Зрение словно перестроилось, девушка увидела свечение, окутывающее ее тело с преобладающим бело-серебристым цветом, но были и другие, мелькал оранжевый, голубой, проскальзывал коричневый и темно-зеленый. Цвета постоянно перемешивались, были в постоянном движении, но в следующий момент Ксения застонала от резкой вспышки боли в груди. Боль, мгновенно вспыхнув, также мгновенно пропала, на глазах выступили слезы, свечение словно взорвалось изнутри, появился большой разрыв в районе груди, края, словно паруса, начали извиваться рваными полупрозрачными тряпками. Из разрыва начали выскакивать золотистые искорки, очередной взрыв боли сотряс тело девушки, и разрыв прямо на глазах увеличился. Несколько мгновений свечение помигало то, пропадая то, снова появляясь но, в конце концов, исчезло, напоследок озарившись яркой вспышкой. Третья волна боли заставила сознание покинуть девушку.
* * *
Сергей.
Сознание возвращалось, медленно поднимаясь из темных глубин внутреннего пространства. Первое что почувствовал это страшная боль, голова была готова просто взорваться, перед закрытыми глазами расплывались разноцветные круги, легкие почему-то горели, сильный порыв холодного ветра немного унял головную боль, но следом пришло чувство опустошения, словно кто-то отрезал какую-то очень важную часть меня самого. В груди медленно, но верно поселился холод, образуя сосущее чувство потери.
В голове вяло промелькнуло — "О-ох как мне плохо-то!" — попробовал пошевелиться, но ничего не вышло, тело, словно затекло.
Услышал скрип снега под чьими-то ногами, затем каркающий простуженный голос — Заказ выполнен, значит можно с чистой совестью идти болеть дальше, кха-кха.
Вялая мысль — "Это еще кто?" — чувствительность медленно возвращалась, буквально чувствовал, как температура тела медленно, градус за градусом поднимается. Вновь попробовал пошевелиться, и вновь ничего не вышло, все тело ломило, словно меня с час другой усиленно пинали.
— Слушай, может мы все-таки не того грохнули? — раздался задумчивый голос — Что-то мне не дает покоя простота, с которой мы его шлепнули.
— Кха, не загоняйся, фейс с фоткой сходится и ладно, что тебе, кха-кха, еще надо?
Три резкие вспышки сильнейшей боли в районе груди заставили тело дернуться, температура тела резко подскочила, почувствовал, как одежда быстро промокает, начал бить озноб. — "Ну вот, к общей ломке, еще и намертво заклинившая шея прибавилась!" — попробовал приподнять голову, свешивающуюся с чего-то холодного, голову прострелило резкой болью, от которой чуть снова не потерял сознание, легкие уже не горели, прямо полыхали.
— Не понял! — донесся удивленный голос — Ты только глянь, он еще дергается.
— Кха-кха, остаточное, я еще не встречал никого кто бы выжил после пулевого ранения в голову. — голос прозвучал в некотором удалении.
— Я тоже, — первый голос приблизился — только я еще не видел, чтобы трупы сами по себе дымились! — голос снова немного удалился — Не, ты только глянь, да от него валит пар, словно он только из бани вышел!
Второй голос приблизился, прокаркал раздраженно — Ну так пристрели его еще раз! Нам сваливать надо, пока никто не засек.
— Да не парься ты. — отмахнулся первый — Все "менты" в округе сейчас в больнице, там стрельба недавно была, так что мы тут можем хоть до посинения всех мочить, никто и не заметит. Сам посмотри, он весь взмок, и при этом дымится, точнее, парит, ты когда-нибудь видел такое?
Медленно со свистом втянул холодный воздух в горящие легкие, от этого простого действа чуть оргазм не испытал, в голове промелькнула мысль на гране эйфории — "Никогда не думал, что морозный воздух может быть настолько сладок!"
Раздалось недоуменное восклицание — Ох ты ж мать твою! — затем последовало несколько приглушенных хлопков, окончившихся сильнейшей болью в груди, меня согнуло пополам, в шее что-то щелкнуло, хрупнуло и, я наконец-то мог нормально двигать головой, в лицо брызнуло снегом, точнее сам уткнулся в снег, скатившись с чего-то, на чем сидел.
Эйфория слетела мгновенно, промелькнула разъяренная мысль — "Да что за хрень творится?!" — еще несколько хлопков, тело дернулось, спину резануло болью. — "Все, сейчас начну всех рвать!" — попытался подняться, все тело кололо тысячью иголок. — "Только встану и обязательно всех порву, на какой-нибудь флаг!" — очередная попытка двинуться — "Ага, всех-всех и обязательно на флаг! Только подняться для начала!" — очередная серия хлопков и боль, сознание поплыло.
Сверху раздалось облегченно — Сдох наконец! Не, ты видел? Нет, ну ты видел, я в него полторы обоймы всадил, а он еще шевелится! — хлопок, тупая пульсирующая боль в затылке и лицо на пару сантиметров погружается в снег. — Все, теперь можно идти, сдох стопудово. — скрип снега начал удаляться.
Сознание плыло, не покидая и не желая вновь вселиться в тело, на краю слышимости почудился чей-то холодный смех, затем меня словно подбросило. Резко вскочив на ноги, уставился на шесть полупрозрачных человек, медленно удаляющихся в сторону дороги, помотав головой, от чего земля ощутимо качнулась, вновь посмотрел им вслед. Выставив руки вперед, зло процедил — Да приведет вас темная дорога во прах! — с ладоней сорвалось неоформленное облако тьмы, быстро расходясь в стороны на три метра начало неуклонно настигать людей. Хоть на улице и без того стояла темень, облако тьмы все равно выделялось на общем фоне, словно на белом листе.
С холодной улыбкой на губах наблюдал, как двое неудавшихся убийц медленно обернулись, их лица исказились в гримасе ужаса. Тот, что моложе сорвался на бег, второй попытался вытащить пистолет, но не успел, облако быстро скрыло его фигуру из виду. В ушах стоял шум крови и из-за него совершенно ничего не слышал, казалось, что люди просто разевают рты, словно немые. Молодой стал ломиться прямо через кусты, не разбирая дороги, облако неотступно следовало за ним по пятам, но с каждым метром чувствовал, как силы быстро тают. Резко развеяв свое творение, увидел, точнее ничего не увидел, от тела попавшего в облако тьмы не осталось ничего кроме блестящего, словно отполированного чуть желтоватого скелета. Снег исчез, открывая трехметровую просеку мертвой земли, кусты тоже превратились в прах, только торчали еле заметные иссушенные пеньки сантиметра в полтора, не более. Прошипел вслед убегающему — Не уйдеш-шь! — сосредоточил внимание на том месте, где он должен пробежать, вытянул вперед руку ладонью вверх. Почувствовал нарастающую силу в груди, на ладони возникло маленькое багровое пламя, зло плюющееся черным дымом и искрами. Как только убийца сделал шаг на асфальт, прихлопнул пламя второй рукой и, уже теряя сознание от накатившей слабости, успел увидеть взметнувшийся двухметровый столб огня в мгновение ока сжегший человека и на гране слышимости почудился шипящий голос — "В нем, определенно что-то и от меня ес-сть!"
* * *
Где-то на просторах вселенной.
— Мара, я надеюсь, ты знаешь что делаешь? — прошептал Оланэ, изогнув темно синюю шею в сторону иссиня черного дракона.
— Знаю, Оланэ, знаю. — ответила Мара, пристально посмотрев ему в глаза. — Девчонку нужно инициировать иначе рискуем его потерять, только три нити оборвали, а они чуть концы не отдали!
— Вс-се нити не оборвать. — подхихикивая прошипел Оланэ — Дессятая — непонятная, на нее мы никак повлиять не можем.
— И не надо, сейчас главное детей от наших избавить и тогда у них появится возможность самим порвать нити света и знаний. — равнодушно ответила Мара.
— Н-да? А как мне донес-сти до него наше с-соглашение? — поинтересовался Оланэ, быстро меняя окрас с коричневого на светло голубой.
— Ничего не надо делать, Серый просто не сможет пройти мимо, а значит, выполнит свою часть сделки.
— Ну, тогда, может и не стоит рвать мои нити, раз он не сможет пройти мимо?
— Ты прав, пройти мимо не сможет, ... если встретит. Но ведь и я могу "забыть" намекнуть Серому, что ему нужно сделать. — вкрадчиво ответила Мара, хитро стрельнув глазами на ярко-оранжевого дракона.
— Ш-шантаж-ж! — Оланэ делано возмутился, сменил окрас шкуры снова на темно-синий — Хорош-шо!
В комнате царил полумрак, в ее центре горела десятилучевая звезда — октограмма, переливаясь разноцветными огнями. Две пентаграммы, одна поверх другой, вписанная с узкими, немного ассиметричными лучами. В центре звезды лежала девушка, облаченная в белый балахон, ее руки были раскинуты в разные стороны, ладонями вверх. Появилось пять фигур облаченных в свободно ниспадающие балахоны, в капюшонах скрывающих лица, создавалось впечатление, что они не двигают ногами, а плывут над полом. Обогнув звезду с заключенной в ней девушкой по часовой стрелке. Они встали у вершин самых больших лучей, так что между ними осталось по узкому лучу, в навершии которого загорелся белый огонь. Огни поднялись над полом, не сдвигаясь в сторону, начиная менять цвет. Золотой, Белый, Голубой, Красный, Черный. Фигура в золотом балахоне встала на колени напротив ее головы, подняла руки на уровень своей груди, между ладонями возник золотой туман, начавший менять свою форму, пока не принял вид идеально круглого шара. Все происходило в полной тишине, не раздалось ни одного звука. Фигура медленно поднялась и вернулась на свое место, лишь шар завис над девушкой напротив ее груди. Стены странной комнаты начали медленно растворяться, вместо них проявился космос, со своими мириадами звезд и созвездий, мимо пролетали кометы, оставляя за собой огненный шлейф. Откуда-то из глубин вселенной ударили разноцветные лучи прямо по фигурам стоящим у наверший звезды. Из груди фигур, начали медленно протягиваться тонкие лучи к золотому шару в центре, вслед за тем пришла в движение вязь непонятных рун, расположенных по внешнему кольцу, загораясь фиолетовым свечением. От огней расположенных между фигурами, вверх ударили лучи, образуя своеобразный шатер с цветными гранями над девушкой. Из центра пирамиды в золотой шар упал белый луч, шар начал пульсировать, преобразуясь в прозрачного белого дракончика, настолько изящного и хрупкого, что казалось, один лишь неосторожный вздох может его спугнуть. Дракончик посмотрел на тело девушки, распростертое под ним, приземлился ей на грудь, осторожно провел маленькой лапкой по ее лицу и растворился в груди девушки. Она глубоко вздохнула и улыбнулась, пентаграмма затихла, и стены вернулись на место.
— Вы выполнили свою задачу, теперь свободны! — пророкотала Мара откуда-то сверху, фигуры в балахонах все так же молча поклонились и в тот же миг растворились, словно их никогда и не было. — Теперь твоя очередь, брат! — Обратилась Мара к Оланэ — Рви свои нити, не пожалеешь!
— Твои бы слова, да отцу в уши! — отозвался Оланэ.
* * *
Сергей.
— У-у-у-х е-е-е! — первое, что изрек, когда пришел в себя, попытался подвигать конечностями, но сил едва хватило, чтобы приподнять голову, воскликнул удивленно — Это куда меня занесло?! — передо мной была широкая просека, заканчивающаяся небольшим пятачком кипящего асфальта, от смоляной вони чуть не вывернуло на изнанку. Внимание привлек какой-то странный звук непонятно откуда исходящий, словно кто-то палками побрякивал, причем, судя по звуку, эти самые палки были полые. С трудом покрутив головой так и не обнаружил источник звука, только увидел что валяюсь в луже собственной крови.
— Интересно, какого ангела я тут делаю? — вопрос был весьма актуален, и что самое главное ответить на него совершенно не мог. — Судя по всему, сейчас нахожусь где-то в городе, ... надеюсь в Мурманске. ... Пахнет только моей кровью, значит, меня в очередной раз пытались прибить и, судя по общему состоянию, это кому-то почти удалось. — попробовал встать, вышло только на четвереньки приподняться, замер, зажмурившись от прострелившей голову боли, затем, осторожно покрутив головой, пробормотал — Как-то странно голова трещит, простреливает начиная с затылка в лоб и заканчивается рикошетом в виски.
Побрякивание приблизилось, попытка повернуть голову на звук окончилась тем, что снова распластался в грязи. Земля резко отстранилась, голова запрокинулась назад, перекатив голову налево, тупо уставился на поблескивающую чуть желтоватую кость. — Вот так прикол! — Медленно проследовав глазами вдоль кости уткнулся в нагло скалящийся череп, пробормотал всем известный стишок, отредактированный народными умельцами — Люблю грозу в начале мая, как звезданет и нет сарая. Кишки висят на проводах, скелеты бегают в кустах. — на мою тираду скелет отреагировал странно, начал щелкать челюстью — Ты чего лыбу давишь, мечта собачья? — проигнорировав вопрос, скелет начал медленно придвигать череп к моему горлу все так же щелкая челюстями.
— Вот и закончилась песенка об одном маге недоделке! — пробормотал, преисполнившись совершенно наплевательского отношения к своей жизни, только почему-то было интересно, чем вся эта эпопея закончится.
Плюнув на ожидание, погрузился в собственные размышления — "Что мы имеем?" — и сам же ответил — "Да ангел его знает! Ни света не помню! ... А что вообще помню? ... Ну, свое имя помню, уже в дебет". — погрузившись в воспоминания прокрутил свою жизнь с того момента, как начал осознавать себя, причем с такими подробностями, что чуть не впал в истерику. — "Ага, жизнь проносится перед глазами, х-ха-ха! В общем, все прекрасно помню, за исключением нескольких туманных моментов, и к тому же вот не помню, зачем рефлектировал, слушая свою любимую группу? Помню, что навернулся на какую-то крышу,... зачем? ... Куда летел? ... Пустота и туманное ничто забвенья". — поморщившись от головной боли, продолжил диалог с самим собой — "Наверное, при падении слишком сильно головой приложился, иначе, почему голова раскалывается от какой-то блуждающей боли? Кстати, почему себя так, мягко говоря, хреново чувствую? С кем уже поцапаться успел и что за лысый индивид мне глотку перекусить хочет? Кстати о птичках, почему этот некогда живой живчик двигается? Это типа во мне некромант проснулся? Тогда какого света он снова уснул?!"
Пока размышлял, скелет таки успел добраться до горла, кожу на шее начало немилосердно щипать, этот факт дошел до меня не сразу, а когда дошло, скелет немедленно взорвался тучей пыли. Потеряв опору и глухо поминая свет сквозь чих, свалился обратно в грязь.
— О-хо-хошеньки, и зачем было меня ронять обратно?! — кряхтя, перекатился на снег и, распластавшись на спине, бездумно уставился в звездное небо. — Я скорее жив, чем мертв. Сил нет, но регенерация осталась, иначе бы уже был скорее мертв, чем жив. Вот и хорошо. А чего хорошего? ... Ну, плохого-то точно ничего нет! ... Ну и хрен с ним!
Пока спорил сам с собой, жжение на шее медленно прошло и силы все же немного вернулись. Поднявшись с земли, осмотрел то, что раньше было одеждой. — Вах, дарагой, выглядишь не лучше, чем себя чувствуешь, пожалуй, даже хуже!
Осмотрев место побоища: пятна крови на скамейке, живописные черные брызги на снегу, просека мертвой земли и парящий полуметровый круг на асфальте. — По ходу дела, поле боя все же осталось за мной, а и ладно, туда им и дорога! — внимание вновь привлекли черные брызги, сделал несколько нетвердых шагов и свалился на скамейку, макнув пальцы в пятно крови, принюхался — Кровь моя, тогда почему черная? Вроде нефть на завтрак не потреблял? — откинувшись на спинку скамейки, стал бездумно осматриваться по сторонам, что-то было не так, что-то не давало покоя. — Соображай же быстрее, замерзну ведь! — увещевал себя, засунув ладони подмышки и мелко подрагивая от холода, от осознания этого факта, даже дрожь прошла.
