— Да, это мы, — радостно сказал Фред, обнимая ее в ответ и начиная стаскивать ботинки.
Джинни широко улыбнулась, вернулась на свое место и с жадностью принялась за блюдо, которое приготовила миссис Уизли.
— Я думала, вы придете только завтра, — сказала миссис Уизли, и ее лицо озарила широкая улыбка, когда она подошла, чтобы поцеловать их обоих в щеку.
— И мы не сможем отведать потрясающие завтраки, которые вы готовите на рождественских каникулах? — Сказал Джордж, направляясь на кухню. — Ни за что!
— Доброе утро, мальчики! — Артур просто сиял, складывая журнал, который читал, и рассмеялся, когда Фред и Джордж обняли его, когда он сидел рядом. — Какой чудесный сюрприз! У вас теперь выходной до Рождества?
— Вроде того, — ответил Фред, хватая ломтик бекона с тарелки в центре стола и откусывая кусочек. — Просто сократили время работы. Сегодня мы будем работать с 11 утра до 4 вечера, но в канун Рождества и в сам день Рождества мы закрыты.
— Итак, мы вернемся сегодня после работы и останемся еще на одну ночь, — продолжил Джордж фразу брата, взяв себе ломтик бекона, прежде чем переключить свое внимание на Сьюзен. — Сьюзен, мы так давно не виделись!
Сьюзен тихо сидела за столом на протяжении всего разговора; на ее лице расплылась широкая улыбка, когда она с интересом наблюдала за происходящим. Ей всегда нравились близнецы Уизли в школе, но она никогда не видела, чтобы столько Уизли общались одновременно. Это была шумная, смешная, любящая и самая фантастическая семейная ситуация, частью которой она когда-либо была.
— Да, так и есть, — сказала она, почти нервно улыбнувшись близнецам, и Джинни ободряюще толкнула ее ногой под столом. Она знала, что с ее семьей может быть нелегко справиться, если ты к ней не привык.
Фред и Джордж обошли стол и обняли Сьюзен за плечи одной рукой, продолжая держать бекон в другой.
— Никто не ускользнет от приветственных объятий Уизли, — пошутил Фред, сжимая плечо Сьюзен, а затем направился к своему обычному месту. И он, и Джордж наполнили свои тарелки и приняли чай, который начала раздавать миссис Уизли.
— Я надеюсь, вы обе хорошо выспались, — улыбнулась миссис Уизли, подавая девочкам чай и усаживаясь на свое место. — Вы обе спали как убитые! Я не слышала ни звука — бедняжки, вы, должно быть, так устали.
— О да, я прекрасно выспалась, — ответила Сьюзен, намазывая тост маслом и легонько подталкивая Джинни под столом по ноге. Они обе старались не рассмеяться над словами ее матери; прошлой ночью они были какими угодно, но только не тихими.
— Да, — согласилась Джинни, потянувшись за чаем. — Между экзаменами и всем остальным я была измотана.
— Что еще? — спросила миссис Уизли, приподняв бровь и держа в руках чашку с чаем. Артур был занят приготовлением чая и, казалось, не замечал, что обстановка за столом вот-вот изменится.
— Ну да, — несколько удивленно ответила Джинни. Учитывая количество проблем, которые они создали за последние четыре месяца в Хогвартсе, она просто предположила, что ее родители слышали об этом. От нее не ускользнула озорная улыбка, которой близнецы обменялись при таком повороте разговора. — С армией Дамблдора мы просто занимались организацией и наведением порядка в замке.
— Какие именно? — Голос миссис Уизли понизился, и Джинни поняла, что либо ее родители понятия не имели, чем они занимались весь семестр, либо ее отец проделал отличную работу, скрывая письма от школы. Судя по приятному и спокойному выражению лица ее отца, когда он насвистывал маггловскую рождественскую песенку и намазывал маслом свой тост, она предположила, что это первое из двух.
— По-всякому, — неопределенно ответила Джинни, подцепляя джем, который Сьюзен доедала, чтобы намазать на тост.
— Джиневра Уизли, ответь на вопрос. — Миссис Уизли теперь строго смотрела на нее поверх своей кружки, ее спина была прямой, а тон серьезным.
— Да, Джиневра Уизли, ответь на вопрос, — поддразнил ее Фред, сверкнув жемчужно-белыми очками. Джинни бросила на него сердитый взгляд. Она начинала думать, что ее братья, вероятно, были единственными людьми за столом, кроме нее и Сьюзен, которые знали, что задумал ОД.
— О, успокойся, мам, — пожала плечами Джинни, возвращая внимание к своей тарелке и игнорируя брата. Ее не смутил строгий тон матери. За эти годы она слышала это бессчетное количество раз из-за двух придурков, сидевших напротив нее. — Так, мелочи, ничего серьезного. Мы тренировались, отрабатывали оборону и, знаете, пытались помешать Кэрроу приставать к младшим детям-
— И взрывали бомбы-вонючки, — Джордж передразнил ее голос, прежде чем съесть еще бекона.
— И пытались украсть меч, — добавил Фред, отхлебывая чай.
— Пытались украсть меч?! — выпалила миссис Уизли, и Джинни метнула на братьев яростный взгляд. Она знала, что они делают это только для того, чтобы позлить мать, и что они не хотели причинить ей никакого вреда, но все равно это невероятно раздражало.
— Да ладно, это не секрет. Все знают, — закатил глаза Фред, увидев убийственный взгляд Джинни.
— Меч? Вы имеете в виду меч Гриффиндора?! Ты понимаешь, что посещаешь школу, за которой наблюдают пожиратели смерти? — недоверчиво спросила миссис Уизли, так резко поставив чашку на стол, что содержимое выплеснулось через край.
— Кэрроу нас не поймали, — парировала Джинни, разочарованно откладывая тост в сторону, все еще искоса наблюдая за братьями, которые сидели, откинувшись на спинку стула, и наслаждались только что начавшимся шоу. — Никто из Пожирателей Смерти не знал об этом! Это было в кабинете Снейпа — мы почти справились с этим до последней секунды. И Снейп не хотел выглядеть идиотом, поэтому, очевидно, никому не рассказывал, что его чуть не ограбили студенты. Вероятно, это выглядело бы плохо в глазах Сами знаете Кого, поэтому он промолчал, и мы остались после уроков только с Хагридом.
— Мы!? — Голос миссис Уизли стал громче, и Артур, наконец, перестал напевать и обратил на это внимание. Она повернулась к мужу с некоторым отчаянием в голосе. — Артур! Ты слышал, что только что сказала твоя дочь?! Одно дело — совершить какую-нибудь глупость в одиночку, Джиневра Уизли, и совсем другое — вовлечь в это своих друзей! Ты понимаешь, что директор Снейп — пожиратель смерти, что он убил Дамблдора?
— да! — Джинни раздраженно откинулась на спинку стула. — Конечно, я это знаю! Все пришли сюда по своей воле!
Джинни почувствовала, как Сьюзен положила руку ей на бедро под столом, пытаясь сохранить спокойствие.
— Артур, скажи что-нибудь! — практически закричала миссис Уизли, переводя взгляд с дочери на мужа.
— Зачем ты крала меч? — Спросил Артур, наклонившись вперед и положив локти на стол. Его голос был искренним, и в нем звучало неподдельное любопытство.
— О, ради всего святого, Артур, я не это имела в виду! — закричала миссис Уизли, и ее раздражение взяло верх, когда она потеряла контроль над своим голосом.
— Потому что Гарри это нужно! Нет! — крикнула в ответ Джинни, свирепо глядя на мать и сжимая руки в кулаки. Она уже была готова прервать этот разговор и выйти из кухни. — Я знаю, что ты думаешь обо мне только как о своей неспособной маленькой девочке, но это не так!
Близнецы нервно переглянулись. Этот спор значительно превзошел то, что они намеревались начать. Они всего лишь хотели немного взбаламутить ситуацию, разозлить свою мать и, может быть, посмеяться над самыми нелепыми выходками, которые Джинни и ОД устраивали в школе. Оглядываясь назад, я понимаю, что с их стороны было глупо думать, что разговор об этом закончится хорошо. Разговор быстро перешел в спор о войне, в частности, об участии Джинни в этой войне. Фред и Джордж оба знали, что их матери было трудно смириться с участием своих детей, поэтому они должны были предвидеть, что все закончится плохо, и теперь они оба ругали себя за это.
— Ты прекрасно знаешь, что я не считаю тебя неспособной! — в голосе миссис Уизли звучала резкость.
— Тогда перестань так со мной обращаться! — Закричала Джинни, отодвигая стул и вставая из-за стола.
— Ты все еще несовершеннолетняя, Джинни! Я не обращаюсь с тобой как с неспособной; я обращаюсь с тобой как со своим ребенком — и я хочу для тебя только самого лучшего!
— Но никто из нас больше не может позволить себе быть гребаными детьми! — Джинни практически закричала, наклонившись вперед и положив руки на стол. — Я несовершеннолетняя уже восемь месяцев! Ты действительно думаешь, что это имеет значение в такое время? Мы знаем, насколько опасен Снейп. Мы были в школе последние четыре месяца, сталкиваясь с ним и с мучениями проклятой Кэрроу — мы же не полные гребаные идиоты! Все, кто имеет к этому отношение, пришли сюда, потому что они этого хотят, потому что они хотят помочь, потому что они понимают последствия поражения в этой войне!
Джинни тяжело дышала. Она знала, что если продолжит кричать, то только навредит своему делу. Это делало ее похожей на ребенка, какой ее мать, очевидно, все еще считала ее. Ей нужно было успокоиться. Сделав глубокий вдох, она сумела взять под контроль свои бушующие эмоции и убрала руки со стола, выпрямившись, прежде чем продолжить тихим и серьезным тоном.
— Перестань обращаться со мной как с ребенком и начни относиться ко мне как к человеку, который будет участвовать в этой войне, потому что я буду участвовать, хочу я того или нет, — Джинни замолчала и схватилась за штаны, стараясь сохранить спокойствие. — Я знаю, тебе трудно это принять, но я собираюсь помочь. Я собираюсь бороться. Я собираюсь сделать все, на что я способна, чтобы помочь выиграть эту войну. Я не собираюсь бросать своих друзей или семью, я не собираюсь сидеть в стороне, надеясь, что грязную работу сделает кто-то другой. Ты не для этого меня растила; ты научил меня отстаивать то, что правильно, независимо от того, что легко, защищать своих друзей и заботиться о них. Заботиться о своей семье. И это именно то, что я собираюсь делать.
Миссис Уизли молчала. Ее глаза расширились от шока из-за вульгарности, слетевшей с уст дочери, но она была ошеломлена представшим перед ней образом. Ее малышка, ее единственная дочь, яростно стояла у стола, говоря спокойно, ответственно и с непоколебимой решимостью. Миссис Уизли не могла этого осознать. Ее разум отказывался это принять.
Когда моя малышка успела вырасти? Она задумалась, крепко сжимая в руках скатерть, не в силах сформулировать ответ и не желая признавать, что ее дочь больше не ребенок.
Джинни пристально посмотрела на мать, когда та встала со своего места, затем спокойно повернулась и пошла вверх по лестнице. За кухонным столом воцарилась тишина. Все они смотрели вслед Джинни, пока не услышали знакомый звук открывающейся двери ее спальни, и ждали взрыва, но этого не произошло. Год назад Джинни захлопнула бы дверь и целый час шумела бы, чтобы все в доме знали, что она расстроена. Сегодня царила тишина.
Джинни только что выиграла спор, и все это знали. Она успокоилась, говорила четко и логично и отстаивала мораль, которую проповедовала ее семья и которой ее учили с самого рождения. Несмотря на отборные выражения и очевидное напряжение, которое это вызвало у его жены, Артур не мог сдержать чувства гордости, которое переполняло его, когда он увидел, какой молодой женщиной стала его маленькая дочь.
Поскольку молчание продолжалось, а за столом воцарилась неловкость, Сьюзен неловко пошевелила пальцами ног и огляделась по сторонам. Артур откинулся на спинку стула со странным выражением гордости на лице. У близнецов были виноватые лица из-за того, что они начали спор, а миссис Уизли все еще крепко сжимала скатерть в руках, стиснув зубы. После того, как прошла целая минута молчания, Сьюзен решила извиниться.
— Тааак... — неловко произнесла она, кладя салфетку, которая лежала у нее на коленях, обратно на стол. — Я думаю, я... я просто пойду проверю, как она.
Медленно поднявшись из-за стола, Сьюзен остановилась, когда Артур наконец заговорил.
— Она больше не ребенок, Молли, — в его голосе звучала гордость, но была такая тяжесть, что у Сьюзен защемило сердце. — И мы должны принять это и поддержать ее, потому что она все равно собирается помочь.
Не желая вмешиваться в дальнейшие семейные дела, Сьюзен поднялась со своего места и поднялась по лестнице в комнату Джинни. Джинни услышала, как хлопнула дверь, подняла голову с подушки и увидела, что в комнату входит Сьюзен, а затем глубоко вздохнула.
— Сьюзан, прости, — Джинни села на кровати, когда Сьюзан приблизилась к ней. — Тебе не нужно было этого видеть. Иногда мы с мамой не совсем понимаем друг друга, и я ничего не могу с собой поделать.
— Не тебе говорить, — фыркнула Сьюзен, забираясь на кровать перед Джинни и повторяя ее позу, усаживаясь по-турецки. Они были так близко, что их колени соприкасались. Сьюзан наклонилась вперед и положила руки по обе стороны от головы Джинни, положив большие пальцы ей на виски и сведя их лбы вместе. — Я думаю, ты действительно хорошо держалась — ты знаешь, что твой отец поддерживает тебя. Я думаю, он гордится тобой за то, что ты отстаиваешь справедливость.
— Я знаю, — выдохнула Джинни, закрывая глаза и расслабляясь под прикосновениями Сьюзен.
— И ты знаешь, что твоя мама просто беспокоится о тебе, — продолжила Сьюзен, нежно поглаживая висок Джинни.
— Да, — Джинни снова вздохнула, делая глубокие вдохи, как Сьюзен учила ее за последние несколько месяцев, чтобы успокоить сердцебиение. — Я знаю, что у нее добрые намерения.
— Ммм, — тихо пробормотала Сьюзен, прежде чем скользнуть руками по шее Джинни и опуститься ей на плечи, все еще поддерживая контакт их лбов. — Со временем она придет в себя, просто ей сейчас тяжело. Ты ее единственная дочь и младший ребенок. Это двойной удар, если таковой вообще был.
— Ммм, — рассмеялась Джинни, и улыбка тронула ее губы.
Пальцы Сьюзен массировали плечи, снимая напряжение с ее тела, и она почувствовала, что снова может дышать. Обычно Джинни требовалось несколько часов, чтобы успокоиться самостоятельно. Хотя ей и удавалось сдерживать свой нрав и не устраивать истерик внешне, она все еще пыталась по-настоящему успокоиться внутри, но от прикосновения Сьюзен она уже растаяла, превратившись в лужицу. Она точно знала, как справиться со вспыльчивым характером Джинни и вернуть ее на Землю.
— Спасибо, — прошептала Джинни.
— В любое время, — улыбнулась Сьюзен, когда Джинни, наконец, открыла глаза и выглядела на десять тысяч уровней спокойнее.
— Не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала Джинни, потянулась к щеке Сьюзен и, наклонившись, нежно поцеловала ее.
— Да, это так, — прошептала Сьюзен в перерыве между их поцелуями. — Ты бы сидел здесь, погруженная в свои мысли, и часами закатывала бы истерику.
Джинни фыркнула и притянула Сьюзен к себе еще крепче, наклоняя голову, чтобы поцеловать ее поглубже, когда услышала, как дверь в ее спальню со скрипом отворилась, а вслед за этим раздался голос.
— Джинни, я... — Джордж остановился на полуслове, стоя в полуоткрытом дверном проеме и глядя на двух девушек, которые, скрестив ноги, сидели перед ним на кровати, и которых он, несомненно, только что застукал целующимися.
