— Почему нет? — не поняла она, протягивая мне корзинку, в которой лежали хлеб и вяленое мясо.
— Потому, что пока мы живы, оправдываться за применение Фракты им будет сложно. И нас попытаются убить как можно быстрее.
— Ты прав только отчасти, — в фургон на ходу вошёл Даниель в облике человека. — Нас не станут убивать до тех пор, пока не предъявят ультиматум.
Герцог удобно устроился рядом, кивнул, когда я протянул ему корзинку. Взял один из ломтиков мяса.
— Хотите сказать, что нас в чём-то попытаются обвинить?
— Нет. Смотри на всё происходящее с другой стороны. Что я буду делать, когда доберусь до столицы? Буду искать того, кто отдал приказ убить моих людей, — глаза герцога на секунду похолодели, выдавая в нём именно это намерение. — Поэтому он сам придёт к нам. И поставит перед выбором: либо мы переходим на его сторону, либо он объявит войну мне, а значит и моей провинции. Тот гарнизон, который остался охранять её, вряд ли сможет что-то противопоставить любому легиону с полной поддержкой магов. И если начнётся война, то мы потеряем много. Всё то, что накопили несколько поколений.
— Война... — я на минуту замолчал, неспешно жуя мясо. — Если опасность для нас представляют только маги и легион, то мы не проиграем. Не скажу насчёт победы, но любое количество войск, которое войдёт на наши земли, останется там навсегда. Я знаю как минимум два заклинания, которые уничтожат хоть один, хоть десять легионов вместе с магами. Фракта меркнет на их фоне. Даниель, не сдавайтесь и не идите у них на поводу, — серьёзно сказал я.
— Сдаваться, — он улыбнулся такому слову, — Блэс не умеют. Но выступить против коалиции, собравшейся в Совете, будет сложно. Нам понадобится сильный союзник.
— А может проще устранить всех, кто против нас?
— Идти таким путем ещё сложнее. Когда людям нечего терять, когда они будут уверены, что ты доберёшься до них в любом случае, они пойдут на самые крайние меры.
— Что же делать?
— Ждать, — коротко ответил он.
* * *
Витория, вечер, дом семьи Хаук
Бристл уже привыкла каждый вечер проводить с супругой Императора, ведя неспешные беседы. Госпожа Елена была прекрасным собеседником и в вопросах политики, и в разговорах о семейных делах. Во время таких бесед Бристл узнавала много интересного о жизни во дворце, о бесконечной борьбе за власть и за внимание императорских особ. У Елены был особый талант рассказывать всё так, что из этого выходила небольшая и обязательно поучительная история. Поэтому принцессы всегда с удовольствием слушали эти рассказы.
— И если не секрет, — говорила Елена, — почему ты решила пойти на имперскую службу? Довольно неожиданный выбор для молодой девушки благородного происхождения. Охотиться на магов, гоняться за ними по всей Империи...
— У меня это неплохо получалось, — ответила Бристл. — Сейчас мне кажется, что я просто хотела показать себя. Доказать окружающим, что могу делать что-то не хуже мужчин. Устала смотреть, как бароны и отпрыски герцогов бегут из нашего дома, когда речь заходила о том, чтобы узнать тебя поближе. Стоило появиться перед ними в облике оборотня, и они начисто забывали и о приданом, которое собрал папа, и о богатых землях. Думала, что среди военных будет больше смелых мужчин.
— Не разочаровалась? — хитро улыбнулась Елена.
— Нет, — Бристл покачала головой, тоже улыбнулась. — Было весело. Хотя я быстро поняла, что так сильного мужчину не найти.
— А что Берси? — спросила она.
— Из всех мужчин только он смотрит на меня одинаково, независимо от того, в каком я облике.
— Там приехал кто-то, — сказала Кара. Она сидела у окна, слушая разговор взрослых. — Гвардейцы и карета дорогая. Герб не вижу...
— Самые неприятные — это те... — сказала Елена.
— ...кто приезжает без приглашения, — закончила за неё Кара. Она опустилась обратно в кресло, изображая на лице печаль, заранее соглашаясь с вышесказанным.
— Герцог Янда, — сказала Бристл, услышав разговор внизу. — Собственной персоной. Неожиданно. Среди его людей как минимум три мага. За бумагами приехал?
В гостиную вошла Рут.
— Незваные гости, — сказала она, вложив в голос неприязнь. Елена лишь улыбнулась такому поведению молодой горничной. Если бы приехавший был другом семьи, то её тон прозвучал бы оскорбительно. — Герцог Янда. Хочет говорить с госпожой Еленой и госпожой Бристл.
— Кара, Лейна, поднимитесь в свою комнату, — сказала Елена.
— Тали спит? — спросила Бристл у Рут.
— Госпожа утомилась и спит. Не нужно её будить. Мы с Юной можем прогнать незваных гостей.
Юна была одной из асверов, живущих в палатке за домом. Раньше они жили в доме напротив, но после того, как он сгорел, перебрались в палатку, поставив её за домом так, чтобы со стороны улицы не было видно. Пары менялись примерно раз в сутки, но чаще всего на посту была неразговорчивая девушка Юна, которая легко нашла общий язык с Рут.
— Не нужно, — сказала Елена. — Можно его выслушать, раз он решил прийти сам. Если будет вести себя плохо, я скажу, что ему пора уходить. Вот тогда можешь его выставить.
— Хорошо, — кивнула девушка и вышла из комнаты.
Спустя минуту в гостиную вошёл серьёзный мужчина в дорогих одеждах, расшитых золотом. Цвета герцогов Янды включали красный и оранжевый, и их всегда можно было выделить среди других. Бристл его видела лишь издалека и не могла похвастаться личным знакомством.
— Ваше Величество, — коротко поклонился герцог. Его слова не звучали уважительно, лишь констатировали факт. — Бристл Блэс, — короткий кивок в её сторону.
— Герцог, — лицо супруги императора было холодно и, казалось, немного равнодушно. Для Бристл эта эмоция была в новинку, и она с интересом наблюдала за ней. — Вы выбрали необычное время для прогулки. Что привело Вас в этот дом?
— Я хотел предложить Вам, Ваше Величество, вместе с принцессами переехать в более подходящее Вашему статусу место.
— Мы прекрасно проводим время в гостях у Блэс и возвращаться во дворец пока не желаем. Ваша забота нам приятна, но не более.
— Я не имею в виду дворец, — сказал герцог. — Я с удовольствием предложу вам свой дом. Который не ограничен одной комнатой и одной служанкой.
На несколько секунд повисло молчание. Супруга императора словно ждала, что ещё предложит герцог. Бристл же мысленно улыбалась, запоминая этот приём.
— Это всё? — на секунду опередив герцога, спросила Елена. — Кроме размера Ваш дом ничем не может похвастаться? Не нужно, — она жестом остановила его. — Вы не в силах обеспечить нам комфортный отдых, поэтому мы отказываемся от Вашего предложения. Только ради этого Вы заглянули к нам?
— Нет, — герцог Янда неплохо владел собой, чтобы не показывать эмоции. Но Бристл с уверенностью могла сказать, что он был раздражён. Не тем, что ему отказали, а тем, как это было сделано. — Жаль, что Вы не приняли моего предложения. Это бы многое упростило в наших отношениях. Я очень настойчив, Ваше величество. Мы ещё обязательно вернёмся к этому вопросу.
Герцог повернулся к Бристл, одарил её тяжелым взглядом.
— Между Янда и Блэс нет вражды. Я искренне не хочу, чтобы она началась. Отдайте то, что принадлежит мне.
— Что же, по-Вашему, есть такого у Блэс, что принадлежит Янда? — приподняла бровь Бристл.
— Бумаги Лоури, — голос герцога стал на тон ниже. — Мой младший сын Алеш, — его взгляд мазнул по супруге Императора, — станет герцогом провинции, которая раньше принадлежала Лоури. И всё, что оставил после себя Геррих, теперь моё.
— Герцог, — Бристл удивилась, — Вам не кажется странным говорить об этом со мной, а не с моим супругом? Вы хотите вести дела с женщиной за спиной главы семьи? Боюсь даже представить, что о Вас будут говорить в обществе.
— Сейчас я готов отдать за эти бумаги сто пятьдесят тысяч золотом, — сказал он. — В следующий раз я приму их только в виде подарка.
— Мой супруг не дарит подарки мужчинам. Его интересуют исключительно женщины.
— Герцог Блэс и Ваш... супруг, уехали на войну, — процедил он. — А это, иногда, смертельно опасное занятие. Люди смертны, помните об этом.
— Вам пора уходить, герцог, — сказала Елена. — В следующий раз потрудитесь предварительно отправить письмо, чтобы мы смогли подготовиться к Вашему визиту заранее.
— Я пришёл... — герцог не договорил, так как маленькая ручка взяла его за локоть и ловко развернула лицом к лестнице. — Кто смеет прикасаться ко мне! — едва не взревел он от такой наглости.
— Я помою руки, не бойся, — ответила Рут, подтолкнув его в спину.
Довольно крупный мужчина не смог остаться на месте, сделав два шага от такого толчка. Он резко крутанулся на месте, пытаясь понять, кто посмел это сделать, но увидел лишь белый платок, повязанный на голову. Он немного опустил взгляд, глядя на молоденькую девушку. Она, в свою очередь, сердито посмотрела на него в ответ, надув губки.
— Ты! — от накатившей злости он покраснел, поднимая руку, но Рут вроде бы легонько толкнула его в грудь, отчего герцог сделал ещё два шага назад, выходя из комнаты. Затем послышались его неразборчивый голос и грохот скатывающегося по ступенькам тела. Несколькими секундами позже хлопнула входная дверь.
Женщины переглянулись, не в полной мере осознавая, что только что произошло.
— Думаю, что это первый в истории случай, когда герцога спустили с лестницы, — немного ошарашенно сказала Бристл.
— Второй, — поправила её Елена. — Но в прошлый раз это были два герцога, не поделившие замок. И тогда всё закончилось большой войной. Брис, где Вы нашли это маленькое очарование, которое сейчас исполняет обязанности горничной?
— Я не говорила? Берси привёз из путешествия на юг. Это дочь знакомых Наталии, которую она взяла на перевоспитание.
— Перевоспитать её будет непросто, — покачала головой Елена. — А может, ты отдашь её мне? Во дворце, в нашем крыле, она будет незаменима.
— Спасибо, но мы попробуем сами справиться и с ней, и с последствиями. Нет, ну какой... наглец! — вспылила Бристл. Она хотела вставить другое слово, но их подслушивали принцессы, притаившиеся на лестнице. — Решил угрожать нам. Мне стоило самой спустить его с лестницы.
— Мы поддержим тебя, — сказала Елена таким голосом, что Бристл почти сразу остыла. — Янда затеяли большую игру. Они пытаются проглотить больше, чем помещается им в рот. И я прослежу, чтобы они подавились.
— Давайте для начала дождёмся возвращения Берси.
— Да, это здравая мысль, — кровожадный взгляд исчез, и Елена вновь улыбалась, словно ничего не произошло. Но Бристл была уверена, что супруга Императора всерьёз думала о том, как перерезает горло герцогу и его сыну.
* * *
До Саморы мы дошли к позднему вечеру. Это был типичный каменный город для центральных провинций, который давно вышел за пределы невысоких стен крепости. И если вокруг было много зелени, то внутри города я не увидел ни одного деревца. Только бледно-жёлтый камень и серая черепица. Насколько я знал, в Саморе делали саму дорогую и качественную льняную ткань. Не ту, которая шла на палатки и шатры, а из которой шили одежду, к примеру, для тех же жрецов Зиралла. А ещё льняную ткань смешивали с древесной шерстью, получая одну из самых дорогих и богатых тканей империи. Здесь же её красили и вывозили в столицу.
В сам город идти таким большим отрядом смысла не было, поэтому мы остановились на окраине, немного напугав местных жителей. В том плане, что оборотни в компании полудемонов — не самые частые гости в этих краях. Ещё надо учесть количество 'нелюдей', чтобы понять, насколько быстро опустел пригород. Когда же оборотни разожгли костры, обустраивая лагерь, появился наместник города в сопровождении начальника гарнизона. Вполне адекватные люди. Они интересовались, победила ли Империя, и не нужно ли выводить людей из города. Узнав, что армия иноземцев была разгромлена, несказанно обрадовались и даже предложили на радостях пополнить наши припасы еды. А вот лошадей на продажу у них не оказалось совсем. Была пара буйволов, но герцог рассудил, что одна пара нас не спасёт и только замедлит.
Пока готовился ужин, я заглянул ко второму фургону, в котором путешествовали целители.
— Привет, — я подошёл к костру, который для них разожгли оборотни. Над огнём уже висел большой покрытый копотью котелок, а несколько женщин хлопотали над корзинами с продуктами.
— Берси, — обрадовалась Клара, подошла, взяла меня под руку, подводя к парочке складных стульев, стоявших недалеко от костра. — Как себя чувствуешь?
— Берси, привет, — послышались голоса женщин. Мне показалось, обстановка вокруг немного оживилась.
— Всё хорошо, — сказал я. — Нет, нет, спасибо, мне пока кушать нельзя — у меня режим приёма зелий. Вам в фургоне не тесно? Может кто-то со мной завтра поедет?
— Нет уж, — Клара многозначительно посмотрела на меня. — Асверы и так на нас косятся, а тут прям смотрят кровожадно. Да всё нормально, пару дней потерпеть можно. Тем более, всё закончилось. Пусть и так... неожиданно. Кстати, что с тем парнем, Вигором? Он ещё жив?
— Жив, — улыбнулся я. — Лежит красный как рак варёный. Не может в себе ценное лекарство удержать, переводит его зря. Мы его в этом городе оставим. Ничего с ним не случится. Если хотите поблагодарить, у вас ещё есть время.
— Скажи, а что это было? Магия?
— Ты ведь всё прекрасно поняла, — я подобрал с земли маленькую веточку и бросил её в костёр. — Давай лучше поговорим, что мы будем делать, когда вернёмся в Виторию. Я обещал вас к делу приставить. Сразу много золота не обещаю, но со временем это будет прибыльнее, чем чистить каналы магам. И безвредно для здоровья.
— Даже не представляю, что это может быть, — улыбнулась она. К нашему разговору прислушивались, и сейчас женщины собрались вокруг. Даже Риза, которая чистила овощи, подвинулась ближе.
— Мы откроем свою гильдию. Будем делать и продавать дорогие зелья. Вроде тех, которые я давал магам герцога Блэс. Нам нужны будут несколько ферм, где мы сможем выращивать необходимые травы. А ещё лавка алхимика в столице, где будем их продавать. Только есть несколько нюансов. Во-первых, вам придётся вспоминать академический курс по травам. Во-вторых, Витория холодный и сырой город, и не любая трава растёт в таких условиях. Кому-то придётся ехать в южные и восточные провинции.
— Звучит не слишком многообещающе, — сказала Клара.
— Решайте, — сказал я. — Сейчас это всё, что я могу предложить. В любом случае, те из вас, кто решит уехать из Витории, смогут немного подзаработать. За корзинку редких трав, вот такую, — я показал на корзину с овощами в руках Ризы, — я готов платить около тысячи золотых. Неплохие деньги за пару месяцев. Нет, — я рассмеялся, уловив чьё-то намерение, — телегу, доверху набитую травами, я не куплю. По крайней мере, до тех пор, пока не будет большого спроса на зелья.
— А бароны все такие? — спросила кто-то из женщин.
— Берси, не обижайся, — быстро вставила Клара. — Ника хочет сказать, что тысяча золотых — это огромные деньги. Это больше, чем годовой доход небольшого захолустного отделения целителей.
