Буквально ввалившись в кроту, он увидел, что Раннгунн вновь стоит на коленях, уставившись в шар, который он держал в вытянутых перед собой руках.
— Какой-то ритуал у тебя. — С явной насмешкой в голосе, произнес Дакк, роняя ёмкости с водой на землю. — Оставь свое глупое занятие. Я принес то, что действительно поможет нам.
Он достал емкость с желтой жидкостью и сунул её между шаром и лицом Раннгунна.
Руки бешеного опустились. Оп вернул шар в трапецию и поднял взгляд на Дакка.
— Это не ритуал и не глупое занятие. Шар, будто, питает меня энергией. — Заговорил он. — Я чувствую себя гораздо лучше, смотря на него.
— Возможно ты и прав. А сейчас постарайся снять тельняшку. Займемся собой. Утром нам должно выглядеть надлежащим образом. Как приказали горты. Этим мы сейчас и займемся.
Скрипя зубами от боли, Дакк кое-как снял с себя курточку с тельняшкой и с содроганием увидел довольно неприглядную картину состояния груди своего носителя — достаточно большая часть центральной части грудной клетки представляла собой красное месиво, весь живот был залит кровью, при каждом вздохе внутри груди что-то противно хлюпало.
— Тебе тоже изрядно досталось. — Раздался голос Раннгунна. — Совершенно не помню, когда это произошло.
— Какая разница.
— Где мы находимся?
— Это крота чистильщиков.
— Чистильщиков! — Лицо бешеного исказилось гримасой. — Как мы сюда попали?
— Сами пришли.
— Зачем?
— Это долго рассказывать. Лучше давай попытаемся привести себя в порядок.
Обмывшись и обработав раны тоником, Дакк и Раннгунн улеглись спать. Чистильщики ночевать не пришли и до утра их больше никто не тревожил.
Первым проснулся Дакк. Окинув себя взглядом и с удовлетворением отметив, что его рана на груди выглядит достаточно сносно, стронг из бутта не обманул, он разбудил Раннгунна.
Хотя рана на плече бешеного заметно поправилась, но состояние его самого было не очень хорошим, видимо внутри его организма шли какие-то болезненные процессы.
Как они ни старались привести свою одежду в порядок, но выглядели они, как оборванцы. Раннгунн утверждал, что у него в палатке шестьдесят четвертой команды есть пара приличных курточек, но палатка располагалась очень далеко. Тогда они попытались подобрать что-либо из найденной в кроте одежды чистильщиков, но вся их одежда выглядела или как их, или ещё хуже.
Отпустив в адрес чистильщиков несколько нелестных тетрад, они, как смогли, всё же, привели свою одежду в порядок и направились к стадиону.
До стадиона Дакк и Раннгунн добрались без приключений. Шар, накрытый тряпкой, позаимствованной у чистильщиков, нес Дакк, так как правая рука у Раннгунна, совершенно, не работала и болталась, будто плеть, да и бледный вид его лица говорил, что ему тяжело, хотя он старался бодриться. Дакку через какое-то время тоже стало не совсем комфортно, появившаяся тупая боль в груди отдавала в мозг при каждом шаге и он теперь жалел, что не настоял на второй ёмкости с тоником.
Едва они вошли под трибуны стадиона, как перед ними неизвестно откуда вырос горт в идеальной белой одежде. Окинув их продолжительным, явно недовольным взглядом, он дернул плечами и произнеся, "идите за мной", повернулся и зашагал в глубь под трибуны. Дакк и Раннгунн направились за ним, отставая шагов на пять-шесть.
— Определенно, он остался недоволен нашим видом. — Негромко произнес Дакк, подавшись к Раннгунну.
— Насколько я знаю, на церемонии желательно быть в белой одежде. Наш вид, может быть неправильно понят.
— Что есть. — Дакк шумно вздохнул.
Вскоре Дакк понял, что они идут к тому же самому выходу на стадион, через который они шли и вчера. Это его несколько озадачило, но недоходя нескольких шагов до двери, горт, вдруг, резко свернул и исчез из вида. Дакк и Раннгунн бросились за ним, но подбежав к тому месту, где свернул горт, оказались перед сплошной серой стеной. Никаких признаков дверей в ней не наблюдалось. Дакк разбросил по стене свое поле, но это не принесло никакой информации — стена, совершенно, не несла в себе никаких энергопотоков. Повернувшись к Раннгунну, Дакк молча поднял плечи.
Бешеный ответил лишь непонятной гримасой на лице.
Сбоку от них раздался легкий скрип. Они повернули головы — двери на стадион были открыты и в их проеме стоял горт, но уже не тот, который, только что, исчез.
— Почему одеты не по форме? — Громко произнес он.
— У здесь меня нет другой одежды. — Дакк дернул плечами. — Вся моя одежда осталась на Родерон.
— Я не смог. — Тихо произнес Раннгунн, крутя головой.
— Если бы не ваш успех... — Горт на мгновение умолк. — Следуйте за мной.
Повернувшись, он пошел вглубь стадиона. Дакк и Раннгунн поспешили за ним.
Выйдя из дверей, Дакк на мгновение опешил — перед трибунами, на уровне белой полосы, спиной к ним стояли команды бешеных, в своей обычной черной одежде. Прямо перед воротами между командами был широкий прогал, в глубине которого стояла небольшая группа людей. Горт шел в прогал.
Едва Дакк и Раннгунн отошли от ворот на несколько шагов, как доносившийся с трибун гул, вдруг, превратился в такой мощный рев, что Дакк невольно вздрогнул. Он понял, что это рев, отнюдь, не приветствия, а будто рев раненого зверя — отовсюду летели, совсем, не лестные слова.
— Подними шар над головой. — Негромко произнес Раннгунн.
— Ты уверен, что они жаждут этого?
— Чего бы они не жаждали — изменить они уже ничего не могут.
Дакк сдернул с шара тряпку и поднял над головой трапецию с ним. Рев трибун сделался ещё мощнее, а когда они вошли в пространство между командами бешеных, то бешеные, будто испугавшись, потеснились, делая пространство ещё шире.
Наконец, Дакк смог рассмотреть группу людей, к которой они шли: по центру стояли две небольшие группы бешеных, перед которыми стояли треноги, на которых располагались трапеции с шарами; затем шел небольшой прогал с пустой треногой; по обе стороны от бешеных стояли человек по пять-шесть гортов. Все были одеты в идеальные белые одежды. Дакк направился к пустой треноге и подойдя к ней, поставил на неё трапецию и повернувшись лицом к трибунам, помахал рукой. В ответ донесся такой оглушительный рев, что две другие команды бешеных, повернули головы в сторону Дакка и Раннгунна, будто призывая их, как-то успокоить трибуны.
Опуская руки, Дакк мельком взглянул на хронометр — до девяти оставалось чуть больше трёх минут. Они пришли вовремя.
Рев трибун пошел на убыль. Вперед вышел один из гортов и поднял вверх левую руку, видимо призывая трибуны утихнуть, но их рев, наоборот, вновь усилился. Опустив руку и не дожидаясь тишины, словно она и не была ему нужна вовсе, горт заговорил. Над стадионом, перекрывая рёв трибун, загремел его голос.
— С сожалением должен известить, что пещерные игры этого сезона объявляются закрытыми. — Рев трибун усилился настолько, что начал заглушать усиленный голос горта. — Но с радостью объявляю открытие других игр, настоящих. — Рев трибун мгновенно стих. — Завтра всем командам в установленном порядке прибыть на космодром. А сейчас поприветствуем наших победителей: команды двести тридцать, девяносто шесть и шестьдесят четыре. — Рев трибун вновь достиг апогея. — Командиры команд получают звание кроссора, а команды получают заслуженное вознаграждение. Также: командир двести тридцатой команды назначается кроссором первого кросса; командир девяносто шестой команды — кроссором второго кросса; командир шестьдесят четвертой команды — кроссором третьего кросса.
Он умолк. Умолкли и трибуны. Дакк с недоумением закрутил головой, водя взглядом по трибунам
— Возьми шар. — Раздался у него около уха голос Раннгунна.
— Зачем?
Дакк опустил взгляд и увидел, что два стронга стоят рядом с треногами и держат в руках над головой трапецию с шаром. Тогда он тоже взял свою трапецию и поднял над головой. С трибун тут же донеслись громкие ругательства.
— Церемония закрыта. — Произнёс тот же горт и махнул ребром ладони сверху вниз, будто отрезая прошедшее время от наступившего.
Новоиспеченные кроссоры опустили трапеции с шарами. Их тут же окружили члены их команд и они направились к выходу.
Дакк тоже опустил свою трапецию и повернулся к Раннгунну, но вместо бешеного увидел перед собой незнакомого горта.
— Твое назначение отменяется. — Заговорил горт. — Верни шар. — Он протянул руки к трапеции.
— Почему? — Дакк состроил гримасу и отступил назад, прижимая трапецию к себе. — Моя команда сражалась достойно и по праву сильного вынесла шар из пещер. Ваши претензии безосновательны.
— У тебя нет команды. — Произнес горт повышенным голосом. — Ты не являешься командиром шестьдесят четвертой команды.
— Вы не совсем правы. — Дакк покрутил головой. — Шестьдесят четвертая команда разделилась и я командир той команды, которая приняла участие в игре.
— Команда не может разделиться. Она или есть или её нет.
— Команда получила регистрацию на участие в игре и ей был назначен коридор. Не моя вина, что часть команды струсила и не вошла в него. Кстати, трусы остались в меньшинстве. Они обязаны были подчиниться большинству.
По лицу горта скользнула тень. Дакк понял, что ситуация сложилась неоднозначная. Видимо подобной ещё никогда не было и горт сейчас оказался в замешательстве и видимо искал какой-то выход из этой ситуации.
Горт, вдруг, повернулся к Раннгунну и взмахом руки позвал его к себе. Раннгунн подошел и вытянувшись, замер.
— Это кто? — Горт взмахом головы указал на Дакка.
— Двенадцатый, шестьдесят четвертой команды. — Четко, будто заведенный механизм, произнес Раннгунн.
— Двенадцатый? — Дакк состроил гримасу. — Что за...
Он умолк. До него дошел смысл происходящего. Он тут же вспомнил, что он последним пришел в команду и выходило, что был самым нижним её членом по рангу. И теперь, чтобы быть её командиром, нужно было, чтобы в живых не осталось ни одного её члена. Сколько человек не приняло участие в игре, он точно не знал, но это было трое или четверо. Но за них он особо не переживал, они были трусами, что он уже и озвучил. Сейчас же главным препятствием к его триумфу становился Раннгунн, который, определенно, был рангом выше и выходило, что он спас его себе в угрозу.
— А ты?
— Одиннадцатый, шестьдесят четвертой команды.
— Старший ранг оставшихся?
— Седьмой?
Состроив гримасу, горт покрутил головой.
Дакк тут же понял, что приведенный им довод о большинстве не имеет никакого значения. Командир являлся в команде самой значимой фигурой.
— Пятый был в игре. — Заговорил Раннгунн. — Он остался там.
Видимо тот, который второй раз принимал участие в игре. Это должно поменять отношение гортов ко мне. Возможно удастся и выкрутиться. Промелькнули у Дакка обнадеживающие мысли.
Горт повернул голову к Дакку.
— Он командир. — Он ткнул рукой в сторону Раннгунна. — Ты будешь публично инкарнирован.
— Я вынес шар. — Твердым голосом заговорил Дакк. — И его тоже. Иначе, он сейчас кормил бы червей, вместе с другими невыжившими — он, вдруг, почему-то, поостерёгся произнести — погибшими.
Горт повернулся к Раннгунну. Бешеный стоял молча, плотно сжав губы.
А ведь если он сейчас скажет, что его просто ранили, то мне конец. Видимо соблюдение субординации здесь является строжайшим законом. Всплыли у Дакка тревожные мысли. Но ведь нас встречали и они прекрасно видели, что я вынес его на себе. Но скорее всего это не имеет никакого значения. Он старший по рангу, жив и значит, он командир. А если пятый остался жив? Скорее всего нет, иначе бы он стоял рядом с нами. Выходит... Он состроил невольную гримасу.
— Он поступил некорректно, как член команды... — Наконец заговорил Раннгунн, медленно шевеля губами. — Но он чист ко мне. Я должен умереть.
За спиной Дакка раздались шаги. Он обернулся — к ним подходили четверо бешеных, в сопровождении горта, который встречал их у стадиона. В бешеных он узнал членов шестьдесят четвертой команды, не принимавших участие в игре. Подошедший горт остановился рядом со стоявшим перед Дакком гортом.
— Результат игры будет аннулирован. — Твердым голосом заговорил он. — Команда подвергнута инкарнации.
По лицам пришедших с ним бешеных скользнула заметная маска страха.
Разговаривающий с Дакком горт подался к нему и что-то зашептал ему в лицо. Брови подошедшего горта выгнулись высокими дугами. Выслушав сообщение, он произнес несколько слов, на непонятном Дакку языке и повернувшись ушел. Оставшийся горт повернулся к Дакку и Раннгунну.
— Шар, по праву победителя — ваш. — Громким голосом заговорил он. — Члены шестьдесят четвертой команды, не принявшие участие в игре, будут инкарнированы. Вопрос о твоем назначении кроссором... — Он перевел взгляд на Дакка. — Зависит от него. — Он перевел взгляд на Раннгунна. — Или ты должен вернуться в пещеру и остаться там, или он будет подвергнут инкарнации. — Он ткнул рукой в сторону Дакка.
Опустив голову и молча повернувшись, Раннгунн, направился в сторону пещер. Дакк невольно вытянул руку ему вслед.
— Раннгунн! Стой!
Бешеный не остановился, а лишь ускорил шаги. Повернувшись к горту, Дакк, вдруг, протянул ему трапецию с шаром.
— Я отказываюсь. — Твердым голосом произнес он.
— Хм-м! — Брови горта поднялись. — Завтра жду на артуаме. — Он повернулся к остальным членам команды. — За мной. — Отвернувшись ото всех, он быстрым шагом пошел к выходу.
Не принимавшие в игре бешеные шестьдесят четвертой команды, пошли за ним.
Дакк опять повернулся в сторону уходящего Раннгунна.
— Далеко не уходи! Я пришлю за тобой чистильщиков! — Прокричал он во все горло.
Услышал ли его Раннгунн, Дакк мог лишь гадать, так как он никак не отреагировал.
Дакк опустил руки и поднял голову — стадион был пуст. Он попытался глубоко вздохнуть, но появившаяся боль в груди, остановила его желание. Отправив мысленное проклятие в адрес ушедшего горта, он тоже направился к выходу. По пути он достал из кармана тряпку и поплотней укрыв трапецию с шаром, решил вновь вернуться в кроту чистильщиков.
Несмотря на уже наступивший зной, жизнь за стадионом бурлила во всю. Буквально неподалеку от него, две толпы окружили победителей двух первых игр и предваряли громкими криками каждый подъем шара победителями. Дакк, чтобы на него никто не обратил внимания, по широкой дуге обошел эти толпы.
Еще не доходя до кроты, он понял, что чистильщики там, так как доносились их громкие голоса — они что-то оживленно обсуждали, но едва он откинул полог входа, как их разговор умолк. Войдя, Дакк устало опустился на одну из подстилок и обвел чистильщиков взглядом: Флавв был здесь, но командира не было.
— Где командир? — Хриплым голосом поинтересовался Дакк.
— Умер. — Сказавший это чистильщик встал и шагнул к Дакку. — Ты говорил о нашей доле. Где она? — В голосе чистильщика послышались злые нотки.
— Карточку. — Дакк вытянул руку в его сторону.
Чистильщик достал из кармана свою карточку и сунул её в руку Дакка.
— Сколько ты хочешь? — Дакк вопросительно кивнул головой.
