— В Барлионе... — задумчиво протянул он. — А может ли...
— Он сказал, что быстрее, чем за три часа, нового дроида у него делать не получится, — предвосхитил я его вопрос. — То есть, максимум — четыре в день...
— Понятно, — кивнул Дариус. Камаль, который с серьёзным лицом слушал наш разговор, попросил:
— Может, уже покажешь уже?
Я отошёл и достал из сумки самодел. Некоторые из присутствующих ахнули.
— Так, — сказал Дариус тихим голосом. — Боевая тревога. Всем в укрытие, остаётся отделение десантников с тяжёлым вооружением и два инженера. Выполнять.
Прежде, чем он закончил, присутствующих уже как корова языком слизнула. Остался десяток бугаёв, которые уже активировали свои бронекостюмы и держали нового дроида в прицелах очень страшного вида пушек, которые были у них в руках и торчали на турелях из-за плеч, да двое парней в более лёгкой версии брони, которые, как по команде, отступили за спины своих массивных товарищей. Дариус с Камалем тоже были в броне.
— Вам стоит присоединиться к остальным и направиться в укрытие, — гулко прозвучал голос капитана.
— Нет нужды, — сказал я. — Опасность я бы почувствовал, да и броня мне не нужна.
Предвестие Предвестием, но элементарную осторожность ещё никто не отменял, и я окутал нас с Алёной щитами из Духов. Один из инженеров выпустил на землю небольшого, с пуделя размером, робота, который на шести ножках бодро засеменил к новому дроиду. Он присосался к гладкой стенке и, судя по всему, активировал его, поскольку дроид начал раскрываться совершенно так же, как это сделали оригиналы. Однако, завершив трансформацию, он не отправился ремонтировать корабль, а остался на месте в то время, как робот приложил одну из лапок ему куда-то позади головы.
— Диагностика прошла без проблем, — доложил через пять минут инженер. — Софт целый, троянов и закладок нет, всё работает в штатном режиме.
— Мнение? — напряжённым голосом спросил капитан.
— Я его отпускаю, — сказал инженер. — Пусть челнок ремонтирует.
— Давай, — согласился Дариус.
Робот вернулся к хозяину, а дроид двинулся в ту сторону, куда отбыл первый. Видать, искать какой-то там челнок искать. Присутствующие сменили мечи на орала, в смысле — убрали оружие и броню.
— Пойдём внутрь, — коротко кивнул мне Дариус и развернулся. Я взял Алёну за руку, и мы пошли за ним. Рядом шёл Камаль и показывал нам достопримечательности.
— Трилистник, как вы видите, зарылся в землю под углом, — объяснял он. — Мало того, что каюты по большому счёту пришли в негодность, так ещё и искусственная гравитация на корабле накрылась медным тазом. Так что, мы вытащили палатки и разбили лагерь...
Ничего ж себе — палатки! Настоящие домики, правда, с плоскими крышами, но зато с окнами и с переходами между секциями. Похоже, там и туалеты, и душевые, и спальни нормальные...
— Самыми хрупкими, к сожалению, оказались флаеры, челноки и истребители, — продолжал Камаль. — То есть, у нас транспортные средства только наземные — несколько танков и бронетранспортёров. Мы прикинули, что до цивилизации особого смысла добираться нет, да и не было поначалу здесь цивилизации...
— Слушай, — задал я мучивший меня вопрос. — А когда вы грохнулись, тогда же сюда целые экспедиции приезжали — искали, смотрели...
— А, эти, — улыбнулся Камаль. — Мы немного в сторонке устроили что-то вроде диорамы для учёных. Получилось, как настоящее...
— Да уж, — кивнул я. — До сих пор гадают...
Тем временем, мы по металлическому пандусу вошли в одно из строений. Там оказался небольшой кабинет, способный вместить максимум человек восемь, который, как ни странно был почти точной копией своего значительно более просторного собрата в Барлионе. На стене позади стола, за которым уже сидел капитан, задумчиво барабаня пальцами по столешнице, сиял большой, метр на метр, символ Трилистника. Камаль пропустил нас вперёд и прикрыл дверь. Дариус вздохнул и поглядел на нас.
— Вы оба должны меня простить, — сказал он. — У меня голова идёт кругом от происшедшего, особенно в свете того, что именно мне приходится осознавать происходящее, а я, понимаете ли, не могу. Просто не могу! — он замолчал, глядя в окно. — Когда ты мне написал письмо про посылку, я даже предположить не мог...
— Я думаю, что лучше принять это как данность и не пытаться осознать, — подала голос Алёна. — Путь Шамана — эту путь ощущений и гармонии. Иногда достаточно просто верить в свои силы...
— Я, пожалуй, последую твоему совету, — улыбнулся Дариус.
Коммуникатор на руке завибрировал. Не трогая его, я напрямик вызвал почту, и она появилась перед глазами. Новое сообщение было из Барлионы — от Дренея Дариуса. Он понял, что я открыл почтовый ящик, и решил прокомментировать:
— Мы скоро улетим, Дима.
— Я понимаю, — ответил я.
— За прошедшие полтора века нам удалось собрать в своих руках достаточно приличные активы, — продолжил он. — Больше они нам не нужны.
— Всегда есть благотворительные цели, — согласился я, по-прежнему не понимая, к чему он ведёт.
— Теперь это тебе решать, — сказал он.
— Не понял, — ответил я и открыл таки письмо. — Чёрт подери, — сказал я, начав читать. — Якорь мне в селезёнку, чёрт подери!
— Это самое малое, чем мы тебя можем отблагодарить, — сказал он.
Я переслал письмо Алёне. Она открыла почту в коммуникаторе и зажала лицо в ладонях. Ей, похоже, тоже хотелось ругаться.
— Если это возможно, я бы хотел увидеться с твоим Левшой и отблагодарить его лично, — продолжил Дариус. — Если ты посчитаешь возможным, ты можешь открыть ему нашу тайну, которая в данный момент неотделима от твоей тоже.
— По части вашей тайны у меня другие приоритеты, — улыбнулся я.
— Мы не можем открыться, — покачал он головой. — По крайней мере, пока.
— Я не могу скрывать что-то от Неё, — пояснил я.
— От Элуны? — усмехнулся он. — Только не говори, что можешь её позвать сюда.
— А можно? — обрадовалась Алёна. Дариус осторожно кивнул.
— Элуна, приди к нам, — позвала она. — Только оденься поприличнее!
В дверь постучали. Камаль поднялся, открыл, и в изумлении уставился на появившуюся на пороге светловолосую девушку в дымчатых очках, на высоких каблуках и в строгом деловом костюме с юбкой чуть выше колен. Ах, эти ножки! Я почувствовал, как мой рот непроизвольно наполняется слюной.
— Это — достаточно прилично? — спросила она у Алёны и поглядела на меня: — Когда ты меня в следующий раз попросишь не читать твои мысли, сделай сначала что-нибудь со своим лицом!
— Ты же знаешь... — замялся я.
— Знаю, — рассмеялась она и протянула руку Камалю: — Здравствуйте, меня зовут Элуна.
— Камаль, — машинально ответил тот и проглотил слюну, которая у него, похоже, выделялась не в меньших количествах. Наш человек! — Очень приятно!
— Взаимно, — ответила она и повернулась к Дариусу. Тот встал из-за стола и опустился на одно колено, склонив голову. — Ты можешь встать, Дариус. И ты, Камаль, — сказала она старпому, который, не задумываясь, повторил жест капитана.
— Чем я могу служить, Богиня? — спросил Дариус, поднявшись.
— Тем, что для начала начнёшь верить в чудеса, — предложила Элуна. — Понимаешь? Верить.
— Я... готов, — выдохнул он, глядя ей в глаза. Камаль, замерев в восхищении, смотрел на корабль, который сначала окутался голубоватой дымкой, а потом начал подниматься вверх, высвобождая нос из земного заточения, в котором он провёл полтора века. Обитатели городка дружно высыпали наружу, наблюдая, как исполин, заслоняющий собой небо, снова ложится на заботливо выровненную землю, уложенную формой, в которую его обводы уместились, словно он в этой колыбели и родился. Когда Трилистник лёг и замер, экипаж разразился криками радости и аплодисментами.
— Такое вот маленькое чудо, — прокомментировала Алёна.
— Ну, и всё же, товарищи, — попробовал я прервать неловкую паузу, в течение которой одна сторона всё пыталась снова упасть на колени, а другая делала вид, что ничего особенного, собственно, не произошло, — что дальше-то?
Дариус собрался и стал рассказывать:
— Теперь у нас есть три дроида. Мне пять минут назад прислали предварительный отчёт. Один в течение примерно месяца будет вместе с инженерами заниматься восстановлением медицинских капсул. Примерно за это же время другие два восстановят челнок — его повреждения оказались значительно более серьёзными, чем мы предполагали. потом челнок возьмёт на борт единственного уцелевшего дроида — добытчика руды, и на три недели отправится в пояс астероидов — нам по-прежнему нужны некоторые редкие минералы, которых на Земле не найти...
— И сколько времени займёт эта экспедиция? — поинтересовался я.
— Я же сказал — три недели, — повторил он. — Лететь туда несколько часов, если ты про это спрашиваешь...
Мы с Алёной переглянулись. Сверхсовременный земной аппарат добирается до Марса за несколько месяцев, а Дариус о полёте к поясу астероидов говорит, словно о поездке на дачу.
— После этого мы будем долго и кропотливо восстанавливать корабль — это дело не одного года, — сказал Дариус. — Так что, в ближайшее время мы от вас никуда не денемся...
— Не подумай, что я пытаюсь от вас скорее избавиться, — сказал я, — но в течение недели у вас должны быть ещё девять дроидов.
— Если у нас будет полный комплект — пятьдесят два, то ремонт корабля займёт около года.
— А сто? — спросил я.
— Минимальный срок, обусловленный технологическими ограничениями — четыре месяца, — ответил он. — И двести ремонтников. При таком количестве через два месяца мы сможем подняться на орбиту.
— А если бы мы могли изготовить что-то ещё? — спросил я.
— Что ты ещё сможешь изготовить? — удивился Дариус. — У нас в игре были только дроиды.
— Дима может попробовать таким же образом спрятать предмет в сумку здесь и достать его в игре, — сказала Алёна. — Если у него не получится, то попробую я.
— Или я, — вставила Элуна.
— В принципе, можно было бы, — почесал в затылке Дариус, — но ремонтные дроиды справляются с работой быстрее, чем крафтер в игре. Так что, пока они нужнее.
— Понятно, — сказал я. — Через девять дроидов у меня кончатся материалы...
— Я вообще против, чтобы ты тратил свои средства на это, — мягко перебил меня Дариус. — В идеале мы бы были рады принять твоего мастера...
— Злобного Гнума, — подсказала Алёна.
— ...Злобного Гнума у нас и полностью обеспечить его всем необходимым.
— Двести дроидов — это два месяца, как минимум, — протянул я.
— Я так и рассчитывал, — кивнул Дариус. — Сто дроидов в первые два месяца и двести — дальше. Ещё вопросы?
— Вообще-то, мне интересно, откуда у вас капсулы, — спросила Алёна.
— У нас нет капсул, — ответил Дариус. — У нас есть нейросеть и Симбиоты, — он приложил к уху ладонь, и на неё неспешно начала вытекать похожая на ртуть масса, которой набралось с полстакана.
Кажется, мы и без Барлионы живём в игровой вселенной, и я даже знаю, в какой...
Глава 16. Дерево Мира
Элуна, похоже, тоже быстро всё сообразила. Я это понял по улыбке, которую она мне адресовала. Мы с капитаном ещё немного поговорили по поводу дальнейшего сотрудничества, а потом она вдруг сделала нечто, смысла чего я не сразу понял.
— Дариус, нет ли у вас запасного корабельного Искина? — спросила она.
— Минимум, пять у нас осталось, — растерянно ответил он, тоже не понимая, к чему она клонит, и замер на секунду, очевидно, сверяясь с базой. — У нас есть семь, и три из них — новейшей модели со всеми доступными расширениями.
— Я хочу, чтобы ты подарил один Диме, — сказала она.
Дариус поначалу опешил от командных ноток, непонимающе глядя на повелевающую Богиню, и тут я почувствовал давление божественной ауры, которая гнула окружающих, словно буря траву. Буквально на секунду — и снова тишь да гладь. Дариус захлопнул рот и отдал распоряжение по сети.
— Прости, Богиня, — поклонился он. — Я на мгновение забылся.
— Ты не останешься без вознаграждения, Древний, — покровительственно улыбнулась она. — Но ты должен верить...
— Я верю, Луноликая, — сказал он, твёрдо глядя ей в глаза.
— Хорошо, — кивнула Элуна. — Есть ли среди вас Жрецы?
— Ты хочешь их наставить? — осведомился Дариус.
— Мне нужна Вера, — сказала Элуна. — А для Веры нужны Жрецы, как проводники и проповедники.
— Я понял, — ответил он.
В дверь постучали, и вошла девушка в сопровождении небольшого робота на гусеничном ходу. На платформе робота стоял металлический цилиндр диаметром полметра и столько же по высоте. Я понял, что это и есть Искин.
— Ты сможешь сам убрать это в сумку? — спросила меня Элуна.
— Я попытаюсь, — пожал я плечами.
Я вызвал парочку Духов Воздуха, которые подняли Искин и поднесли ко мне. Открыв сумку, я взял цилиндр в руку, и он непостижимым образом начал съёживаться, пока не смог полностью поместиться у меня в кулаке, а потом и вовсе исчез, оказавшись у меня в сумке. Я решил, что потом его разгляжу получше — когда снова появлюсь в Барлионе.
Пришли Жрецы, то есть, те из экипажа Трилистника, кто отыгрывал в Барлионе Жрецов — три Жрицы и Жрец. Вполне миловидные девушки, хотя и не совсем в моём вкусе. Мужик — как мужик. Заранее почувствовав их приближение, Элуна встала и начала меняться, приобретая вид, который имела в игре. Я почувствовал, что, несмотря на то, что провожу с ней столько времени, ещё не обрёл иммунитета к её виду — сердце стало работать с перебоями, а в груди стало жарко. Я поспешно встал на одно колено и склонился, подавая пример остальным. Почувствовав моё состояние, Алёна сунула мне в руку свою ладошку, а Элуна к тому же бафнула своим Благословением. Во избежание обширного инфаркта от созерцания божественной красоты. Вошли жрецы, оценили обстановку и слепящее глаза Божественное сияние и тоже дружно бухнулись на колени.
— Назовите себя, — повелела Богиня.
