Казалось бы, все преподаватели должны так себя вести, однако, студенты недоумённо переглядывались. Гермиона и я тоже переглянулись — Мама сработала просто чудодейственно. Северус прошёлся между парт, посмотрел на студентов сверху-вниз и начал рассказывать про бодроперцовое зелье, которое нужно было сварить к концу урока. К сожалению, все наши уроки имели один недостаток — на них проходили только те зелья, что по времени приготовления укладывались в стандартную пару — полтора часа. Чем сложнее зелье, как правило, тем дольше оно варится, поэтому время урока ограничивало для студентов уровень сложности. Окончательно Северус выбил из колеи Лонгботтома, который ничуть не избавился от своей болезни. Да, Невилл страдал одной большой проблемой — страхом перед Снейпом, и у меня складывалось впечатление, что на уроках у Снейпа он вообще действовал наобум, кидая что угодно в котёл, лишь бы имитировать деятельность. У него отключался мозг в стрессовой ситуации. Снейп, увидев, как Лонгботтом кладёт в котёл всё подряд, собрал его вещи мановением палочки и сказал, сухо чеканя слова:
— Лонгботтом. Немедленно покиньте мой кабинет. И больше не приходите на мои уроки.
Невилл был напуган, он трясся просто таки.
— Но сэр…
— Вы не способны варить зелья. Вообще, в принципе. Если так угодно, можете учиться самостоятельно или попросить вашу матушку, весьма неплохо сдавшую экзамены, но не тратьте моё терпение своими беспорядочными действиями. Мне это надоело. Весь Хогвартс уже вас боится. Если вам так претит моё общество, можете обратиться к директору Дамблдору, он прекрасно разбирается в преподавании и зельеварении. А я уже устал от ваших выходок. Всё, ступай, — Снейп за плечи вывел перед собой Невилла и едва сдержался, чтобы не отвесить ему смачного пенделя, судя по лицу.
Все студенты были в шоке. Преподаватель отказался обучать студента — это блин нечто невероятное. Снейп же прошёл на своё место и сел за стол, подняв взгляд на аудиторию.
— Что застыли? Немедленно продолжайте, иначе испортите зелья. Этот Лонгботтом рано или поздно убьёт либо себя, либо кого-то из вас, если продолжит заниматься вместе с остальными студентами. Если он такой пугливый, пусть его родители учат!
Впрочем… Абсолютно правильное решение. Если студент так боится преподавателя, что не способен даже на элементарную логику, не следует мучать дитё. Хотя это противоречит должности зельевара, Снейп с удовольствием её покинет, если Дамблдор позволит.
С того урока прошёл уже день, я только радовался за Невилла и Северуса. Получилось очень… неплохо. Это стало темой номер два, после воскрешения Лили Поттер, конечно же. Совсем другая картина получилась на Трансфигурации, на которой Гермиона тоже начала выполнять план. Мы собрались все, этот предмет — странную разновидность ритуальной опосредованной трансфигурации, я не переваривал. Он мне просто не нравился, по сути это была не трансфигурация, а создание из одного объекта другого. Как превратить стол в свинью? Очень просто — никак. Это невозможно, согласно закону трансфигарции невозможно трансфигурировать живое из неживого. Вот неживое из живого — запросто. Но с последующей смертью субъекта.
То, что делала Макгонагалл на первом уроке третьего курса…
Впрочем, обо всём по порядку. Мы зашли в кабинет. Гермиона уже освоила основы трансфигурации, настоящей, другой разновидности. Макгонагалл на этот раз тоже ждала нас в виде кошки, она это дело любила. Лежала на столе и постукивала хвостом по столешнице. На этот раз никто не шумел и все пришли вовремя. Особенно — Гермиона. Она сильно изменилась с первого курса, превратившись из девочки в девушку. Что характерно, кстати, мальчики так не меняются. Да, они становятся больше, но существенных изменений не происходит, зато вот девочки существенно изменяются, причём не только вторичные половые признаки — лицо, причёска, поведение, меняется всё до неузнаваемости, только самые яркие черты лица, присутствующие в детском возрасте, сохраняются во взрослом. В остальном же… девочки нашего курса внезапно стали привлекательными и симпатичными. Пока ещё слишком юными для интимных отношений, но тем не менее, разница была очень существенной. Та же Дафна стала намного красивее, на радость Малфоя, который всегда ходил вместе с ней. Остальные девушки… что ж, они тоже симпатичные, весьма.
Гермиона села на первую парту, я — на последнюю, мне не интересна была местная трансфигурация, но ради приличия нужно было сходить. Я передал Гермионе телепатическое сообщение о том, что пора бы начать выполнять план, она прислала согласие. Простейшее заклинание обмена короткими сообщениями в зоне прямой видимости.
И началось. Минерва Макгонагалл встала, и призвала всех к тишине. Начался урок. Она рассказала вроде бы заученную речь про то, какие важные и интересные темы мы должны будем проходить в этом году. Превращения, в общем-то, были простыми, но если в прошлый раз шла вводная часть, на тот раз — сразу перешли к сложной теме, превращение бутылки в букет цветов. Чтобы такое сделать — нужна была изрядная фантазия. Минерва раздала всем бутылки, обычные с виду, пивные бутылки без этикеток. Гермиона взяла свою, посмотрела внутрь, пожала плечами. Думала, вестимо, как можно как-нибудь выделиться в такой ситуации. Я тоже получил свою бутылку и уже думал как-нибудь подшутить над остальными. Но решил не выпендриваться — это сольное выступление Гермионы. Превращать одни предметы в другие, пусть и органику, очень сложно. А делать это при помощи палочки — сложнее в разы. С помощью своего магосканера я мог бы наложить заклинание универсального преобразования в органику — пятого ранга, но оно действует только с сохранением массы объекта и необходим первичный набор элементов. Здесь же было только стекло и краситель.
Макгонагалл со Снейпом роднила сухость — они не были добрыми, не внимали студентам и не вникали в ситуацию. Они сухо зачитывали речь, держа со студентами дистанцию и не позволяя себе какие-либо личные или просто сторонние разговоры. Словно преподавание — это единственный смысл жизни и единственное, чем они вообще занимаются и о чём могут думать. Не лишним будет описать её кабинет. Это было большое, по меркам замка, помещение, стены — сложены из крупного камня, гладко отшлифованного, натурального. На стенах висели обычные хогвартские светильники — факелы с магическим огнём — он был ярче обычного и белый, поэтому в помещении было светло как днём. Парты были древними, но не исписанными студентами, можно сказать — приличными. Но всё равно — всё здесь дышало средневековым духом. На стенах висели портреты каких-то людей, движущиеся, конечно же — разновидность призрака.
Минерва прошла к учительскому столу во главе помещения и вертя в руках палочку, смотрела на студентов. Звучали заклинания, которые все постоянно говорили — в таком гомоне трудно сконцентрироваться. Особняком стояла Гермиона, думая о том, как провернуть это дело, она вертела в руках бутылку и не думала доставать палочку. Вредно.
Минерва заметила это и сухо спросила:
— Мисс Грейнджер, вы собираетесь выполнять задание?
— Да, профессор, — Гермиона подняла голову.
— И где же ваша палочка?
— Где-то в кармане. Ладно, попробую, — Гермиона улыбнулась и взяв бутылку в руку, взмахнула ею, заблаговременно наложив заклинание трансфигурации и подав магию в нужный момент. Бутылка превратилась в превосходный букет цветов, причём, очень странных — это были алые розы с золотой окантовкой лепестков, перевязан букет был алой ленточкой с гербом хогвартса. Гермиона улыбнулась сама себе и преподнесла букет профессору:
— Это вам. Всё-таки учебный год начался, а никто преподавателю до сих пор цветов даже не подарил…
Минерва подошла ближе и воскликнула:
— Но как? Где вы спрятали палочку?
— А, сейчас, — Гермиона залезла в сумочку и порывшись там, достала палочку, — вот она.
— Десять баллов… нет, сто баллов гриффиндору! — Минерва была растрогана до глубины души, — но как? Вы трансфигурировали без палочки?
— И это постоянная трансфигурация, — поддакнула Гермиона, — и я ещё наложила чары долговечности, так что лет сто они пробудут свежими.
Макгонагалл была в шоковом состоянии — Гермиона выполнила трансфигурацию мгновенно, плюс с наложением чар, плюс без палочки, плюс без слов… Нда, это было достойно внимания профессора трансфигурации. Макгонагалл громогласно продемонстрировала всему классу достоинства Гермионы — она вообще любила своих умных студентов, ибо таких были еденицы. И их успехами очень гордилась, а успехом Гермионы похвасталась тут же, пояснив для всего класса, как это невероятно сложно — трансфигурировать без палочки, слов, и ещё и вплетать чары вместе с трансфигурацией. А постоянная трансфигурация — сложнее обычной. Эффект был достигнут. Я поддержал подругу, незаметно для всех похлопав, проникнувшиеся глубиной собственной беспомощности студенты тоже поддержали. Большинство из нас — хафлпаффцы, а мы — радуемся успеху других, искренне, а не завидуем. Единственный, кто удержался от аплодисментов — это Рональд Уизли. Однокурсник Гермионы, который вечно был в её тени и вечно злословил. Но на него не обращали внимания. Мне он сразу не понравился, ещё одна пешка Дамблдора, с таким даже говорить не о чем, он может только повторять слова других.
Аплодисменты стихли и растрогавшаяся Минерва попросила Гермиону прибыть к ней вечером после занятий. Насколько мне рассказала подруга, Минерва приняла её как родную и сходу потащила к Дамблдору, чтобы та, то есть Гермиона, показала свои таланты. Дамблдор был удивлён, однако, попытки ментального проникновения привели к вспышке головной боли. Ещё бы, я не зря подруге имплантировал ядро василиска. Сама легилименцию она не освоит — чтобы противостоять Дамблдору нужен ранг как минимум схожий с ним, либо исключительно долгая практика легилименции… Гермиона же была другого склада ума, любопытного, открытого, для неё легилименция закрыта. Остаётся магическая защита — заклинания, артефакты, и конечно же, природные способности — самый мощный и надёжный способ защиты мысли и памяти. Дамблдор наградил Гермиону ещё тридцатью баллами за выдающиеся успехи и расспросил про меня, после чего отпустил. И, чую, у него появилось желание поговорить со мной… но быстро пропало.
* * *
Новый день начался не только для Гарри Поттера, по паспорту — Генри Эванса… Новый день начался для Лили. Она получила с утра расписание дня — но не её, а остальных людей и событий, которые должны будут произойти. Лили с наслаждением прошлась по большой квартире, позавтракала прихваченными в магловской забегаловке гамбургерами и приведя себя в порядок, пошла на встречу. Через двадцать минут уже в кафе будет обретаться журналист, который будет расспрашивать всех, кто видел Лили Поттер. Она не намерена пропускать такой шанс и взять относительно молодого и независимого журналиста в оборот.
Лили аппарировала на Косую Аллею и уже оттуда пешком дошла до кафешки Фортескью.
В магической Англии забегаловки имели особую роль. Поскольку маги не были соединены так плотно с маглами, то магические места досуга были собственными, зачастую ужасными как по дизайну, так и по меню. Лили с отвращением посмотрела на пусть неплохой с виду, но всё равно, ужасно архаичный интерьер кафе Фортескью. Да, между ретро, стариной и просто старой рухлядью была большая разница. И если некоторые вещи были забавными или интересными, всерьёз кушать в таком месте, как кафе Фортескью могут только маги… и только в жаркие дни, когда на веранде перед кафе стоят столики, иначе — тут невыносимо. Лили выглядела как обычно — толстовка стала толще, джинсы не такие облегающие, ведь ей неприятны похотливые взгляды. Раньше это дарило уверенность в себе, но с недавних пор — скорее неприязнь от того, что кто-то в мыслях представляет, как её… кхм.
Лили подошла к столику журналиста:
— Приветики. Вы искали Лили Поттер?
— Да, мэм, — журналист не узнал её сходу.
— Ну пошли, поговорим…
Разговор вышел очень сумбурным. Вопросы, которые сыпал журналист, сталкивались с короткими и очень точными ответами. Лили не померла. Сказать не может, а по остальным вопросам… в общем-то, журналист и сам не знал, что спросить у неё. Лили была разочарована. В основном всё сводилось к вопросу, как она умерла и вернулось. Она этого не знала и не помнила, поэтому расстались, недовольные друг другом. Единственное, на чём беседа продержалась дольше одной минуты — планы Лили на дальнейшую жизнь. Планы у неё были большие. Она решила наладить продажу изобретения сына, ховерборда…
После встречи с журналистом, Лили вышла из кафе. Погода была ненастная — амулеты, которые ей дал сын, защищали её и от холода, и от дождя… да и по грязи идти не пришлось — верный ховерборд взлетел над улицей и Лили пролетела до Флориш и Блоттс. Она зашла в книжный магазин. Он практически не менялся с тех пор, когда она была здесь в последний раз. Сезон — лето, уже прошёл. Большие стеллажи, очень высокие, стояли около стен, книги были везде. На стеллажах, стопками стояли на полу и на стульях, лежали на тумбах, источая неповторимый запах книжного магазина — запах бумаги и краски, пергамента и чернил… Было светло и тепло, Лили осмотрелась и не стала вчитываться. Книги лично её не интересовали, а английские — особенно. Она прошла к продавцу, который скучал и листал какой-то журнал у стойки и покашливанием вырвала его из своих мыслей. Продавец — полноватый мужчина, посмотрел на Лили с улыбкой и спросил:
— Чего желаете, леди? Могу я…
— Да, будьте так любезны, — Лили улыбнулась, — мне нужны учебники Хогвартса.
— Насколько я знаю, учебный год уже начался, — удивился мужчина.
— Да, я в курсе, — саркастично ответила Лили, — я собираюсь подарить Хогвартсу новые учебники. Крупную партию, мне понадобится помощь с оформлением заказа и доставкой, — Лили залезла в сумочку, маленькую молодёжную, что был перекинута через плечо и достала оттуда тетрадку, развернула, — вот здесь список учебников. Я бы хотела заказать печать отдельной партии, если вы, конечно, можете мне помочь.
Продавец обрадовался:
— Один момент. Это необходимо уточнить у владельца магазина, думаю, мы поможем вам, мисс…
— Миссис. Миссис Поттер, — Лили улыбнулась, видя удивлённое лицо продавца, подмигнула ему и рассмеялась, — что, не похожа я на миссис?
— Эм… Абсолютно не похожи, Мисс…
— Ну если вы так настаиваете, то я заочно развелась и моя фамилия Эванс. Мисс Эванс.
Продавец улыбнулся в ответ, что на его полноватом лице выглядело очень гармонично, эдакий добродушный полный парень, просто эталон добряка, которому подошла бы роль продавца мороженого или игрушек, или чего-то ещё, что так любят дети.
Владелец магазина прибежал очень быстро, им был сухой, высокий, человек с очень длинным носом и крючковатыми пальцами, в круглых золотых очках. Несмотря на пожилой возраст, он был очень активным, много двигался и увидев Лили, просиял:
