— Пой! Он не узнает тебя... — прошелестел Ветер. — Пой! Летим со мной! Ты будешь петь, а я донесу твою песню. Только не ошибись...
Отчаянно взмахнув крыльями, и рассыпая ослепительно белые перья, я рванулся ввысь.
Петь, но о чем? Как? Меня начала охватывать паника.
— Пой, о важном, — прошелестел рядом Геспарт, — пой, слова придут.
И я запел, отдавая осколки души:
Ты был один, и цепи жгли как яд,
И нет вины, что тяжелей была бы.
Но признавать бессилье — это слабость.
Сестра и мать — не рядом ли стоят?
Не тут ли и они, с тобою вместе
В отчаянье и непроглядной тьме?
И если нет, и их потерян свет
Тогда ты не услышишь этой песни.
Он уходит, что делать?
— Пой!
Забудь про месть. Не стоит жизни месть
Да и судьбы она не стоит тоже.
Ведь есть другая, та, что рук не сложит,
И у нее причин нимало есть.
Но если знать не хочешь эту весть,
Что звезды зажигает в мире внешнем,
И если проще стать тебе эжешем,
Не для тебя звучала эта песнь.
Уходящий на миг замер, и обернулся.
Я спикировал к призрачному змею. В крылья впились черные стрелы. Что? Откуда?
— Пой! — хлестнул голос.
Что, хочешь знать? Так слушай, не из сна,
Пришла во тьму, где сам себя ты гложешь:
Ты не один и не одна — она.
А остальное понимай, как можешь.
А не поймешь — то нет суда такого
Чтоб смог приговорить и оправдать
Того, кто мог сражаться или ждать,
Но не сумел понять простое слово.
(стихи Зауэр Ирины)
Ангел с истекающими кровью крыльями рухнул перед змеем. Тот равнодушно смотрел на меня.
— Не уходи... — прошептал я сорванным голосом. И на миг прикрыл глаза, от боли, от безнадежности. Не хочу видеть...
Над головой раздалось яростное шипение. Кое-как разомкнув веки, попытался осмотреться. Кажется арена. Учитывая, что носом я упирался в землю, а не в каменное поле. Дико болели крылья. Не получилось? С трудом опираясь на руки и стиснув зубы, я приподнялся. Вокруг меня танцевало восемь змеев, а один обвил кольца вокруг меня, ловя своим телом не отбитые гребнем стрелы. Вэк?! Что происходит?! Крылья тянули к земле и мешали встать, но я потянул из ножен мечи, и опираясь на них кое-как выпрямился. Странно, вроде бы оружие осталось там, в ложе... Но не до удивления сейчас — есть и хорошо. В голове билась другая мысль — раз не смог удержать Ника, то и жить не очень хочется. Но и умирать как баран на бойне — не собираюсь. С третьей попытки мне удалось убрать с лица волосы и, напрягая последние силы, провести рекогносцировку. Ого! А змеи-то защищают нас. Неподалеку раздался знакомый свист. Я обернулся, и две стрелы не достигли цели, наткнувшись на мои мечи, а третья, пропущенная, была отбита секирой. Еще ничего не понимая, я отсалютовал Локи и развернулся к нападавшим. Так, а кто у нас нападающие? Мозг постепенно начал работать и я, мягко говоря, обалдел. По всей арене шли локальные сражения между кериазами. Ясно было одно: есть те, кто за нас и те, кто против. Забывшись, я попытался взмахнуть крыльями и выбраться из защищавших меня колец, но с воем рухнул обратно, сбитый хвостом недовольно зашипевшего Ника. Ника?! Это он? Он жив?!! Сердито глядящие на меня глаза не оставляли сомнений. Значит, мы еще повоюем.
— Выпусти! — хрипло проговорил я.
Ник недовольно зашипел, но кольца разомкнул. Я скользнул между сцепившимися змеями к Локи.
"Что происходит?" — скрестив меч с каким-то кериазом, в двуногом обличии, поинтересовался я.
"Да пока ты гонял... ся за Ником, тут под шумок Суда Богов народец решил устроить переворот."
"Элистара и Кристи?"
"Их забрал Дер, как только по тебе начали палить заговорщики. Остановить их или не успели, или не захотели, но когда тот же дождь пролился на совет — все резко активизировались".
Мечи все тяжелее отзывались на мои попытки ими управлять. Их песнь звучала жалобно-обиженно. Еле сдержав очередной стон боли, я сцепился с очередным противником.
"Уходи, ты долго не протянешь" — констатировал Локи очевидный факт, подхватив на свою секиру предназначенный мне удар.
"Я его не брошу!"
"Нет, я знал, что женщины идиотки, но надеялся, что хоть у мужчины будет мозг!"
"Зря".
"Вижу".
Тут Локи обернулся и что-то прокричал на руоше. Не успел я опомниться, как меня поперек туловища, сминая и без того горящие дикой болью крылья, обхватил черный чешуйчатый хвост, и мы начали стремительное скольжение в сторону края арены. Организм не перенес таких издевательств, и сознание отключилось.
— ...Вот, а потом мы направились сюда.
— И ты не мог ее остановить?! Ты же не простой смертный.
— Остановишь ее, как же.
— Кстати, а где она?
— А это ты у пернатого спросишь, когда очнется.
— Значит, это его она призвала, чтобы спасти меня?
— Я не знаю, что произошло, в один миг она в облике демонессы дралась с Искаролом, а затем ты убил себя. Чтоб тебе стоило потерпеть еще пару искр! Я бы спас твою ненаглядную сестру.
— Я не мог иначе...
— Ну, потянул бы время!
Разговаривали Ник и Локи. Живы, слава всем богам, живы!
— Я не мог позволить сестре умереть...
— А пустить насмарку все труды Ди — мог? Ну вот, ты добросовестно сматываешься на тот свет, — после этих слов я почувствовала, как Ник вскинулся, а Локи, вроде как не заметив, продолжал, — а Ди падает под мечами Искарола. Но тут Элистара кинулась ко мне и начала выдирать из моих рук Кристи, я отвлекся, а когда обернулся — все залило ослепительным светом, и Диана и твое тело пропали. А спустя миг началось веселое светопреставление, и посреди арены нарисовался ты в облике змея и это пернатое создание. Где Ди — я не знаю. — Вот божественная сволочь, врет и не краснеет. Я собирался возмутиться, но почему-то не стал. Интересно, чего добивается бог? — Хотя, есть предположение, ангела просто так не призовешь...
Так, кажется, пора приходить в себя. А то Локи уже такого наплел.
Я открыл глаза. Странно, но ничего не болит. Может, я уже умер?
— О, гляди-ка, наш спящий красавец очнулся.
— Где я? — надо же и голос восстановился. Я сел на кровати.
— Гран Доминик любезно предоставил нам один из ссехесенов.
Ник поморщился в ответ на заявление Локи.
"В смысле?" — поинтересовался я.
"Ты слишком долго был в отключке".
"Сколько?"
"Неделю".
"Мать!!!"
"Согласен, но орать не надо. Кстати, Ник не знает..."
"Понял. Хотя, странно, вроде бы он знал, что я могу обернуться в ангела... А почему ты его не просветил?"
"Так надо, даже пришлось немного память ему почистить", — отрезал бог.
Ну, Ссссу...дьба!
— Приветствую вас в своем доме, — Ник склонил голову. Э?! И когда это он успел так измениться?! Передо мной был не строптивый раб, купленный мной на дороге, не связавший меня клятвой полукровка. Передо мной был гран. Наследник своего отца. — Простите, не знаю вашего имени...
— Д... — я поперхнулся под взглядом Локи. — Дориан. — Ляпнул я первое, что пришло в голову.
— Доминик, хотя, скорее всего, вы знаете, — манеры Ника были безупречны. — Я слышал вашу песню, когда умерал. Я ведь умерал?
— Д-да... — выдавил я, лихорадочно соображая, что мне говорить змееглазому.
— И чем расплатилась Диана за мое спасение? — Ник, наконец, посмотрел мне в глаза. Ну, узнай же меня, разве ты не видишь?! Нет? Что ж...
— Это наша с ней сделка, — холодно сказал я. Всего лишь разбитым сердцем...
— Я хочу заплатить вместо нее!
— Даже жизнью? — поинтересовался я. Локи, скотина, откровенно наслаждался спектаклем.
— Если вы потребовали с нее именно это, то да!
— И вам наплевать, что она приложила столько усилий для вашего спасения?
— Зачем оно мне без нее...
— Насколько я знаю, вы и с ней пожертвовали жизнью, ради сестры. Прекрасно зная, что это Диану если не убьет, то ослабит, что равносильно смерти в поединке.
— Я не мог иначе! — выкрикнул Ник. Знаю, но теперь догадываюсь, к чему все это затеял Локи.
— А если я верну вам Диану в обмен на сестру? — жестоко, очень, чувствуя себя последней тварью, я безжалостно смотрел на побледневшего Ника.
— Нет!
— Нет? Значит, вы готовы пожертвовать своей кэссарэ, но не сестрой? — я, затаив дыхание, ждал ответа. От него зависит наше будущее...
— Нет, — было видно, с каким трудом даются Нику слова, — я готов... я буду жить, если таков выбор Ди, — боже, сколько боли и тоски в его глазах... — она взрослый человек, и осознанно выбрала свой путь. Но, даже ради нее, я никогда не поставлю на кон жизнь неразумного ребенка.
Я устало закрыл глаза. Последний удар.
— А вам не кажется, что Диана могла решить, что вам наплевать на нее, и сестра вам дороже, чем она?
— Ди никогда бы не заставила меня выбирать между мной и семьей! — твердо, открыто глядя мне в глаза, ответил Ник. Я даже заметила искры гнева в его взоре. Да, он хорошо меня знает. — И ей не стоит сомневаться, кого я выберу... — О-очень тихо закончил он. — Только верните ее...
Я расправил крылья, заставив Ника вздрогнуть.
— Я подумаю, — змееглазый ожег меня взглядом, но ту же опустил глаза, и вышел из комнаты. Я повернулся к Локи. — Так, рассказывай, что было мной упущено!
Глава 41.
— О, — Локи устроился поудобнее. — Много чего произошло.
— Не томи.
— Начнем с того, что тебя признали сбежавшим с поля боя.
— Что?!!!
— Да, ты покинул арену до официального объявления приговора.
— ...! — минут пять я объяснял, что думаю о совете вообще, об их патриархе в частности и о том, в результате каких межродственных и вовсе уж экзотических скрещиваний, они появились на свет. Когда я набрал воздуха в грудь, чтобы продолжить, Локи воспользовался паузой и зааплодировал. Я заткнулся.
— Согласен подписаться под каждым словом. Дальше рассказывать?
— Давай.
— Так как Палач погиб, и требовать ответа было не кому, было решено признать Ника оправданным и удостоить звания совершеннолетнего. С полным правом на родовое имя, титул шотерсея и наследство. А вот имущество и все остальное, оставшееся от Искарола — конфисковать в пользу государства, — я снова выругался. — Доминик тут же отказался от всего наследства, оставив себе только этот и еще один небольшой ссехесен и титул. Остальное — отдал матери.
— И почему я не сомневался?
— При этом на совете было сказано, что на такое снисхождение к Доминику пошли исключительно из-за нашей помощи в усмирении бунтовщиков. Мол он, молодец, призвал Ангела для борьбы с заговорщиками, активно пользующимися Тьмой. Откровенно говоря, когда в гущу боя падает умерший змей и психованный окровавленный ангел — это слегка деморализует противников. К сожалению, в битве погибло почти все старшее поколение аль Таужано. Причем, как оказалось, именно они не организовали заговор, а мужественно защитили совет и патриарха, и посему младший Таужано теперь назначен наследником клана К'Саарель, вместо Ника, который после совершеннолетия должен был претендовать на этот место. Еще ругаться будешь?
— Нет слов, одни эмоции, но даже они нецензурные.
— Понятно. Тогда продолжу. Так как на совете ни Дер ни Элистара не присутствовали, а об отказе Ника от имущества в пользу матери еще не объявили официально — сюда приползла сладкая парочка и притащили за собой малышку. После чего Доминик и Элистара пропали в кабинете на три часа. Морда лица нашего змееглазого по выходу была... Краше в гроб кладут. Поцеловав сестру и вручив ей увесистый сундучок с драгоценностями, Ник благополучно сплавил всю компашку. После чего собрал тут лучших лекарей столицы, порадовав их столь оригинальным пернатым пациентом. Но те, после двухдневного консилиума, разводили руками, мол, ран на ангеле нет, а как привести его в себя — неизвестно. Кстати, раны на тебе затянулись буквально за сутки. Ник метался, как загнанный зверь, мучимый вопросом о том, где Ди.
— Да, — перебил я бога, — когда я пришел в себя, ты как раз делился с Ником нашими похождениями. Раньше не мог рассказать?
— Представляешь, меня так "неудачно" полоснули по горлу, что мне почти неделю нельзя было разговаривать! — хитро улыбнулся Локи.
— И Доминик не потребовал хоть как-то объясниться?
— Пробовал, конечно, но у меня была очень строгая сиделка. К сожалению, сегодня у нее вернулся муж, и мне срочно пришлось выздороветь.
— Какой кошмар, — "сочувственно" покивал я.
— Не добавляла Нику душевного равновесия и одна ушастая личность, заявившая в открытую, что это полукровка виноват в твоем исчезновении, и "жаль, что меня не было на этом нехорошем Совете Богов, уж я бы не дал ее в обиду". Кстати, я остроухого освободил, несмотря на то, что ты жив, и попытался сплавить в посольство ланинов. Он отказался наотрез, тогда я пошел в посольство сам, и попросил забрать их соотечественника. Те обрадовались, мол, давно пытаемся выкупить родичей из рабства, но и они получили отказ. Эта жертва рабовладельческого строя размахивает мечом — пойду спасать любимую, и тоже очень ждет твоего пробуждения, чтобы узнать, где и как это можно сделать.
Я издал тяжкий стон.
— Ты подожди! Эта идея вдохновила Ника, и он, продав второй ссехесен, тоже стал готовиться к походу. Стычки между этими двумя случаются чуть ли не каждые пару часов. А не убили друг друга исключительно опасаясь твоей реакции.
— Мрак! — мой словарный запас резко приблизился к уровню Эллочки.
— Спокойно...
— И это еще не все?!
— Нет. За эти семь дней было совершено четыре покушения на Ника, два на тебя, кстати, одно из них предотвратил ушастый, получив еще один повод издеваться над полукровкой, и семь попыток похитить Кристианну. Об этом мне сообщил Юлтор.
— Погоди, не понял. А мелкую-то зачем?
— Во-первых — как замечательное, проверенное средство влияния на Ника. А во-вторых — дети очень подходят для жертвоприношений.
— Бррр... — я потряс головой, — опять не понял. Асендер получил практически все наследство Ника. Искарол умер, но и его имущество прибрали к рукам. Так какого черта, кто и чего хочет от Доминика?!
— Крепись!
— Что еще не слава Богу?!
— Несмотря на то, что де юро наследником клана К'Саарель признали мелкого аль Таужано, де факто им является Ник, по праву крови. И маленькая неприятность, в виде согласия змеиной крови принять нового патриарха может испортить все планы, и возвести на престол полукровку. Такого не бывало здесь лет эдак с пять тысяч. Но и то, тогда пришел полукровка эсклег.
— Тогда почему Доминика не прирезали еще в колыбели?
— Нельзя. Истинный наследник должен либо сам убить себя, либо быть отвергнутым родом, кровью и кланом. Иначе убийца не проживет и оборота. Посмертное проклятие. Хотя, нынешние покушения оно не предотвратило. — Задумчиво пробормотал Локи.
— Камикадзе всегда можно найти, если хорошо заплатить. Но как же тогда Ник смог убить деда?
— Того отвергла кровь.
— Тогда почему Доиминика судили?
— Согласно законам. Тебе нужны подробности? Нет? Так я продолжу. Твое принятие в род подтвердило то, чего опасались столь многие. Змеиная кровь в Доминике очень сильна и признает его своим. Ну и парочка политических моментов затесалась. В принципе, всей этой каши не было бы, если бы не исчез отец Ника. После этого все покатилось, как снежный ком с горы: наследником патриарха был прадед Доминика, которого убивает наш полукровка и остается единственным претендентом. Но по суду его не признают совершеннолетним, и следующим идет Искарол. А за ним — Асендер. Там все как-то очень запутано, ведь Дер даже не К'Саарель, но в эти дебри я уже не лез.
