В этот же момент генерал Судзуки подошел к одному из тел рыцарей.
— Покойтесь с миром, ваши имена запомнят. Ваша жертва не была напрасной, — он перекрестил погибшего, как и всех остальных.
А затем перевел взгляд на кучу земли, в которую рассыпался столб.
— Изобретательно и технично, — констатировал он.
Стоявший за его спиной Джокер улыбнулся:
— Просто еще один повод убить Белую Змею.
Глава 50.
Молодой синоби подошел к воротам Академии Конохи, ухмыльнувшись выходящим ему навстречу молодым командам с капитанами. Распределение. Парень чувствовал себя, мягко говоря, странно. И этому ощущению было очень много причин.
Первое, это факт того, что вот-вот начнется война, а он находится здесь, в Конохе, а не там, на передовой. В войсках он уже был, но получил приказ на возвращение и вернулся в деревню буквально этой ночью. Это было непривычно. Специальный дзенин был уверен, что всю свою жизнь проведет на войнах, маленьких или больших, и погибнет именно в бою. Но нет, война там, а он здесь. Вторым, пожалуй, был факт того, что он не носил маску на улице. Парень не помнил, чтобы до этого хоть раз в своей жизни вот так открыто светил на улице своим лицом. Привычка, как известно, вторая натура. А к маске он привыкнуть успел. Третьей была необходимость входить в Академию, в которой он сам никогда не учился. Странное и двоякое ощущение от этого места. Ну и четвертое, оно же, пожалуй, самое большое, его новое назначение. Капитан команды гэнинов. Сам он никогда бы не подумал, что получит такое задание. И сейчас сложно понимал, как именно и что именно он будет делать с сопляками, которых ему повесят. Но, ничего не поделаешь.
Вздохнув, парень, получивший временное имя Андо, вошел в арку ворот, услышав со спины голос.
— Волнуешься?
Он обернулся, встретившись взглядом с молодым тюнином. Андо присмотрелся. Тюнин поверх жилета носил свободную куртку с короткими рукавами, на ногах серые штаны, вместо сандалий сапоги. Ладони и руки до локтя замотаны тканью. Сумка закреплена не на ноге, а на поясе, и явно больше стандартной.
— Я тоже волнуюсь. Никогда бы не подумал, что стану капитаном команды, — парень улыбался, но под улыбкой прятались тоска и боль.
Андо вспомнил парня. Инузука Киба. Хотя узнаванию способствовала собака, виляющая хвостом у ног хозяина.
— Есть такое, — кивнул Андо, — Сложно поверить, что с моим характером меня допустили до детей. Может, это шутка? Коллеги разыграли?
Киба кивнул:
— Те же ощущения. Правда, я еще чувствую себя недостойным такой чести, — он погладил собаку по голове. — Не с моим послужным списком.
Андо мысленно кивнул. Не то, чтобы он считал Кибу недостойным, скорее понимал, почему себя таким считает Киба.
— Три к носу, парень. Кто-то должен объяснить мелким засранцам, что такое — жизнь синоби. Пока лучшие из нас месят грязь и льют кровь, нам нужно подготовить тех, кто сменит в строю выбывших.
Киба немного удивился:
— Немного пессимистично... Но верно, — кивнул он. — Меня зовут Киба. А это Анеко. Как насчет выпить вечером, когда разберемся со спиногрызами?
Андо улыбнулся в ответ:
— А что!? Хорошая идея! Андо, к слову.
Они поджали друг другу руки и неспешно пошли к входу. Пока шли до кабинета, условились, где именно пересекутся вечером. Вошли без стука. Гэнинов в классе было еще много, и Умино Ирука продолжал распределение. Ирука глянул на Кибу.
— О, Киба, привет, — они обменялись рукопожатиями.
Киба кивнул на Андо:
— Ирука-сенсей, это Андо.
Ирука смутился:
— Ты можешь больше не называть меня так, Киба, — и несколько подозрительно посмотрел на Андо, но руку все же протянул. — Привет.
Андо решил не нагнетать обстановку и ответил на рукопожатие:
— Рад познакомиться.
Ирука, медленно стареющий вечный тюнин. Но неплохой, в целом, преподаватель. Преподаватель, готовый до конца жизни заниматься обучением детей. Андо внутренне улыбнулся. Кьюджин был преподавателем куда лучшим, но синоби такого уровня массовым преподаванием заниматься точно не станут. Нет, настоящие мастера передают мастерство своим ученикам, а не обучают массовый поток пушечного мяса.
— Итак, — Умино вернулся к своей бумаге. — Инузука Киба. Команда Сарутоби Конохамару, Удон Сората и Моеги Сэй.
Киба улыбнулся, глядя на своих учеников.
— Пошли, ребятня, я знаю хорошее место, чтобы посидеть.
И, двинувшись к двери, Киба подмигнул Андо.
Команда поплелась за ним, не очень уверенно, к слову. Особенно Конохамару. Клан Сарутоби сношали в хвост и в гриву, доставалось даже ученикам и гэнинам, которые были не при делах. Не так интенсивно, как раньше, но Сарутоби периодически сами подкидывали очередной повод Хокаге и Корню, да и другим кланам. Мириться со своим положениям обезьяны не хотели, но сил что-то изменить уже не имели.
— Андо, — Умино снова покосился на специального дзенина, но в ответ получил дружелюбную улыбку. — Команда Киеши...
Андо и Киеши встретились взглядами. Гэнин узнал Андо, а сам Андо еще раз прокрутил в голове все подробности нахождения паренька посреди пустыни. Да, Кьюджин всегда умел достать лишние проблемы на пустом месте, но так же умел их решать. Вот и Киеши стал выпускником Академии Конохи.
— ... Абураме Дзиро...
Дзенин глянул на жуковода. Обычный парень из своего клана, закрытая одежда, отстраненное лицо.
— ... и Курама Сава, — закончил перечислять Ирука.
Андо бросил взгляд на пацанку, с интересом рассматривавшую его самого. Вот такая команда. Не простая команда, да. Все трое — кандидаты на вступление в АНБУ. Один с интересной предысторией и непонятным прошлым. Двое из кланов со своеобразными традициями. Кому, как не безликому, быть им капитаном. Правда, Тера все еще сомневался, что подходит на эту роль. Впрочем, имя Тера стоит забыть на время. Андо. Так, и только так.
— Подъем, шпанье. На выход.
Андо в молчании вел свою команду к подмеченному по пути местечку. Спрятавшееся в небольшом переулке маленькое заведение с несколькими столиками на улице, один из которых и занял дзенин.
— Садитесь.
Андо знал, что Като в свое время забил болт на тест с колокольчиками. И сам собирался поддержать эту традицию, не зачем морочить ученикам головы. Он снова их осмотрел. Киеши носил просторную майку с длинным рукавом, и короткие шорты. Дзиро закрытую длинную куртку с высоким воротом и капюшоном, традиционные черные очки, а так же плотные штаны. Сава носила серую длинную поношенную безрукавку без пуговиц поверх светлой короткой майки, и просторные черные бриджи, так же затасканные. Образ дополняли черные перчатки без пальцев и короткая стрижка. Андо ухмыльнулся:
— Ладно, шпана, слушайте сюда. Давайте сразу договоримся. Я Андо-сенсей, большего вам знать не нужно. Но, если честно, мне рассказывать особо нечего, обучался не в академии, а все остальное время шатался по миссиям. О вас я кое-что знаю, вы знаете друг друга, — Андо перевел дыхание. — О том, как мы с вами будем работать. Вариант первый. Вы должны выполнять по одной миссии низкого ранга в день, по правилам. Большее количество миссий приветствуется... Но видел я это приветствуется в одном месте...
Вся троица, даже Абураме, понятливо ухмыльнулись. Да, кандидаты в АНБУ, они такие. Это не обычные молодые гэнины, воспитанные в щадящих условиях семей, и не клановые, воспитанные в жестких традициях. В смысле клановые, но Курама и Абураме, это ни разу не Хьюги.
— Поэтому мы берем одну миссию, выполняем, затем я четыре часа занимаюсь вашим обучением. Ничего грандиозного не обещаю, но попытаюсь передать свои знания, примерно так же, как обучали меня самого. Дальше вы можете делать, что хотите, мне без разницы, но с одним условием: вы не создаете мне проблем. Ясно?
Три кивка.
— Согласны?
— Хай, сенсей! — почти синхронный ответ, сопровождаемый кивками.
— Значит, на этом и остановимся. На счет последнего я серьезно, — продолжил Андо. — Если меня хоть раз отчитают за ваше поведение — устрою вам все, на что хватит фантазии. Давайте не будем усложнять друг другу жизнь. Я постараюсь натаскать вас на ближайший экзамен, чтобы кто-то из вас получил тюнина. Ну, дальше вам и так должно быть понятно. Теперь о мелочах...
В конце разговора, распустив команду, Андо притормозил Киеши.
— Сенсей? — дружелюбно улыбнулся парень.
— Я, типа, не настаиваю, но... Тебе, так-то, необязательно во всем этом участвовать. Ну, вся эта наша возня. Все-таки ты не совсем Коноховец, можешь и не подчиняться всем нашим правилам. Ты знаешь об этом?
Парень кивнул:
— Да. Но я не против. Даже за. Мне нравится в Конохе. И я все равно ничего не помню о своем прошлом. Что я еще буду делать? — он чуть подумал, и продолжил. — Я хочу узнать, кто я и откуда. Но для этого нужно... Нужно быть синоби, настоящим. Я потом сделаю это. Но сейчас я всеголишь гэнин, сенсей.
— Ясно, — Андо развел руками. — Только ты посматривай за мной. Какой из меня сенсей, да? Даже пока не знаю, чему вас буду учить. Я и в академии-то не учился.
Киеши махнул рукой:
— Да ладно, зато мы учились. У нас у всех троих нормальные оценки были, так что мы все знаем. Лучше научите нас выживать, сенсей.Все остальное приложится.
На этой странной ноте они расстались, и Андо побрел в бар, где они с Кибой договорились встретиться. Однако в баре Кибы еще не было, зато хватало других постояльцев. Киба выбрал одно из тех заведений, куда приходили больше синоби, чем прочий люд, и сейчас у заведения было горячее время. А станет еще горячее, когда начнутся бои. Разве не очевидно? Кто должен ошиваться в подобном месте, когда страна начала войну? Те, кто на войну не попал. И не потому, что не хотел, а потому что не мог, или получил другой приказ.
Через столик от того, который занял Андо, сидели два мужчины, один с изуродованным лицом, второй без ноги. Еще чуть в стороне две женщины, одна, кажется, без руки, вторая не говорила, только жестикулировала. В углу сидела компания из старика и двух хмурых молодых парней, которые, возможно как и сам Андо, не попали на войну из-за приказа.
Но самым примечательным, пожалуй, был дзенин в грязном зеленом костюме, сидевший за самым дальним столом. Майто Гай, изрядно пьяный, искал среди груды опустошенных бутылок ту, в которой еще плескалось хоть что-то. Судя по его виду, он этим занимается не первый и даже не второй день подряд. Щетина, состояние волос, грязная одежда, красные глаза.
От наблюдения за Зеленым Зверем оторвала девушка, пришедшая взять заказ. А стоило ей отойти, как появился и Киба вместе со своей собакой. Он тоже заметил Майто, но лишь прошелся по дзенину понимающим взглядом и сел за столик.
— Как прошло? — внешне беззаботно спросил он.
— Нормально. Полное взаимопонимание. Я не очень хочу их учить, но у меня есть приказ. Они не очень хотят учиться, но знают, что надо. Поэтому я пообещал их не заставлять, а они пообещали не отлынивать.
Инузука ухмыльнулся:
— Хм, приказ — не ответ, и приказ — не вопрос.
— Красиво сказано. А у тебя как?
— Мне было сложнее, — охотно начал рассказывать Киба. -У меня в команде Сарутоби Конохамару. Не плохой парень, да не повезло ему. Сначала был достопочтимый внук достопочтенного Хокаге, а теперь никому ненужный пацан из опального клана. Глядя на него, я понял, что мне еще повезло, что мой клан во все это не влез.
Андо кивнул, он знал ситуацию, пожалуй, куда лучше собеседника.
— Они сами виноваты. После смерти Хирузена никто его имя порочить не собирался, но...
Принесли заказ. Пара бутылок саке, и немного закуски. Поэтому Андо прервался.
— Вот именно, что "но" — согласился Киба. — В остальном команда нормальная. Я постараюсь их чему-нибудь научить...
— Только не увлекайся сильно.
Киба поднял на Андо вопросительный взгляд.
— Не пойми не правильно, но... — безликий подумал, как сформулировать свою мысль. — Мы должны учить их, как можем. Но вот привязываться... не стоит.
Собаковод напряженно кивнул, глядя в сторону. Наверное, поэтому Андо сейчас и общался с ним, хотя обычно не заводил друзей. У них было кое-что общее. Как, пожалуй, у всех, кто сидел в этом баре.
— Я понял, о чем ты.
В бар вошла неожиданная компания. Компания из трех Хьюг. Трех взрослых мужчин, сразу направившихся к столику Гая. Посетители покосились на них, но никак не препятствовали. Группа уверенно подошла к Майто, и ее лидер навис над дзенином.
— А, это ты... — заплетающимся языком поприветствовал гостя Зеленый Зверь. — Выпей со мной.
Хьюга сел напротив, двое его сопровождающих остались стоять. Глазастый взял себе стопку, Гай поднял полупустую бутылку. Кивнув друг другу, они выпили.
— Как воду проглотил, — поморщился Гай. — Биджева дрянь. Говорят, помогает забыть. Хера два. Никак не идет из головы его лицо... Он же хорошим парнем был, добрым, не как мы. Даже после того дерьма в Озере. Я тебе рассказывал...
— Да, Гай, — кивнул собеседник, — каждый раз рассказываешь. Заводишься и дерешься. А мне и парням потом синяки лечить.
— Ага... — кивнул Зеленый Зверь. — Я же его учил столько... Как же так... Он же никогда не нин, не гендзютсу... И все равно учился... Его же...
Бар немного притих, и в этой тишине Андо поднял свою стопку и громко сказал, будто только Кибе.
— Давай за наших новых учеников. Надеюсь, они проживут дольше, чем мы с тобой.
Киба ответил. Гай, найдя Андо мутными кровавыми глазами, поднялся.
— Эй! Пацан!
Хьюги, видимо, оказались достаточно умными, и просто сопровождали, не пытаясь вмешиваться. Пока.
— Пацан! — прорычал Майто.
Безликий повернулся к нему.
— Что?
— Ты стал капитаном команды?
— Да, сегодня, — кивнул.
Гай приземлился за их стол. Кибу он не узнал.
— У меня тоже была команда, — сказал дзенин.
— Была? — охотно спросил Андо.
— Да... Да не осталось почти... Один только... живой. А Ли, он же как сын мне был, понимаешь?
Андо отрицательно покачал головой:
— Нет, я молодой еще.
— А-а-а... — протянул Гай.
Андо поднялся, привлекая к себе внимание.
— Помянем всех.
Его поддержали, и поддержали все. И каждый, как он сам, или Киба, или Гай, или даже все трое Хьюг, подняли, у кого что было. И каждый выпил. И каждый за кого-то своего. А когда посуду поставили на столы, Гай огляделся, прошелся взглядом по каждому, улыбнулся, будто признав всех присутствующих своими. И заплакал. Зарыдал, что-то мямля сквозь всхлипывания. Но никто не обращал внимания. Почти каждый, кто сидел здесь, когда-то также рыдал за кого-то, кого потерял. А кто не рыдал, тот знал. Такова жизнь синоби. Умереть самому, или хоронить тех, кто умирал рядом.
А потом Гай поднялся, сказав:
— Вы уж учите их... Как надо учите...
И ушел в сопровождении Хьюг.
Глава 51.
Эта темная ночь, и эта рваная рана. Гулкий звон многочисленных капель воды. Капли падают вниз, горьким звонким дождем. Кровь смывает с лица, губы шепчут сквозь звон:
