— Ну, а вдруг?
Шутя, хватает Хейс за зад. Та не дёргается и не визжит. С флегматизмом, чуть ли не в стиле невозмутимо взирающей на побоище Дины II, осведомляется.
— Ну как? Нравится? Ещё что-нибудь хочешь потрогать?
Марина руки за спину убирает.
— Просто хотела проверить, каково это, — почти извиняющий тон Херктерент — большая редкость, мало кем слышанная.
— Ну и как на ощупь?
— Когда никак не реагируют, как-то само собой пропадает желание предпринимать какие-либо действия.
— Так не у все бывает. Многих это, наоборот, раззадоривает. Некоторые, никак не реагируя на прикосновения, пытаются таким образом защитится от других действий. Иногда даже помогает.
— Я на самообороне много чего интересного слышала.
— Представляешь, я её тоже не прогуливала. Лучшая гарантия от определённых вещей — общее состояние развития общества. У нас с этим вроде бы, неплохо. Во всяком случае, изнасилований вблизи людей, с кем я общаюсь точно не было.
— По школе тоже, статистика хорошая, — замечает Софи, — Беременностей или абортов давно не было.
— Потому что аппараты кой-чем резиновым и надувным торгующие все знают, где стоят. И их довольно часто заполнять приходится. Как бы не чаще, чем те, что с конфетами. Ну и народ определённые главы в учебниках вовсю читает, — двигает кулаком вверх-вниз.
— Марина, если не забыла, я из сельской местности. Там различия между полами узнают куда раньше, чем в городах, и к некоторым вещам относятся куда спокойнее.
— Вроде, связи с козочками или овечками?
— Стороны света тут никто не путает? Мы, вроде, на севере материка живём.
— А вот про южан говорят...
Шлепок по заду Марины. Та взвизгивает от неожиданности.
— Надо же, умеешь оказывается, такие звуки издавать. Как маленькая просто. В любом случае, фонариков на юге ты не держала.
— Самой понравилось?
— Ты же знаешь, хотя я и противница телесных наказаний... Некоторые иногда напрашиваются. Никаких других действий я в свой жест не вкладывала.
— Эр бы точно захотелось тебя за всякое разное потрогать и помять. Больно уж всё аппетитное. А она сдвинута на гармонично сложённых фигурах. Что бы ей сказала?
— Мне, вроде бы, искать встреч с ней незачем. Здесь её нет. И после сегодняшних событий она бы сюда точно не попала.
— Нет, ну а всё-таки?
— Тебе на самом деле нравится на подобное смотреть?
Марина пожимает плечами.
Софи поднимает новую бутыль.
— Совсем куда-то не туда у вас разговоры заходят. Давайте чем поприятнее займёмся.
— Эр бы у нас летом понравилось. Почти все безо всего плавают. Купальник — однозначный признак городской девушки.
— Ты разноглазой не говори про это, если вдруг встретитесь. Не то может и правда к вам туда на лето рвануть. Даже мода есть определённая строить или покупать дом в сельской местности. Будет ещё за твоими сёстрами волочиться, если за тобой по возрасту не успела.
Хейс смеётся.
— За ними, пожалуй, поволочёшься. Они вроде меня, все боевые. Кого хочешь в дерьме искупают в прямом смысле слова. Только про самую младшую пишут, что тихоня, но я про неё мало что знаю, кроме того, что ещё и такая родилась.
— У тебя, вроде, одна сестра уже в брак вступила, — припоминает Софи.
— Ну да, двойня у неё уже. Девочки. Меня в детстве с этим мужем 'женихом и невестой' дразнили.
— Не жалеешь?
— Ты издеваешься? — звенит памятный металл голоса Страх-И-Ужаса, — Где бы не родилась, сейчас я чётко городская. С той жизнью я все связи разорвала.
— Угу. И в этой вон какие завязала.
— Повезло. Без дураков, просто невероятно повезло.
— Да и я не жалею, что с тобой познакомилась.
— Марин, — слащаво-противным голоском заявляет Софи, — если тебя не убьют миррены, то тебя точно кто-то прикончит за невероятное самомнение.
— Смерть от руки ревнивого любовника ты мне первой предрекаешь! — хохочет Марина.
Хейс явно просто не знает, кому из чокнуты сестёр кулак показывать.
Марина снова пристально разглядывает Хейс.
— Что-нибудь новенькое увидела.
— Нет, просто прикидываю, насколько далеко зашла бы разноглазая, будь она здесь.
Хейс выразительно сгибает руку в локте.
Для девушки её роста совсем не шуточные.
— И ты бы стала Эр бить? Особенно, начни она переходить некоторые границы?
— Марина, — осведомляется Софи, -тебе никто не говорил, какие таланты провокатора в тебе пропадают?
— Мне много чего говорили. Далеко не всё стоит слушать.
— Эриды здесь всё равно нет.
— А что было бы, будь она здесь?
— Если серьёзно, позволила бы ей не меньше, чем тебе. Скорее, даже больше. И даже, наверное делала вид, будто это мне самой нравится. Что поделать, даже хорошим людям иногда хочется не слишком хороших вещей.
— Всего лишь не слишком хороших.
— Речь ведь идёт совсем не о противозаконных вещах. Просто не слишком принятых. Сами знаете, некоторые вместе не только душ принимали. И более широко позже заигрывались.
— Ага знаю, как там это называется? Банные подруги, кажется?
— Да и это тоже.
— И тебе поиграть предлагали?
— Предлагали. Я отказывалась. Мне не особо нравится, когда дружба переходит общепринятые границы.
— Видать, настойчивости достаточной не проявляли... А если бы одна из нас о чём-то подобном речь завела?
— Так попробуйте, — Хейс пожимает плечами, — Хотя я совсем не уверена, что это не подростковая бравада. И вам определённых вещей на самом деле, хочется.
— Обстановка для таких вещей очень уж располагающая, — замечает Софи.
— Ну, так подобные места всю жизнь использовались для подобных развлечений. Хочешь проверить?
— Испытываю некоторые сомнения?
— А ты, Софи, что скажешь?
— Глупостей наделать всегда успеем. Возможно, и с той же Эр. Попа пошли просто ещё полежим немного. Тут такая расслабляющая обстановка.
Хейс протягивает ей руку, а Марине другую.
Так вместе и идут к лежаку.
— Тут сколько угодно времени можно провести. Здесь никогда не закрывается.
— Мы знаем.
Марина в полотенце всё-таки замоталась. Сидит с очередным бокалом. Софи с Хейс по-прежнему рядом лежат. Даже руки не разжали.
— Значит, в наше время проблема с доступом к чьему-либо телу значительно упростилась, и я могла бы получить, если бы по-настоящему хотела. Куда наш мир катится?
— Кинуть бы в тебя чем-нибудь да вставать лениво, — устало шепчет Софи.
— Про твоих предков и не такие откровенные слухи ходили, — Хейс значительно более оживлена. Возраст или возбуждение сказываются?
— А я и не отрицаю ничего. Вот только с фонарём стоять не доводилось.
— Ты это говорила уже.
Марина только язык показывает. Но и Хейс хорошо слишком, чтобы вставать.
========== Глава 19. ==========
Глава 19.
Марина просыпается, как обычно, рано. Успела позабыть, каково это здесь. Бывала раньше тут частенько, только не любила этого места никогда. Пусть памятник архитектуры, официальная резиденция и много всего разного. Вот только не её это дом. Не её, и всё тут!
Хейс сидит в пушистом халате с гербом МИДв. Попивает кофе. На столике — только что испечённые пирожные и ваза с фруктами.
В роскошной обстановке смотрится совершенно органично, будто всю жизнь здесь прожила, а не вчера впервые порог переступила. Понятно становится, почему её за дочь принца тысячелетней династии принимают. Хотя крестьянка по происхождению, всем известным Марине принцессам этой самой принцевской династии пару сотен очков вперёд даст. Сордар и то сказал после визита: 'Признаться, я был о родственницах лучшего мнения'. По мнению Херктерент, брат ещё предельно мягко выразился.
Здесь — если не знать, ни за что не догадаться, что перед тобой не хозяйка этих апартаментов, сидит.
— Как спалось?
— Замечательно.
Марина косится на столик. М-да, в обширнейшем словарном запасе Хейс слова 'диета' точно не значится. Но и обжорой тоже не назовёшь. Просто, всего много, и всё явно будет съедено.
Вчера рассмотрела как следует — намёка на жир ни в каких местах не просматривается. Кожа хоть и может для многих служить предметом зависти, мускулы под ней вовсе не шуточные. Драки Хейс не только знаменитым взглядом разнимать могла. Растаскивать драчунов тоже доводилось.
Добродушно щуриться, словно греющаяся на солнышке домашняя кошечка. Ага, вся такая домашняя с янтарными глазами и смертельными кривыми когтями. Кошечка типа рысь. Молодая, и не до конца свои силы осознавшая. Когда осознает — ещё одна вроде тех, у кого герб — Пантера будет. В лучшем или худшем случае — от точки зрения зависит.
— Вот с чем сталкиваться не приходилось, так с тем, чтобы мне завтрак в спальню подавали, да ещё спрашивали, всем ли госпожа довольна.
— Материнские заморочки! — раздражённо фыркает Марина.
— Кажется, общаясь с вами, я снова научилась удивляться.
— Когда ЕИВ здесь находился, всё было просто — всем приглашённым к столу подавали тоже, что и ему. Гости такие — как правило, в еде не разборчивы, с голодухи хоть мясо сырое сожрут.
Вот императрицу здешние повара не любят — всегда гостей множество. И блюда всем разрешено заказывать по своему усмотрению. Это и на пять сотен гостей могло быть.
Штатные не справлялись, нанимали временных, догадываешься где, и за какие деньги?
— Подозреваю, в тех ресторанах, где я не бываю.
— Сходи как-нибудь, посмотри. Будешь неприятно удивлена. Практически весь кухонный персонал оттуда имеет бронь по тем же статьям, что всякие художнички да танцовщики. Тоже мне, артисты оригинального жанра!
— Вообще-то, без них я бы этого кофе не пила. И пирожных не ела. Не очень умно переводить подготовленные человеческие ресурсы. Они, знаешь ли, очень плохо восстанавливаются.
— Ты их защищаешь?
— Кого? С варкой супа или каши из концентратов даже я справлюсь, устройство полевой кухни знаю. У меня даже в билете второй военной специальностью 'повар' записано. Если что, я и свиней колоть умею, и барашков резать. Ну, а у них "повар' просто первая специальность.
Я давным-давно знаю, ты всегда стремишься обругать то, что твоей маме нравится. Допускаю, она чаще, чем следует критиковала всё, что нравится тебе. Так бывает, тот, кто должен быть ближе всех, из-за ошибочных решений становится врагом.
— Дипломат! С факультетом не ошиблась?
— Мне уже предлагали перевестись. Даже шутили: 'Война когда-нибудь кончится, и ясно, кто женой нашего посла у мирренов будет!'
— А ты что сказала?
— Я сама вполне смогу быть послом. Вот только дорогой мебелью неважно при ком я не буду никогда.
— Замуж, значит, не собираешься?
Хейс смеётся.
— Не любой ценой или ради статуса. Я же, сама знаешь, девушка специфическая. Сильно многие меня просто боятся, а невест в стране и так переизбыток уже. Саму-то данный вопрос ещё не интересует? Принцессы в стране — конечная величина, но и принцы — тоже.
— Я Младшая. Еггт. — чеканит слова Марина, — Когда время придёт — то выбирать буду сама. Одно точно сказать могу — Дому Льва в отношении меня ничего не светит. Сама-то что о будущем думаешь, невеста переизбыточная?
— Под солнцем крайне мало постоянных вещей. Одна из них твоя грубость.
— Стараюсь, — хмыкает Марина, — так ты не ответила.
— Будущее наступит независимо от моего желания, или нежелания. У меня оно уже сейчас оно выглядит безопаснее многих. При малейших неприятностях, вызванных деятельностью других людей достаточно вспомнить Сордара. И всё прекращается. Внимание к моей личности снижается в десятки, если не сотни раз.
— Не спорю, он фигура крупная, но в столице таких довольно много.
— Прекрасно умеющих читать подстрочники — как бы не на несколько порядков больше. Все прекрасно знают, чей он сын. Равно, как и об отсутствии каких-либо трений у адмирала с ЕИВ. Никто не хочет, чтобы настолько крупнокалиберная артиллерия вступила в бой. К тому же, многим известно, меня видели в окружении Еггтов. А это тоже, знаешь ли, далеко не семечки. Дураки, вздумавшие поссориться с таким количеством могущественных людей просто долго не живут.
— Наконец-то догадалась набрать здоровый запас цинизма.
— Марина, образ наивной девушки из глубинки в моём случае уже давно не работает. Надо что-то новое изобретать.
— Смотрю, у тебя это неплохо стало получаться. Выглядишь здесь как будто хозяйка, а это я у тебя в гостях.
— Уроками этикета надо было меньше прогуливать. То, чему до школы учили ты сознательно из головы выкинула.
— Точнее, на самую дальнюю полочку задвинула.
— Так вот, заглядывай туда почаще, а не то некоторые уже забывают, кто из нас — настоящая принцесса.
Марина хмыкает.
— В школе большинство приодень — тоже не хуже настоящих будут. Да и как Сордар выражается, в темноте все одинаковые. Отмирает старая титулатура, если ты не заметила.
— Об этом говорят уже вторую, если не третью сотню лет, однако многое до сих пор живо, и неплохо себя чувствует. Тот же Сордар своими древними правами пользуется время от времени. Как я слышала, даже нашу бывшую совместную школьную 'любимицу' его древним правом зацепило.
— Если ты про Ленн, то источник информации у тебя откровенно плоховатый. Он не правом воспользовался, он только угрожал, что применит. Самой Ленн он если что и оторвал, то только воротник. Хотя, её мать за прошедшие года испытала немало неприятных моментов, особенно, когда братец в столице гулял. Кстати, он все свои намерения не так давно обратно забрал. Знаешь ли, мотать нервы умирающей от рака женщине всё-таки излишне подло.
— Зато делить наследство пусть обедневшего, но всё-таки Великого Дома — очень увлекательное занятие.
— Ты знаешь, что у Тьенд умерла мать?
— Конечно. Проживание в Доме у замка делает чтение 'Ежегодников Великих домов' обязательным занятием. Как раз тогда вышло 'Приложение' к 'Ежегоднику'; раньше такое издавали только в случае больших боевых потерь. В тот раз кризисов фронтовых не было. Была только первая глава Великого дома, скончавшаяся в Мировую войну.
Я даже подумала было, не причастен ли к этому Сордар. Но решила, точно не он, хотя причина смерти и была названа крайне обтекаемо. Да и сама видела — Ленн очень сильно сдала. Не зная, можно подумать, она чем-то серьёзно больна.
— Война с родственниками из-за наследства то заболевание называется.
— Знаю. Оно во всех слоя населения крайне распространено, часто протекает в крайне тяжёлых формах, приводя к крайне многочисленным смертельным исходам.
— Ну, точно, дипломат или политик несостоявшийся!
— Насчёт политика — просто не знаю. Звали кое-в чём поучаствовать. Я, хотя и уверена, если не интересуешься политикой, она рано или поздно заинтересуется тобой, пока воздерживаюсь.
— У твоих-то этих развесёлых домашних войн не наблюдается? Я ведь знаю сколько в сельской местности оружия на руках. Особенно, незаконного.
— Не, там всё мирно пока. Или до меня не всё долетает. Я ведь право на часть арены надела имею, но я от неё отказалась в пользу сестёр. Да и братья есть шанс, что не раздерутся, когда вернутся. Но со стороны всё пока мирно выглядит. Хотя случаи, когда из-за куска земли могли убить или покалечить я помню.
