаты. А может, просто никто не обратил внимания, что одинокий джип вдруг тогда ушел перпендикулярно дороги по полю с трасы.
Минут через двадцать бешеной езды по полю я вырвалась на другую трассу.
Через какое-то время, я не знаю, я увидела вдали типичный синий щит над дорогой. Против воли я затормозила, чтобы лучше разобраться, куда еду. Я ехала как можно дальше от столицы.
— Екатеринбург, — медленно прочитала я. — Сто километров...
— Нет, мне туда не надо, — истерически сказала я, отчаянно выворачивая руль в противоположную сторону от Екатеринбурга. Руки сами нервно дернулись. — Ну, нет, я туда не поеду!!!
С содроганием поглядев на указательный щит, я вывернула машину обратно. Не дождетесь! Я повернула туда, откуда приехала. Куда угодно, только не в Екатеринбург.
Скоро уже машина неслась по безлюдному ночному шоссе по направлению к покинутому городу. Я достала оставленную девчонкой пудреницу, которую она случайно оставила вместе с помадой, улетая на Сириус. И осторожно подкрасила губы и лицо одной рукой, чтоб быть такой же, как она на забытых в сумочке документах и правах, ибо, убегая за инопланетянами, она оставила их в упавшей на пол сумочке.
Поскольку на фотографии на правах было видно только толстый слой помады и грима, то я подумала, что меня не отличить. Тени я навела точно так же, сделала такой же изгиб губ бабочкой, изобразила ее глаза тенями. В школе я играла в спектаклях, и поэтому я хорошо знала, как накладывать грим.
Я поглядела в зеркальце, запомнила свое имя по паспорту, где живу, и замурлыкала. Я добрая, я хорошая, я еду домой.
Странно, но дорога была пустынна. А офицер перед городом, едва взглянув на мой документ, тут же пропустил меня, отдав честь. Дальше меня вообще не останавливали — посмотрев на номер, сразу пропускали.
— Ваш отец совсем встревожился за вас... — сказал очередной встреченный офицер. — Лучше бы вам позвонить ему!
Я кивнула ему в окно. Как только куплю аппарат, позвоню не только ему, но и маме, деду и прадеду. Я так и знала, что они не умерли. Я всегда ощущала возле себя их любовь, будто они говорили, утешали мои детские горести и помогали мне.
Я ехала, ехала, и увидела на обочине одиноко стоявшего мужчину. Он был такой жалкий. Никто его не хотел брать. Кроме патруля, естественно.
Я притормозила.
— Садись! — сказала я. — Подвезу до метро.
Он поблагодарил и сел.
— Никто не останавливается... — пожаловался он.
— А патруль?
— Спасибо! — мрачно сказал он.
Мы без проблем въехали в город и доехали до одной из центральных улиц.
Мне что-то не понравилось в поведении постов.
Я подумала, что лучше бы переставить чемоданы на переднее сиденье. Если что-то случиться, то выпрыгивать лучше отсюда. А то у меня не будет времени доставать их, оббегая машину и открывая заднюю дверь джипа.
— Вы не поможете мне положить чемоданы на переднее сиденье? — попросила я мужчину, прежде чем высадить его у метро.
— Охотно... — сказал он. — Куда?
— На переднее сиденье... — повторила я.
— С удовольствием выну ваши чемоданы... — галантно сказал он.
Он действительно вынул все быстро. Я затормозила, он быстро вышел и вынул чемоданы из багажника. Я открыла переднюю дверь и вышла, чтоб ему помочь, не выключив машину.
Мы точно в догонялки играли. Пока я дошла до задней двери, обходя машину, он дошел с чемоданами до передней двери, поставил их на землю, сел в машину через дверь пассажира, захлопнул дверь, пересел на место водителя и уехал, оставив меня с двумя тяжеленными чемоданами на улице. Я растеряно стояла и смотрела, как уезжала моя машина сверху вниз с холма.
Мне хотелось всплакнуть. На душе было так нехорошо — так мерзко и обидно. Прямо перегрызла бы воришку. Я же ему помогла!
И тут я увидела, как внизу проспекта ситуация вдруг как-то странно кардинально изменилась. Точно ловушка кобры в пустыне. Еще секунду проспект был мирным, спокойным, равнодушным, а вдруг вспух, по нему побежала рябь, и он мигом превратился в смертельную ловушку. Вмиг, словно по мановению палочки, на проспект вылетели танки, полностью перегородив с обеих сторон и без того вдруг оказавшийся узкий проезд. Поднялись люки на трассе и оттуда выглянули тяжелые орудия. А со всех сторон туда хлынули милицейские машины, блокируя все.
Капкан. То-то было так мирно.
Джип бешено метался и уворачивался по площади от машин. Боже, что он вытворял, когда понял, что попал в смертельную ловушку! Я даже рот открыла от восторга — так он выворачивался и такие замечательные фокусы проделывал, что просто жуть. Шины непрерывно визжали, он ездил на одном колесе, выворачивался, таранил... Сверху было все отлично видно.
Тут, по проспекту, как по автодрому, за ним гонялись все.
А потом он выскочил из джипа возле деревьев и побежал, попробовав нырнуть в магазин. Но не тут то было — его догнали и стали бить. Все вместе — милиция, военные, бритоголовые ребятки... Ногами, ботинками, дубинками...
— Вот это да! — потрясенно сказал мужчина недалеко от меня. — Вот это оперативность! Только угнали у вас тачку, а уже поймали! Смотри, что с угонщиками теперь делают! — злорадно сказал он, садясь в свой "жигуленок".
Слаженные, четкие, мгновенные действия милиции даже мне понравились.
— Наконец-то поймали чеченскую террористку, ей стал Санек по кличке Угон, — сказало радио в окне дома.
Я почему-то не стала ждать, а затащила чемоданы в ближайшую открытую дверь. Наверное, опять крылья за спиной появились, если я смогла втащить эти чемоданы, еще и на второй этаж. Оттуда я в щелочку увидела, как проспектом медленно проехали зенитные установки на грузовиках, шаря жерлами сшестеренных пулеметов по улице. Ужасные установки поворачивались на любой подозрительный объект, любое движение... Я увидела, как и до того не людная улица мгновенно опустела.
Не став долго раздумывать, я осторожно заглянула в одну из дверей и увидела там длинный стол, за которым сидело человек пятьдесят людей, сейчас напряженно слушавших кого-то за кафедрой. Не долго думая, я незаметно юркнула вместе с чемоданами под стол, осторожно приоткрыв дверь и вползши в комнату на четвереньках, так, чтоб они меня не увидели. Ну, приоткрыло дверь слегка сквозняком, чего уж там, я быстро.
