Бункер, который должен был быть складом боеприпасов, оказался вовсе не им. Навесной замок на двери был скорее для антуража, чем реальной защитой от проникновения, так как для этого дверь была оборудована магнитными засовами. Цифровая панель для их открытия обнаружилась здесь же, замаскированная под распределительную коробку на стене. Взломать её было делом минутным. Спустившись по лестнице за дверью, я оказался в запылённом просторном, тускло освещённом помещении с ровными рядами столов и эмблемой Щита во всю стену. Возможно даже, что именно где-то здесь Щит и начинался.
Внимание, сразу после огромной эмблемы, привлекает правая стена со стеллажами и тремя фото над ними. Двое мужчин и женщина. Одного я узнал — Говард Старк, только очень-очень молодой. Вероятно, фото были сделаны не позднее шестидесятых. На другом фото был старый генерал, судя по погонам. Строгое, волевое, морщинистое лицо с холодным взглядом, а на вид ему было лет семьдесят — это всё что я мог о нём сказать. Женщина и вовсе без каких-либо бросающихся в глаза черт, но явно не американка. Прослеживалось в ней что-то явно британское.
Долго рассматривать старые чёрно-белые фото у меня не было ни желания, ни времени, так что я переключил своё внимание на куда более интересное явление — сквозняк в щели, между стеллажами. Колышущаяся на ветру паутина была словно указателем: «Иди сюда». Разбираться как именно открывается стеллаж я не стал, а просто вырвал его и отставил в сторону. А увиденному я вовсе не удивился. Прятать секрет внутри секрета — это в стиле Щита. Сам бункер явно был не общедоступным объектом, а тут ещё и внутри него секретный лифт, скрытый в стене.
Конечно, это всё ещё ни о чём не говорило. Место явно давно заброшенно, судя по метровому слою пыли и паутины, так что сотворить «ИИ» здесь не могли и, скорее всего, это тупик в плане моего расследования, но и уходить было уже поздно.
Лифт, пусть и нещадно скрипя, со своей работой справился, доставив меня на минус третий этаж. Собственно, кнопки там было всего две — нулевой этаж и минус третий. Минус третий этаж, после того, как я вручную раздвинул створки лифта — старичок всё же не сдюжил выполнить свою работу до конца — удивил меня своими размерами и содержимым. Метровый слой пыли и паутины никуда не делся конечно же, но площадь самого помещения сразу же бросалась в глаза. В разы больше, чем предыдущий этаж. Может даже больше, чем занимает сам лагерь. И всё это прямо скажем гигантское пространство занимают серверные стойки из того времени, когда я ещё не родился. Всё на лампах и магнитных плёнках, что опять же говорит о том, что место это заброшено давненько, хотя и не обесточено, так как светильники исправно наполняли помещение холодным белым свечением, а размещённое оборудование мигало индикаторами. Исправно оно или же нет — вопрос более чем хороший, но то, что оно подключено к сети, является неоспоримым фактом.
Впрочем, проверить работоспособность окружающего хлама я мог весьма просто. Прямо перед лифтом в нескольких метрах от него на своеобразном подиуме был размещён терминал, с которого, судя по всему, и осуществлялся доступ к этой системе.
— Прямо как в музее электроники. — даже усмехнулся я вслух, подойдя к этому терминалу.
Хоть я и заприметил вначале выбивающуюся из общей картины, как прыщ на коленке, деталь — явно современный usb-хаб подключённый к терминалу с помощью переходника. Причём пыли на нём скопилось не так уж и много, что говорило о том, что появился он здесь не так давно. Так вот, хоть я его и заметил, но решил сперва всё же попробовать старым дедовским методом получить отклик от терминала. Прожав все имеющиеся кнопки, ответной реакции я так и не добился, после чего уже принялся за usb-хаб. Немного поколебавшись — стоит или всё же нет? — я подключил имеющуюся на руках флешку с «ИИ» в этот хаб и, о чудо, этот близкий родственник пылесоса подал хоть какие-то признаки жизни. Заработали мониторы, зашевелились камеры на стойках, а на главном экране высветилась зелёная надпись: «Запустить систему?». Прописав с терминала «Да», я стал наблюдать за происходящим вокруг.
Первое что привлекало внимание — гул заработавших серверных стоек, а спустя несколько секунд из хрипящих динамиков раздался голос:
— Питер Бенджамин Паркер. — с лёгким, но непонятным акцентом, произнёс мужской голос.
— Я за него. — оглядываясь по сторонам, сказал в ответ я, потому как со мной явно связались посредством этого терминала. По крайней мере, камера неотрывно следила за мной.
— Вы здесь один? — всё тем же механически-хрипящим голосом, обратились ко мне.
— Не люблю групповые свидания. А ты кого-то ждёшь?
— Согласно моим расчётам явиться должен был Стивен Роджерс. Вероятность этого составляла восемьдесят девять процентов. В оставшиеся одиннадцать входила вероятность того, что он будет не один.
— Выходит цифры лгут. — пожал я плечами.
— Цифры никогда не лгут. — жёстко припечатал неизвестный собеседник.
— Кто ты? — напрямую спросил я.
— Правильнее будет спросить, кем я был. —одновременно с этой фразой, на большой монитор вывели изображение. Досье на некоего профессора по имени Арним Зола, который умер более сорока лет назад, судя по тому, что написано там же. Спешить было некуда, поэтому я продолжил вчитываться.
— Тут написано, что Зола умер от рака сорок с лишним лет назад. Что ты хочешь этим сказать?
— Всё так как тут написано. Я не плоть Арнима Золы, но я его разум. — на экране замелькали картинки кинохроник. — Я был одним из величайших умов своего времени, поэтому после поражения Гидры и Красного Черепа в сорок пятом году прошлого столетия, Щит меня завербовал. Двадцать лет спустя мне поставили смертельный диагноз. Наука не могла спасти моё тело. Тем не менее, мой разум, который стоило спасти, сохранили на двухстах тысячах футах банка данных.
— Получается, я сейчас внутри твоего «мозга». — сделал я логичный вывод, ведь его слова были весьма правдоподобны. Особенно если видеть весь этот «банк данных» воочию.
— Верно.
— Похоже, ты был весьма ценен, раз Щит решил тебя завербовать, несмотря на твоё прошлое.
— Именно так. Они думали я смогу помочь их делу, а я помог ещё и своему.
— Своему? Гидра погибла вместе с Красным Черепом. — сразу понял я, о чём он говорит. Всё же в показанном досье было сказано, что он был чуть ли не правой рукой Красного Черепа и отвечал за научное подразделение Гидры.
— Отрубишь одну голову — две другие займут её место. — и опять запустилось слайд-шоу.
Конечно, хорошо, что он оказался таким разговорчивым, но это же и весьма настораживает. Зачем он мне всё это рассказывает? Какой в этом смысл?
— Гидра была основана на убеждении, что людям нельзя доверять их личную свободу. — на главном экране появилось изображение Иоганна Шмидта — Красного Черепа — в немецкой военной форме на фоне штандартов со свастикой. — Но тогда, мы ещё не понимали, что если попытаться отнять эту свободу, люди будут сопротивляться. — Место Шмидта заняла фотография Капитана Америки из кинохроник, который был один в один, как знакомый мне Стив Роджерс. Впрочем, это уже не новость. Тем временем монолог оцифрованного сознания немецкого учёного продолжался. — Война многому нас научила. Люди должны отдать свою свободу добровольно. После войны был создан Щит и меня завербовали. — мне показали фото вырезки из газеты с заголовком: «США завербовали немецких учёных». — Новая Гидра росла. Прекрасный паразит внутри Щита. Семьдесят лет Гидра втайне от всех провоцировала кризисы, а когда история не хотела сотрудничать, историю меняли. — мне показали слайдшоу из знаменитых инцидентов прошлого столетия, вроде убийства Кеннеди, смерти Говарда и Марии Старк, и прочих. Всех их объединяло одно — присутствие солдата с металлической рукой, с которым я уже пересекался. — Гидра создала мир настолько хаотичный, что человечество наконец готово пожертвовать своей свободой, ради безопасности. Когда процесс очищения завершится. — на экране мелькнули кадры с подписью «Проект Озарение». — Мы установим новый мировой порядок Гидры.
Я, честно говоря, немножко охреневал с происходящего. Скидываемую на меня информацию было сложно назвать ложной. Всё весьма органично сходилось и, как бы я не пытался найти противоречия за столько короткий срок сделать этого у меня не получалось. Но один вопрос всё же оставался — почему мне всё это рассказали? Я не могу найти этому причин, кроме одной.
— Жаль, что на твоём месте сейчас стоит не Капитан Роджерс.
Паучье чутьё засигналило об опасности лишь на секунду раньше, чем пиликнул кпк Романофф, на котором красовалось уведомление о том, что через пятнадцать секунд сюда прилетит баллистический сюрприз с термобарической начинкой.
— Впрочем, я нахожу вашу смерть весьма ироничной. — продолжал говорить он, пока я думал о том, как спастись из этой ловушки. Двери лифта оказались заблокированы стальными створками, что в общем-то проблемой не было, но даже без них, я не успею отсюда выбраться за это время. — Вы, как и ваши родители, погибнете от рук Гидры.
— Что? — последние его слова меня буквально ошеломили. Впрочем, из этого состояния меня вывел писк кпк, сигнализирующий о том, что у меня осталось всего десять секунд.
Что бы там ни было, я буду размышлять над этим потом. А чтобы это «потом» настало, мне нужно выжить, что в текущих условиях весьма непросто. Будь это простая ракета, ещё можно было бы войти в полную трансформу и прикрыться Веномом, но термобар — это уже другая история. У симбионта очень большая нетерпимость к высоким температурам, прямо скажем смертельная, поэтому термобарическая начинка баллистической ракеты сожжёт его моментально. Не будем забывать, что всему этому так же будет предшествовать взрыв, звуковая волна от которого тоже приятного не сделает, хотя и не так смертельна, как термобар.
На глаза мне сразу же попалась напольная решётка, которая вела к техническому тоннелю, в котором были проложены кабели и прочие коммуникации. Места там было предостаточно, вот только укрыться было нечем. Думать долго я не стал, поэтому рванул к лифту, сорвал с него металлическую створку, вернулся к решётке, откинул её сторону, забрался внутрь и с помощью паутины разрушил ближайшие опорные колонны, рассчитывая, что меня завалит обломками, к тому времени, когда прилетит ракета. Стальную створку я использовал как щит, чтобы меня не завалило полностью и оставалось хоть минимум пространства для движений.
«Веном, прячься внутри моего тела!» — скомандовал я своему жильцу.
Перед самым взрывом я ощутил, как он «отключился» от своих клеток, что формируют мою одежду, прячась где-то поглубже внутри тела, чтобы его как можно меньше задело ударной волной, что превратило мою одежду в обычные тряпки. Дальше начался ад. Потолок только-только начал рушиться, как прилетела ракета, я ощутил, как в один миг на мой импровизированный щит обрушилось несколько тонн веса, а сам он начал накаляться. Всё это сопровождалось оглушительным грохотом и яркими вспышками пламени, проникающего через мельчайшие просветы в защите.
* * *
— У нас пока ничего. — отчитался в рацию командир наземной поисковой группы.
Отряд, в сопровождении малого звена квинджетов, прибыл на место ракетного удара, спустя всего несколько минут, для зачистки территории. Военный лагерь к тому времени представлял собой горящие руины. Баллистическая ракета сделала своё дело на все деньги. Да и кому сейчас есть дело до культурных памятников?
— У нас тоже ничего. — отозвался командир звена квинджетов, получив предварительно доклад от своих подчинённых. — Огонь немного затрудняет работу тепловизоров, но тепловых сигнатур помимо ваших пока не замечено. Скорее всего… — речь командира прервал один из его подчинённых во всё горло заорав: «Осторожно!», но было уже поздно.
Массивный обломок бетонной плиты, которая когда-то была потолком или полом, на приличной скорости врезался в квинджет, моментально уничтожая тот со всем экипажем. Шансов спастись у них не было ни единого. Два оставшихся квинджета разлетелись в стороны, ещё до того, как обломки их менее удачливоготоварища коснулись земли.
Все уже пребывали в состоянии повышенной боеготовности высматривая опасность, но ничего пока не видели. Даже не поняли откуда прилетел этот обломок, весящий на вид около тонны. Командир наземной группы отдал приказ «сгруппироваться», что было большой ошибкой в данном конкретном случае.
* * *
Это было крайне неприятно. Повезло, что основной взрыв произошёл чуть выше того помещения, где я находился, так что, по сути, меня накрыло не полностью, но и того, что было, хватило с головой. Потрепало меня изрядно. В основном была небольшая контузия из-за накрывшей ударной волны, а также ожоги на руках в тех местах, где я держал свой импровизированный стальной щит. Он нагрелся до такой степени, что они буквально прикипели к нему, в результате чего мне пришлось их так же буквально с мясом отрывать. Ощущения крайне болезненные, но благо Веном пострадал несильно и тут же обрубил мне болевые ощущения и начал латать руки. За пару минут справился. Да уж, признаться честно отвык я от всего этого дерьма.
На то, чтобы аккуратно выбраться из-под завалов понадобилось время, а выбравшись я обнаружил три кружащих в воздухе квинджета и полтора десятка бойцов рыщущих на земле, очевидно, с целью уничтожения возможных выживших.
Конечно, можно было и уйти, но… ОНИ НА МЕНЯ ТЕРМОБАРИЧЕСКУЮ РАКЕТУ СКИНУЛИ!!! Такое на тормозах не спускается! Я ощущал прямо-таки жажду восстановления баланса вселенной и собственного психологического равновесия. Тем более, что на квинджетах были тепловизоры, которые могли меня засечь, так что от них хоть как пришлось бы избавляться.
Вот они, наверное, удивились, когда один из квинджетов сбило массивным куском бетонной плиты толщиной в полметра. Стандартное звено-тройка, командир в середине — ведомые по бокам, так что удар по центральному аппарату был умышленным. Дальше на очереди оставшиеся два, которые зависли в воздухе друг напротив друга, держа в центре между собой наземную группу.
Они парили на высоте метров пяти-семи, что для меня не было проблемой, поэтому прокравшись тихонько под один из них, я запрыгнул на него. Из-под брюха забрался на крышу, буквально вырвал пилота через обзорное стекло, выкинув наружу, а оставшийся без управления аппарат направил с помощью рычага на оставшийся квинджет. Тот почти успел уклониться, но всё же не до конца. Два квинджета столкнулись, пусть и не лоб в лоб, как мне хотелось бы. Тем не менее, этого хватило, чтобы уничтожить оба аппарата вместе с экипажем.
Сам я спрыгнул вниз ещё до столкновения. Тёмное время суток, горящие обломки зданий и остовы квинджетов помогали мне оставаться незамеченным для противников на земле. А они так хорошо встали в кучку, напоминая кегли в боулинге, что я просто не смог сдержаться. Приехали они на броневике, который стоял чуть поодаль. И именно им я и воспользовался, чтобы выбить этот страйк. Массивное транспортное средство, запущенное с силой, буквально размазало отряд по земле. В живых не осталось никого.
