— Это глубоко раздражает, — заметил адмирал Сармут.
Адмирал и его флаг-лейтенант сидели на корме КЕВ "Дестини", откинувшись на стульях назад и положив пятки на поручни, в то время как захватывающее тропическое солнце опускалось в море с левого борта галеона. Сармут, к крайнему неудовольствию Силвиста Рейгли, его давнего стюарда и камердинера, пристрастился к сигарам, которые были фирменным блюдом корисандцев. Герцог Даркос согласился с Рейгли. В отличие от большинства морских офицеров, Гектор никогда не испытывал никакого желания курить, и он понимал, почему стюард был не в восторге от сигарного пепла, который вторгся в его мир.
— Кэйлеб всегда говорил, что Тирск — лучший командир, который есть у Церкви, — согласился он сейчас, благодарный за быстрый северо-восточный ветер, который унес дым его адмирала далеко-далеко от него. — Однажды я спросил его, имеет ли он в виду лучшего командующего флотом Церкви, и он сказал мне, что нет — он имел в виду лучшего командира, и точка.
— Думаю, что есть несколько армейских командиров, которые могли бы посоревноваться с графом за его место, — возразил Сармут. — С другой стороны, его величество прав. Хуже того, у Тирска, похоже, есть дар готовить дополнительных хороших командиров. Например, Росейл. И Халинд, если уж на то пошло. Я никогда на самом деле не понимал, насколько это было правдой, прежде чем...
Он взмахнул сигарой в жесте, который каким-то образом указывал на изображение, которое они с Гектором наблюдали через свои контактные линзы, и Гектор кивнул.
— Знаю, что вы имеете в виду, сэр. Это своего рода... вызывает привыкание, не так ли?
— Безусловно, один из способов выразить это, — сухо ответил Сармут.
Очевидно, барон по-прежнему сомневался в землетрясении, которое изменило порядок в его мире, но он был слишком хорошим моряком, чтобы не признать ошеломляющую ценность снарков Совы. Простое знание о предстоящих изменениях погоды давало огромное преимущество любому моряку, но преимущества для любого морского офицера были еще больше. И это даже не учитывало возможность фактически присутствовать при разговорах своих оппонентов. С другой стороны...
— Понимаю, почему вы хотели, чтобы с графом Шарпфилдом встречался кто-то с таким доступом к информации, — сказал он сейчас. — Но я все еще пытаюсь понять, как можно использовать это наилучшим образом. Полагаю, что это человеческая природа — всегда хотеть большего, чем у тебя есть, но я бы отдал два или три пальца, чтобы иметь возможность передавать сообщения каждому из моих капитанов.
Гектор фыркнул.
— По крайней мере, у вас есть сигнальные флажки, сэр, — отметил он. — И полагаю, что если бы нам действительно было нужно, сейджин Дэйджир мог бы нанести еще один визит графу Шарпфилду. Знаю, что учет времени, за которое он достаточно быстро добрался до Горэта и обратно на остров Кло, может быть трудным, но все же....
Сармут глубоко затянулся сигарой, обдумывая это.
В отчетах о доларских винтовых галерах подчеркивался их небольшой размер, но пока он не получил доступ к снаркам и не "увидел" их своими глазами, последствия по-настоящему не осознавались.
И они, черт возьми, должны были это сделать, — подумал он. — Эти чертовы штуковины на двадцать футов короче и на тридцать процентов уже, чем наш "Делтак". Если Мерлин мог решить отправить Барнса вверх по Айс-Эш до Гуарнака, чтобы разрушить логистику Уиршима, почему бы такому хитрому человеку, как Тирск, не увидеть преимущества в возможности разместить свои броненосцы в каналах? И почему я так удивлен, что он это сделал?
Как и большинство жителей Чариса, Сармут мог не замечать повсеместности системы каналов на материке. Из-за этого он никогда не предполагал, что Тирск может отправить броненосцы Халинда из Горэта в залив Сарам — или, в данном случае, в залив Швей — без необходимости пересекать залив Долар, чтобы добраться туда.
Это будет более длительное путешествие, но менее половины его пройдет над соленой водой.
Винтовые галеры должны были пересечь шестьсот пятьдесят миль пролива Хэнки до деснейрского порта Эршалла в устье реки Норт-Хэнки, но оттуда они могли пройти более двух тысяч миль "по суше" до залива Хаскин, который, в свою очередь, соединялся с заливом Швей. Вся поездка заняла бы по меньшей мере пять пятидневок, в отличие от шестнадцати дней для галеона, чтобы добраться до того же места назначения, но это доставило бы хрупкие винтовые галеры туда в целости и сохранности.
И они достигнут Ю-шея за пять дней до того, как мы доберемся до острова Кло... без возможности того, что их заметит какой-либо из патрулей Шарпфилда.
— Боюсь, нам действительно нужно смахнуть пыль с сейджина Дэйджира, — сказал он. — Шарпфилд должен знать об этом — и получить предупреждения для своих эскадр — как можно скорее.
— Да, сэр. — Гектор задумчиво поджал губы, производя мысленные вычисления. — Если мы предположим, что он узнает о планах Тирска по крайней мере за несколько дней до того, как Халинд покинет Горэт, он может разумно добраться до острова Кло по крайней мере за две пятидневки до того, как винтовые галеры доберутся до Ю-шея. Не вижу никакого способа, которым мы могли бы законно передать информацию графу Шарпфилду быстрее, чем это.
— На самом деле, — Сармут выпустил длинную струйку дыма, — это должно произойти более чем достаточно скоро, поскольку Ю-шей находится в трех тысячах шестистах милях от острова Кло и более чем в тысяче миль от текущей зоны действия его крейсирующих патрулей. Тем не менее, для сейджина Дэйджира было бы неплохой идеей просто "случайно" встретить один или два из этих патрулей на своем пути. Не повредит информировать передовые подразделения графа о том, что происходит, еще до того, как он будет проинформирован сам.
МАЙ, Год Божий 897
.I.
Джейрт, ущелье Силман, провинция Хилдермосс, республика Сиддармарк
Генерал Трумин Стонар рассматривал огромную карту Силманского ущелья на стене своего кабинета.
Цветные значки, отмечающие известные и предполагаемые позиции церковной армии Силман, за последние несколько пятидневок почти не сдвинулись с места. Однако значки, отмечающие позиции его войск, значительно изменились. Самая большая разница заключалась в том, что их было гораздо больше, чем в прошлом году, и он слегка улыбнулся, когда его взгляд снова вернулся к ним.
Раздался осторожный стук в дверь его кабинета, и он повернулся к ней лицом.
— Войдите! — позвал он, и лейтенант Саливан, его личный помощник, сопроводил полковника Эйвана Яжухиро в кабинет.
— Эйван, — Стонар пожал полковнику руку и кивнул Саливану. — Спасибо, Даглис. Не забудьте напомнить полковнику Комэндорски и коммандеру Паркмину, что мы с полковником Яжухиро присоединимся к ним в кабинете коммандера Паркмина в четырнадцать часов.
— Конечно, сэр, — пробормотал лейтенант Саливан и удалился.
— Я правильно помню, что скоро его день рождения, сэр? — спросил Яжухиро, когда дверь за ним закрылась, и Стонар фыркнул.
— Нет, на самом деле это случилось вчера. Ему только что исполнилось двадцать три.
— Двадцать три? — повторил Яжухиро и покачал головой. — Лэнгхорн! Они становятся моложе с каждым годом, не так ли?
— На самом деле, — улыбка Стонара исчезла, — Даглис чуть больше, чем на год, старше, чем был в это время в прошлом году.
— Мы все такие, сэр, — заметил полковник, и Стонар скривился в знак согласия, затем указал на пустой стул перед своим столом.
— Присаживайтесь, — пригласил он и открыл нижний ящик своего стола. Он достал бутылку бренди Старой провинции, налил два стакана и передал один из них через стол, прежде чем усесться в свое кресло лицом к полковнику.
Яжухиро поднял свой бокал, чтобы осторожно прикоснуться к бокалу Стонара, затем с удовольствием отхлебнул. Стонар последовал его примеру, позволив жидкому огню распространить свое успокаивающее тепло по всему телу, прежде чем вздохнуть и покачать головой.
— Проверки прошли хорошо?
— На самом деле, очень хорошо, сэр. — Яжухиро помахал бокалом перед носом, вдыхая букет. — Передовые подразделения находятся в хорошей форме, и нет никаких признаков того, что кто-то на другой стороне озера что-то заметил. Лед все еще ужасно твердый и намного толще, чем должен быть в это время года, но так долго не продержится.
— Хорошо. — Стонар медленно кивнул, его глаза были задумчивыми. Яжухиро только что вернулся с личной инспекции передовых подразделений армии Хилдермосс, окопавшихся у своих зимних квартир вокруг и под руинами Мэлкира, значительно южнее обычной береговой линии озера Виверн. Из-за прошлогоднего наводнения, невероятно дождливой осени и зимы, еще более холодной, чем предыдущая, озеро в настоящее время простиралось практически на всю ширину ущелья Силман и более чем на десять миль дальше к югу, чем обычно. Более грозный естественный барьер было бы трудно представить, и обе армии укрепили артиллерию, чтобы прикрыть свои собственные стороны вздувшегося озера.
— Это хорошо, — повторил генерал и сделал еще один глоток бренди. Затем он улыбнулся полковнику. — Уверен, что Даглис, в своей обычной деловитой манере, сказал вам, почему я хотел вас видеть, как только вы вернулись?
— Ну, не так много слов. — Яжухиро откинулся на спинку стула, держа свой стакан обеими руками. — Однако он сказал, что вы только что получили кучу депеш. И поскольку мы с вами, по-видимому, собираемся пробираться по снегу к каналу — не то, чего я с нетерпением жду после последних пятидневок, — предполагаю, что они сказали в основном то, на что мы и надеялись?
— Они действительно это сделали, — подтвердил Стонар. На этот раз его улыбка была голодной, и сероглазый, темноволосый Яжухиро улыбнулся в ответ.
Армия республики Сиддармарк позаимствовала у своих чарисийских союзников новую позицию в своей структуре, и Яжухиро был начальником штаба армии Хилдермосс. За последние несколько месяцев он занимался организацией командной структуры неуклонно растущей армии с такой эффективностью, что часть Стонара действительно возмущалась его сосредоточенной, безжалостной энергией.
От армии, с которой Трумин Стонар прошлой весной вел жестокую, кровавую задерживающую операцию вдоль Силманского ущелья, почти ничего не осталось. Его уступающие численностью люди знали, что их оборона безнадежна, но они все равно сражались. Они сражались до тех пор, пока восемьдесят процентов из них не были убиты или ранены. Пока они не превратились в тонкую линию мушкетеров и артиллерийских орудий, без резервов и с еще меньшей надеждой. До тех пор, пока, без всякой надежды или молитвы о спасении, накануне их падения не прибыла единственная усиленная чарисийская бригада и не разгромила Церковь, загнав ту обратно в ущелье, приведя к краху и разрушению.
Каждый выживший был дорог ему. Чего он действительно хотел, после того, как их сменил барон Грин-Вэлли, так это дать им отдохнуть за их мужество и самопожертвование, которые они так заслужили. И все же, чего бы он ни хотел, Яжухиро вместо этого сделал то, что ему было нужно, и заставил этих выживших интегрировать поток отчаянно необходимых пополнений и подкреплений в их уничтоженные роты и полки.
— Согласно донесению сенешаля, последний конвой из Теллесберга достиг Сиддар-Сити три дня назад, — продолжил генерал. — Мы получим чуть более десяти тысяч новых "люковых мандрейнов" и достаточное количество минометов, чтобы довести нас до уровня по всем направлениям. И мы также должны увидеть по крайней мере еще три батареи тяжелых угловых орудий.
— Приятно слышать, сэр. — Глаза Яжухиро заблестели. — При условии, конечно, что у нас достаточно боеприпасов для мандрейнов!
— Сенешаль говорит, что у нас будет полторы тысячи патронов на каждый. — Стонар пожал плечами. — Какое-то время мы не увидим больше винтовок; генерал Маркон собирается забрать свою драконовскую долю, прежде чем двинет свой корпус на поддержку Грин-Вэлли. Однако чарисийцы, похоже, расшили это свое "узкое место" с боеприпасами. Во всяком случае, меня заверили, что дополнительные патроны будут доставлены, когда они нам понадобятся.
— Хорошо!
Глаза Яжухиро сузились, когда он обдумывал, как лучше всего использовать новое оружие. Десяти тысяч было бы достаточно, чтобы перевооружить целых две бригады, или они могли бы использовать их для перевооружения двадцати двух рот и дать каждому из нынешних армейских полков по одной отдельной роте из четырехсот пятидесяти человек, вооруженной мандрейнами. Он и Стонар обсудили оба подхода, но пока не приняли жесткого и быстрого решения, потому что никто не был уверен, когда — или если — что-либо из новых винтовок может стать доступно для них.
Или сколько их они могут увидеть.
— Кроме того, — продолжил Стонар, — сенешаль сообщил мне, что благодаря новому серийному оружию и винтовкам, захваченным у армии Шайло, он смог вооружить на пять дивизий больше, чем ожидалось, и три из них предназначены для нас.
Яжухиро резко выпрямился на стуле. Они надеялись на еще одну дивизию... и на самом деле не ожидали ее увидеть. Три из них были бы подарком от самого Чихиро! Правда, это звучало так, как будто они будут вооружены в основном дульнозарядными винтовками, но дульнозарядная винтовка была чертовски намного лучше, чем без винтовки, и еще сорок тысяч человек удвоили бы численность армии Хилдермосс.
— Как скоро, сэр? — спросил он.
— Они сейчас в пути. Мы должны увидеть их передовые отряды в течение месяца. Надеюсь, все три дивизии выйдут вперед к тому времени, когда лед действительно начнет таять.
— А барон Грин-Вэлли? — На этот раз в вопросе Яжухиро прозвучала тревога, и Стонар снова пожал плечами.
— Пересылать депеши из Файв-Форкс в Рэнкилир — это не прогулка по парку даже для чарисийских лыжных войск. Согласно последнему сообщению барона сенешалю, он хорошо окопался, с "достаточными" — это было его слово, а не сенешаля — припасами и был уверен, что удержит свою позицию по крайней мере еще целый месяц или шесть пятидневок.
— Я сам никогда не встречался с бароном, сэр.
Тон полковника был почти болезненно нейтральным, и Стонар обнажил зубы в чем-то слишком голодном, чтобы назвать это улыбкой.
— А я встречался, Эйван, — решительно сказал он. — Если этот человек говорит, что он может продержаться месяц, сам Ко-янг не вытолкнет его с позиции на день раньше.
Яжухиро кивнул, удовлетворенный ответом на свой незаданный вопрос, и генерал откинулся на спинку стула.
— Герцог Истшер тоже почти закончил перевооружение своих войск, — заметил он. — Это означает, что все, чего мы действительно ждем на данный момент, — это погода.
— Разве не всегда так, сэр? — Яжухиро криво усмехнулся.
Полковник был уроженцем провинции Роллингс, родился в предгорьях гор Блэк-Хилл, и всегда делал все возможное, чтобы выполнить свой Богом данный долг, насмехаясь над изнеженными гражданами таких мягких провинций, как Гласьер-Харт, где скопления снега измерялись всего лишь ярдами. Тем не менее, даже он должен был признать, что зима, которая теоретически закончилась две пятидневки назад, была жестокой. Лед на озере Виверн все еще был достаточно толстым, чтобы выдержать кавалерийские атаки, и послезавтра он не собирался таять.
