— Дэн, — предложил Олег.
— Я не могу, торчу по кредитной линии, — заявил инсектоид.
— Та же фигня, — ответил Молер, поглядывая за штору.
— Бырк? — сухо поинтересовался Олег.
— Должен банку, — с грустью ответил гоблин.
— Мы с Тараном отпадаем, — озадаченно протянул гном.
Оставался Асс, и все участники собрания с надеждой смотрели на парнишку.
— У меня нет проблем с банками, — растеряно, заявил эльф.
— Вписывай, — скомандовал Олег.
И гном продолжил свое дело, через три минуты дарственная на магазинчик была подписана и вручена новому владельцу. Командор пожал руку эльфа:
— Поздравляю, тебя Асс, теперь ты хозяин магазина.
— И на хрен это все нужно было? — Владимиров старший сильно беспокоился за отпрыска, а посему никак не мог не задать столь важный вопрос.
— Когда сюда ворвутся, у магазинчика будет новый хозяин, и старый ультиматум уже не будет действовать, если они всё-таки разорят магазин, то мы будем вправе выставить огромный счет городу и клану налетчику. В счет можно будет внести любую цифру, после погрома они не смогут проверить или опровергнуть наличие таких средств.
— А нам это что даст? — Молер не унимался, — вы забываете, что мой сын привязанный и у него могут быть серьезные проблемы.
— Дурак ты, — категорически заявил Бурс, — эта бумажка спасет его от ненужных репрессий, достаточно выйти на крыльцо и поднять ее над головой. Единственное это от обысков нас не избавит.
— Как так, — возмутился Олег, ты же сказал, что они не тронут собственность магазинчика?
— Они и не тронут, но опись сделают и если хоть какая-нибудь вещ окажется в разыскиваемом списке, они ее конфискуют.
Таковые вещи у Командора имелись сэт Лигиуса верного и молот Мъельнер точно входили с список этих вещей.
— Мъельнер и сэт, их нужно куда-нибудь спрятать, остальное не жалко, пускай конфисковывают.
Время утекало сквозь пальцы словно песок, до истечения срока ультиматума оставалось девять минут.
— У меня есть идейка по поводу сета и молота, — подал голос Дэн, — следуйте за мной.
Дэн привел Командора и Тарана на чердак, после он подпрыгнул и зацепился за стропила крыши, за одну перекладину, инсектоид зацепился серпами, а на вторую закинул лодыжки ног:
— А теперь смотрите.
Дэн растворился в воздухе:
— Я так долго могу висеть, минут сорок практически не напрягаясь.
— И чего, непонимающе поинтересовался Олег.
Дэн спустился вниз взял у Командора небольшую сумку, закинул ее за спину и вернулся под потолок. Сумка была расположена на спине и когда инсектоид слился с окружающим миром она перестала быть видимой.
— Бегом, тащи Мъельнер и сэт! — отдал команду Олег дутлану.
Таран медлить не стал, а Командор высыпал все вещи из бывшей сумки пауты.
Бумажка с адресом лорда Шатли лежала среди выявленных вещей, Олег подобрал её и протянул Дэну:
— Постарайся доставить молот по этому адресу, передай его, орку по имени лорд Шатли, и передай ему мои искренние извинения.
Проделав все манипуляции и взломав полы в кабинете, два особо опасных преступника вышли на крыльцо дома номер два по улице Гномьего Пролетариата. Друзья безмятежно глядели на суетящуюся толпу, облокотившись на перила. В запасе у них была целая вечность, целых три минуты.
— Олег, скажи, а у тебя есть заветная мечта? — Егор Таранкин без особых эмоций взирал на Шуру тяжелым взглядом.
— Есть, Егор Алексеевич, я мечтаю весь другой мир на карачки поставить.
— Да не такая, настоящая мечта, такая мечта, о которой ты постоянно думал до тех пор, пока сюда не попал.
Олег Евгеньевич на мгновение задумался:
— Есть у меня такая мечта, Таран. Хочу, чтоб сын у меня был. Я всерьез подумывал после ухода из армейки найти себе какую-нибудь серую тихоню и завести с ней ребенка. Мне после потери семьи туго было, я вон Светку просил ребенка завести.
— А она что?
— Ничего, как, говорит, можно жить ребенку в таком мире. И ни чего.
Олег замолчал.
— А я мечтаю, чтоб дочка моя нормального мужика себе нашла, чтоб грязи не видела.
Олег Евгеньевич в последний раз взглянул на хронограф, поднял руку держа в ней небольшое колечко и двинулся в сторону окруживших. Дутлан снял с шеи кольцо на цепочке последовал примеру друга.
Небольшая пыточная Олегу Евгеньевичу не особо понравилась, а особенно ему не понравился Евгений висевший ровно так же, как и он. Руки Евгения были закованы в кандалы, а кандалы были надеты на неприглядный железный крюк расположенный под потолком. Дорогой читатель, если ты забыл кто такой Женя, напомню это каторжанин, который услужливо пнул Командора в спину. Именно благодаря этому персонажу и началась веселая история нашего героя.
— Здравствуй Олег, — Евгений виновато глядел на бывшего коллегу по шахте.
— В рот мне ноги! Евген, ты чего здесь делаешь?
Мало того, что человек на которого так сильно рассчитывал Олег, его предал, так теперь ему приходится проводить время в такой веселой компании.
— Я понимаю, Олег, что ты на меня злишься за тот удар. Но попробуй меня понять, я очень долго находился на голодном пайке, а это сильно бьет по здоровью. К тому же тебе все-таки это помогло подняться, выбраться с Турамса.
Евгений продолжал приводить доводы, но Командор его даже не слышал, он пытался покрутиться на цепи, дабы оглядеться. Только один вопрос беспокоил Командора в данный момент, где сейчас находится Таранкин?
— Евген, меня одного сюда притащили? — бесцеремонно перебил доводы бывшего коллеги по кирке Командор.
— В эту камеру одного, но я слышал, как в одну из соседних камер заталкивали кого-то здорового.
Олегу стало полегче.
— Таран!! — что есть мочи заорал Командор. — Таран! Ты где!?
Небольшое зарешеченное окошко толстой дубовой двери распахнулось и в нем появилась противная гоблинская морда, по-видимому охранника или палача:
— Ну чего ты орешь? Почтенным гоблинам спать мешаешь.
— Уважаемый, меня одного сюда притащили?
— Нет, но твоему другу сейчас не до тебя. Его сильно отравили. Он очень слаб, но до казни я думаю очухается.
Гоблин уже было собрался захлопнуть окошко, но Командор его остановил:
— Постой, спасибо тебе большое.
Охранник закатился смехом и захлопнул небольшое окошко. Теперь Олегу стало на много спокойнее.
— Жендос, а как ты здесь оказался?
В тоне Командора не было даже намека на обиду или злость. Он вел себя так, будто повстречал не самого близкого знакомого, которого не видел сто лет. И надо сказать, сильно обескуражило вчерашнего каторжанина.
— Да чего там рассказывать, из меня рудокоп был так себе, а лесоруб еще хуже получился. Помыкался я пару недель в лесу, а после уговорил Господина Начальника перевести меня на другую должность. Он меня уборщиком сделал в администрации. А там мне удалось подслушать, что волколаки в конец очумели и посланная разобраться, в чем дело бригада наткнулась на портал в центре острова, ну я без раздумий туда и отправился.
— Странно, я думал Господин Начальник тех, кого ненавидит ссылает на девятый уровень, ты ведь там руду добывал?
Евгений отрицательно покачал головой:
— У меня с ним личной неприязни не было, мы практически никогда не пересекались. Распоряжение поместить меня на девятый Начальник получил снаружи. Это все батюшка мой, будь он не ладен. Решил проучить нерадивого сынка.
Вот теперь Олег был действительно удивлен:
— Подожди, ты хочешь сказать, что тебя в тюрьму упек твой батя? Как такое может быть?
Евген сильно закашлял с уголка рта тонко потекла, струя темно бардового цвета. Похоже, что там у Жендоса не все было в порядке с телом. Он сплюнул на пол кровью и беззаботно поглядел на Командора:
— Семьи разные бывают. К тому же я первый попытался прикончить своего папашу.
— Интересная семейка. Прям террариум какой-то? — не удержался Олег от колкости.
— Террариум и есть, — Евгений опустил глаза вниз, видимо решая для себя что-то важное. — Мне, Олег, не долго осталось. Как ты, наверное, заметил, я уже кровью плююсь.
Командор учтиво промолчал
— Моя фамилия Гуревич, — продолжил Евген. — Тебе эта фамилия о чем-нибудь говорит?
— Не особо, — не стал врать Олег.
— Хозяин корпорации 'NeTechGroup' мой отец, по совместительству владелец всех нейроситей. Ты наверняка о нем слышал. Так вот батюшка мой сильно засиделся в своем кресле. Мне и моим братьям подходить к управленческим делам он категорически не позволяет. А я считаю, что десять десяток для управленца — это довольно неслабый срок. Вот и решили мы с братьями проводить родителя в последний путь.
— К чему такие откровенности?
— Не знаю, — честно ответил Евгений. — Я всю жизнь врал и лицемерил, может быть перед смертью мне просто необходимо выговориться. Плюс, я должен тебе несколько ответов за съеденный хлеб. Смешно, ты преломил со мной хлеб, а я тебя предал, мы как герои одной старинной книги. В наших кругах это не считается чем-то из ряда вон выходящим. Но на каторге я сильно переоценил свои жизненные приоритеты.
— И что, твой батюшка не собирается тебя вытаскивать?
— Мои братья, морально на много слабее меня. Я лидер по натуре. И основную угрозу для отца представляю в основном я. Мне один знакомый, отличный биоинженер, сообщил, что папаша прошел курс омоложения и теперь у него организм двадцатилетнего юноши. Представляешь, Олег, мы с братьями ждем, когда он ласты склеит, а ему сейчас по факту двадцать лет.
— Как такое возможно? — Олег не мог поверить в услышанное.
— Наука и медицина для элиты сильно отличаются от науки и медицины для толпы. Стоит очень дорого, но оно того стоит. Нет выглядеть он стал лет на семьдесят, а вот внутренние органы все омолодились. Представляешь, мне там сорок лет, а ему двадцать. Каково? Сорок лет ожидании коту под хвост! — Евгений Гуревич негодовал. — Я договорился с братьями, и мы заказали старику у хорошего знакомого авторский вирус. Все должно было пройти идеально, но эти два недоумка меня предали, а старик отправил меня на самое дно каторги 24/12.
— Твоему старику есть, за что на тебя злиться. Чего тебе вообще в жизни не хватало? Бабок навалом, живи и будь счастлив.
Евгений засмеялся, и небольшая струйка крови вновь прокатилась к подбородку из уголка рта:
— Это для вас, для плебса, деньги синоним счастья. А для нас это всего лишь ступень на пути к власти. Для таких как мы власть — истинное счастье. Мой отец способен повлиять на любое решение в том мире. Все нити находятся в его руках, он словно кукловод, дернит за одну ниточку, и совет голосует за легализацию торговли органами, дернит за другу и вояки сдают какой-нибудь город без боя.
— Для вас, для нас. Во ты сейчас висишь, Жендос, рядом и у меня складывается такое впечатление, что мы одинаковы.
— Висим одинаково, — согласился Евген.
— А все-таки чего это ты так разоткровенничался?
Евген закашлялся, а тоненькая ниточка алой крови стала немного потолще:
— Я очень много знаю про оба мира. И я хочу тебе многое рассказать. Я не жилец, мне уже приходило оповещение от системы с предложением отделить нервную систему от тела. Пару дней назад, а значит у меня времени осталось с гулькин нос.
— А чего ты отказался, пожил бы еще пару лет?
Женя рассмеялся ровно на столько на сколько ему позволило здоровье:
— Весь этот мир одна большая иллюзия. Это место создано чтобы оберегать таких как я, от таких как ты.
Олег покрутил головой в разные стороны разминая шею:
— Вот теперь я вообще ничего не понимаю?
— Мой дед и его единомышленники сто тридцать лет назад взяли под контроль финансовую систему мира. Но в этой системе к тому моменту имелось огромное количество структурных проблем.
— А нельзя ли попроще, для плебса так сказать, — точного определения слова плебс Олег не знал, но общий посыл он уловил правильно.
— Если проще, то в экономике куча проблем. И экономисты их не решают, они просто придумывают временное решение, которое позволяет отложить проблему попутно создавая еще парочку. И вот когда объем проблем достиг критической массы, мой старик предложил разгрузить экономику создав второй контур. Представь, весь рынок товаров и услуг жестко поделен, а в "Другом мире" возникает новый рынок, на той же денежной основе, и добрая половина проблем с рабочими местами и новыми видами заработка отходит на второй контур, попутно спровадив львиную долю недовольного голодного народу в иллюзорный мир.
— Прям какой-то праздник безысходности, — с грустью заметил Командор.
— Не все так плохо, Олег. Если тот мир удалось прижать к ногтю, то в этом мире, по мнению моих сородичей, творится полный хаос и анархия. Этот мир относительно молод и пока слабо изучен. А посему плебс здесь имеет равные шансы с представителями элиты. Единственным козырем, который в свое время смог прописать мой старик, является наличие финансовых средств. А в этом мире имеется уйма способов заработать, если ты разбираешься.
— А почему только один козырь, ведь твой старик создал 'Другой мир'?
— Не отец. Дед создал, а отец популяризировал. Мой дед был одним из специалистов, получивших доступ к инопланетным технологиям при первом контакте.
— Ничего себе! А я за все время боев ни разу не видел гостя в целом состоянии. Мы ни разу не взяли хотя бы одного в плен.
— Это потому что с тех пор их на земле не было.
— Подожди! чего ты мелишь? Я лично сражался с гостями.
Евгений отрицательно покачал головой:
— Ты сражался с ботами, произведенными корпорацией Намко, основной офис в Тайвани.
— Я не понимаю? — разум Олега отказывался воспринимать новую информацию.
— Прости Олег, мне нужно было как-то поделикатнее подать тебе эту информацию. Но у меня очень мало времени, а рассказать тебе нужно многое.
От осмысленного волосы на голове Командора начали вставать дыбом и холодные мурашки побежали по спине. В памяти всплыло лицо Шан Ли когда она озвучила нечто подобное, тем вечером на балу. Она тогда попыталась раскрыть Командору глаза.
— Ты никогда не дрался с гостями. Комиссия, встречавшая гостя, расчленила его и разобрала все привезенные вещи. Многие вещи, созданные сейчас, являются продолжением технологий 'гостей'. Вот только с тех пор как мы покромсали гостя в научных целях инопланетяне больше ни разу не выходили с нами на связь. Мой дед разбирался, как работать с нейропроцессором всю жизнь, после деда, ровно тем же занялся мой отец.
Евгений закашлялся ему явно было плохо, но собрав волю в кулак он продолжил:
— Так вот, мой старик не создавал 'Другой мир'. Игру создал процессор. Была раньше такая популярная игра 'Мир магии', так вот лучших игроков, подключили на прямую к процессору. Он сожрал их мозг целиком, но результат был получен. Из их знаний и представлений был создан 'Другой мир', а дальше почти тридцать лет исследований и вот мы имеем то что имеем.
Олега слегка потряхивало от новой информации в слова Евгена верилось с трудом, хотя смысла врать ему не было:
