Через полчаса, отмытый и переодетый, Олег сидел у костра и неторопливо пил чай, иногда шипел, когда Мэтт-медик, штопающий ему шкуру, вгонял иголку слишком глубоко.
Смотреть на "художественную штопку" Кэтрин опасалась, понимая, что в любой момент может потерять сознание и тогда Мэтту придется еще и ей заниматься, разрываясь напополам.
— Ой, как я чаю-то хотел, оказывается! — Олег тяжело выдохнул, стер со лба пот и протянул чашку поварихе и по совместительству — биологу группы, Магде. — Еще, пожалуйста! Ай!
— Не дергайся. — Предупредил Мэтт, задумчиво сравнивая две иглы по длине и толщине. — Ты и так мне проблему создаешь, своим "чаепитием"... Так что — сиди ровно!
— Сижу. — Согласно кивнул головой Олег, принимая кружку с чаем.
— Я понять не могу, ты что — боли совсем не чувствуешь? — Кэтрин отвела взгляд от капли крови, выступившей наружу. — Или...
— Не чувствую. — Признался Олег. — Вообще ничего не чувствую. Еще температуру — чувствую, а вот боль — нет. После желтеньких ягод — вообще черти что творится... Хорошо хоть глюки во все стороны не лезут!
— Ты что, ел местные растения?! — Магда уставилась на Олега с таким ужасом, будто из него вот-вот вырвется на свободу страшная тварь, грозя уничтожить все живое не только в этом лагере, но и на все планете. — С ума сошел!
— Ну... Я очень осторожно... — Толстяк сделал глоток. — Нет, мне поствовать не привыкать, масса еще пока позволяет, но ведь интересно же!
— Тянуть в рот всякую гадость — "интересно"?! — Биолог повертела пальцем у виска. — Ты совсем идиот, да? Это же — Другая планета! Здесь и биохимия, соответственно — другая! А ты — "желтеньких ягодок наелся"! Нафига?!
— Потому что синие очень сильно слабят. — Признался покрасневший Олег, пряча глаза. — А от красных, гм... Ну там совсем все запущено...
— В голове у тебя все запущено! — Магда покачала головой. — Ох... А ведь Мария предупреждала, что ты — на всю голову раненный... Я то думала — цену набивает, своему лаборанту хваленому на весь институт... Не на голову ты раненный... Ты вообще — безголовый! Красные ягодки он заедал синими и полировал желтыми! И в живых остался! Кому сказать — не поверят...
Кэтрин наблюдала за Магдой и держалась за отвисшую челюсть: в ее поведении, в скороговорке, она очень точно видела саму себя, беседующую с Леном: — "Так она что — влюбилась?! И глаза вон как сияют, куда там лампочкам-стоватткам!"
— Все. — Мэтт отрезал нитку и посмотрел на дело рук своих, качая головой. — Небеса моли за свой излишний вес, запасы подкожного жира и "лишнюю" массу! Не будь всего этого — истек бы кровью, за пару часов. Или и того хуже — получил заражение и все, стал кормом для червей...
— И отравил бы всех... — Магда придвинулась к Олегу чуть ближе. — Допивай свой чай и марш в палатку, буду кровь брать. Много крови!
— Все женщины немного комарихи... — Лен вздохнул. — Олег, а что за красные ягодки, ты сказал...
— Не советую. — Сразу отрезал парень, краснея как рак. — Часа три ходить не удобно будет, а потом еще час... Потом отсыпаться сутки, минимум... Ну, или синенькими, спасаться...
— Сейчас я одному озабоченному вколю успокоительное, чтобы не в свое дело не лез, а другому — чтобы рот на замке держал! — Магда погрозила обоим мужчинам кулаком. — Сутки спать будете, как суслики в норках!
Кэтрин сравнила обоих мужчин и с Магдой не согласилась: ни ее Лен, ни Олег, на сусликов даже близко не были похоже. Уж скорее на двух, таких симпатичненьких, хомячков...
— Олег... Марш! — Магда ткнула пальцем в палатку, только отнюдь не лабораторную, как заметила Кэтрин.
— Магда? — Лен уставился на молодую женщину с таким видом, словно увидел в первый раз. — Ты ничего не...
— А ты — марш вон в ту! — Кэтрин вдруг почувствовала себя такой всесильной, что ослушаться ее у телохранителя совсем не получилось. — Молча!
— А я пошел спать! — Мэтт, давно женатый, тут же "сделал ноги", понимая, что именно затеяли женщины. — Олег, а про красные ягодки... Всё, я уже сплю!
... Артефакт, в кои-то веки, блаженствовал, постигая сумасшедший мир всеми своими вновь открытыми органами чувств. Как безрадостен мир человека, уныл, сер и "всего-лишь" трехмерен. Даже кошка, живущая в пяти измерениях намного более счастлива, чем обычный человек. Даже ангел, с его божественной сутью вместо "времени", не может знать и видеть то, что знает и видит обычная домашняя мурлыка, подрагивая своими вибриссами, передергивая шкурой или двигая чуткими локаторами ушей. "Ковер-самолет" нашел мир, в котором можно было отдохнуть, не боясь оказаться съеденным. Мир, полный новых знаний. Мир, который оказался самым близким ему, во всех отношениях.
Голова его собственного владельца, Бена Аркана!
О, мимо скольких тайн шагал Бен все эти годы, откладывая их в глубины своего подсознания, сколько открытий делал для того, чтобы забыть и вновь их сделать на следующий день, месяц или через десять лет! "Ковер-самолет", раз за разом погружаясь в размышления своего владельца, находил все новые и новые горизонты, новые строки, новые воспоминания. Фраза: "каждый человек — вселенная", для многомерного существа стала еще одним откровением.
Отлеживаясь во внутреннем кармане полувоенного камуфляжа, к которому так привык за последние годы его хозяин, "Кокон..." внимательно наблюдал за окружающими их людьми, сравнивал, пробовал на вкус и цвет.
Кайта, так и не сходящая с горизонта, отдавала душным нафталиновым нутром платяного шкафа. Анна-Марина, все также стреляющая глазками в сторону Бена — приторным жасмином, Повелитель города — испускал вокруг себя аромат бегонии.
Олег пах сдобными булочками, а волчата — всеми грибами сразу, создавая такую какофонию запахов, что будь их чуть больше, запах стал бы ощущаться наяву.
Отдельными запахами, резкими и угрожающими, пахли "опечатанные". Тех, кого заставляли — чуть мягче, те, кто полностью принимал печать в свое сердце и душу — сильнее.
Это смешение аромата и внутреннего мира, появившиеся неизвестно откуда, забавляли артефакт ровно до того момента, когда его мерности не коснулся новый запах — запах человеческого портала, открытого с помощью замудренной техники и повисшего в трех шагах от Бена, принимавшего от человека в форме, тяжелый, бронированный кейс.
Мерность клубилась в портале, сжатая рамками человеческого мира и мировосприятия. Клубилась, пожирая самую себя и выбрасывая в разные стороны тонкие щупальца, ни к чему не приспособленные.
Как амеба выбрасывает свои ложноножки, цепляясь и подтягиваясь, в бесконечной своей безмозглости рискуя стать не столько победительницей, сколько очередной жертвой существующего порядка.
Забывшись, артефакт прикоснулся к безмозглой мерности и отдернул сам себя, едва не заплакав от жалости — мерность не просто была глупа, ее и не существовало как таковой, как не существует планеты без силы тяжести или собаки без зубов. Мерность человеческого портала, страшное создание бездушной машины, раскатавшее многомерное в обычную плоскость, две стороны которой замерли проницаемой пленкой, не способной чувствовать своё продолжение, рвущейся, едва расстояние переваливает за границу влияния...
"Бедные люди..." — "Кокон..." был честен сам с собой, люди действительно бедны на мерности, но безмерны в хитрости и мудрости своей. — "Сделать все, кроме одного, самого последнего, шага... Не может машина контролировать портал... У нее нет фантазии..."
Очень хотелось "ковру-самолету" подсказать, помочь, подтолкнуть, человеческую мысль к такому простому решению, но... Олег куда-то подевался, а остальные и вовсе не годились для "озарений", просто — на просто, в них не веря! Толстяк, на памяти "Кокона...", единственный, кто больше всех верил в чудеса и прикладывал столько усилий, чтобы они происходили, что они — происходили!
Вновь и вновь Бен возвращался и улетал с полигона, привозя и увозя кейс с данными, пробами, формулами и заметками, вновь и вновь, артефакт видел медленное совершенствование портальных машин, но самая их основная проблема, так и оставалась лежать на самом виду, подыхая от отсутствия внимания и шевелясь все реже и реже. Из озорства, не иначе, "Кокон..." спровоцировал короткий перенос выходного портала на более дальнюю дистанцию, воспользовавшись своими собственными, фантастическими мерностями.
К сожалению, кроме мгновенной боли, заставившей сам артефакт вновь сжаться в бутон и затаится, никаких последствий люди так и не заметили. Проанализировав произошедшее, "ковер-самолет" впал в ступор — люди совершенно не правильно сделали очень простой расчет, упустив из виду тот факт, что минус на минус... Первым минусом стал открывшийся портал, а вторым — несчастный разумный, в этот самый портал попавший. О жизнедеятельности попавшего в переделку организма, скорей всего, теперь заботятся дикие звери и насекомые, но вот... Не может же быть, чтобы никто не заметил такого скачка напряжения, пусть и кратковременного, но вполне заметного и не вооруженным глазом!
— Бен! Бен, просыпайся! — Аркан уже хотел было врезать в челюсть тому, кто его так бесцеремонно трясет за плечо, но удержал кулак, лишь выругавшись себе под нос.
Вчера вечером он вновь долбился в комнату Олега, утром допрашивал попавшуюся на глаза девушку-химичку, нашел Вродека, летающего по городу с видом гордого орла, расспросил Франца, отчего-то отчаянно красневшего при любом вопросе и так и норовящего задать стрекача, словно он не могущественный Младший, а проштрафившийся щенок, с визгом уносящий свой зад и поджимающий хвост, от человеческого пинка.
Нигде, ни следа Олега.
Смешливая горничная, за поцелуй и доброе слово, открыла комнату толстяка и покачала головой, разглядывая идеальный порядок в комнате, нарушенный лишь стопкой чистых носков на кровати, да парой грязных — на ковре, под креслом.
Судя по пыли — Олег запретил убирать у себя в номере, без его присутствия — хозяина не было дома не меньше недели. Уже и цветы — пара гераней красного и белого цвета — повесили свои лопухи, свешивая их с краев своих горшков.
Вся одежда висела в шкафу, походная сумка, собранная наполовину, намекала, что Олег совершенно точно готовился "делать ноги". Лаборантка по имени Хельги и вовсе сказала, что Олег написал заявление на увольнение еще в четверг, отвернулась, пряча внезапно намокшие глаза от внимательного взора морпеха и скрылась за тяжелой дверью "Триумфа", выскочив на улицу.
В "кирпичном доме", охранник лишь пожал плечами в ответ на все расспросы лейтенанта и предложил пройти в отдел кадров, написать заявление, а лучше — не морочить всем головы и просто подождать — такую глобальную гору мяса, с абсолютно лысым черепом обязательно кто-нибудь да увидит, так что если Олег жив, то скоро объявится. Либо сам, либо в качестве слухов и досужих пересудов.
Хотелось Бену доставить себе удовольствие и съездить охраннику по лицу, но появление профессора Милтона спутало все карты. Так и осталась мечта о хорошей драке, всего-лишь мечтой о драке.
И вот теперь его будят ни свет, ни заря, бесцеремонно ворвавшись в его номер, в его заслуженный, один-единственный в десять дней, выходной.
— Бен, вставай, пожалуйста... — Вродек снова принялся расталкивать морпеха, не доверяя открытым глазам, в которых все еще клубились остатки сна. — У нас проблема, Бен!
— Выйди... — Попросил Аркан и сладко зевнул. — Через десять минут спущусь в кафе...
— Нет у нас десяти минут. — Чех потянулся, хрустнув всеми суставами. — У нас, от силы, пара часов на все про все. В центре города открылось уже четыре портала, Бен... По улицам бегают Младшие и...
— Не отобьемся?
Вместо ответа Вродек уныло качнул головой, признавая поражение.
Пока морпех одевался, оборотень смотрел в окно, за которым уже ползли по небу, коричневые, безобразные, клубы дыма.
— Что с меня требуется? — Аркан привычно проверил амуницию и замер за спиной оборотня, опасаясь смотреть за окно. — Вродек?
— Профессор считает, что если открыть в городе несколько десятков порталов, мы сможем быстрее реагировать на появление Младших, а то и вовсе — перекрыть им возможность открывать собственные порталы. — Вродек потерянно наблюдал, как в небо взметнулся еще один столб дыма, ближе к гостинице. — Надо собрать все установки и привезти в город.
— Не меньше двух часов и, как минимум, три ходки. — Аркан точно знал количество установок, их расположение и вес, здраво оценивая время. — Через два часа...
— Через два часа нас будет мало... — Вздохнул оборотень, в который раз сожалея, что решил остаться в Траннуике. — Но, все еще будет... Кого спасать. Правитель собрал всех, через день-два подойдут соседи. Главное продержаться первые пару часов, пока детей и женщин прячем. Если шутка с порталами удастся, будет и вовсе здорово.
Особого восторга в голосе у Вродека, Бен не ощущал, да и радоваться и вправду было нечему: открывающиеся порталы, самое опасное, что можно было представить. Пока еще малочисленные стаи четвероногих диверсантов — это так, разминка, перед глобальным вторжением на территорию тех, кто откровенно нарушил "Договор", подписанный лидерами мировых держав, чью косточки теперь вышкребает ветер, да полирует пыль.
— Начну с самого дальнего. — Предупредил Бен, распахивая балконную дверь и выкладывая на пол свои драгоценные подсвечники. — Там и установок целых пять, да и радио у них помощнее, заодно еще раз с соседями свяжутся, поторопят.
— И, Бен, еще... Ты Олега не видел?
— Привет, приехали... — Морпех скривился, усаживаясь на светящуюся поверхность. — А не тебя ли я вчера пытал о том же самом?
— Жаль... — Вродек развернулся, и, не дожидаясь "старта", вышел из номера, совершенно позабыв о своем обещании закрыть за Арканом балкон, да отдать ключ на рецепшен.
Резко набрав высоту, Бен не отказал себе в удовольствии слегка помочь обороняющимся, пристрелив пару Младших с высоты, благо, что дело было по дороге и особых потерь по времени не получилось. Уже почти на выходе из города, краем глаза Бен приметил вспышку открывающегося портала, странного, сине-лилового оттенка и со вздохом, пожертвовал выстрел из подствольника, больше рассчитывая привлечь внимание обороняющихся, чем задеть хоть кого-то из нападающих.
Однако, результат превзошел все ожидания — портал, поймав гранату, налился злым, красным цветом, замерцал, сжался в яркую точку и разлетелся во все стороны, ломая все вокруг себя не хуже фугасного снаряда, попавшего в контейнер с шариками, для подшипников.
Взрывная волна мягко качнула торопящегося по своим делам "летуна", демонстрируя свою немаленькую силу. Будь Артефакт поближе — крутило бы, как птичье перо.
Оглянувшись назад, морпех различил столб строительной пыли, на месте несостоявшегося открытия очередного прохода и первые, робкие, струйки дыма.
"Город отстраивать придется, по полной программе..." — Мужчина покачал головой, признавая, что Траннуик ему совсем не безразличен.
Подстегиваемый торопящимся Арканом "ковер-самолет" побил все рекорды скорости, правда и свечи, которых хватило бы на два таких полета по дальности, выжал все, досуха.
