Ни одна мысль не отражалась на лице юного шиноби. Проходя клановый квартал, он пару раз почувствовал пристальные и изучающие взгляды, но не обратил на них внимания.
Через некоторое время он открывал входную дверь:
— Я дома. — Итачи отдал дань традициям.
Чуткий слух услышал приближающиеся шаги. Парень поднял взгляд и наткнулся на нахмуренные брови отца:
— Иди за мной. Нам нужно поговорить. — сказал Фугаку в приказном тоне.
Итачи внутренне хмыкнул. Каждое его действие часть представления, а поэтому…
В глазах юноши мелькнул узор, а после отец ответил:
— Понял, сейчас позову. — развернулся мужчина и ушёл вглубь дома, через минуту вернувшись с Микото:
— Что? — удивленно посмотрела женщина на стоящего у входа сына.
Ещё одно преображение глаз Итачи и две фигуры синхронно ответили:
— Поняла/Понял. — после они ушли внутрь здания, на их месте показался Саске.
— Уже действуешь? Не забыл про родителей Шисуи и Изуми с Хазуки? — наклонил голову парень, не прекращая есть мороженку.
— Помню. — ответил Итачи, сопротивляясь нахлынувшей усталости от присутствия брата. Про себя молясь кому-то, чтобы тот не выкинул чего-то.
— Отлично, как начнёшь, я замечу и заменю нужных членов клана. — скупо улыбнулся Саске и ушёл внутрь дома.
Старший брат проводил мелкого странным взглядом. Очень подозрительно, что он отделался простым напоминанием, без какого-либо абсурда.
Итачи покинул дом и повторил похожие действия с гостями на сегодняшний вечер. Для сторонних членов клана, произошедшее не вызвало каких-то подозрений. Не было среди невольных наблюдателей, опытных параноиков.
К дому правящей ветви вернулся клон Итачи. Сам же парень под действием зелья невидимости отправился за пределы квартала.
В отличии от известной ветки судьбы, юный Учиха действовал по прямому приказу Данзо, как идейный оппозиционер внутри клана. Когда Хирузен и АНБУ придут на праздник, то наш мумий станет главным подозреваемым и козлом отпущения.
В принципе события повторятся, но подтекст будет другим и это не считая того, что может выкинуть Саске.
Последняя мысль заставила Итачи вздрогнуть.
Через пару мгновений, одежда сменилась алмазной экипировкой, измененной под снаряжения АНБУ.
Теперь осталось подождать несколько часов до наступления ночи.
Зачем Итачи так рано вышел и подготовился? Выиграл себе немного времени, чтобы морально отдохнуть. Всё-таки будет убивать тех, кто является частью большой семьи.
Пускай часть клоны, но что-то старший брат не сомневался в способностях Саске. Он наверняка сделает слишком достоверные копии.
Легкий ветерок не дал шиноби окончательно уйти в себя.
Итачи изначально знал позиции, как АНБУ Третьего, так и корешков Данзо. Последние нужны для декорации руководству деревни в лице Хирузена и его окружения, а также пресловутого человеческого фактора.
Кое-кто ещё не сделал окончательного решения, зачистить или заменить секретное спецподразделение. Несмотря на то, что большая часть корешков тянет на исполнительных болванчиков, при этом они остаются людьми. Данзо не мог себе позволить, превратить инструменты в полнейших тупиц, в таком случае коэффициент полезного действия сильно упал и польза от таких около нулевая.
Оранжевое зарево ставило последние точки на душевные метания юноши.
Рука рефлекторно поправила маску — въевшаяся привычка за недолгое время службы. Не всегда и не сразу он надевал алмазный комплект защиты.
В руках материализовался танто — измененный алмазный меч с простыми зачарованиями без лишних спецэффектов. Если что-то убойное понадобится, то у него есть кубическая энергия и клинок станет проводником стихийной чакры.
Время действия зелья давно прошло. Итачи не стал восстанавливать эффект невидимости, исключительно используя свои навыки, скользнул по ближайшим крышам к клановому кварталу.
Как только его нога коснулась дома, где находились первые цели, перед глазами появилась табличка: «Действуй особенно кроваво, я скоро присоединюсь. На хорошего мальчика Тоби не обращая внимания, у него свои… игры. :)».
Тело Итачи неконтролируемо вздрогнуло. Ему очень не хотелось знать, чем сейчас занимается Обито Учиха, даже если это какая-то безобидная игра. Жизнь рядом с братцем, заставляет ценить целостность психики.
Убийца тенью переместился внутрь жилого дома. Скупой взгляд сожаления скользнул по спящему телу маленькой девочки. Следом раздался легкий свист клинка и помещение обагрилась кровью.
Несколько секунд потребовалось для упокоение остальных членов семьи. Клинок жадно впивался вплоть, разрывая её, показывая внешнему миру, внутренний мир людей Учиха.
Восприятие Вечного Мангекё Шарингана позволяло увидеть отличную грань клонированного существа. У них не было полноценной души, что вводило легкий дисбаланс в общую структуру.
Выполняя грязную работу, юноша перекидывал в голове полученные знания из магии жизни и исследований брата. Кроме органических манипуляций, там затрагивалась концепция души, поэтому он смог видеть разницу.
Немногие бы смогли отличить подделку от настоящего человека, да и то лишь в том случае, когда клон жив.
Ещё десяток членов клана пали от клинка Итачи, окрашивая мир в красные и чёрные цвета. Сакральная тьма пришла в мир и забирает жизни людей. После очередной жертвы, чистильщик остановился, сложил несколько печатей.
В разные стороны разлетелись вороны, увеличивая сектор обзора.
Не останавливаясь от выполнения миссия, стараясь исполнить пожелания брата — убивать особенно кроваво, он осматривал место действия. Заметил, как Саске появился во взрослой форме, красных доспехах, на данный момент безумно смеясь вырезая полицейский участок и играясь с некоторыми жертвами. Причём явно не клонами, а рядом за иллюзией бегал Обито в маске.
Итачи по губам прочитал, что покрикивал тот: «Тоби хороший мальчик, Тоби поймает курочку и будет она нести Тоби золотые яички!».
Также внимание привлёк полупрозрачный купол охвативший весь клановый квартал. О функциях барьера Итачи не стал раздумывать, возвращая большую часть внимания на выполнения текущих заданий.
Когда чистка неожиданно закончилась. В голове юного шиноби возникло подозрение. Всех кого он убивал, оказались клонами. Внутри колыхнулось раздражение, словно хищнику не дали полноценной добычи.
Несколько применений техники телесного мерцания и Итачи оказался возле брата. Тот всё также издевался над соклановцами, по видимости уже бывшими.
— Стать в строй салаги! — вещал он. — Вы как часть дерьма, вынудили меня резать невинных клонов, парочку из которых я… нещадно прикончил.
Прибывший старший брат вздрогнул, ибо представление было рассчитано и на него.
— Да кто ты такой чёрт возьми?! — вспылил один из стариков и заметил прибывшего АНБУ. — АНБУ?! Так значит они решили действовать.
Мрачное выражение лица одного из старейшин заставило Саске улыбнуться шире. Каждый из будущих жертв, почему-то не воспринимал молодого человека в красной броне. Каждый должен быть хотя бы по истории знаком с тем, как выглядел Мадара Учиха, но… что-то было не так.
— Стойте! — крикнул Инаби, явно призывая всех замолчать. Пленитель не запретил разговаривать. — Это же Итачи! Вы что ослепли?!
— Они тебя спалили. — хихикнул Саске. — А почему же вы не спросите, кто я такой? Меня зовут Мадара Учиха! Верить мне или нет, неважно, ибо я буду вас казнить!
Если бы не маска, то окружающие могли бы наблюдать, как треснуло лицо одного юного шиноби. Настолько фальшивого и приторного пафоса Итачи не смог выдержать.
— М-мадара У-учиха? — дрогнул голос Яширо, того затрясло от иррационального страха.
— Он не может быть жив и так молод. Он давно умер. — подал один из стариков, его седые волосы колыхнулись, а в глазах пылала ненависть. — Кто ты такой?!
— Мне не поверили. — повернул голову Саске. — И мне слишком лениво играть эту драму с гнилыми личностями в главных ролях. Кстати говоря, не так уж и много вас таких паршивых овечек, всего-то четыре процента от целого клана.
— Ты… — вновь попытались открыть рот люди, но не вышло.
— Ладно, настало время резни. — мрачно проговорил Саске.
— Я убью их. — вышел вперёд Итачи, но брат покачал головой.
— Я сам. Нужно аккуратненько! Я им отрежу только руки и ноги, а потом романтично воткну лезвие им прямо в сердечко. Нужно же скинуть материал для исследования месье Тоби.
— Безумец! — выкрикнул до этого молчавший старейшина. — Тебе это с рук не сойдёт, Коноха уничтожит тебя!
На площади перед полицейским участком раздался хохот. Саске несколько секунд не мог унять эмоции. Одного взгляда на пленников хватало, чтобы вновь зайтись в истеричном смехе.
— Предатели, ренегаты и прочий мусор угрожает тем, что они хотели перековать под себя. Как мило. — Саске резко перестал смеяться. — Ладно, может вам песенку спеть так сказать на прощание?
Они что-то пытались сказать, но могли только открывать рот не издавая звуков.
Молодой человек в красных доспехах медленно приблизился к старейшине, хмыкнул ему в лицо и прошёл вглубь рядов. Схватило за плечо одного из мужчин.
В голове Итачи вспыхнули данные об этом… ублюдке. Это существо использовало совсем зеленых девушек, чаще генинов, чтобы сбросить накопившийся стресс.
Заманил в подворотню под благовидным предлогом. Стукнул по голове, а потом жертва в твоей власти.
Мусор не смог пробудить шаринган. Мусор не добился выдающихся достижений, болтался где-то около дна. Чтобы хоть как-то самоутвердиться, он выбирал неопытных и слабых девушек, а после надругался над ними, как в сексуальном плане, так и обычным насилие. Дальше шёл шантаж в стиле: «Он клановый, ты безродная».
— Мм, как вкусно пахнет… — мурлыкнул «Мадара Учиха», его лицо приблизилось к искаженной гримасе жертве. — Я всё знаю мой маленький насильник. Занимайся ты чем-то нейтральным, так сказать принуждал и отдавая что-то взамен, то… тебя бы здесь не оказалось. Светлого мира не существует, каждый имеет свои… особенности, даже я, но ты сладкий перешёл ту самую черту.
Тот явно что-то хотел сказать оправдываясь, но не мог. У жертв забрали возможность говорить, поэтому открытый рот мог бессильно хватать воздух.
В головах присутствующих заиграла музыка. Характерные мотивы для жанра свободы. Струны гитары и стук барабанов на мгновение оживил абсолютно всех, пока в игру не вступил текст с голосом возмутителя спокойствия:
«Мы плотной движемся стеной.
И все они от нас бегут,
Мы к цели движемся одной,
Те, кто не с нами пусть умрут.»
Неуловимое обычным взглядом движения рукой и чужая конечность отделена от тела. Беззвучный крик жертвы отразился на лице.
На этом Саске не остановился, нанося удар оторванной рукой по лицу жертвы, показывая той безумный оскал.
«Смотри скорей вокруг:
Их слишком много вдруг.
Порвем порочный круг.
Он ходит, дышит, думает не так — УБЕЙ!
И ты уверен в том, что это враг — УБЕЙ!
Не думай ни о чём, ты будешь прав — УБЕЙ!
Во имя счастья, правды и добра — УБЕЙ ИХ ВСЕХ!»
Пока в головах жертв звучал текст песни, молодой шиноби не останавливался и отрывал руки и ноги жертве, параллельно причиняя тому адскую боль.
Красные глазки Итачи помогли ему увидеть нечто больше, чем мог увидеть кто-либо из присутствующих. Саске не просто убивал, он также собирал негативные эмоции каждой жертвы. Тоненькие ручейки энергии впитывались в него.
Когда кончилась следующая жертва, палач перешёл к следующей, даже не зачитывая грехи того.
«Не вижу среди них людей —
Скоты и больше ничего.
Топчи, в лицо ногами бей:
Убей их всех до одного.»
Исполняя текст слов, Саске до смерти запинывал тем кому повезло меньше. Только это ничего не изменило, а скорее даже ухудшило. Концентрация негативной энергии начала зашкаливать, создавая вокруг «Мадары» проявления стихии Мрака.
«Смотри скорей вокруг:
Их слишком много вдруг,
Порвем порочный круг.»
Один за другим кончались рядовые мерзавцы, медленно приближаясь к главным заговорщикам. Яширо с ужасом наблюдая за приближающейся демонической карой. Всеми фибрами души ощущая накатывающие волны страха.
Инаби сожалел, что поддался на провокации Яширо, но при этом отказывался принимать, что находится он здесь не только из-за этого. Также этот полицай завидовал Текки, которого в рядах предателей и ничтожеств не наблюдалось.
«Он ходит, дышит, думает не так — УБЕЙ!
И ты уверен в том, что это враг — УБЕЙ!
Не думай ни о чём, ты будешь прав — УБЕЙ!
Во имя счастья, правды и добра — УБЕЙ ИХ ВСЕХ!»
За очередной припев молодой палач охватил несколько жертв, изображая безумия мерзко похихикивая. Те кто послабей уже каялись и жалели о ошибках. Старейшины со страхом наблюдали за красным узором Мангекё в глазах мучителя.
Как не верхушки понимать проблему клана с нестабильной психикой. А страх порождало понимания, что они последнии. И чем дальше заходило дело, тем больше боли отражалось на лицах убиваемых.
«ВОТ ТАК!
Он виноват хотя бы в том,
Что в стороне стоит сейчас.
Он плохо помнит наш закон;
Тот, кто не с нами, — против нас.
Наплюй на белый флаг,
Трави их как собак,
Отныне будет так.
Убей!
Убей их всех!
Всех!
Убей их всех!»
Когда мелодия подошла к концу в живых остался только Яширо, который уже должен был отправиться в забытью, но был принудительно удержан в сознании.
— Начни с себя. — добавил Саске последнюю фразу песни. — Ну что Яширо-сан, как вам представление? Я бы конечно оставил для последнего разговора кого-то из старейшин, но…
Молодой палач попинал труп означенного члена клана… бывшего члена клана.
— Но их я знаю не очень, лишь имена и фамилии. Для меня они остались серыми личностями, что не сказать про трусливого Яширо-сана…
— Я-я-я… в-всё сделаю! Не убивай меня! Я всё расскажу! — получивший свободу Яширо упал на колени и начал молить, лебезить, показывая свою суть.
Итачи и Саске молча смотрели за падением человека, который был готов полностью продать себя.
— Ничтожно. — прокомментировал парень в красных доспехах и повернул голову в сторону. — А вот и гости, как по нотам пробились сквозь барьер.
Последние слова заставили двух братьев синхронно хмыкнуть. Каждый из них понимал, кто задаёт ноты в этом спектакле.
Вместо слов в них полетели кунаи и сюрикены отгоняя от последнего выжившего.
— Итачи Учиха и… — заговорил один из прибывших АНБУ с серебристыми волосами.
Два силуэта отпрыгнули назад. Лицо Итачи было скрыто маской, а вот Саске демонстрировал прибывшему специальном отряду насмешливые улыбку.
