— Не клянись, лживая тварь, — поморщился мужчина, а Арут ударил его в бок.
— Меня не интересует твой бывший хозяин. Лучше скажи, почему убил Вула?
— Кого? — растерялся от неожиданного вопроса пленник. Незнакомец нанес ему удар ногой в грудь, так что у отпущенника перехватило дыхание, и он захрипел, натужно хватая воздух широко раскрытым ртом.
— Вспомнил?
— Да, господин. Мне приказал Сентор Минуц.
— Он как-то объяснил за что?
— Вул предал его, господин. Украл план сокровищ Сепиона и сбежал.
— Каких сокровищ, негодяй? — мужчина вновь ударил его ногой.
— Подождите, господин! — вскричал Арут. — Ты говоришь о пирате? О Морском льве?
— Да! — лежа на полу, выдохнул Тиллий.
— Сказки нам рассказываешь? — вкрадчиво проговорил одноглазый. — За дураков держишь?
Он схватил отпущенника за плечи и посадил прямо.
— Нет, господа, — затряс грязными патлами пленник. — Это не сказки. Я сам видел корзины с золотом и серебром, дорогое оружие, сундуки с украшениями...
— Лжешь, мерзавец! — зловеще рассмеялся незнакомец. — Этот клад столько лет ищут, если бы кто-то нашел, об этом уже знал бы весь город!
Кривой Арут отвесил отпущеннику звонкую оплеуху и разочарованно сплюнул.
— Пусть у меня руки отсохнут, ноги отвалятся, пусть гниль поразит мои внутренности, а крысы сожрут живьем, если я вру! — верещал Тиллий. — Сентор никому не хотел говорить из-за завещания! Он же младший сын! Отец ему почти ничего не оставил!
Его мучители переглянулись.
— Откуда взялся это план?
— Принес полоумный Акмен, чтобы выкупить из рабства дочь! Он всю жизнь этот клад искал... Вот и нашел.
— Почему же просто не заплатил за неё? — усмехнулся хозяин "Пьяной кружки". — Если там так много золота.
— Почем я знаю? Он же сумасшедший! — всхлипывая и захлебываясь слюной, отвечал отпущенник. — Сентор ему тоже не поверил. Но старик привел нас к сокровищам.
— Вы плавали к Устричной отмели? — спросил Арут.
— Нет, господин, — захихикал пленник. — Клад в городе.
— Врешь, червяк навозный! — рявкнул одноглазый. — Любой мальчишка в Нидосе знает, что Сепион погиб у Устричной отмели! И там же спрятал свои богатства.
— Я сам видел знак на стене! — огрызнулся Тиллий. — Радланское "М" и либрийское "Л"!
— На какой стене?! Где? Говори?
— В подземелье! — оскалился отпущенник. — И теперь только я знаю, как туда добраться!
Арут замахнулся, но его остановил незнакомец.
— Оставь его. Пусть говорит, что случилось дальше. Где Акмен?
— Остался в тоннеле, — шмыгнул разбитым носом пленник. — Сентор приказал убить его, а потом и дочь.
— Зачем?
— Перед тем, как показать, где находится вход в подземелье, старик виделся с девчонкой и обещал её освободить.
— После этого Вул и сбежал?
Тиллий на миг задумался.
— Да, господин. Не знаю, как хозяин узнал, что тот его предал. Только вызвал он меня и велел убить.
— Где это произошло?
— На площади Великого флота. О чем только думал этот глупец, шатаясь рядом с дворцом Минуцев?
По лицу незнакомца пробежала тень.
— Что было дальше?
— Когда я увидел Вула, он следил за двумя мужчинами.
— Как это следил? — прервал его господин.
— Ну, сначала смотрел, а потом пошел за ними. Не отставая, но и не приближаясь.
Арут хмыкнул.
— Ты их знаешь?
— Лекарь и его хозяин. Недавно приплыли из Келлуана. Снимают лавку в доме советника Корнелла на...
— Я знаю, где это! — раздраженно поморщился незнакомец. — Дальше!
— Вул зашел в лавку и сразу же выскочил.
— Как понять сразу?
— Ну..., — растерялся от подобного вопроса отпущенник. — Вошел и вышел. Бледный, глаза выпучены как у камбалы, весь дрожит. Я за ним. Догнал в переулке и зарезал...
Одноглазый засопел. Пленник втянул голову в плечи.
— Мне хозяин велел.
— Это все?
— Взял у него план и отнес Сентору.
— А больше там ничего не было?
Тиллий замер. Рассказать о золоте или промолчать? Мертвым оно ни к чему, а ему нужно убедить этих людей в своей искренности.
— Там еще деньги были. В сумке.
— Куда ты их дел?
— Спрятал, — ответил отпущенник и торопливо добавил. — Но я скажу, где они.
— Это потом, — отмахнулся незнакомец. — Сентор хотел тебя убить за то, что ты знаешь о сокровищах?
— Нет, господин, — покачал головой пленник. — Из-за Корнелла.
— Из-за советника?
— Нет, господин. Из-за его сына.
— А как он оказался замешан в твоих плутнях?
И Тиллий рассказал о неудавшемся убийстве Флои и о том, что Мерк Корнелл прячет её в борделе "Сладкий родничок", где её лечил тот самый Гернос, в лавку которого заходил Вул. Здесь от него потребовали вспомнить самые мелкие подробности.
— Это не тот Дрейк, за которого на суде вступился наместник? — спросил Арут.
— Он самый, господин, — подтвердил отпущенник. — Настоящий демон!
— Чем же он тебя так напугал? — усмехнулся незнакомец.
В ответ пленник красочно описал произошедшую в публичном доме схватку.
— Да ты опять врешь или что-то недоговариваешь! — вскричал одноглазый. — Сопливый парнишка убил Дума Валуна?! Все знают, что это сделал охранник!
Его господин недоверчиво хмыкнул.
— Парнишка служил телохранителем у какого-то келлуанского мага, — пробормотал Тиллий, соображая, что ответить. Ослепленный болью и страхом, он рассказывал все как есть, и пока ему удавалось сохранить заинтересованное внимание своих похитителей. Но они явно отказывались верить, что какой-то сопляк перебил трех опытных налетчиков. Будучи опытным пройдохой, отпущенник сообразил, что вранье в данном случае будет звучать гораздо правдоподобнее.
— Да. То есть, нет. Алекс дрался против моих людей вместе с укром. Просто это он мне руку сломал.
— Поэтому ты и посчитал его великим воином, трус, — фыркнул Арут.
— Наверное, господин, — смиренно согласился пленник.
— Где вход в подземелье? — резко спросил незнакомец. — Да не путайся больше. От этого зависит твоя жизнь.
"Как будто я этого не понимаю", — мелькнуло в голове отпущенника. — На Сухом мысу.
— Он большой, — усмехнулся одноглазый.
— В старой харчевне, где над дверью вывеска с головой гуся.
— Знаю это место, — кивнул мужчина.
— Люк был там, в углу, за остатками стойки, под каменной плитой.
— Что значит, был? — насторожился незнакомец.
— Когда Вул сбежал, Сентор приказал его завалить, — дрогнувшим голосом пояснил Тиллий. — Мы с парнями Молчуна Рииса уронили на него кусок стены. Но завал легко разобрать. Там работы то всего чуть-чуть.
В каморке повисла зловещая тишина.
— Так и знал, что врет! — с облегчением вскричал Арут. — Прикончить его, господин? Пять тысяч империалов вам не помешают!
Услышав сумму, назначенную за свою голову, пленник тихо завыл. Харчевник достал из-под фартука кривой нож.
— Не спеши, — тихо проговорил незнакомец. — Успеем. Вдруг правда? На свете случаются и не такие чудеса. Проверить надо.
— Как? Отвезем его на Сухой мыс?
— Нет. Пусть пока здесь посидит, — покачал головой господин и сухо поинтересовался. — Что еще важного можешь сказать о Сенторе?
Отпущенник растерялся. Он много чего знал о своем бывшем хозяине.
— Есть нечто, что он скрывал от отца? — пояснил незнакомец. — Долги, любовницы, любовники, встречи с врагами Минуцев.
— Я понял, господин! — быстро-быстро закивал головой Тиллий. Он перечислил всех замужних женщин, кому передавал через рабынь записочки от своего хозяина, и с кем тот встречался в съемных комнатах. Рассказал о беседах младшего Минуца с доверенным человеком Апия Тулла.
Мужчина слушал не перебивая, а пленник вспоминал все новые и новые неприглядные подробности жизни своего господина. Когда он стал повторяться, незнакомец поднялся и приказал Аруту. — Заткни ему рот, и пойдем, поговорим.
— У хозяина был тайник! — ликующе вскричал отпущенник. — Про него никто в семье не знал!
— Тайник? — заинтересовался мужчина.
— Да! — вскричал Тиллий. — Он держал там самые важные письма и расписки.
— Как его найти?
— Не знаю! — сморщился от отчаяния пленник. — Где-то в комнате.
— Что же ты не поискал? — насмешливо хмыкнул харчевник.
— У меня не было времени, — опустил глаза отпущенник, со стыдом понимая, что в горячке он просто забыл о тайнике, да и не представлял, где его искать.
Незнакомец пренебрежительно махнул рукой.
Арут взял тряпку.
— Не надо, господа! — взмолился отпущенник. — Я буду сидеть тихо, как мышь.
— Открой пасть, а то дохлой крысой станешь.
Затолкав кляп в послушно раскрытый рот, он снял со стен факел и угодливо открыл дверь перед господином.
Они молча поднялись в кладовую. На специальных полках стояли амфоры с вином и маслом, горшки с маринованными оливками. С потолка свисали связки сушеной рыбы, пучки лука и чеснока.
— Разузнай подробно об этом Акмене и его дочери, — приказал Скунд Арбон Квинтум.
— Сделаю, господин, — кивнул верный Арут и с робкой надеждой спросил. — Думаете, он на самом деле нашел сокровища?
— Одни боги знают, — пожал широкими плечами радланин. — Стереги его крепко. А я завтра схожу к этому Алексу. Погляжу, что за птица. Давай лестницу.
Подручный принес лежавшую у стены стремянку и разложил её между двух стеллажей. Господин поднялся, приподнял одну из плах потолка и скрылся в люке. Наверху располагалась одна из нескольких квартирок, которые он снимал в разных частях города.
Скунд Арбон не часто пользовался потайным ходом, но сейчас в зале "Пьяной кружки" сидели люди, встречаться с которыми ему очень не хотелось. В последнее время денег из Радла поступало все меньше, и знакомые купцы уже не принимали его долговые расписки. Из разговоров с доверенными курьерами разведчик узнал, что император потерял интерес к Нидосу. Очевидно, годы притупили амбиции Константа Великого, а придворные шаркуны всегда стремятся сэкономить на всем, кроме своих кошельков.
Из-за прекращения финансирования Скунду пришлось отложить осуществление некоторых задумок. От чего их участники, лишившиеся источника денег, были не в восторге. Поэтому лишний раз на глаза им лучше не попадаться.
То, что рассказал отпущенник Минуца, вызывало у него большое недоверие. Опытный лазутчик прекрасно знал, что ради спасения своей шкуры человек способен на любой обман, а близость смерти очень стимулирует воображение. Тем не менее, проверить полученные сведения следовало. Он ничего не теряет, просто получит пять тысяч золотых монет на пару дней позже.
Если в обычных харчевнях жизнь, как правило, замирала с наступлением темноты, то в портовых кабаках веселье только начиналось. Матросы целый день занимались погрузкой, ремонтом кораблей, прочими работами. Зато вся ночь оставалась в их распоряжении. Эти люди так торопились просадить добычу или честно заработанное жалование, что не желали терять времени на сон. Но сейчас зал "Пьяной кружки" еще оставался пустым. Изможденные рабыни сметали мусор со столов и загаженного пола или разделывали рыбу. А у хозяина нашлось немного времени поболтать с богатым посетителем.
Выставив кувшин вина, миску с дорогим сыром и лепешки, Кривой Арут доложил:
— Был такой Акмен сын Фраса. Служил во Дворце Ста. Потом у Минуцев. Растратил всё состояние на поиски клада Сепиона. Недавно, чтобы сплавать к Устричной отмели, заложил свою дочь. Что с ним стало, никто не знает, а дочку, говорят, продали банарским купцам.
Радланин удовлетворенно хмыкнул.
— Не соврал. А что узнал про "Сладкий родничок"?
— Вроде как прятала хозяйка какую-то девку. Больную или раненую. После нападения Алекс с Корнеллом её куда-то увели.
— И тут все подтверждается.
— А вы, господин, видели Дрейка? — поинтересовался харчевник. Он давно служил хозяину и иногда позволял себе некоторые вольности.
Радланин относился к этому спокойно, зная, что верный Арут может дать неплохой совет и иногда замечает то, что не бросилось в глаза господину.
— Его я не застал, — медленно проговорил Скунд Арбон. — Но встретил знакомую.
— Кого?
Он рассказал, как год назад его схватили вместе с пьяницами из "Общества Диноса", среди которых случайно оказалась какая-то родственница хозяина харчевни "Веселый омар".
— Она тоже вас узнала? — встревожился одноглазый.
— Да, — кивнул собеседник. — Но в этом нет ничего страшного. Девчонка считает меня просто купцом.
Он замолчал, вертя в руке глиняный стакан.
— Я спросил её и лекаря о Вуле.
— И что? — Арут подался вперед
— Сказали, что никогда не слышали этого имени, — радланин усмехнулся. — Но мне кажется, они что-то скрывают.
— Так может, расспросить их как следует? — предложил Кривой Арут. — Парни справятся, а то мне надоело их кормить бесплатно.
Скунд Арбон тихо рассмеялся.
— Пока не надо. Для твоих бездельников найдется работа на Сухом мысу.
— Вы там были, господин? — встрепенулся собеседник.
— Да, — кивнул тот. — Нашел вывеску с гусем. Похоже, в том месте действительно недавно обрушили стену.
— Так мы её разберем! — воодушевленно проговорил одноглазый.
— Не торопись, — остановил его порыв радланин. — Там такая куча, что вдвоем они месяц провозятся.
— Что же, врет сын шакала? — нахмурился харчевник.
— Пока не откопаем, не узнаем, — пожал плечами господин. — Поищи у знакомых десятка два крепких рабов. Скажешь, что хочешь устроить на мысе склад под контрабанду. Запросят дорого, зато вопросов задавать не станут. Пошлешь с ними своих парней. Пусть проследят, чтобы те не залезли, куда не надо. Ты без меня с этим мерзавцем разговаривал?
— Да, господин, — помявшись, признался Арут.
— Что он тебе наплел?
— Сказал, что дорога запутанная, и без него клад нам не найти.
— Жить хочет неблагодарная тварь, — жестко усмехнулся Скунд Арбон. Как и все радлане, он считал убийство бывшим рабом хозяина, отпустившего его на свободу, самым отвратительным преступлением. — Пусть пока дышит. Но смотри, чтобы не удрал.
— Никуда не денется, — заверил харчевник и озабоченно проговорил. — Завтра я договорюсь с Прокудом, послезавтра можно будет приступить к работе.
— Только воду не забудьте, — напомнил господин.
Изначально Сухой мыс называли Рогом. Во время начала строительства города там размещались тюрьмы для рабов. Постепенно это место превратилось в скопище лачуг, убогих даже по нидосским меркам, служивших приютом самых отвратительных отбросов городского дна. Банды местных налетчиков наводили страх на весь Нидос, не делая исключений и для домов богачей. Стражники не заходили сюда даже днем. Власти неоднократно пытались навести порядок в этом гадючнике, не останавливаясь перед самыми крутыми мерами. Но местные бандиты бесследно растворялись в запутанных улочках, переулках и тупиках. Со временем беспокойные обитатели Рога могли превратиться в еще большую проблему. Однако лет восемьдесят назад боги услышали молитвы законопослушных граждан Нидоса. Произошло землетрясение, унесшее жизни почти тысячи человек, но главное — пересох большой колодец, снабжавший жителей мыса водой.
