Словно бы со стороны посмотрев на себя Раву зажмурилась, ощутив как к горлу подступает ком. Её, словно дикое животное брал сородич, упивающийся собой и своим торжеством. Сила, которую выплёскивал вокруг себя этот разумный несла в себе мысли и эмоции, от которых хотелось рычать, плакать и кричать "Как раньше этого не заметила?".
...И в то же время вторая половина волчицы была довольна утверждая, что всё так и должно быть. Сильный самец дарит ей удовольствие, пусть и не так как виделось в мечтах, а затем подарит и щенков...
"Я этого хочу? Этого я хочу? Этого хочу я?", — тело сотрясалось от грубых ударов, из горла вырывался рычащий хрип, мышцы вздрагивали от судорог...
...Раву чувствовала как чужие лапы её ласкают, чужие клыки вгрызаются в шерсть. И она одна... одна такая — чужая стала сама себе.
"Ксанатос?", — вспыхнуло в голове имя человека, с которым было связано множество воспоминаний, чувств, множество надежд.
...Он даже не попытался её удержать; не выступил на турнире; не...
"Прилетел со мной на эту планету и наблюдал за всем, ожидая... чего?", — мысли в голове путались, образы мелькали перед внутренним взором, а тело... предательски получало удовольствие от грубости, почти насилия со стороны молодого кобеля.
Зарычав особенно громко партнёр вжался в неё, начав извергаться, тогда как его ствол раздулся узлом, крепко соединяя их тела. Кобель, разжав клыки и приподнявшись, передними лапами опираясь о её спину, что-то спросил, но... она его не слушала.
...Омерзение к себе, злость на Ксанатоса, диких сородичей, друзей из ордена, презрение к жизни в качестве породистой суки в племени — всё это вспыхнуло яркой звездой, прогоняющей более слабые эмоции. Стоило же обернуться, чтобы взглянуть "мужу" в морду сияющими расплавленным золотом глазами, как он полыхнул удушливым холодом страха, чем вызвал ещё больший гнев.
Извернувшись, почувствовав неприятное давление внутри, синяя волчица оттолкнула победителя недавнего турнира, буквально снимаясь с его ствола, слыша болезненный визг. Взрослый щенок, свернувшись калачиком на снегу, прикрывая пострадавшую часть тела смотрел на неё как на монстра из сказок для малышей, по какой-то неведомой ошибке оказавшегося настоящим.
"Мусор", — рыкнула Раву, вложив в эту мысль-слово всё презрение, которое только смогла собрать.
— Н-не убивай... — проскулил "чемпион. — Я не хотел...
— Чего ты не хотел? Меня? — приблизив оскаленную морду к голове кобеля, одарённая фыркнула и отстранилась. — Жить будешь.
Более не обращая внимания на сородича, она прислушалась к собственным ощущениям и поморщилась осознавая, что по её бёдрам стекает смесь их выделений, засыхая на синей шерсти из-за царящего вокруг мороза. Впрочем, чувства плоти, нанёсшей столь подлый удар по сознанию были наименьшей из забот: в голове воцарился полнейший бардак из-за непонимания, что же делать дальше.
"Ксанатос...", — повернувшись в сторону поселения, откуда ощущались спокойные волны далёкого тепла, экзотка прикрыла глаза... а затем сорвалась с места на бег, взрывая рыхлый снег лапами...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Зов крови 6
Если бы не предупреждение Силы, пришедшее примерно за четверть часа как всё началось, то снежная буря налетела бы на Ксанатоса почти внезапно. Казалось, что ещё минуту назад царила тихая звёздная ночь, а затем где-то вдали возникла стремительно несущаяся стена, будто неудержимое цунами накрывшая собой пространство вокруг. Однако же стихия не собиралась отступать, вместо этого лишь сильнее завывая потоками ледяного ветра, кружащего в воздухе обманчиво маленькими льдинками...
Будучи одетым в джедайскую робу, служащую неплохой защитой от колющего, режущего, мелких калибров плазменного и многих разновидностей иного оружия, Омега спокойно шагал сквозь снег и ветер с закрытыми глазами, полностью отдавшись ощущениям Единой Силы. Техника кинетического барьера, поддерживаемая благодаря слиянию разума с искусственным интеллектом вовсе не вызывала трудностей поддержания, а облегчение собственного веса путём распределения давления на большую площадь давало идти по сугробам не проваливаясь, а также не оставляя следов (впрочем, их бы всё равно засыпало за секунды).
Молодой мужчина старательно излучал в пространство теплоту и сияние, напоминая собой живой маяк, свечение которого могли увидеть только одарённые. Благодаря этому тёмно-буро-фиолетовая звезда, заставляющая Силу вокруг себя кипеть и завихряться имела строгий ориентир, приближаясь к мастеру-инженеру стремительными рывками... чтобы в один момент вынырнуть из метели, дабы промахнуться мимо качнувшегося вбок тела.
Раву упала в сугроб, разметав его в стороны круговым выбросом кинетической энергии, развернулась и, оскалив белоснежные клыки, сверкая янтарным блеском глаз совершила новый бросок. Однако же вопреки тому, что можно было ожидать зная навыки наследника герцога Телоса Четыре, на этот раз он не уклонился и не ударил в ответ, позволив сбить себя с ног и вжать в снег надавливая когтистыми лапами-руками на плечи.
Рыча, прижав уши к голове хищница опустила голову так, чтобы собственным носом коснуться кончика носа человека. Её эмоции выплёскивались во вне, горячее дыхание обжигало украшенное короткой щитиной лицо, но всё это не произвело почти никакого эффекта на джедая.
"Зачем?!", — буквально ворвался в голову Ксанатоса вопрос, в котором сплелось слишком много чувств, чтобы их можно было разделить на составляющие.
"Чтобы ты увидела разницу между нами и ними сама, а не с чужих слов", — ответил Омега, даже не пытаясь освободиться и подняться с не слишком удобной лежанки.
"Почему?", — новый мыслеобраз, выброшенный в пространство вокруг, если бы его можно было сравнить с чем-то материальным... напоминал бы лимонную кислоту.
"Потому, что ты по-настоящему важна мне", — ничуть не кривя душой, молодой мужчина полностью открыл свой разум перед синей волчицей, бомбардируя её восприятие обрывками мыслей, образами, ощущениями.
Раву вздрогнула и отстранилась, долгую секунду смотрела на прижатого к снегу человека янтарными глазами, а потом созданную ею плотину прорвало, чтобы по духовной связи устремились уже её переживания. Хищница была джедайкой весьма условно, всё же постоянное балансирование на грани падения во тьму, а то и случающиеся время от времени шаги за незримую черту не способствовали мягкости характера, терпимости, умению прощать. Впрочем, в самоконтроле ей было не отказать, так как в отличие от большинства одарённых ордена экзотка регулярно боролась с соблазнами.
"Мне хочется вцепиться тебе в горло и не отпускать", — доверительно поделилась с напарником синяя волчица.
"Я тоже тебя люблю. И если ты хочешь, чтобы тебя обняли — просто попроси", — отозвался Ксанатос, так и не совершая попыток освободиться от давления когтистых ладошек, давящих на плечи с совсем не девичьей силой.
"Никогда, понял? Никогда больше не смей поступать так", — потребовала Раву, вновь приблизив свою морду к лицу молодого Омега.
"Неужели он был настолько плох?", — с некоторым сочувствием и сожалением спросил мастер-джедай, за что был награждён глухим рычанием и колющей болью от когтей, вопреки стараниям робы и надетого под неё комбинезона всё же пронзивших ткань.
"Грязное, самодовольное, похотливое животное. Я тебе никогда не забуду, что мой первый раз был испорчен", — заявила синяя волчица.
"Лукавишь, подруга", — уличил напарницу во лжи светлый одарённый.
"Хатт с тобой, лысый примат. Да, физически мне было приятно! Но теперь я чувствую себя грязной и использованной... Со всеми неодарёнными так?", — последний вопрос был задан уже почти спокойно, с нотками опаски и сожаления.
"В большинстве случаев. Если бы вы провели вместе достаточно времени — ты бы его изменила... неосознанно, разумеется. Сейчас же тебе довелось ощутить на себе всю гамму эмоций, мыслей и подсознательных желаний среднестатистического сородича. По этой причине одарённые редко связывают себя с неодарёнными: мы с ними живём в одном мире, но воспринимаем его по-разному. Для меня естественно ощущать эмоции, как для твоего вида — чувствовать запахи. Любые двое обученных одарённых, к каким бы народам ни относились, будут понимать друг друга лучше чем даже неодарённые родственники. К примеру отец, умеющий демонстрировать внешнюю невозмутимость лицом, голосом, моторикой, но не контролирующий своих внутренних позывов", — подняв правую руку к мордочке собеседницы, мастер-инженер провёл кончиками пальцев по нижней челюсти, за что был шутливо укушен, что не вызвало в нём даже тени опаски.
"Крион?", — спросила-констатировала синяя волчица, отпуская свою "добычу", а затем и вовсе улеглась сверху напарника, устраивая голову на его плече.
...Снежная буря завывала вокруг них, но ни одна снежинка не могла приблизиться, чтобы упасть на шёрстку экзотки, уже не выбрасывающей в пространство протуберанцы дикой, тёмной Силы. Сейчас она напоминала синюю звезду, тёплую и спокойную, но в любой момент готовую вспыхнуть, дабы сжечь вызвавшее её неудовольствие явление.
"Крион. Ярче всего это воспринимается именно с родственниками, так как они для нас ближе остальных психологически. Когда же падаванов из главного храма выпускают во внешний мир, они уже привычны защищать свой разум, да и воспринимают неодарённых как нечто постороннее. Словно зрячие среди слепых в мире, созданном вторыми. Ты это видела, чувствовала, но из-за того, что была забрана из дома в слишком юном возрасте — воспринимала как особенность других видов", — констатировал наследник герцога Телоса Четыре.
"Это больно", — негромко рыкнула Раву, почувствовав как в шерсть на загривке зарываются пальцы человека.
"Я посчитал, что так нужно", — констатировал молодой мужчина, одновременно выражая и сожаление о том, что подруге пришлось пережить, и уверенность в готовности повторить то же самое в случае необходимости.
"Тебе придётся доказать, что ты имеешь право решать", — фыркнула хищница, дёрнув ухом так, чтобы задеть лицо человека.
"Хочешь, чтобы я размазал твоего жениха?", — обдал весёлыми искорками подругу Ксанатос.
"Этого слабака, заскулившего как щенок стоило ему сделать больно? Нет уж. Тебе придётся заставить меня подчиняться", — гордо и с предвкушением констатировала Раву.
"Чего ни сделаешь ради близких", — отозвался Омега, с иронией представляя себе реакцию людей Земли конца двадцатого века, если бы они услышали их разговор.
"Ксанатос, а если я беременна?", — перешла к новой теме синяя волчица, слегка полыхнувшая горьким холодком.
"Тогда я тебя удочерю и будут у меня внуки, а у Криона — правнуки. Без права наследования, разумеется", — отозвался джедай, за что получил ещё один фырк в ухо.
"Хочешь шокировать высшее общество?", — идея экзотке понравилась, от чего её Сила даже немного посветлела и стала более мягкой.
"У высокородных свои причуды", — философски отозвался наследник герцога, абсолютно уверенный в том, что подобная выходка не войдёт даже в первую десятку курьёзных событий не то, что Галактической Республики, а даже ближайших секторов космоса.
Синяя волчица поднялась на все четыре лапы и отступила позволяя человеку встать. После этого она заняла позицию для атаки, оскалила клыки, а затем прыгнула... дабы быть перехваченной в воздухе и вбитой спиной в снег, после чего её шея оказалась в хватке пальцев мастера-инженера, способного при помощи усиления Живой Силой рвать металлические трубы.
Лёжа вверх животом, поджав лапы, глядя снизу-вверх золотистыми глазами экзотка совсем не напоминала ту живую машину смерти, которой по сути своей являлась. В отличие от случая, произошедшего в пещерах кайбер-кристаллов, когда она признала старшинство молодого человека ради спасения жизни, из страха перед продемонстрированной силой, сейчас ею руководили не инстинкты, а разум и осознанные эмоции. Ритуальный же поединок из-за этого превратился не в битву на пределе возможностей, а демонстрацию готовности подчиняться и доверия к своему вожаку.
"Альфа, я хочу домой", — призналась синяя волчица, запрокидывая голову назад, чтобы позволить пальцам мастера-джедая почёсывать шею и подбородок, зарываясь в тёплый пушистый мех, благодаря Силе всё ещё сохраняющий ухоженный лоск домашней "питомицы".
"Тогда, сестрёнка, идём на корабль. Или ты предпочтёшь, чтобы я звал тебя дочкой?", — выпрямившись во весь рост, Ксанатос с удовольствием расправил плечи и вдохнул холодный воздух, чувствуя удовлетворение от завершения этого неоднозначного, но всё же интересного приключения.
"Как скажешь, папочка", — встав на задние лапы, ткнувшись носом в щёку молодого Омега, синяя волчица лизнула его языком, после чего оттолкнулась и, взрыхлив снег резким стартом, побежала в сторону Синей Чайки.
...Всего через час, приведя себя в приличиствующий цивилизованным одарённым вид, члены ордена джедаев покидали полудикую снежную планету на корабле, управляемом недовольной Гаджет Хакренч. Благодаря защитным полям и высококачественным датчикам она вывела аппарат на орбиту несмотря на продолжающуюся снежную бурю, но необходимость куда-то срываться прямо среди ночи всё равно её не радовала.
Внизу же, в поселении волкоподобных аборигенов, в своём иглу довольно зевнула немолодая шаманка племени, отделавшегося от опасных гостей с неплохим прибытком. Пусть она упустила возможность заполучить великую шаманку для своих сородичей, но потенциальные проблемы от этого решения перевешивали возможную пользу её присутствия на поверхности снежного мира. Ведь большая сила всегда влекла за собой перемены и испытания, к которым её сородичи были неготовы.
...Пример же молодого и самоуверенного щенка покажет племени, что ко мнению духовной наставницы нужно прислушиваться.
...
На обратном пути к Телосу Четыре Раву вновь переселилась в каюту Ксанатоса, наглейшим образом пытаясь вытеснить его из собственной кровати. Впрочем, к присутствию в своей жизни синей волчицы Омега привык, с искренним удовольствием чувствуя её привязанность и заботу. Только вот если на первый взгляд их отношения вернулись к тому варианту, который был во время учёбы у Дуку, стоило присмотреться внимательнее и отличия становились очевидны (хищница окончательно закрепилась в роли младшей родственницы и больше не испытывала ревности или неопределённости).
Когда же до конечной точки пути осталось два гиперперехода, корабельный компьютер поймал сигнал бедствия, исходящий с борта километрового звездолёта, внешним видом напоминающего рукоять светового меча. Пилот тут же связалась со своими пассажирами, которые провели быструю медитацию и убедились, что на борту есть живые существа, а заодно ощутили и угрозу как для своих жизней, так и для служб спасения Республики (во втором случае Сила вовсе предупреждала о чём-то катастрофичном, вроде смертельной эпидемии планетарного уровня).
— Похоже, что отпуск закончился, — глядя на громаду неизвестного корабля через обзорный монитор кабины пилота, констатировал мастер-инженер. — Гаджет, отправь вызов силам Юстиции и в главный храм ордена. Чувствую, нам предстоит здесь задержаться.
