Гнев и ярость были столь велики, что стрелок не чувствовал боли. Удивленный тем, что ноги не слушаются, он взглянул на них и взвыл еще громче, видя что колени вывернуты под неестественным углом. Ударив врага о землю, Кицунэ переломала ему ноги и надолго лишила возможности сражаться.
Корчась на холодной земле, Юдо ругался всеми известными ему бранными словами и проклинал чудовищную лисицу, чью ловкость, силу и способности он так и не успел просчитать.
Самураи, все внимание которых было обращено на чудовище, только что расправившееся с их командиром, слишком поздно заметили худощавую фигурку в цветастом кимоно, что длинным прыжком перемахнула через их строй. Кицунэ, приземлившаяся после уворота от стрел лучников, с удивлением повернула голову к, вскочившей ей на спину, Котонэ.
— Мичиэ здесь нет! — выкрикнула, не теряя времени, гейша. — Она уже покинула дворец и пробилась за стены своими силами! Спасайся!
— Держись крепче! — Кицунэ кивнула с пониманием. — Сейчас я прыгну...
Договорить она не успела. Строй самураев слева от нее вдруг что-то расшвыряло в стороны, и сильнейший удар в бок повалил оборотницу на землю.
— Не ждала, кукла? — прорычал, тяжело дыша, капитан Тоширо, останавливаясь и припадая на одно колено. — Я очень спешил повидаться с тобой. Все, назад! Я лично вырву ей сердце!
Тоширо был без щита, в одной руке он сжимал катану, в другой — короткое копье с четырехгранным наконечником. За узкой прорезью в стальном наличнике безумным огнем полыхали глаза.
Котонэ соскочила со спины Кицунэ и устремилась навстречу капитану.
— Прочь! — рявкнул Тоширо. Он не сомневался, что гейша не владеет собой, но ему было абсолютно безразлично это. Ее вина, что позволила врагам себя захватить!
Словно порыв ветра налетел на Котонэ. Тоширо, только что стоявший в десятке метров перед ней, возник в паре метров за спиной женщины. Цветастое кимоно пропитала кровь. Изящная фигурка придворной гейши, иссеченная катаной самурая, вдруг развалилась на несколько частей, упавших на мерзлую, грязную землю.
Кицунэ пробил паралич от вида этой хладнокровной и безжалостной расправы. Человек не должен... не может так поступать! С подчеркнутым пренебрежением, убить. Или может? Все как на тех жутких видеозаписях, что показывал своему воспитаннику хозяин. Холодный ствол оружия чистильщиков, приставленный к затылку девушки. Выстрел...
Чудовища существуют. Юидай и Тоширо, — такие же, как солдаты "Чистой крови", и в их руках власть над всеми. Над солдатами, что нападали на Кицунэ, над пленниками тюремных подвалов. Над жителями города. Те, кто иной — бессильная нищета. Те, кто восстал — преследуемые изгои...
Хозяин был прав? Люди — демоны?
Нет!
Доля мгновения, которую длился паралич, прошла. Кицунэ взревела и, взмахнув рукой, нанесла удар. Тоширо сместился в сторону, пропуская кулак оборотницы мимо себя, и вонзил меч, запачканный в крови Котонэ, в запястье оборотницы. Девчонка сместила костяные пластины, пытаясь защемить оружие врага, но тот уже выдернул катану из раны противницы и...
Кровь ударила из правого бока Кицунэ. Затем из спины и из левого бока. Перерезаны вены на обеих руках и на шее. Регенерировать! Множественные раны там, где костяная броня утрачена! Регенерировать! Проникающее ранение в живот! Какая жуткая боль! Не терять сознание! Восстанавливаться! К бою! К бою!
Кицунэ открыла третьи внутренние врата, пытаясь противостоять стремительным атакам Тоширо, но видела лишь серую тень, мечущуюся вокруг нее и чувствовала, как сталь раз за разом рвет плоть. Самурай наносил раны быстрее, чем оборотница успевала их заращивать.
— Держишься? — капитан возник перед лицом впавшей в панику девчонки. — Выдержи это!
Левая рука самурая, в которой тот держал копье, начала двигаться быстрее, чем трепещет крыло мухи при полете. Вихрь тычковых ударов обрушился на лицо Кицунэ, сдирая кожу, круша зубы и кости. В один миг Кицунэ лишилась обоих глаз, челюсти и нос обратились в кашу, а четырехгранный наконечник долбил и долбил, проникая все глубже в ее череп.
— Пора умирать, кукла! — торжествуя, орал Тоширо. — Давись кровью, грязный раб!
Ничего не соображая от чудовищной боли, Кицунэ отпрянула и заслонилась лапами. Словно еж-броненосец, она свернулась в калачик, подставляя терзающему ее хищнику защищенную панцирем спину. Тоширо только расхохотался и обрушил череду сильнейших ударов на ее броню, сдирая костяные пластины одну за другой.
— Солдаты, вы не могли победить это? — срубив кусок чешуи, Тоширо вонзил копье в рану Кицунэ и ударил "Разящим вихрем", проникшим в мягкие ткани и обратившем все внутренности оборотницы на своем пути в полужидкий, кровавый фарш. — Да она же просто чучело для битья!!!
Замахнувшись кулаком, капитан обрушил удар сокрушительной мощи на изрубленный и готовый сломаться, панцирь Кицунэ. Во все стороны побежали трещины.
— Импульс!
Земля дрогнула, из трещин в броне Кицунэ вверх ударили фонтаны межмышцевого наполнителя, щедро разбавленного кровью. Броненосец развернулся, выгнулся и глухо завыл. На месте его лица зияла черная дыра с белыми осколками костей.
— Отлично! — самурай прыгнул на голову оборотницы, готовясь запустить разящий вихрь в ее глотку, и, вдруг, увидел когтистую лапу, что поднималась и устремлялась к нему. Рефлекс самозащиты. Боевая биоформа, она даже бессознательно продолжает сражаться и пытается нанести удар, чувствуя, как враг перемещается по ее броне. Само по себе это не опасно. Плохо другое.
Мир оживал вокруг, начиная двигаться все быстрее. Тоширо достиг своего предела. Много сил потрачено на бег до места боя и пробивку панциря оборотницы. Еще пара мгновений и тело затребует дорогую плату за открытие внутренних врат. Паралич, боль, затмевающая рассудок. Потеря сознания. Если не убраться прочь, корчащийся в агонии монстр может просто раздавить своего обидчика. Случайно навалиться тушей, смять доспехи, расплющить человека и размазать по земле тонким слоем...
Совершив длинный прыжок, Тоширо приземлился радом со строем самураев.
— Добить. — рыкнул капитан, падая на колени, затем набок и начиная выть от растекающейся по телу боли. — У меня — реакция на внутренние врата! Добейте тварь, пока не очнулась! Все, в атаку!
Самураи с дружным ревом устремились вперед, а изуродованная Кицунэ, с трудом приподнимаясь на обессилевших, изрубленных руках и ногах, инстинктивно ринулась прочь от них. Уши ее еще были целы, она слышала вой атакующих врагов и крики Тоширо. Бежать!!! Прыжок. Еще один...
Она уже не сознавала ничего вокруг себя. Не почувствовала, как протаранила плечом стену руин здания, как упала, как вскочила и сделала еще один прыжок. Последний...
Райдон трясущимися руками нажал на кнопку дистанционного детонатора и ткнулся лицом в землю, накрывая голову ладонями.
Мир содрогнулся.
Земля, огонь и дым взметнулись до небес. Ударная волна косой прошлась по парку, круша деревья, расшибая статуи в пух, опрокидывая фонари освещения аллей. Несколько бесконечных мгновений пламенная буря бушевала, а земля под ногами повалившихся ничком счастливцев, которым повезло оказаться на безопасном расстоянии от эпицентра взрыва, ходила ходуном.
Казалось, минула вечность, прежде чем огонь обратился дымом, а дрожь земли утихла.
— Что... — прохрипел Тоширо, приподнимая голову.
Перед ним была лишь пелена серого дыма и пыли.
Контуженный, оглохший, полумертвый от боли и истощения сил, Тоширо с трудом поднялся на ноги.
Позади него, в дыму, мелькнуло движение. Женщина в синем кимоно возникла за спиной самурая и, без разговоров, вонзила катану в его спину. Броня, потерявшая подпитку энергией Ци, не выдержала. Клинок, окутанный синим свечением, прошел насквозь.
Лицо Санго исказилось в ухмылке злорадства, но Тоширо вдруг обернулся и, собрав последние силы, ударил противницу кулаком в живот. Санго отскочила, выдергивая клинок из раны в спине самурая, и замахнулась, готовясь снести ему голову.
Гесшин вынырнул из дымной пелены, отразил удар клинком своего меча, пнул Санго в живот и, подхватив оседающего на землю капитана, прыгнул в дымную пелену.
— Сволочь! — не по-женски взвыла зомбированная гейша. — Ну погоди, мокрица гнилогенная, еще свидимся!
Шиноби Ветра обступили лежащее на земле тело громадного монстра.
— Жив? — спросил Райдон. — Его тоже волной крепко долбануло. Но ждать не мог... самураи бы... выжили.
— Тогда шансов у этого малыша точно не было бы. Правильное решение, Райдон. Кеничи, тащи сюда своих кукол. Посмотрим, смогут ли они поднять тушку нашего волшебного лисенка.
Кеничи развернул кисти рук, выпуская из кончиков пальцев контролирующие нити энергии Ци. Из нескольких воронок и укрытий в руинах здания поднялось восемь подвижных деревянных каркасов в рост человека.
Марионетки приблизились, подцепили манипуляторами костяную броню Кицунэ и вдруг...
Панцирь рассыпался на множество кусков. Словно пустая скорлупа, сломленная нажатием пальца, верхняя часть брони Кицунэ осыпалась внутрь и Бенджиро, вскрикнув, бросился разбирать обломки, опасаясь, что того, кого броня прежде защищала, она же может и раздавить. В переплетении высохших жил и мышц, в лужах розоватой слизи, среди кусков костяной чешуи, но под защитой изломанных ребер внешней грудной клетки, лежало маленькое человеческое тело.
— Все это время, маленькое находилось внутри большого? — челюсть Бенджиро отвисла от безмерного удивления. — Все, что снаружи — оболочка, напрямую соединенная с нервной системой? Я видел много боевых метаморфоз, но чтобы окружить свое тело увеличенной копией самого себя... даже второе сердце было... потрясающе!
Шиноби, охая и ахая от удивления, не терял времени, а выдирал из отмирающего внешнего тела настоящую Кицунэ. Второе, громадное сердце, было мертво, но маленькое трепыхалось в грудной клетке оборотницы и лицо ее, разбитое и истерзанное копьем капитана дворцовой стражи, уже было скрыто под наросшим комом плоти. Шел процесс заживления и восстановления.
— Лидер! — Райдон вскрикнул, указывая на парк, в котором утренний свет уже позволял различать движение на большом расстоянии. — Самураи!
Громыхая стальными ботинками и пластинами лат, к месту битвы бежал большой отряд мечников, оставивших стены следом за капитаном Тоширо и спешащих на подмогу сражавшимся.
— Уходим. — Бенджиро закутал худенькое тельце Кицунэ в сдернутую с себя куртку. Зимний холод был сейчас для нее губительнее самурайского меча. — Кеничи, прикрой!
Кукловод кивнул и четыре из восьми его кукол устремились навстречу самураям, на ходу выдергивая предохранители из бомб, висящих у них на каркасах. Ни страха, ни растерянности не отразилось на лице четырнадцатилетнего мальчишки при виде приближающихся врагов. Несмотря на малый возраст, мастер марионеток, как и все остальные шиноби его группы, прошел суровую школу Эпохи Войн. Ребенком шиноби переставал быть лет с восьми или девяти, а некоторым приходилось взрослеть даже раньше.
— Рви. — сухим голосом выдохнул Кеничи, когда дестабилизирующие дзюцу самураев сбили его контроль над куклами.
Райдон, ожидавший этой команды, не медля, нажал на кнопку дистанционного детонатора.
Алый свет взрывов смешался с отсветами пламени утренней зари, разгорающейся в небесах.
Шиноби и захваченная контролирующим ниндзюцу гейша помчались прочь от поля боя, унося на себе троих узников Юидая, вырванных из цепких лап верной смерти. Прочь из проклятых садов, пропахших кровью. В город, способный подарить глоток чистого воздуха и минуту покоя перед новой чередой бесконечных битв.
Юидай-сама убит!
Слух распространился среди лояльных принцу кланов и войск, словно чумное поветрие. Лидеры групп и кланов, в смятении и растерянности совещались меж собой, не зная как действовать дальше. Отправить делегацию за принцем Кано? Что, если он окажется не таким равнодушным к государственным делам, как его старший брат, и обратит внимание на то, что вечно пьяного дурака Юидая никогда не интересовало? Подослать убийц к Кано и Торио? То, что в правителях страны течет кровь единого императора — основа существования страны Водопадов. Считая своего правителя верховным властителем, наследником мирового трона, ему подчинялись армии и народ. Гибель правящей семьи означает гибель государства. Выставить самозванца? Наивно полагать, что кто-либо об этом не пронюхает. Кругом одни лазутчики и доносчики...
Пока в городе царил хаос, семьи и воины повстанцев уходили все дальше.
Ехидно хихикая, личный шпион Юидая, распространивший ложный слух, торопливо набил большую сумку деньгами и драгоценностями, устроил в здании дворца прощальный пожар и удрал из города.
Что поделать, слуг тоже задевает, если хозяин относится к ним, как к ничтожным недолюдям.
Стены остались позади. Четверо шиноби помчались по улицам города, петляя и запутывая след. Санго, все еще не очнувшаяся от снотворящего гендзюцу, продолжала следовать за ними.
— Черная птица в небе.
— Одиночный грач, в это время года...
— Шпион клана Амакуса. — предположил Райдон и Бенджиро кивнул.
— Убрать.
Санго повернулась на месте, сделала несколько движений руками, сплетая клубок из напитанных энергией Ци вихрей, и запустила его в сторону черной точки, заметной в светлеющем небе. Управляющая нить Ци потянулась за клубком. Грач, заметив опасность, метнулся в сторону, но клубок, подчиняясь воле псевдодуши в теле Санго, изменил траекторию полета и настиг птицу.
Черные перья с каплями алой крови, кружась, полетели вниз.
— Самураи очень полезны в качестве марионеток. — довольно хмыкнул Бенджиро и заслужил недовольный взгляд со стороны Кеничи. Назвать марионеткой человека! Тоже мне, кукловоды...
— Что с ней будем делать? — спросил Райдон, кровожадно поглядывая в сторону Санго. — Перережем глотку?
— Слишком милосердно. Видел, что с Такехико сотворили? Нет, одной кровью госпожа Санго этот счет не оплатит.
— Тогда что?
— Есть у меня мысль об этом. — дзенин расплылся в широкой, довольной ухмылке. — По-моему, замечательная!
Прошло около полутора часов с момента ухода из города, когда генерал Кенджи остановил коня и позволил двум самураям подвести к нему четырнадцатилетнего мальчишку, который, минуту назад, не скрываясь, приблизился к колонне беженцев и даже закричал, привлекая к себе внимание.
— Мое имя — Райдон, господин. — мальчишка поклонился генералу и протянул несколько бумаг, свернутых в трубочку. — Я — шиноби другого государства, лидер моей группы сегодня ночью похитил архив секретной службы Юидая и присылает вам эти бумаги. Здесь доказательства того, что вы принимали участие в спасении своего сына, обвиненного в государственной измене.
— Я никогда не скрывал этого. — ответил Кенджи. — Можешь вернуть эти документы Юидаю, и пусть он попробует снова шантажировать ими меня!
— Поступайте с бумагами как сочтете нужным, генерал. Но у меня есть еще одна новость для вас. Девочка-метаморф, известная вам под именем Маэда Аи, сейчас находится с нами. На ее спине — узел "Связующей нити", что вызывает у нас беспокойство за ее судьбу. Мы многим обязаны этой девочке и хотели бы вернуть ее тому человеку, что держит контролирующий узел.
