— У входа в галерею стоит караул?
— Обычно да.
— В этом случае впереди проползут куццапы и попытаются аккуратно его снять.
В руке Уатта горел зеленоватый факел, он давал мягкий свет и почти не чадил. Куццапы которые видели в темноте, лучше кошки выдвинулись немного вперед, они должны были предупредить об опасности.
Неожиданно послышался тяжкий вздох, шум словно от падения плиты. В туже секунду на голову движущихся бойцов посыпался песок. Уатта, сообразив, что начался обвал, стремительно побежала назад, но было уже поздно, воинов завалило, тела плющились, вот уже разбойнице приходиться разгребать песочек. Женщина кричит, тяжеленная почва давит на грудь.
Визирь ждал известий о взятии замка, он нервно расхаживал, время, от времени прилагаясь к кубку. Оскар-паша курил, потом метнул ножик:
— Эх, надо было сначала посоветоваться с Луфоро. А то полезли с пылу жару.
— Внезапные атаки самые эффективные! — Возразил визирь.
— Кажется, кто-то бежит! — Произнес куццап.
Действительно несколько оборванных бойцов выскочила из галереи, их одежда была изорванной, лица в грязи и крови. Подскочив они повалились в ноги визирю:
— Беда повелитель!
— Где остальные! — Гаркнул Фетра.
— Их завалило песком!
— А Уатта?
— Не знаем, скорее всего, погибла, мы и сами спаслись только потому, что шли сзади.
— Подонки, висельники, сволочи, не уберегли такую женщину. Ну подобного я простить не могу, готовьте колья.
— Пощади хозяин!
— Не будет во мне жалости. Двух тысячников мне жаль, произведу в это звание других, а ее! Да пол армии отдал бы за такую куколку. Баба-богатырь. Ну что встали тоже на кол захотели.
Орудия казни были готовы заранее и неудачливых бойцов бесцеремонно посадили на них. Те отбивались, выли, но все было бесполезно. А смерть на колу это очень позорно.
Лазутчики противника воспользовались удобным моментом, даже часть караульных бросила пост, чтобы посмотреть на казнь. Диверсанты забрались на вершину холма, на склоне которого находилась часть лагеря, облили смесью смолы и нефти два десятка круглых камней, подожгли и спустили их в них.
Камни с грохотом обрушились на стан, поджигая шатры, но основной ущерб был причинен не разносной своре бойцов, а их мирно храпящим скакунам. Перепуганные до смерти животные вскочив, оборвали путы, расшвыряли охранявших их солдат, и, сметая все на своем пути, врезались в столпившуюся толпу.
Началась страшная давка — геронны в суматохе даже открыли огонь, зацепив кое-кого из своих. Лошади затаптывали бойцов, ломали ребра и ноги. В суматохе пострадало не меньше трехсот воинов. Разбежавшуюся орду пришлось ловить до утра, многие лошадки посбивали копыта.
Впрочем, диверсантам не смотря на суматоху, не удалось скрыться, командир героннов действовал весьма оперативно, их обложили. Разъяренный визирь не хотел убивать их быстро и предложил, перейти к нему на службу, суля большие льготы и награды.
Лазутчики впрочем, не были дураками, он дрожащему тону, голоса поняли, что визирь лжет, да и репутация у кровавого вельможи была известной всем. Они предпочли умереть. Правда, на командира отряда успели накинуть пару арканов, но он уколол себя отравленной иглой, успев крикнуть:
— Тебе не пленить душу.
Тем не менее, визирь распорядился даже трупы посадить на кол, а затем поставить их таким образом, чтобы хорошо видно было с крепости.
Когда ставили колья уже начало светать, тут даже Оскар-паша стал возражать:
— Они хорошие солдаты и пали как герои, может не стоит позорить их прах, предать кремации.
— Чтобы душа отлетела в рай! — Злобно моргнул визирь. — Нет, я не дам покоя их душам, их трупы вываляют в навозе, измажут выделениями крысо-мамонта. Пускай другие, видят их участь и трижды подумают, прежде чем идти на подвиги.
— Что ты сделаешь с Боком.
— В первую очередь возьму его живым, а затем такое устрою, буду мучить полгода, или год!
— Надоест и не один организм не выдержит таких истязаний. — Сказал Оскар-паша.
— Ничего Луфоро поможет, где это бездельник? Позвать его.
Солдаты, повинуясь приказу визиря, обшарили весь лагерь, но от колдуна, словно след простыл.
Армию султана утро застало за работой, они складывали в костер и, произнеся ритуальные молитвы, поджигали трупы своих товарищей. Другие продолжили добычу извести. Покалеченных лошадей пустили в дело, так что завтрак был сдобрен, свежей кониной. После еды часть солдат продолжила строительство укреплений лагеря, а также принялась рыть слуховые колодцы, стремясь прослушать движение противника под землей, другие пошли сменять часовых и охранявшие дорогу разъезды.
— На сей раз и муха не должна пролететь, как мне не хватает Уатты. — Сказал визирь.
— Мне тоже! Хотя я и не люблю женщин, но мне нравиться она как воин. — Оскар-паша продолжал грызть конскую ногу, здоровый и массивный он как правило был вечно голодный.
Несколько тысяч воинов, среди которых выделялись могучие вильфабаки, были заняты перетаскиванием камней для редутов. Из опасения ударов начинать их строительство пришлось за километр, от крепостных стен.
— Учитывая мощь защитников редутов должно быть не меньше десяти! — Сказал визирь. Тем временем носильщики, согнувшись и сопя от напряжения, тянули тяжелые валуны.
— Но повелитель это как минимум три недели работы! — Сказал тысячник Палермо. — Зачем так много! Хватит и пяти!
— Ты что спорить со мной вздумал! Тоже на кол захотел!
Тысячник запнулся, и мысленно послал проклятие богам, что они послали такого злобного и не терпеливого командира.
Остап посмотрел в подзорную трубу.
— Без Луфоро нам будет совсем туго, мы окажемся беззащитными перед магией.
— Не дери когтями душу, меня самого это бесит. С другой стороны он, скорее всего, залечивает раны и копит силы, выбрав для этого местность, где больше энергии и волшебных линий.
— Что же будем рассчитывать, что до его возвращения ничего экстраординарного не случиться. У врага очень грозные гармошки и баллисты, нам надо дождаться подкреплений перед решающим штурмом.
— Это само собой.
Палермо заменил убывшего Маку, он был уже довольно искушенным бойцом, поэтому понимал, что им тут придется долго сидеть. По этому он стал своей зычно глоткой и плеткой подгонять солдат.
Скоро редуты начали понемногу расти. Пока они представляли направленные к крепости углы высотой в полтора метра с длиной сторон в два. На такой дистанции километр это более-менее сносная защита. Пока баллисты не стреляли и визирь пожалел, что начал с так далеко.
— Может, было лучше с пятисот! — Они вряд ли такие дальнобойные.
— Уже поздно повелитель. Да и береженого Бог бережет.
— Тогда первую сотню метров можете смухлевать.
Солдаты так и поступили — работа пошла быстрее.
Под прикрытием первой лини редутов подносились новые камни и скоро позади каждого из пяти сооружений громоздились кучи высотой с вильфабака.
Когда необходимое количество строительного материала было собрано, бойцы наскоро подкрепились принесенной похлебкой и продолжили работу. Когда тобой командует сто безжалостный командир как Фетра, тут и мертвый побежит. Кроме того, в крепости по слухам скопились не малые богатства. Бок славился своей скупостью, он скрупулезно собирал доходы и не брезговал спекуляцией, по этому у него было чем поживиться.
Три светила достигли зенита, военные рабочие обливались потом. Тем не менее, пить им не давали до самого коротенького перерыва. Покрытые густой шерстью вильфабаки мучились сильнее людей, они бы рады бросить работу, но геронны грозно натягивали луки, ясно было не пощадят волосатых "друзей".
— Сделать разметку! — Сказал визирь.
Команды строителей схватили камни и потрусили вперед, опасливо поглядывая на смертельно опасные стены. Особенно опасаясь залпов стрел, так как от ядра еще можно отскочить, а от них едва ли. Пока им везло, барон Бок проявлял выдержку, или быть может, хотел заманить армию султана поближе.
Время шло, редуты продвигались вперед, небо закрыли облачка, и закапал дождик.
Воины взбодрились, казалось, даже возникло подобие состязания. Поскольку крепость молчала, создавалась иллюзия безопасности. Видя, как бойцы выбиваются из сил, визирь заметно повеселел, но при этом не брезговал самолично стегать плеткой, чтобы подгонят нерадивых. За что чуть не поплатился. Длинная стрела едва не сбила его, и лишь то, что единорог внезапно отпрянул, спасло вельможу от гибели. Жертвой запуска стал вильфабак, пригвожденный намертво к земле. Визирь отъехал подальше, а работы не вольно замедлились. День подходил к концу, воины окончательно выдохлись, и следовало сделать перерыв на ночь. И так несколько человек свалилось в обморок от перенапряжения, не помогли даже плети.
Предвидя бурное время, ночных вылазок визирь велел всюду расставить караулы. Особую роль должны были сыграть надежные как сторожевые псы куццапы.
Сам он разлегся в шатре и постарался уснуть. Но без Уатты его постоянно тревожили страхи, мучили кошмары, казалось, что в углах шатра копошатся демоны. Где тут уснешь. Тогда визирь чтобы забыться откупорил бочку с трофейным ликером и принялся вливать его себе в глотку. На четвертом бокале сознание повелителя замутилось, и он забылся в тяжелой дреме.
Тут ему показалось, что из-за подола шатра выплывает расплывчатое пятно. Оно протягивает щупальца с отростками. Фетре страшно и одновременно он не в силах пошевелиться. Тело налилось свинцовой тяжестью, которая давит и душит его. А уродливые конечности опутывают и стягивают. Как ни странно наросты и шипы не причиняют боли, наоборот кажется, они ласкают грешного полководца.
Фетра стонет, и к его губам приникает оскаленный рот. Визирю кажется, что еще чуть-чуть, и он умрет от страха. Затем вдруг становиться сладко, словно в горло заливают медом, вельможа дергается и просыпается.
— Мама! — кричит он. Далее замирает, перед ним сидит его нежная и любимая Уатта.
— Что господин проснулся? — Сказала она.
— Вот чертовка, напугала, да как ты выжила? — Спросил визирь.
— Это я спас ее! — Произнес до боли знакомый голос. Фетра узнал Луфоро.
— Ну, ты даешь! Впервые колдун ты хоть что-то сделал вовремя.
— Конечно!
— И как тебе это удалось?
— Я применил заклинание, которое обычно используют чтобы похитить хорошо охраняемых девушек.
— А я в свою очередь провела долгие бесконечные часы под землей. — Сказала Уатта. — Это так страшно, трудно пошевелиться, на тебя так давит, многотонная тяжесть. К счастью осталось немного воздуха, и я не задохнулась.
Визирь обратил внимание на царапины и синяки под глазами покрывшие лицо женщины.
— Я тебя понимаю, ну иди ко мне, утешу.
— Слышишь, началось движение, видимо утешение, я найду в бою. — С жаром произнесла Уатта.
Как и две предыдущие ночи, эта также не была тихим часом. Отряды лазутчиков появились на склонах холмов и принялись обстреливать из луков лошадей. Они применяли особый раздражающий коней и оленей яд, от которого скакуны бесились. Вот они прорвали легкую изгородь, затоптав десяток солдат. Затем стрелки перенесли огонь на тех, кто пытался остановить кавалькаду. Что бы остановить лошадей пришлось применить огонь, размахивать перед мордами факелами, что смогло обуздать тех, кто не был ранен.
Уатта на сей раз, действовала очень решительно. Вместе с наемниками и стоящими на флангах вильфабаками. Они обрушились на противника как лавина при землетрясении в горах. Отряды лазутчиков вынуждены были скрестить мечи, самые мужественные их них пали прикрывая отход, давая остальным уйти под землю. Уатта рубилась как древняя богиня войны Афина, два ее великолепных меча сверкали при свете лун. Вот пал один, противник, вот второй. А третий почти перерублен пополам. Женщина заметила вход в галерею, четверо самых ретивых бойцов сунулись туда:
— Назад! — Закричала она. — Туда опасно, это место полное ловушек.
Солдаты, видно вспомнив участь передовой партии быстро вынырнули из входа.
Затем нашли еще один.
— Немедленно заройте! — Приказала Уатта. — Чтобы эти гадюки не смогли больше сунуться.
Дело пошло с энтузиазмом. В этот момент войска Бока атаковали вновь, удар был нанесен со стороны выступа. Человек тридцать было переколота, когда к ним рванули подкрепления, лазутчики дали зал из передвижной гармошки. Полегло двадцать бойцов, а остальные настолько растерялись, что позволили противнику уйти. Уатта примчалась на место, но уже было поздно.
— Тогда найдите вход.
Однако не даром их рыли многие десятилетия, маскировка была настолько искусной, что за ночь их не сумели найти. Визирь не был последним дураком и позволил большей части армии спать всю ночь. Следующий день обещал быть суровым.
Утром к ним прибыл обоз, он заметно поредел, из пятидесяти возов не досчитались пятнадцати, их сожгли во время нападения пустынных отрядов. Визирь хотел, посадить начальника на кол, но передумал, решив ограничиться поркой.
— За одного битого, двух не битых дают. — Философски отметил он.
Само по себе в этом ничего страшного не было, припасов у них и так было с избытком. Да и подвоз был выше нормы.
Работы возобновились с новой силой, визирь, заметно прибодрившись, кричал на рабочих. Редуты постепенно разрастались, Луфоро подмешал воинам бодрящее зелье, и они стали двигаться гораздо быстрее. Теперь следовало достигнуть мертвой зоны, где уже не действовали катапульты и баллисты. Правда "гармошки" все еще представляли опасность. Но ведь и геронны не дремали, могли перенять встречными выстрелами.
Днем противник неожиданно предпринял новую вылазку, его бойцы обстреляли рабочих, но были контратакованы героннами. Одновременно фарациды с большой высоты сбросили горшочки с горящим раствором. Из-за малой грузоподъемности эти существа не способны на большее, но кое-какие пожары вызвали.
Затем вылазку повторили, но видимо поняли, что подобная тактика не особенно эффективна.
Этот день выдался пасмурным и ветреным, солдаты хорошо потрудились, приблизившись к крепости, они даже не много схалтурили, срезав путь наполовину. Редуты превратились в углы трех метровой высоты, со сторонами в четыре метра. Теперь солдаты обнаглели, парочка бойцов подскочила по ближе к крепости, там они слегка постреляли, в слепую, как ни странно, но им не ответили.
Следующая ночь прошла, в похожей обстановке. Противник сделал вылазку поближе к лагерю. Его бойцы смазались специальной краской и стали почти невидимыми, заодно использовали сок растений отбивавших запах. Подкравшись к шатру, они ловко вырезали его, затем, переодевшись в форму армии султана, разбрелись по лагерю. Лишь бдительность Луфоро, почувствовавшего колдовской настрой смогла спасти от еще больших жертв. Тем не менее, воины-оборотни успели поджечь шатры и устроить катавасию. Жертв было много, кроме того, раскрылись ворота и из них вылетели всадники, они спешно обстреляли уступы, а затем стремительно скрылись. Геронны впрочем, смогли снять некоторых слишком ретивых. Теперь стало еще суровее, под утро появилось несколько пронырливых бойцов. Они метнули в часовых остро оточенные звездочки и скрылись. Те в кого попали эти предметы, не мучились долго, острие было смазано сильным ядом. Причем наскоки повторялись несколько раз и в разных местах, увеличивая количество жертв.