В общем, тут ты буквально на каждом шагу чувствовала себя так, словно без спроса вторглась в чужой будуар. И подсмотрела подробности интимной жизни катавшегося тут по стране старикана, которому не было чуждо ничего от простых смертных. Проникла в его сокровенные мысли, узнала о тайных и явных пороках. К примеру обнаружила, что старикашка Путлер был крайне честолюбив (что в общем не стало для Лизы большим открытием).
На глаза Ласточкиной попалось подарочное издание Царского титулярника 1672 года, содержавшее портреты всех великих князей и русских царей, перечень их титулов, начиная с легендарного Рюрика и кончая Романовыми. Веками высшая знать с болезненной щепетильностью отслеживала свои титулы и очень заботилась о том, чтобы их роскошные изображения себя любимых непременно были помещены в главной рукописной книге Московского государства (а позднее империи). В XV-XVII столетиях имелось считанное количество таких справочников "кто есть кто в Московском государстве". Единичные экземпляры через Посольский приказ отсылались к крупнейшим королевским дворам Европы.
Лиза полистала удивительную книгу: составители "Титулярника" выстроили зрительный ряд из самых могущественных князей и царей. Тоже заглянувшей вместе с Ласточкиной "на экскурсию" коллеге из числа присяжных тоже было интересно поглазеть на необычную книгу. Оказалась, что напарница весьма искушена в таких делах, ведь в прежней своей жизни работала в музее:
— В своё время эта почти библейская старина стала предметом особой гордости Ивана IV, — заговорила спутница. — Грозный не упускал возможности подчеркнуть своё дарованное "Божею милостью" превосходство над представителями более молодых европейских династий и тем более над выборными государями, вознесёнными вверх "многомятежным человеческим хотением".
Забавно, но хозяину роскошного салон-вагона, как и всем его предшественникам, тоже, как и Грозному, была близка концепция божественных прав, гласящая, что правитель не связан никакими ограничениями в отношении своих подданных и в ответе только перед Всевышним. И видел себя Путлер II таким же самодержцем "от Бога"! Поэтому на роскошной копии средневекового манускрипта, выполненной новейшим типографским способом и преподнесённой в подарок покойному владельцу поезда, имелись припечатанные страницы с большими портретами и описанием заслуг представителей династии Путлеройдов (!), которая по мысли авторов, естественным образом продолжала династии Рюриковичей и Романовых.
Лизе и её спутнице было неведомо, как реагировал хозяин поезда-членовоза на собственную глянцевую рожу всего через несколько страниц вслед за парадными портретами императоров Петра I, Алексадров и Николаев, но, похоже, авторам подарка удалось ему угодить (уделив персоне одариваемого сразу три страницы — втрое больше по объёму, чем Петру Первому и Путлеру Крымскому). Очень довольный презентом "помазанник божий" возил книгу с собой в личных покоях (держал возле кровати), куда не мог попасть ни один представитель подлой черни, то есть народа, населяющего эту огромную страну.
Глава 102
И всё же к пребыванию на новой территории требовалось немного привыкнуть. Не то чтобы они стеснялись наследить в царских покоях...брезговали, что ли.
Лишь главному подсудимому В. В. Путлеру его новая "камера" и в целом убранство главных вагонов понравились сразу и безусловно — благодаря обилию имперской символики. Такому же архаичному царьку апартаменты прежнего владельца поезда показались в самый раз. Владимир Владимирович сразу почувствовал себя комфортно, фактически как дома. Особенно ему пришёлся по сердцу "королевский салон", который был наполнен разными приятными для взгляда и сердца будущего подсудимого безделушками навроде сделанного на заказ глобуса, на котором большая часть земной поверхности и океана была окрашена в цвета российской федерации...
Другим пассажиром, которому тоже без проблем удалось освоиться на новом месте был Кныш. Мальчишке сразу отдали обнаруженную личную коллекцию орденов Путлера Августа Второго.
И всё же самой любимой игрушкой малыша стал игровой набор, который он получил на День рождения от...подсудимого Путлера. Каким образом ВВП пронюхал про День рождения осталось загадкой. Подарок тоже производил впечатление. Это был настоящий детский конструктор фирмы "Мир пластика". Конструктор "карательной техники" — так он назывался. И был из магазина "Детский мир", что стоит на Лубянке напротив комплекса зданий главного штаба ФСБ и знаменитого памятника "Железному Феликсу". На красивой коробке изображена машина с водомётом для разгона демонстрантов, установленным на крыше кабины, и со специальным ножом для разрушения баррикад. Рядом на коробке была изображена ещё одна машина — фургон с решётками на окнах — для арестованных.
"Как этот дьявол смог раздобыть её в поезд? — недоумевали все, кому коробка попадалась на глаза. — Не заказал же по интернет-доставке?!".
В набор также входили маленькая каска с забралом бойца-замордоновца, полицейская дубинка, пластмассовые наручники и макет пыточного электрошокера.
"— Будешь полицейским, — вручая подарок порозовевшему от восторга мальчишке, — ласково напутствовал Путлер. — А ещё лучше чекистом". Естественно Кныш постоянно возился с машинками, пробовал игрушечные наручники и электрошокер и вспоминал доброго дядю, который их ему подарил...
Наигравшись, мальчик так и заснул, — на ковре купэ среди разбросанных деталей конструктора, а также усыпанных бриллиантами наградных звёзд и драгоценных крестов, всяких там "первозванных" и "святых новоапостальных".
Лиза осторожно подняла маленькое податливое тело в трогательной байковой рубашечке в клетку, и прежде чем отнести в кровать, усадила сонного мальчугана к себе на колени и прижала к груди. Принялась слегка укачивать и напевать колыбельную. Взгляд молодой женщины упёрся в вырезанное из журнала фото, прикреплённое скотчем к стенке купэ. Фотография очень давняя: 1952 год или чуть позже. На ней другая мама тоже держит сыночка на коленях. Мальчику её примерно как и Кнышу годика 3-4. Усталое лицо рано постаревшей простой женщины с карточки скорее всего давно не знало в своей безрадостной жизни других проявлений супружеской любви, кроме пьяных кулаков изверга-мужа. Грузное тело женщины, из которого тяжёлая однообразная работа уже порядком высосала жизненных соков, производило впечатление руины. Крепкие крестьянские ноги. И кроткое счастье на лице простой русской Мадонны, на котором читалась любовь и гордость за обожаемого сыночка. Ведь для матери с фотографии он — олицетворение всего лучшего, что она видела в своей скупой на радости жизни, олицетворение заветных мечтаний... Трагедия состояла в том, что на коленях у женщины не маленький Иисус, а будущее чудовище, который вырастет и прольёт реки человеческой крови и слёз. К счастью никакая мать не может разглядеть в обожаемых чертах дурное, да и дети в столь нежном возрасте обычно выглядят как ангелочки... Впрочем в личике маленького Володи уже было что-то...совсем не детский напряжённый взгляд испуганного волчонка... А может это Елизавете только показалось, всё-таки её отношение может быть предвзятым. Хотя не исключено, что чёрные души проникают в этот мир уже изначально отмеченные печатью зла.
Ведь тот, кто целенаправленно, а не по ошибке, не по принуждению или искреннему заблуждению, идёт на грех убийства, кого не ужасает, что по его вине погиб человек — угасло божественное чудо, целая галактика неповторимой личности, кому ничего не стоит походя уничтожить даже целую Вселенную уникальных судеб и личностей, — не может быть сотворён по образу и подобию Божему.
Почему-то Лизе (вероятно, это выглядело чересчур эмоционально) представлялось, что появление на свет такого мрачного персонажа должно было на тонком энергетическом плане разительно отличаться от рождения нормальной личности и тем более праведника. И не важно, каким румяным, гладким, благоухающим прекрасным парфюмом, всячески ухоженным сей господин стал с годами, сущностно-то он всегда оставался монстром. Питерским упырём. Может уже и ребёнком имел все зачатки будущего злодея. Даже младенцем? Омерзительное, смрадно воняющее уродство могло ведь сопровождать его с первых мгновений, с той самой секунды, как исторгнутое из чаши некрасивых женских ног, в слизи, крови и экскрементах "Оно" испустило пронзительный виз горгулёнка, извещая мир о приходе Лиха, очередного суперизверга, явившегося завалить землю трупами, затопить страданиями, кровью, гноем и кишками, оставить после себя почерневшие руины на месте милых сердцам их обитателей цветущих городов... Суперзрению провидца открылась бы столь ужасная картина, что себе бы Лиза такого не пожелала: "Да упаси меня Господь от обещанного мне профессором "суперзрения!"".
Глава 103
После некоторых поисков новые пассажиры уникального поезда избрали местом для своего первого совместного ужина вагон-гараж для перевозки любимых покойником при его жизни лимузинов. Вагон был оборудован особыми кондиционерами, нагнетавшими по ходу движения свежий воздух и создававшими приятный микроклимат. Со столами тоже никаких проблем не возникло — привычные к спартанским условиям "катакомбники" прямо на капотах и багажниках разложили старые газетки с портретами вождей и передовиков. Быстро нарезалась ливерная колбаса и сыр из взятых с собой продуктов.
По правую руку от Лизы расположился Майор, он заботливо намазал Ласточкиной чёрный хлеб горчицей, сверху положил ломтик сальца, посыпанного солью.
Профессор произнёс первый тост. Лиза махнула бутерброд под стакан — сразу пошёл расслабон после пережитых стрессов.
Майор рядом успевал ухаживать за ней и одновременно подкармливал сидевшего на его на плече Лёшку (оказавшегося большим сладкоежкой), макая для него палец в банку со сгущённым молоком...
Из чего складывается индивидуальность? Из непредсказуемости. От сидящей по левую руку от Лизы Софы, как оказалось, можно было ожидать чего угодно. Соратница по прокурорской группе засекла, что чекист явно "подкатывает яйца" к её главной, и решила по этому поводу высказаться, тем более что алкоголь придал ей отваги.
— Вы, Елизавета Семёновна, будьте осторожны с этим товарищем, — не глядя ткнула она пальцем в сторону чекиста. — Он хоть мужик и видный из себя, но ведь и мясник первоклассный, как показали недавние события. Ему что сальца нарезать, что человека зарезать... Я бы на вашем месте, товарищ прокурор, держалась от него подальше.
— Хотите увести? — не моргнув глазом, весело осведомился у Софы Майор.
— В каком смысле? — не поняла, куда он клонит Софа.
— В том самом. За свой социальный рейтинг здесь можно не опасаться — территория полной свободы. Все вокруг свои, не осудят. Так что девочки, предпочитающие себе подобных, могут не стесняться.
Майор вопросительно взглянул на Ласточкину. Она неприятно удивилась, как быстро он сумел заглянуть в её сокровенное.
Побагровевшая Софочка помолчала, переваривая сказанное соседом, и снова пошла в наступление на хамоватого чекиста:
— Отчего же вы не кушаете? Кушали бы лучше, чем на женщин глазеть. Здесь люди работать собрались, а не с мужиками романы крутить. Вон как аппетитно дымится картошечка. А шпроты! Роскошь ведь. Или вы у себя в "ЧеКе" каждый день икрой зернистой, да настоящим голландским сырком балуетесь?
— Я абсолютный говноед — признался Майор. — Для меня что икра, что мясо гадюки — без разницы. Единственное, чего не переношу — языков ядовитых баб, которые встревают везде.
К счастью безобидная перепалка не получила дальнейшего продолжения. Все настолько устали, что сил обижаться и всерьёз затевать скандал ни у кого не осталось. Тем более что через каких-то десять часов начнётся настоящая работа. И кому-то из присутствующих оставлено на сон всего-то пару часов. Так команде техников и дизайнеров предстоит ещё многое успеть и они первыми разойдутся по своим каютам на ночлег. И первыми снова возьмутся за дело — продолжат настраивать съёмочную и передающую аппаратуру, декорировать пространство суда, устанавливать взятую с собой мебель, микрофоны — заканчивать последние приготовления к началу процесса.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Вначале их было десятки тысяч, со временем стало в разы больше. Почти все они так были напуганы, что им проще было прикинуться "НАШИМИ ГЕРОЯМИ" и безропотно отправиться на бойню (за какие цели, этого они и сами не ведали), чем попробовать включить себе мозг и попытаться спастись самим, спасти своих детей и не становиться убийцами и преступниками.
Из жизненных наблюдений
Глава 160
Наступил второй день процесса. За завтраком Елизавете кусок не лез в горло. От неё всё ещё чего-то ожидали, как от общественного обвинителя. Наверное, чуда — вот выйдет девочка и красиво сделает всех этих престарелых зубров. Глупо? Отнюдь. Обстоятельства действительно требуют от неё совершить почти невозможное. Это порождало чудовищное внутреннее напряжение, которое не отпускало даже во сне, из-за чего мозг недополучал полноценного отдыха. Сегодня Ласточкиной приснилось, что её с позором сняли с процесса. Профессор Чеботарёв напоследок при всех отчитал её... Открыла глаза, но не испытала облегчения. Ведь впереди второй день суда, а уверенность в себе всё не приходила. Отсюда никакого аппетита, лишь чувство разбитости и апатии.
А тут ещё Лавр Фигов взялся вслух читать купленную кем-то на ближайшей станции газету, хотя никто его об этом и не просил:
— Заметка называется: "В передвижном цирке-шапито кончилась еда и терпение, и клоуны начали разбегаться".
— Бездарное название, что уже многое говорит о последующем тексте, — на секунду отвлёкшись от разговора, презрительно бросила Катя Гордеева.
— Ну отчего же вы столь категоричны, — не согласился с ней Фигов, — я ведь ещё не прочёл ни одного абзаца.
— А стоит ли? — скривился Андрей Лошак. Дело в том, что люди приличные этот жёлто-коричневый бульварный листок брезговали даже брать в руки. После того как когда-то давно редакция распрощалась с заработанной предшествующими десятилетиями честного труда репутацией, и стала служить Путлеру ночным горшком, газеты чурались, как зачумлённой, а если и брезгливо упоминали, то, как "Комсомольскую парашу". Помещённая перед заметкой фотография была самой грубой фальшивкой, рассчитанной, как и сам текст, на людей недалёких, не прочитавших в своей жизни ни одной умной книги, зато не пропускавших ни одного телешоу Андрея Малахитова "Ну дайте же сказать!".
Однако несмотря на общее нежелание слушать его, Фигов всё же начал читать текст, смакуя самые мерзкие придумки автора:
"Наш спецкор сообщает о том, что в поезде мошенников и иностранных агентов все перегрызлись между собой на почве голода и взаимной ненависти. На глазах нашего корреспондента предводитель шайки злобных клеветников, в соответствии со своими крысиными повадками, попытался сбежать, прихватив коробку с последней едой. Но пока этот седовласый пасюк мелкими прыжками удирал, кто-то из его бывших прихвостней подстрелил негодяя в спину...".
