Акацуки и их армия рассредоточились вдоль позиций шиноби, готовые взлететь в любую секунду и сразиться с Отшельниками, если это потребуется, если джинчурики не удержат барьер. Но пока что все было тихо и спокойно, и армии шиноби выстраивались, готовились нанести удары, согласно планам.
Разумеется, никто не собирался бить напрямую, через зону закрытых полигонов, это был бы верный способ оставить там половину армии. Недаром даже шпионы предпочитали искать способы обхода барьера и возможности забраться или перепрыгнуть через стену, нежели заходить с юга, через полигоны и гору с лицами Хокаге. Но Каге, посовещавшись, пришли к следующему.
Охват с двух сторон Конохи и удар по стене там, где она примыкает к скале, и третий удар по воздуху, поверх скалы и полигонов, и таким образом можно будет обойти зону ворот — самую укрепленную и готовую к отражению атаки. Сразу зайти в дальний сектор обороны, самый важный, с резиденцией Хокаге, отсекая попутно возможность эвакуации в гору и ударяя по базе летных сил Конохи.
При этом если все сработает как надо, Коноха не успеет отозвать свои войска и летунов, разосланных на отражение вторжения в Страну Огня — те самые демонстрационные отряды. Двадцать километров до Конохи, конечно, за минуту не преодолеешь, но все же, у Листа примерно минут десять на реакцию и мобилизацию, вообще на все действия и мысли, с момента обнаружения вторгшегося войска.
Это, разумеется, в идеальном случае.
В общем случае, Каге ставили на следующий вариант. Обнаружение после двух часов переброски, Коноха успеет мобилизоваться и отозвать все войска из лагерей и оттянуть все патрули и летунов, но не сумеет сорвать десант, слишком много шиноби переместится к тому моменту, и джинчурики прикроют.
Затем, если шиноби Конохи не отступят, общий удар по ним, пока они не прикрыты стенами и барьерами Деревни. В случае, если шиноби Листа займут оборону в Деревне, вылет воздушного корпуса, армии Акацуки и шиноби Неба, охват двумя крыльями и удар с севера — в Ворота, распыляя силы и внимание Листа. Когда воздушные силы Конохи втянутся в сражение возле Ворот, Цучикаге и отдельный отряд нанесут удар в спину, тем самым получив господство в воздухе.
Наземные корпуса, в свою очередь, к тому времени достигнут стен Конохагакуре.
После этого останется только растащить силы Конохи в разные стороны, раздергать их, не дать массировать силы в одной точке, самим осуществляя удар за ударом, и сокрушая мощь Конохи по частям. Даже если войска отступят, и уведут жителей, то сама Коноха — главная операционная база врага — будет разрушена, тем самым увеличивая шансы на победу в десятки раз.
Но этот вариант рассматривался как маловероятный, все были уверены, что шиноби Листа будут защищать Коноху до последнего. И теперь, когда переброска началась, отменить операцию было уже невозможно, так как второй возможности провернуть такое не будет. Весь вопрос стоял только в том, когда Коноха обнаружит вторжение и что предпримет потом?
После прохождения отметки в час, то есть переброски примерно десяти тысяч шиноби, Райкаге уверенно давал три шанса из четырех на успех десанта, а что Коноха успеет подготовиться — так это учитывалось.
Мощь на мощь, удар на удар, без всяких уверток и беготни.
19 июня 79 года. Штаб Шикаку, Коноха, страна Огня.
Замысел врагов и его осуществление Шикаку осознал не сразу, сообщения из лагерей поступали противоречивые, и вначале все это показалось подготовкой к тому самому, ожидаемому налету. Но затем пришло понимание, и вокруг Конохи были разосланы дополнительные команды, не сразу, но все же быстро обнаружившие огромнейшие силы врага, в самом неожиданном месте.
Шикаку задумался, соединив руки в кольцо, уставившись вдаль невидящим взором.
Фоном мелькнуло слабое сожаление, что не успели нанести опережающий удар, опоздали на несколько дней, и враги успели первыми. Мелькнуло и пропало, такова война, невозможно постоянно бить первыми, да и, в сущности, в этой, четвертой войне, Коноха никогда не наносила ударов, всегда только оборонялась, дожидаясь перелома в войне.
Поэтому Шикаку не стал сожалеть, ведь ситуация, можно сказать, та же самая: Коноха играет от обороны, враги наносят решительный удар, в этот раз самый что ни на есть решительный, и значит, после него наступит окончательный перелом, предусмотренный Планом Третьего. Единственное — битва в Конохе все-таки состоится, Годайме будет очень недовольна. Но план превентивного удара она утвердила, и надо будет Сандайме привлечь к разговору с Цунаде, ведь Хирузен как раз спокойно относился к возможности битвы в самой Конохагакуре.
Не потому, что ему не было жалко Листа, но потому, что Сандайме как раз осознавал, что враг силен, упорен, могуч, и воспользуется наималейшей лазейкой, чтобы победить. Бесполезно гадать, откуда взялись порталы, раз враги уже перебросили двадцать тысяч, значит надо исходить из худшего: что перебросят все сорок.
Хорошо хоть можно было не ожидать проблем на границе, не обращать внимания на тамошнюю имитацию. Это позволяло перебросить все силы из полевых лагерей, собрать максимальное количество шиноби и подготовиться к отражению атаки.
Четырехкратное превосходство в силах на земле и такое же в воздухе, превосходство в биджу, S-рангах, просто опытных шиноби, думал Шикаку, машинально набрасывая на листе список. Но армии врагов не сработаны между собой, на этих нестыковках и недоверии можно и нужно их ловить. Защитные механизмы Конохи — непременно, превентивные удары в воздухе — обязательно. Портальную сеть и лагеря свернуть и перебросить в Коноху, по плану обороны. Население эвакуировать, чтобы ничто не мешало биться.
Шикаку отдал приказ барьерному корпусу и команде переброски.
— Итак? — по тревоге прибыли Третий и Пятая.
Шикаку вкратце обрисовал принятые меры.
— То есть Коноха все-таки будет разрушена, — поджала губы Цунаде.
— Меня переиграли, Годайме, и я готов понести наказание, — наклонил голову Шикаку.
— Вообще-то такая возможность предполагалась с самого начала, — заметил Хирузен спокойно. — Невозможно массово использовать что-то и не дать врагу воспользоваться этим.
— Ладно, разберемся после битвы, если будет, кому и за что разбираться, — заявила Цунаде. — Население точно успеет эвакуироваться?
— Команда переброски ставит дополнительные порталы, — ответил Шикаку. — Вы же знаете, Годайме, что они оперируют портальными парами, которые устанавливаются где угодно, то есть один из команды переносит половинки портключей в Лес Смерти, остальная команда устанавливает вторые половинки по Конохе. Задействованы все воздушные силы и сенсоры, эвакуация идет максимально быстро.
— Отшельники?
— Уже летят, — ответил Шикаку. — Если они смогут нанести неожиданный удар и прервать переброску — прекрасно, но вероятность — один шанс из двадцати.
— Это да, понятно, — огладил бородку Третий. — Против нас применят нашу же тактику, с угрозой уничтожения Отшельников, если те подставятся под удар.
— Какая разница? — фыркнула Цунаде. — Каждую секунду они становятся сильнее! Нет уж! Немедленно наносим удар, не дожидаясь ничего! Эвакуацию проводить быстро, не прекращая ни на секунду, и одновременно с этим бить и давить врагов. Даже если удары Отшельников не пройдут, выиграем время, чтобы нанести более сильный удар и закончить эвакуацию. Ведь к тому времени все шиноби резерва и лагерей будут уже в Конохе, не так ли?
— Даже быстрее. С каждым лагерем на постоянной связи десять порталов, так что даже команда переброски не потребуется. Десять минут, и полевые лагеря опустеют, ну двадцать — максимум. Попутно помогут ускорить эвакуацию и приглядят, чтобы никто из жителей не решил остаться.
— Отлично! — воскликнула Цунаде. — Готовьте, перебрасывайте, я займусь медиками, и не забудьте эвакуировать окрестные села. И атака, пока у нас под боком не оказалось еще больше шиноби врага!
— Выдвинуть туда, на юг, часть команды переброски для установки портальных пар?
— Да! Но все остальное на эвакуацию, чем быстрее уйдет население — тем лучше, меньше жертв будет, — отрезала Цунаде. — Засады и удары в тыл при помощи портальной переброски, и подготовка лобового удара, если Отшельники смогут сломать барьер врагов. Тогда мы ударим всей нашей мощью, пока они не опомнились!
— В Конохе все равно придется оставить охранный корпус, — заметил Шикаку. — Летающие шиноби противника могут ударить по Деревне, если все силы пойдут в атаку.
— Не говоря уже о том, что их намного больше, и в их составе шиноби Неба, — понимающе вздохнул Хирузен. — Да, это будет серьезное испытание Конохи и Воли Огня. Не надо гневаться, Цунаде! Дома мы отстроим новые, сделаем Лист еще краше, и я предупреждал, что может дойти и до такого варианта.
— Все равно, мысль о разрушении Конохи приводит меня в бешенство!
— Твои техники Кацую сегодня могут оказаться решающими, — заметил Третий. — Джирайя?
— Сообщение послали, но ответа пока нет, — пожал плечами Шикаку. — К сожалению, он не оставил жабы для связи, планируемый переход его для тренировки — завтра вечером, так что только так, через блокнот.
— Портал?
— На такое расстояние они не работают. Хорошо еще, что блокноты работают!
— Как бы он не прибыл на тренировку на развалины Конохи, — проворчала Цунаде.
К счастью, развивать тему разрушения Конохи она не стала, но Шикаку ясно видел, что после битвы Годайме еще вернется к этому вопросу, и вернется явно не в самых лучших чувствах. Вряд ли от Конохи много что останется, если с ходу не переломить битву и не нанести сокрушительное поражение в самые первые же минуты боя, но это было бы невообразимой роскошью и практически невозможным вариантом.
Ведь не затем трое Каге перебрасывали сюда войска, чтобы сразу сдаться, не так ли?
Глава 40
19 июня 79 года. Селение Бэппу, в 11 километрах к юго-востоку от Конохи, страна Огня.
— Что там за шум? Пойду, посмотрю, — засобирался Ямахико.
— Куда? А на поле кто пойдет?
— Да иди, я догоню! — отмахнулся Ямахико от жены.
В конце концов, позавчера два генина пропололи все поле и полили, спешить некуда, а шум может означать что-то важное. Рядом с Конохой жить весело и интересно, постоянно что-то происходит, жизнь кипит, не то, что у них в селе! Да и есть ли оно, то село, может, его злобные биджу растерзали, когда их враги напустили на страну Огня? Ведь недаром же слухи ходят, что бились там три дня и три ночи шиноби Листа с врагами, а за трое суток можно много разломать, особенно с возможностями шиноби.
Выйдя на крыльцо, Ямахико с удовольствием обозрел сад и только потом заметил, что по улице бегают как раз шиноби. Стучатся в каждый дом, что-то объясняют, а шум исходит от соседей. Тоже пожилые муж и жена, с юга страны Огня, с которыми Ямахико с удовольствием общался, обсуждая события. Канта всегда был в курсе, что где происходит, и рассказывал отличные морские истории, а его жена, Отоми, прекрасно спелась с Фури, и частенько даже на поле ходили вместе, дружно закинув кетмени и помыкая Ямахико.
Теперь Канта и Отоми стояли на крыльце и о чем-то на повышенных тонах разговаривали со своей дочерью, которая, как и сын Ямахико, Кеничи, работала где-то в резиденции Хокаге. И так же, как и Кеничи, не поленилась перевезти родителей ближе к Конохе, в общем, было, что обсудить вечерами, неспешно потягивая сливовую настойку под сенью деревьев в саду.
Правда, Фури ругалась, но это она зря, настойка и без того была, как компот, больше запаха, чем алкоголя.
— Не успели переехать, как ты нас снова пытаешься увезти! — донесся голос Отоми. — Что это такое?
— Мама! Нужно немедленно эвакуироваться! Отсидитесь в Лесу Смерти, там безопасно.
— Да ты слышишь себя, Шизуне? — вмешался Канта. — Уж мы-то прекрасно знаем, что такое Лес Смерти! Туда даже шиноби опасаются заходить, а ты говоришь — безопасно!
— После начала войны там устроили резервный лагерь! — топнула ногой куноичи.
Какая у них боевитая дочь, восхитился Ямахико, надо ее сосватать нашему Кеничи, отличная мысль, и Фури будет довольна, точно-точно! Ямахико причмокнул, представив эту роскошную сцену, да и соседи отличные, чего еще желать?
— Я ученица и помощница Хокаге, кому еще знать, как не мне? — воскликнула Шизуне. — Говорю же, там безопасно! А здесь очень скоро будет как раз очень опасно! Армии трех Великих деревень, и еще толпа отморозков и нукенинов готовятся напасть на Коноху!
— Так и бейтесь в Конохе, или вам непременно нужно разорить наши поля? — сурово спросил Канта.
У Ямахико забегали мысли. Враги нападут на Коноху? А как же Кеничи? Это что, опять бросать все хозяйство? Что скажет Фури? Уйдет сейчас на поле, как ее предупреждать?
— Битва будет огромной, сейчас эвакуируют всех в окрестностях! Все деревни возле Конохи! Папа! Мама! Прошу вас! — Шизуне согнулась в глубоком поклоне. — Прошу вас, отправляйтесь, там безопасно и спокойно!
— А будет ли там безопасно, если Коноха проиграет? — спросил Канта.
— Да что ты такое говоришь? — тут же возмутилась Отоми
Точно у Фури переняла, и позу, и интонации, вздохнул Ямахико. Ему сразу расхотелось подходить ближе, тем более что и от мини-забора вокруг цветов, посаженных вдоль дороги, все было прекрасно слышно, из-за повышенных тонов, на которых шел разговор.
— Да как у тебя язык повернулся такое сказать? Коноха проиграет, вы только посмотрите на него! Позор мне на старости лет! Может тебе и власть Даймё нехороша, а?
— Эм, — Канта разводил руками, подавленный таким напором.
— Папа! Мама! — еще раз воскликнула Шизуне. — Давайте вы окажетесь в безопасности, и там ссорьтесь! Мне еще ирьенинов надо готовить и самой снаряжение надеть!
— И вместо того, чтобы собираться, он стоит и слушает чужие ссоры, а? Эй, за тобой сын приехал, а ты тут стоишь столбом!
— Кеничи! — обернулся Ямахико, понизил голос. — А я тебе невесту нашел! Вон, дочь соседей, смотри, какая славная куноичи, как раз тебе под стать!
— А, а, мма, мма, — ответил побледневший Кеничи, посмотрев в указанном направлении. — Вы серьезно, отец? Я — обычный генин, а Шизуне-сама ученица Годайме, глава медицинского корпуса и джонин. Да она на меня даже не посмотрит!
