— Степанида Трофимовна Чкалова,— говорил Говоров старший,— Вам надлежит отправиться инспектировать дарованные территории, осуществить тщательный осмотр и перепись населения "новых" деревень и хуторов. Так же Вам необходимо привести все в надлежащий вид и навести порядок по нашему образцу. Каждой семье надел земли, высадить лесопосадки,— Степанида Трофимовна слушала молча, лишь по окончании слегка кивнула головой.

— Иван Ивановичу Бауманову — Вам надлежит выделить несколько человек из Канцелярии ГБ для сопровождения и охраны госпожи Чкаловой.

— Александр Николаевич, у меня в штатном расписании...,— вежливо, но настойчиво начал Бауманов.

— Я знаю,— перебил его Говоров,— Считаю будет правильным увеличить штат Канцелярии ГБ,— и уже обращаясь к Елизавете Ефимовной,— Подготовите соответствующие документы. При составлении нового штатного расписания необходимо учесть охрану целлюлозно-бумажного комбината и строящихся цехов.

— Ави. Вам дополнительно выделить транспортные средства, а так же организовать прокладку "двухниточной" дороги к новым населенным пунктам и предусмотреть отдельный автобусный маршрут к целлюлозно-бумажному комбинату. Наладить бесперебойное сообщение с Центральной усадьбой.

— Александр Николаевич,— тут же засуетился Ави,— значит ли это, что я могу привлечь автобусы ПАЗ-651?

— Привлекайте,— согласился Говоров старший,— как с жильем на целлюлозном?

— Все идет согласно утвержденного Вами графика,— тут же отрапортовал Ави,— в поселке уже проложили двухниточную дорогу, весь инженерно-технический персонал и переселенцы подписавшие контракт обеспечен одно, двух или трехконтейнерными домиками к которым проведен свет, вода и канализация.

— Почему так?

— Семьи разные,— это уже ответил Клебанюк,— у кого есть дети получает трехкомнатное жилье, у кого детей нет — двухкомнатное, те у кого нет семьи — общежитие,— и тут же пояснил,— контейнер перегородили на две части, в каждой части проживает три человека.

— Что с семьями переселенцев?,— продолжал интересоваться Говоров старший.

— Всех тех кто пожелал переехать уже перевезли.

Посещение целлюлозно-бумажного комбината:

— Строительство идет согласно графику, отставаний нет, есть даже небольшое опережение,— докладывал Станислав Порфирьевич Кондратьев,—

материалы поступают вовремя, оборудование уже имеется...

— Что то Вы недоговариваете,— поинтересовался Говоров старший,— это ощущалось в какой то недосказанности в докладе Кондратьева.

— Александр Николаевич, проблема в образованности и квалификации персонала.

— Что не так?

— Большое число неграмотных,— и замотал головой,— В основном это крестьяне из близлежащих деревень, а тех кто прибыл вместе с нами крайне мало,— обречено посмотрел на Говорова,— комбинат мы запустим и продукцию дадим вовремя, но...

— Мы подумаем чем Вам помочь,— промолвил Говоров,— как Вы устроились?

— Вы знаете,— с улыбкой промолвил Кондратьев,— вот как раз по части обустройства у нас все хорошо. К бригадам товарища Ави вопросов не имеем. Жильём обеспечены все.

— Что совершенно никаких вопросов?

— С мебелью туго,— скорее просил, чем жаловался Кондратьев,— еще имеются пожелания в плане досуга.

— Слушаю.

— Дом культуры, стадион...

— Угу. Все решаемо, но не все сразу.

Под стадион выровняли площадку, беговые дорожки выложили из тротуарной плитки. Дом культуры и пристроенный к нему спортзал собрали из контейнеров. Два штуки в высоту три в ширину и четыре в длину. Сверху между ними металлические фермы на которые уложили поликарбонат. Все вышло настолько удачно, что схожие сооружение сделали и в Центральной усадьбе.

* * *

— Как у нас обстоят дела с артиллерией?— интересовался Александр Николаевич у присутствующих на "военном совете" Говорова младшего, Андрея Клебанюка, Алексея Щепицина, Ильи Левченко, Сергей Ефимовича Петлицкого.

— С артиллерией, после рейда под Ельней все в порядке,— отчитывался Клебанюк,— гаубичных орудий около 70 штук, около 20 штук противотанковых. Кроме этого 12 штук 6-и ствольных минометов. Орудия как немецких, так и советских систем.

— Хорошо,— улыбнулся Говоров старший,— а с артиллеристами?

— С подготовленными артиллеристами никак. Кадрированная батарея всего около 20 человек умеющих выполнять обязанности командира орудия, либо наводчика, либо заряжающего. Так же 12 человек связистов умеющих вести корректировку огня.

— Угу, не густо. И как же Вы, господин-товарищ-барин,— медленно, растягивая слова спрашивал Александр Николаевич с ухмылкой глядя на Валерий Александровича,— собираетесь останавливать полчища Гудериана рвущиеся к Киеву?

— Мы собираемся помешать ему переправиться через Десну,— ни чуть не смутившись ответил Валерий,— К тому же и по дороге он здорово наделал ошибок. Даже не знаю какой ду...историк назвал его стратегом. Обыкновенный торопыга с кучей непродуманных, поспешных ходов и уймой ошибок.

— Это можно утверждать видя всю картину целиком. Впрочем не об этом. Каким образом Вы намерены ему помешать?

— Вверенные ему подразделения долго, без авиационного прикрытия ехал в колонне,— посмотрел на Клебанюка,— Две-три артиллерийские засады. Дважды ночевали — ночные налеты У-2.

— Ну допустим, а где Вы намерены взять столько подготовленных артиллеристов?

Валерий глубоко вздохнул, снова посмотрел на Клебанюка, потом на Щепицина с Левченко:

— Есть такое место, называется Уманская яма. Это лагерь военнопленных.

— Ты хочешь их освободить?

— Охраны там...,-сказал Щепицин, мотнул головой,— никакая. От силы две роты, да предатели.

— Вы уже все проверили?— глядя на Валерия поинтересовался Говоров старший.

— Да там и проверять нечего. Под Уманью два лагеря. Один на окраине обнесённый колючкой с вышками на месте птицефермы, второй — карьер кирпичного завода. Глиняная яма глубиной 7-10 метров, шириной метров 300-400 и длиной с километр. Охраны там,— Валерий повторил слова Щепицина,— от силы две роты.

— А сколько военнопленных?

— А вот военнопленных там насчитано. По разным данным через эти два лагеря прошло около 50-60 тысяч военнопленных. Одновременно же там пребывало около от 10 до 15 тысяч.

— Ого....мы столько не прокормим,— сделал удивленно-испуганное лицо и большие глаза промолвил Говоров старший, помотал головой как бы говоря "нет",— что освободите верю, что справитесь — знаю, опыт имеется, а вот как и куда переправлять такую массу народа?

— Куда и как переправлять как раз ясно. На выходе из ямы организуем переход и сразу на левый берег Днепра, там даже если разбредутся нестрашно, хотя куда они голодные.

— Чтобы не разбрелись в месте выхода организуй пункт приема пищи. Тарелки ложки одноразовые, суп...плин даже не знаю как все получится,— провел рукой по лбу,— раненых и больных нужно в госпиталь определить. Остальных в ближайшие части в виде пополнения,— и сдвинул плечами,— как то так.

— Артиллеристов нужно отобрать,— подсказал Клебанюк,— водителей, танкистов-трактористов.

— Их еще вооружить нужно,— произнес Говоров старший,— хоть чем.

— Вооружим. Места сбора трофейного вооружения — Подвысокое и в Копенковатово. Мы уже и подходы разведали,— говорил Клебанюк периодически поглядывая на Говорова младшего.

— Много там?

— Сейчас там около 100 орудий разных, есть танки т-26, автомобили, прицепы. Пулеметы — минометы, рядами винтовки штабелями сложены. Всевозможная амуниция свалена в кучи. Часть всего этого уже рассортирована и находится на повозках. Так же в самом лесном массиве называемом "Зеленая брама" обнаружено около двадцати танков т-26, БТ, несколько бронемашин. Все без топлива, некоторые танки с боезапасом.

— Они еще там? — удивленно поинтересовался Александр Николаевич.

— Уже нет. Только их обнаружили, сразу эвакуировали к Ави. Он определил, что они целые, но без горячего.

— Нужны лошади,— как бы сам себе сказал Говоров старший,— телеги вывозить.

— Лошадей немерено, три табуна стреноженные пасутся здесь же. Все это охраняет трофейная команда человек 30, а работают — чинят телеги, слаживают, сортируют военнопленные.

— Боеприпасы?

— Не знаю. Есть какие то ящики, но что в них — неизвестно,— Наша задача освободить, покормить, определить командиров, построить в колонны и направить как пополнение в дивизию.

— Командование дивизии необходимо сообщить.

— Сообщим. У них большие потери, пополнению будут рады. К тому же эти будут при пушках,— потом хитренько так улыбнулся,— нам ведь противотанковые пушки не нужны?,— и посмотрел на Говорова старшего.

— Ты им хочешь отдать все противотанковые пушки?

— Да. И все советские гаубичные орудия,— и как бы оправдываясь,— У них вес большой, а нам нужны только на конной тяге.

* * *

Раннее утро рядовой трофейной команды Фриц Мюллер на посту у деревенского амбара на окраине деревни. Удобно усевшись на импровизированной лавке — два камня с каждой стороны и сверху кусок доски он дремал. Всего постов у них было два. Второй двойной на поле — охрана собранных трофеев. Личный состав команды жил по крестьянским домам, а дежурная смена находилась в помещении сельсовета. В амбаре же были закрыты русские военнопленные помогающие им собирать, систематизировать, ремонтировать и грузить трофейное вооружение и технику. После боёв, когда в этих местах окружили и разбили русскую армию трофеев здесь очень много, сами они не успевали, тогда им на помощь выделили военнопленных. На поле, которое как забором огородили свезенными трофейными телегами рядами стояли пушки — больше сотни всевозможных размеров и калибров, минометы, станковые и ручные пулеметы. Было очень много винтовок. Их сначала насыпью скидывали в пустые телеги, а потом стали слаживать в штабеля. Рядами стояли всевозможные мотоциклы, автомобили и трактора. Было множество обыкновенных и специализированных прицепов: кухни, прицеп-бочка для топлива и для воды, электростанции. Отдельно стояло несколько танков и бронеавтомобилей. Вся техника по большей части была исправна, но без топлива. На лугу паслись стада трофейных лошадей за которыми присматривали местные сельчане. В машинах и телегах были боеприпасы, продукты, всевозможное вещевое, саперное и прочее армейское имущество. Всё это они собирали не заходя далеко в лес, боялись там еще прятались не сдавшиеся русские. Периодически голодные, грязные, с поднятыми руками они выходили сами, но были случаи когда из леса стреляли.

Небольшую колонну, состоящую их двух грузовых машин и сопровождающих их мотоциклистов он сначала услышал. К ним недавно тоже приехала такая же, привезла тыловиков. Они выбрали несколько телег, лошадей и уехали. Первый мотоцикл проехал чуть дальше Фрица и остановился, второй же неудачно свернул к нему и коляска, в которой сидел офицер, Фриц определил это по фуражке, оказался скрыт мотоциклом и водителем. Водитель, осозна свою ошибку отклонился назад, давая возможность офицеру что то сказать...

В гости к трофейщикам собирались основательно. Сначала определили место на левом берегу Днепра куда это все нужно переправить. Нашлась достаточно просторная поляна недалеко от леса, рядом протекал ручей. В общем все как нужно.

— Один мотоцикл становится на въезде в деревню, второй с разворотом, чтобы водитель и мотоцикл прикрывали сидящего в коляске Фёдора становится напротив часового, водитель отклоняется — Федор тихо стреляет,— инструктировал Левченко действия мотоциклистов,— Федя оденешь немецкую офицерскую фуражку,— тот в ответ молча кивнул, Левченко продолжил,— Первая группа к сельсовету, там у них караулка. У Вас будет минут 15-20 до выхода смены,— сделал паузу,— Выходит смена караула...,— осмотрел всех хищно улыбнувшись,— все сделать без шума. Вторая группа по домам где ночуют "колбасники". Никаких пленных,— помотал он головой,— Третья группа — самое простое, убрать двух часовых на трофейной площадке.

Схожий инструктаж проводил и Щепицин в задачу которого входило взять под контроль вторую базу трофейщиков.

Группа "эвакуаторов" традиционно состояла из всех желающих, коренных жителей Центральной усадьбы, Ильинки и Кузиного хуторка, который за последнее время подрос и уже стал больше походить на маленькую деревню. Все были распределены по командам которые четко знали куда выдвигаться и что делать. "Эвакуация" прошла быстро и слажено, сказалась правильная организация труда, опут и желание. На этом фоне незамеченное прошёл небольшой "лошадиный" инцидент:

— Мы им говорим свои мол, за лошадьми пришли,— рассказывал уже дома один из участников друзьям после стаканчика "все исцеляющего" напитка,— а они матом посылают и ни в какую.

— Ну и как жиж Вы с ним поладили?

— Сначала уговаривали интеллектуально,— вымолвил он недавно услышанное понравившееся ему слово почесывая свежий "фонарь", вздохнул и продолжил,— потом физически.

В это время к ним зашла жена "пострадавшего", услышала окончание рассказа:

— Говорила я ему,— влезла в разговор всезнающая женщина,— походить тебе надобно на занятия да поучиться. Все одно дома сидишь, а так гляди бы с людьми прогулялся, да трофей какой домой принес. Все вона ходят. Вон дружок твой Трифан,— тыкнула пальцем у одного из сидящих,— седло какое ладное принес, да подковы новые.

— Цыц,— крикнул муж,— я лучше знаю! Не могу я так как они, земля моё призвание. Пахарь я, хлебороб,— и эффективно потряс указательным пальцем над головой, после чего себе и собеседникам хлюпнул немного в стаканы неразбавленного "трофейного" спирта. Выпили, закусили,— подковы и я принес, а вместо седла сбрую, она мне нужнее.

— Какой ты землепашец,— тут же возразила ему супруга,— трактор за тебя все делает ты только за свиньями смотришь!

— И это нужно!— вяло попытался огрызаться муж,— за мясо сданное заготовителям барина денег дают, а за них ты в той же лавке барской все что хочешь купить себе можешь!

Пока он это говорил жена убежала.

— А дальше то чего?— интересовались продолжением рассказа друзья-собутыльники

— Дальше наши еще подоспели...

— Вот тебе свезло,— отозвался Трифан,— а мы все ружья на телеги грузили, да утварь разную. А тебе вона и водка "трофейная" досталась.

— Так это мне Тихон, с которым подрались мировую дал когда выяснили, что свои. Бери говорит, медицинский и флягу мне в руки тычет. Он оказывается несколько таких в лесу отыскал да проверил немного содержимое, потому и несговорчивым был. Это потом, когда ему наши морду набили он все сразу понял, что ошибся.

* * *

Освобождение пленных прошло почти штатно. Немного замешкались у птицефермы. Там охрана была более бдительной пришлось дольше повозиться, а вот на карьере кирпичного завода, где была сосредоточена основная масса военнопленных все прошло даже лучше чем предполагали. Освобожденных выстроили в длиннющую колонну, назначили старших и в сопровождении нескольких сопровождающих отправили к ближайшему лесному массиву. Оттуда они, ничего не успев заподозрить сразу попадали на левый берег Днепра где были установленные армейские кухни. Учуяв запах пищи бывшие военнопленные ускорили шаг. Самое сложное было хоть как то успокоить голодную, возбужденную толпу и создать видимость порядка. Пришлось даже из пулеметов стрелять вверх. Хорошо, что полевых кухонь было много, очередь постоянно двигалась и не было задержек. Каждому выдавали глубокую одноразовую тарелку с куриным бульоном, одноразовую же ложку и кусок хлеба.