— Сомневаюсь, что мы можем поставить это себе в заслугу, — сказала Адрана. — Помимо обезьян, в этом мире есть инопланетяне. Нет сомнений, что есть и щелкунчики, и, как бы ни начиналась канализация, я думаю, что она заканчивается в одном и том же месте. Полагаю, вы все внесли свою лепту. — Она взглянула на Куэлла, заметив, что он разговаривает с одним из помощников. — Неужели вы думали, что я забуду наш разговор в туннелях?
Он отмахнулся от ее вопроса. — Какую бы тему я ни затронул, чтобы успокоить ваши нервы, сейчас она вылетела у меня из головы.
— От меня это не ускользнуло. Мы говорили о квойнах и их полезности. Вы сказали, что их привлекло Старое Солнце, потому что оно больное.
— Я сказал слишком много.
— Нет, вы сказали слишком мало. Я не успокоюсь, Тэйзакнэйкак, пока не вытяну это из вас. И я знаю, что вы хотите поговорить об этом. Какая-то лучшая часть вас понимает, что эта правда должна увидеть свет. Так почему бы не рассказать мне сейчас и не покончить с этим?
— Ваш узкий маленький мозг не смог бы...
— Не важно, что может или не может вместить мой узкий умишко. Просто скажите мне то, что нам нужно знать. Расскажите мне о квойнах, раз и навсегда. И не жалейте ничего.
И он рассказал ей это, пока они плыли на плоту по бурлящему потоку. Он говорил о квойнах, которые на самом деле были маленькими машинами, или же огромными машинами, но в основном скрытыми, и он говорил так, как будто эти огромные скрытые машины (или части одного еще большего левиафана) были на самом деле целительными ангелами, ангелами, отклоненными от своего истинного предназначения, которое заключалось в том, чтобы спуститься в огни больного Старого Солнца и сделать его снова молодым.
Чтобы Старое Солнце стало Новым.
Тэйзакнэйкак был совершенно прав в одном отношении. Ее узкий умишко понимал очень немногое из этого.
Но, возможно, этого было достаточно, чтобы продолжить.
— Покажи ей, что у тебя в сумке, — сказал Эддралдер.
Разер очень осторожно оттянул край сумки. Такие они использовали во время охоты за вещницами, чтобы хранить квойны или добычу. Когда он открыл сумку, то показался изгиб стекла, паутина трещин и ремонтных работ, мозаика из разноцветных граней. Внутри этого стеклянного сооружения мерцали огоньки, но слабо и нерегулярно, как будто какой-то процесс, который поддерживал их, исчерпал последние капли энергии. Разер открыл еще часть объекта. Стекло занимало три четверти сферы, нижнюю часть которой опоясывал металлический обруч, а под этим кольцом виднелось переплетение проводов, кабелей и непостижимых механических деталей, прорезанных насквозь.
— Вы говорите, я привезла его с собой, — сказала Фура.
— Вы не помните? — спросил Эддралдер.
— Все, что я помню, это как ушел Сталлис, а потом вернулась Стрэмбли. Я была напугана и теряла силы. Я не знала, что она со мной сделает.
Серт заговорила с передней части катера. — Она была одной из нас.
— Когда-то, Серт. Знаю, нам кажется, что прошло совсем немного времени, но мы не превратились в призраков. Думаю, для нее это было как... в какой-то другой жизни, в каком-то другом существовании, очень давно. И она сказала мне, что ей больше нравится то, кем она стала.
— Она сказала, чем собирается заниматься?
— Я подарила ей корабль. Думаю, она согласится... бродить по нему, охранять как затонувшее судно, возможно, даже найти способ плыть на нем снова, и, возможно, это будет последний раз, когда мы увидим "Мстительницу" или то, что стало со Стрэмбли. Мне жаль любого, кто попытается забрать это затонувшее судно, зная, что находится внутри. Это казалось... честной сделкой.
— Для тебя это было нелегко, — сказала Серт. — Я знаю, что значил этот корабль для тебя и твоей сестры, и сколько крови он стоил нам всем.
— Но, с другой стороны, кто лучше призрака сможет за ним присмотреть? Это был не такой уж трудный выбор, Серт. Я не жалею, что все так сложилось. Мы на верном пути, не так ли? Могу я спросить о твоих глазах?
— Они очень болят, но если я сниму повязку, то смогу увидеть свет и тьму. Доктор Эддралдер считает, что со временем я поправлюсь. В любом случае, Разер гордится собой. Он очень хорошо разобрался в настройках, и я даже разрешила ему поработать с рулевыми двигателями, как только мы получили представление о нашем курсе. Мальчик умеет плавно нажимать на кнопки. Когда-нибудь мы могли бы сделать из него ходока по вещницам.
В голосе Серт была какая-то нотка, которую Фура не могла не уловить: кто-то пытался выглядеть храбрым, несмотря на все свидетельства обратного.
— Дела обстоят не так гладко, как хотелось бы, не так ли?
— Вы можете добраться до локатора, капитан?
— Я потеряла руку, но не рассудок. — Фура поднялась со стула, прошла мимо сумки, в которой лежал Паладин во всей своей разрушенной красе, к передней части катера, где Серт и Разер делили между собой бремя контроля.
— Нет ничего плохого в том, чтобы использовать локатор или радиоречь, капитан, — сказал Разер. — Любой другой корабль в радиусе десяти тысяч лиг делает именно это. Даже если бы мы хранили молчание, нас все равно засекли бы по отраженным импульсам и рассеянной радиоречи.
— Этот парень имеет в виду, — сказал Серт, на ощупь управляя гироскопическим регулятором, — что мы не в неведении относительно наших шансов добраться до Тревензы. Мы очень хорошо знаем свое местоположение и скорость, и знаем, где находится цель, и также знаем, сколько осталось в наших топливных баках.
Фура колебалась, прежде чем задать свой вопрос, справедливо опасаясь ответа, который она, скорее всего, получит.
— Сколько именно?
— Где-то между ничем и почти ничем. Нам пришлось сильно постараться, чтобы выбраться с места крушения. Вы помните, что мы уничтожили два их основных корабля? У трех оставшихся было еще достаточно пушек и патронов, и как только их первая абордажная операция пошла наперекосяк, они запустили еще два катера. Возможно, это все, что у них осталось, но для нас и без того было достаточно неприятностей. Мы ускользнули от катеров, сильно ускорившись, и увернулись от их главных кораблей, совершив пьяный маневр, но на это ушло много топлива, и теперь оно у нас почти закончилось.
Фура задумалась на несколько секунд.
— Сколько часов до Тревенза-Рич?
— Мы не долетим туда. У нас хороший курс, но низкая скорость. Если увеличим скорость, используя то, что осталось в баках, то промахнемся на тысячи лиг. Мистер Разер посчитал вручную. Было бы проще извлечь квадратуру круга.
Фура задумалась. — Тогда подайте им сигнал. Когда та пострадавшая сторона стала слишком сильно давить на Колесо Стриззарди, Глиммери выслал катер, чтобы перехватить их и в любом случае доставить на место.
— Так и было, но Разер говорит, что подобный маневр нам не поможет, во всяком случае, за то время, которое у нас есть. Это запутанно, капитан. Хотелось бы, чтобы это было не так, но с топливом и числами трудно спорить.
-Кто-нибудь нас выручит.
— Только не на этом маршруте. Чтобы добраться до Тревенза-Рич, нам пришлось гнать в Пустоту. Мы могли бы повернуть к главному Сообществу — и тогда у нас были бы все шансы долететь. Но когда нас обнаружили бы, то нашли бы только трупы — задохнувшиеся от голода скелеты. Правильно было направить нас к Тревенза-Рич, не так ли?
— Так оно и было, Серт, и никогда не думай иначе.
— Мы все равно подали им сигнал, — сказал Разер. — Как я уже сказал, среди всей этой радиоречи и локаторных импульсов нам ничего не стоило послать сигнал о помощи.
Фура кивнула: она была согласна с мальчиком, хотя и временно. — Ты назвался?
— Нет, я не уточнял. Просто сказал, что мы спасались от враждебных действий и нуждались в помощи. Все в порядке, капитан?
— Совершенно верно, Разер. — Она увидела, как по его телу пробежала дрожь облегчения. — Ты все сделал правильно, мальчик. — Она повернулась, обращаясь ко всей своей маленькой группе. — Вы все сделали правильно. Никто из нас не опозорил ни себя, ни друзей, которых мы потеряли.
— Мне жаль, что мы потеряли и корабль, — печально сказал Разер.
Здоровой рукой она приподняла его подбородок. — Мы этого не сделали. Мы кое-что потеряли, и я не говорю, что это не позор. Он был хорош, быстр и темен, и он мне нравился. Он был моим. Но что для меня было важно в этом корабле, так это люди на нем и разум, заставляющий его работать. Некоторых из этих людей сейчас нет с нами, и мы будем скорбеть о них должным образом, когда выберемся из этой передряги. Но мы выкарабкались, и Паладин тоже, и это еще не конец. Это начало чего-то другого.
— Как вы думаете, мы выберемся из этой... заварушки? — нерешительно спросил Разер.
— Тебе надоела жизнь, парень?
— Нет, сэр. Капитан.
— Ты достаточно насмотрелся на прелести Сообщества, достаточно отведал его вкусов, достаточно прикоснулся к его тайнам?
Он ответил так, словно вопрос мог быть с подвохом. — Н... нет. Нет, капитан. Этого недостаточно.
— Мне тоже, мальчик. — Она отпустила его подбородок, мимоходом сжав его плечо. — Мне тоже. И мы еще не закончили, никто из нас еще не закончил. Адрана все еще где-то в Тревенза-Рич, и если кто-то сможет найти способ, то это будет она.
Через некоторое время поток перетек в более широкую часть туннеля и превратился в вязкую жижу. Зловоние усилилось, и крошечные бледные мухи с жужжанием закружились вокруг лица Адраны. Крысы шныряли по трещинам и выступам в стенах туннеля, а иногда выбирались в поток, переходя с одного твердого участка на другой. Когда свет факелов падал на их мордочки, они никак не реагировали, их глаза затуманивались белым. Они были слепы, как Куэлл.
Переход к более медленному течению, по-видимому, послужил сигналом для сотрудников Куэлла приготовиться к стыковке. Они изо всех сил навалились на передние поручни, подняв шесты над потоком, пока не обменялись кивками. Затем в унисон вонзили шесты в ил, два сильных удара, как будто какая-то ценная добыча плавала прямо под поверхностью, и плот резко накренился. С серией кряхтений и толчков он уперся в ряд грубых кубических блоков, прижатых к ближайшему колодцу туннеля. Плот привязали к этому импровизированному причалу, и Куэлл велел группе осторожно сойти на блоки.
Над блоками в стене было углубление в форме арки, а под аркой — круглая металлическая дверь. Адрана уже начала думать, что остаток ее жизни будет состоять из скитаний по темным, покрытым грязью туннелям, но проход по другую сторону двери был обшит металлом, просторен, освещен электричеством и почти полностью соответствовал гигиеническим требованиям. Более того, как только за ними закрылась дверь, мухи и самый неприятный запах остались по ту сторону, и наконец Адрана сочла, что можно вздохнуть полной грудью. Раньше она слишком боялась, что ее вырвет при таком вдохе.
Металлический коридор тянулся примерно на шестьсот спанов, и по мере того, как они приближались к его концу, машинный гул становился все громче. Они вышли на балкон с перилами на верхних этажах огромного помещения в форме кастрюли. Оно было не менее шестисот спанов в поперечнике и примерно столько же в глубину. Над ним был круглый стеклянный потолок, перекрытый огромными радиальными и концентрическими опорами, усеянными заклепками размером с кофейный столик. Адрана предположила, что обычно дневной свет проникал бы через потолок, но, поскольку они все еще находились в режиме сумерек, все, что она могла разглядеть, были огни далекой, противоположной поверхности Тревенза-Рич. Она не помнила, чтобы видела здание высотой в шестьсот спанов — по крайней мере, такое, которое повторяло бы форму этого помещения, — поэтому предположила, что окно на самом деле находилось на уровне пола, а пространство, в котором они находились, было вырыто под поверхностью мира-веретена.
Она выглянула за пределы опоясывающего его балкона, где виднелась окутанная паром масса трубок и штуцеров и контейнеров странной формы. Аппаратура заполняла камеру от пола до потолка, уложенная так же плотно и беспорядочно, как органы в животе. Здесь были смотровые площадки, подиумы, трапы и винтовые лестницы, и почти везде, куда бы она ни посмотрела, можно было встретить рабочего в комбинезоне, который осматривал какую-нибудь арматуру, регулировал что-то гаечным ключом или записывал какие-то значения на приборе. Пар поднимался густыми неровными клубами, и вскоре ей пришлось снять очки и насухо протереть стекла. Металлический пол балкона под ее ногами улавливал вибрацию от того, что, должно быть, было жужжанием огромных насосов, хотя во всех местах, которые она могла видеть, царила странная и нервирующая тишина. Ее взгляд остановился на некоторых этикетках, нанесенных по трафарету на более крупные предметы: Основной сепаратор грунта, Вторичный гравитационный концентратор, Шестой реактор для сбора осадка и так далее.
— Канализация работает, мистер Куэлл? — спросила она бодрым и заинтересованным тоном.
На его лице отразилась определенная гордость. — Муниципальная очистная станция управления водоснабжения четвертого округа. Не самая большая и не самая современная в этой части Тревенза-Рич, но вполне удовлетворяет нашим потребностям.
— Мне не нравится, как звучит это место, — сказал Тэйзакнэйкак. — Я нахожу его шум крайне неприятным.
— Тогда будьте уверены, что вы здесь надолго не задержитесь, — сказал Куэлл с едва сдерживаемым терпением. Затем полушепотом обратился к Адране: — Он всегда такой?
Она кивнула. — Нет. Иногда он ведет себя гораздо хуже.
Рядом с одним из огромных резервуаров, питаемых по трубам, возвышалась башня гораздо меньшего размера, соединенная с балконом узким переходом. В верхней части башни открылась дверь, и оттуда вышла женщина в комбинезоне. Она перегнулась через край прохода, посмотрела вниз, затем сделала быстрый жест рукой, подзывая одного из помощников Куэлла. Куэлл кивнул в ответ на переданное слово, и компания двинулась вдоль изгиба балкона, а затем гуськом пересекла соединяющий их переход, вокруг них вился пар, создавая своего рода частичное прикрытие. Женщина в комбинезоне проводила их в лифт, расположенный на верхней площадке двери, призывая не задерживаться. — Давайте, давайте, — сказала она. — Пошевеливайтесь!
— Нервничаете, Мэйбил? — спросил ее Куэлл.
— Все время, Хэсп. Но сегодня особенно. — Она в последний раз огляделась по сторонам, затем закрыла за ними двери лифта. Кабина была большая, но все равно, когда они все втиснулись в нее, возникла давка. Адрану втиснули рядом с обезьяной справа от нее, недоумком слева и ворчащим инопланетянином, вцепившимся в ее голени. — Гриндер и остальные ждут вас в генераторной — там вы все пока будете в безопасности. Хочешь посмотреть на них или сразу отправишься в полость?
— Гриндер может задержаться здесь на несколько минут — он и так ждал столетия. Спустите нас вниз.
Мэйбил нажала самую нижнюю кнопку на панели управления, и лифт начал опускаться. Воцарилась тишина. Адране показалось, что собравшиеся собираются подчиниться негласному правилу лифтов и вообще ничего не говорить друг другу, поэтому она была почти разочарована, когда Мэйбил продолжила свой ответ Куэллу. — Поступают сообщения о каких-то проблемах в туннелях, Хэсп. Даже услышали, что с Квиндаром, возможно, что-то случилось.
