— И я думаю, что было мудро не упоминать о новых программах по Клонированию. Зей может настоять на том, чтобы Винду добился у канцлера ответов на эти вопросы. А я бы предпочел, что бы офис Канцлера не замечал нас.
— Бесани сделала прекрасную работу, и я не хочу, чтобы ее убили. — Скирата толкнул Ордо локтем. — Она хороша во всем. Успокой ее, подари ей сапфиры и спроси, как ей придется по душе идея пожить в одном доме с каминоанкой в депрессии, хорошо?.
— Я скажу ей, что они краденые. Она, как служащая Казначейства, очень чувствительна к таким вещам.
— Орд'ика, просто найди пару дней, чтобы хорошо провести с ней время. Ты знаешь, о чем я говорю.
— Да, Кэл'буир.
Скирата выплюнул остатки корня руик в клумбу около ближайшей стены.
— Через год, если у нас все еще есть год, я хочу, чтобы все было готово к мгновенному ба'слан шев'ла.
Это означало «стратегическое отступление», одна из тактик мандалориан, согласно которой они исчезали из поля зрения противника, а позже вновь объединялись в армию. Для них же это означало отход на Мандалор и помощь всем клонам, кто разделял их идеи.
Они никогда не говорили о Джусике. Зей должен был заметить это и рано или поздно вернуться к этой теме во «втором раунде» со Скиратой. Но, в отличие от Скираты, он не мог позволить себе ба'слан шев'ла.
Возможно, он должен подумать об этом. Все нуждаются в плане Б, даже джедаи.
Глава 18.
Мне потребовалось много времени чтобы понять, что победа в войне часто еще не значит ее окончания, по крайней мере, для правительств.
Генерал Арлиган Зей, командующий сил специального назначения республиканской Великой Армии, по поводу его недавно возникшего интереса к военной истории.
Бастион Кириморут, северный Мандалор, 539 дней после Геонозиса.
— Не хочу вас расстраивать. — сказал Вэу. — Но Фай не тот, каким вы его помните.
Этейн тяжело кивнула. Они ждали когда сядет «Эй'хан». Вэу не думал, что эмоциональный шок — это самое лучшее для беременной женщины на таком позднем сроке, но если потребуется что—то специфически женское — Рав Брэлор была рядом. Мирд ходил за Этейн по пятам, зачарованно глядя на ее живот.
— Все равно, он по—прежнему Фай, и мне кажется, я сейчас понимаю процесс посткоматозного восстановления. — ответила Этейн. — Вы и не знаете, сколько медицинской литературы я перечитала в последнее время. Но вот Мирд меня беспокоит.
Брэлор щелкнула ногтем по рукояти бластера, заставив Мирда резко крутнуть головой и сердито уставиться на нее.
— И я могу побеспокоить Мирда. Не так ли, моя маленькая вонючка?
Вэу почувствовал необходимость заступиться за своего любимца.
— У стриллов, если помните, очень острые чувства. Он знает что ребенок скоро появится.
— Ждет закуски?
— Родительские чувства, Рав. Не забывай что Мирд — гермафродит. Он может быть также и матерью, а ты знаешь что самки животных могут нянчиться с кем угодно.
— Даже с тобой, Вэлон…
Этейн вскинула взгляд, как только донесся первый далекий раскат — двигатель тормозил корабль перед посадкой.
— Я в самом деле хотела бы, чтобы Дарман узнал, прямо сейчас. В самом деле.
— Почти все, девочка. — проговорила Брэлор, разминая ей плечи. — Вот тогда будет самое время. Скоро.
Но, возможно, у нее не будет времени, чтобы по—настоящему вновь увидеться с Фаем.
«Эй'хан» опустился на амортизаторах, щелкая и потрескивая остывающими двигателями, и распахнул грузовой люк. Джайнг, толкая перед собой Фая в репульсорном кресле, вышел наружу.
— Вообще—то я просто пролетал мимо. — произнес Джайнг. — Но этот сумасшедший Мэндо'ад сказал, что отпуск он проведет тут.
Этейн не стала ждать. Она бросилась к Фаю — со впечатляющей, для обремененной таким грузом женщины, поспешностью и обняла его. У него не хватало координации чтобы ответить и он просто стукнулся рукой о ее плечо.
Он был одет в броню Геза Хокана, вернее в ее верхнюю половину. Ножные пластины, наверное, надо было удлинить; Хокан был заметно ниже ростом. Джусик знал — как поднять боевой дух.
— Теперь нам придется тебя откармливать. — сказала Этейн. — От тебя остались кожа да кости.
— Физзз… — неразборчиво пробормотал Фай.
— Он говорит «физиотерапия». — объяснил Джайнг. — Речь вам придется разбирать с большим трудом, но дайте ему стило, и он сможет написать все, что не может сказать. Еще ему приходится показывать на предметы — он не может подобрать нужные слова. Да, и он многое забыл. Но для мертвеца — дела у него идут неплохо.
Вэу нашел особенно жестоким то, что Фая — остроумного, красноречивого парня — ранение так безжалостно заставило замолчать. Но все еще только начиналось. Брэлор тоже потянулась похлопотать над Фаем, но Фай заметил, что Этейн раздалась в талии. Он показал пальцем.
Этейн пожала плечами.
— Значит со зрением у тебя, Фай, все в порядке.
— Несссс…
— Расскажу тебе позже. — пообещала она. — Давай посмотрим твои президентские апартаменты, и поглядим, что может делать дроид—сиделка.
— Все в порядке, Фай. — подхватила Брэлор. — Рядом буду я, или же моя племянница. И добрая домашняя стряпня Мэндо. Она тебя поставит на ноги быстрее всякого аруэти осика.
Но Фай все еще смотрел на живот Этейн, и Вэу знал что он помнит достаточно, чтобы сделать очевидные выводы. Трудно было судить о его эмоциональном состоянии без улыбок и прочей заметной мимики, но Вэу не мог избавиться от впечатления что Фай смотрит чуть рассерженно, а тем, что он пытался произнести, было «Ты ничего не сказала».
Ему слишком легко было приписать свои мысли и слова. Им не следует торопиться.
Вэу оставил Джайнга и женщин хлопотать над Фаем, и пошел проверить Ко Сай. Мирд, вернувшийся в свою родную среду, смотрел на него с выражением надежды, выпрашивая разрешение заняться самым приятным ему занятием: охотой.
— Ладно, Мирд'ика. Все равно, мне надо повидать Ко Сай. — Вэу махнул рукой в сторону деревьев.
— Ойа! Ойа, Мирд!
Стрилл рванул во весь опор и исчез в лесном выступе к северу от дома, а Вэу продолжил свой путь. Теперь, когда Вэу, Скирата, или один из «Нулевых» все время были где—то рядом, а Брэлор присматривала за строительными работами — бастион все больше начинал походить на настоящее родовое гнездо. Он вызывал настоящее ощущение айам'ла, и был гораздо большим, чем поначалу показалось Вэу. Если ты не хотел тесниться в Келдабе — на редконаселенном Мандалоре земля все еще была свободной. Отсюда и к северу клан мог расширять свои владения…
«Но я не его часть. Я просто проходил мимо, ясно?»
Единственной частью бастиона, в которой не было этого чувства суматошного, пахнущего деревом и дымом, тепла, были комнаты Ко Сай; там ощущения были такими, словно она создала себе отгороженную зону, которая была каждой своей частицей такой же неуютной, как и город Типока, разве что не настолько чистой, белой и сияющей.
Она нависала над своей декой — каминоанцы, при всей их гибкой грации, не умели наклоняться. Они изгибались. Опустив для чтения записей голову, Ко Сай выглядела так, будто она совсем упала духом.
— Как идут дела? — поинтересовался он.
— Еще один день, когда я оплакиваю потерю результатов последних лет моей работы. Но если вы о том, не написала ли я еще что—то про управление генами старения…
— Давайте не морочить друг другу головы. Я спрашиваю.
— Да, мне есть что написать.
— Ладно, спрошу не об этом. Вопрос насчет мотивов. Я все еще не понимаю, почему вы придерживаете эту информацию. Вы не высказывали своих требований.
— Пожалуй, это взляд с неверной стороны. Возможно дело в том, что я хочу оставаться в живых как можно дольше, надеясь что какие—то обстоятельства изменятся, и я смогу спокойно продолжить свою работу.
— Вас беспокоит канцлер Палпатин, не так ли? Вот кто заставил вас прятаться.
— Любой, кто создает настолько могущественную технологию, ответственен за то, чтобы она не попала к тому, кто неверно ей распорядится.
— А мне почему—то казалось, что вы не с Ротаны…
— Все зависит от вашего понимания «неправильного использования». — Ко Сай уже давно не выглядела так впечатляюще, как на Камино и это было уже не просто из—за скудного гардероба. Изгнанничество подточило ее уверенность. Может придти время когда она просто сломается.
— Но могу я спросить: почему для вас так важно вернуть этим клонам нормальный темп старения? Вы не такой иррационально сентиментальный человек, как Скирата. Для вас это коммерческое предприятие?
— Собираюсь ли я бежать с этим на Арканию и объявлять торги? Нет. Нет коммерческой ценности. Разве что для тех кто заинтересован в свержении диктата правил генетики — тех, кто все равно не может заплатить.
— Тогда — любопытство или проверка ваших умений допросчика?
— Нет. Это потому, что нечестно лишать их полной жизни. Сокрушать слабых — признак недалекого ума.
— Джедайка сказала, что и Скирата не продал бы данные, и, возможно, уничтожил бы их после того, как он ими воспользуется.
— Похоже на Кэла. — ответил Вэу. — Все, чего он хочет, это позаботиться о своих мальчиках.
Вэу пытался понять — что же происходит в ее голове, но даже после всех этих лет среди каминоанцев, и после того, как он узнал ее лучше, чем мог бы себе представить — он все время напоминал себе, что использовать человеческие мотивы, как базис для понимания каминоанцев, было бы ошибкой. За исключением гордости — он не мог спроецировать на них человеческие побуждения. Возможно, это несоответствие и заставило Мерееля считать их коварными.
— Пожалуй я пойду. — сказал он. — Посмотрю, что там притащил из леса Мирд.
— Вы дадите мне знать, когда джедайка родит ребенка, хорошо?
— О, вот это наверняка будет слышно на все здание…
— Она обещала мне образец ткани…
Нет. Вэу ни на миг не подумал, что Ко Сай вызвалась связать пинетки.
* * *
Когда Вэу вернулся в центральный зал — он увидел, что Мирд занят какой—то бурной деятельностью на поле снаружи. Брэлор и Джайнг, замерев, наблюдали за ним. Ему пришлось подойти и присмотреться.
Мирд строил гнездо. И он не только строил гнездо для будущей матери, он делал запасы. Большой шатуаль, изломанный и мертвый, лежал в стороне от тщательно свитых пучков сухой травы.
— Это он готовится к прибавлению. — прокомментировал Джайнг.
Брэлор рассмеялась.
— Самая трогательная штука, которую я видела. — сказала она. — «Трогательный» и «стрилл» в одном предложении… да уж, каждый день узнаешь что—то новое.
— Сколько они живут? — спросил Джайнг. Я слышал, в три или четыре раза дольше обычного человека.
— Верно. — ответил Вэу. — Это меня беспокоит; потому что у меня нет семьи, чтобы передать ей заботу о Мирде.
— А вы здорово сентиментальны, сержант.
— Ты мог бы позаботиться о Мирде, если бы со мной что—то случится? Ты, кажется, относился к нему не с таким отвращением, как твои братья.
Джайнг напустил на лицо выражение «я это обдумываю» и чуть качнул головой.
— Ну да, у меня вечно был нос заложен. Ладно.
— Дашь мне слово?
— Да. Даю.
Вэу почувствовал спокойствие, которого он не ощущал много лет, и это сказало ему — насколько он был привязан к зверю.
И тем вечером он чувствовал себя действительно сентиментальным, присоединившись к остальным в главной комнате и размышляя о приближающихся родах.
Парджа, племянница Брэлор — механик, неплохо зарабатывающая для подростка — откровенно и внимательно рассмотрела Фая на первой встрече.
— Джайнг говорит, что тебя стоит чинить. — сказала она, присев перед ним, чтобы посмотреть ему в глаза. — По—моему он прав.
Для любого, кроме мандалориан, это прозвучало бы немыслимо грубым, но она произнесла это с улыбкой, и она была весь вечер удивительно заботлива с ним. Это выглядело чем—то большим, чем такт или жалость. Покровительственно наблюдавшая Этейн совершенно неожиданно подмигнула Вэу через комнату. У джедаев, похоже, был свой локатор на такие вещи.
«Что ж," — подумал Вэу, — «радость можно отыскать и среди самых неблагоприятных обстоятельств.»
* * *
Этой ночью он спал крепко, а Мирд улегся ему на ноги, поверх одеяла. Но крики рожающей женщины разбудили его, и всего шесть часов спустя появился на свет Венку Скирата, пожалуй, самый морщинистый и сердито глядящий из младенцев.
Брэлор и Парджа без тени сентиментальности осматривали Венку.
— Кандосии. — сказала Брэлор, принимая ребенка в свои руки. — Очень здоровый мальчик
Вэу подумал о том, с каким будущим может встретится Венку — или каким он сделает его для себя — и протянул Этейн свой комлинк.
— Давай. — сказал он. — Ты знаешь что должна делать следующим.
Этейн, заплаканная и усталая, приняла прибор и неловко начала нажимать на кнопки. Ему даже не понадобилось ей напоминать. Она ввела код Скираты с первой попытки, а когда тот ответил — она смогла произнести лишь одно слово.
— Ба'буир. — выговорила она и расплакалась.
«Дедушка.»
* * *
Бастион Кириморут, север Мандалора, 541 день после Геонозиса.
Весь путь от Корусканта Скирата оставался уверен что он, не раздумывая, заберет Венку из рук Этейн — ровно до того, как он вошел в ее комнату и увидел этот жалобный взгляд на ее лице.
— Все в порядке. — сказала она. — Я устала и по уши в гормонах, так что если начну реветь — продолжай, будто ничего не случилось. Я не передумала, нисколько.
Скирата наклонился, чтобы посмотреть на Венку и тогда Этейн протянула ему ребенка.
— Вот, Ба'буир.
— Венку красивый. — сказал Скирата. — В самом деле.
Его биологические дети сейчас, должно быть, завели свои собственные семьи, и может быть, где—то у него были даже правнуки, но это был первый внук, которого он мог подержать и назвать своим.
— Венку. Да, Венку, это ты. Нравится, Венку? — Ребенок был слишком мал, чтобы ответить на воркование и щекотку. Скирата держал его, словно хрупкий кристалл, придерживая одной рукой головку. Да, он, как минимум, что—то помнил. — Он прекрасен, Этейн. У тебя хорошо получилось. Я горжусь.
