— Заткнись! — внезапно шикнул рыцарь, остановив занесенную для удара ладонь и замерев. — Слышишь?
Мелкий послушно застыл, вслушиваясь в происходящее снаружи, но все прочие звуки заглушил звук бешено стучащего сердца.
— Шаги, — шепотом произнес рыцарь.
Успокоившись, Мэтит действительно услышал, как кто-то крадется к их дому.
— Окружили, сволочи, — прошипел Таггарт, вернув клевец в петлю на поясе и подобрав у стены свой меч и щит. — Наверняка услышали, как мы тут ковыряемся.
— И что нам делать? — тихо спросил Мелкий, взяв в свободную руку свою булаву и встав к спине рыцаря.
— Эй вы, трусы! Я вас слышу! — внезапно выкрикнул сир, звонко ударив плоскостью меча по умбону на щите. — Я Таггарт из Баневеле. Рыцарь святого воинства Хагароса! Хватит прятаться и покажитесь, если есть что сказать!
'Мы же сами прячемся', — Мэтит, благоразумно придержал мелькнувшую в голове мысль, лишь искоса посмотрев на своего господина.
Ответом им была звенящая тишина. Даже вороны, до того глумившиеся над сгоревшими телами вдалеке, как-то разом умолкли.
— Ну, значит они нам точно не друзья, — фыркнул Таггарт и встал чуть в стороне от двери, закрывшись щитом. — Так, Мелкий, не знаю сколько их там, но явно больше чем нас. Нужно прорваться к нашим лошадям и отбить их, а потом драпать к лагерю, что есть духу. Все ясно?
— Да, сир, — кивнул он, перехватив оружие покрепче. Их лошади были привязаны прямо за домом.
— Встань слева от двери, — приказал рыцарь. — Как только я скажу, откинь ее с прохода. Я задержу их, а ты беги к лошадям и отвязывай. Если что-то случится, меня не жди. Скачи один. Все понятно?
— Но, сир...
— Не спорь, — строго произнес Таггарт. — Давай на счет три. Раз... два...
И когда Мэтит, упершись рукой в стену, уже собирался пинком столкнуть препятствие в сторону, внезапный удар снаружи сорвал дверь с места и бросил ее внутрь комнаты. Он оказался такой чудовищной силы, что сколоченная из тяжелых дуковых досок створка подлетела над полом и врезалась в рыцаря, сбив того с ног и отбросив к дальней стене избы.
В багряных лучах заходящего солнца в дверной проход начал протискиваться огромный человекоподобный монстр, покрытый угловатым панцирем с зелеными разводами. Завопив от ужаса, Мэтит замахнулся на тварь булавой, но в следующее мгновение заметил, как лапа второго чудовища пробила оконную ставню рядом с его головой. Схватив парня за шкирку, тварь рывком выволокла его наружу, выломав остатки окна, и швырнула на землю. Сильно приложившись затылком, Мэтит выронил свое оружие и беспомощно распластался в грязи, с ужасом глядя на нависающее над ним чудовище. На голове у твари не было видно ни единого глаза.
— Ne`ripaysa, — глухо прорычал склонившийся над ним монстр.
С диким, полным отчаяния криком Мэтит выхватил из-за пояса охотничий нож и попытался пырнуть чудовище в бок. Легким движением руки, монстр отбил клинок в сторону, едва не сломав юноше запястье, а затем, сжав лапу в кулак, ударил его в лицо.
Вспышка боли, сопровождаемая противным хрустом, практически лишила Мэтита чувств. Уже падая на землю, он успел почувствовать, как из разбитого носа по лицу потекли струйки теплой солоноватой крови.
— Oy`blyat... — успела коротко рыкнуть тварь, прежде чем оруженосец потерял сознание.
— Слушай, а он точно не 'того'? — с сомнением произнес Лом, глядя на лежащего на столе паренька. В холодном блеклом свете лампы, подвешенной к потолку избы, его лицо, обмотанное многочисленными кровавыми бинтами, казалось совершенно белым.
— Несмотря на все твои старания, нет, — фыркнул Шекель, придирчиво осматривая голову парня. — Кости черепа целы, хоть и треснули в паре мест.
— А чего мои-то сразу? — возмутился пулеметчик.
— А того, Лом, — проворчал Гагарин, подпиравший стену напротив входа. — Тебе сказано было их живьем брать, а ты его чуть насмерть не зашиб. Боксер хренов.
— Так, а я виноват, что этот дурной костюм силу не дозирует? — развел руками десантник.
— Все он нормально дозирует, если руки не из жопы растут, — бросил Гагарин, наотмашь махнув кулаком в сторону стены и остановив его в считанных миллиметрах от бруса. — Тренироваться больше надо! Мы бы их давно уже допросили и поехали дальше, а не просиживали жопы в ожидании, пока эта спящая красавица в себя придет.
Внезапно, лежащее на столе тело болезненно замычало и попыталось принять вертикальное положение, но тут же с воем схватилось за голову.
— Так-так-так, лежи-ка смирно! — перехватив руки парня протараторил на альморанском Шекель, уложив того обратно. — Следи за огоньком.
— Ну, как он? -поинтересовался Гагарин, глядя, как медик проверяет реакцию парня, при помощи фонарика.
— Ну, мозги вроде не отшибло, — задумчиво произнес медик. — Имя свое помнишь, парень?
— Мэтит... Метис Ворнебау, мастер, — страдальчески произнес юноша, щурясь от света лампы, бьющей ему прямо в лицо. — Скажите, где я?
— В безопасности, мальчик, — доброжелательно произнес Шекель, давно скинувший с себя бронекостюм и оставшийся в одной фуболке. — Ты помнишь, что произошло?
От этого вопроса парень заметно вздрогнул.
— Монстры, — с плохо скрываемым страхом в голосе произнес он. — Мы с сиром Таггартом осматривали деревню, и они напали на нас...
— Кто такой сир Таггарт?
— Сир Таггарт Хорстер из Баневеле, вассал князя Зархена Синдерона, властителя Восточных границ Сильверана, — тут же, как по заученному, ответил парень, но на последний моменте, снова занервничал: — Что с ним? Вы его не нашли?
— Нашли, нашли, не переживай, — осторожно похлопал его по плечу Шекель. — Просто проверяю, не врешь ли ты. Жив твой сир — в соседней избе лежит.
— Хвала богам, — облегченно выдохнул паренек, расслабившись.
— Во истину хвала, — продолжал располагающе лыбится медик. — Говоришь, осматривали деревню. И что же вы в ней искали?
— Мы искали... — по лицу было видно, что парень снова занервничал, — в-выживших...
— Хватит лить нам дерьмо в уши, — угрожающе прорычал со своего места Гагарин.
— Мародёрствовать вы туда пришли, так?
Мэтит неосторожно дернул головой, бегая глазами в поисках говорившего, но слепящий конус света явно не позволял ему рассмотреть что-либо, кроме нечетких силуэтов.
— Кто вы?
— Простите моего товарища, он несколько невоспитан, — нашелся Шекель, продолжая изображать 'хорошего полицейского'. — Мы, наемники. Наш командир решил поискать работенку в этих землях. Говорят, у вас тут неспокойно.
— Д-да, верно.
— Да ты не переживай так, — снова ободряюще потрепал его плечо медик. — Уж кому-кому, но не нам судить вас за желание поживиться. Мертвым же оно так и так не нужно, правда?
— Мы не ради наживы! — попытался оправдаться парень. — Сир хотел купить мне доспехи на эти деньги...
— Очаровательная забота, — скептически хмыкнул Гагарин. — Так и откуда вы такие благородные пришли?
— Мы пришли из... — тут парень осекся. — Из далека.
— А можешь сказать конкретнее? — более настойчиво произнес Каганович. — Нам нужно знать, куда вас вести. Самостоятельно вы в таком состоянии не доберетесь, а держать вас у себя на шее нам не с руки. Сам понимаешь. Да и может вашему лорду пригодятся лишние руки?
— Не думаю, мастер, — с недоверием в голосе произнес Мэтит, пытаясь приподняться на локте. — Лорд Синдерон не пользуется услугами наемников...
— Ну это он просто нас еще не увидел, — самодовольно усмехнулся Гагарин, скрывая тоном кончающееся терпение. — Да и за вас нам что-нибудь, да светит. Послушай, парень, просто скажи, где его лагерь и спи спокойно. Мы все остальное сами сделаем.
— Я... не могу.
— Да ладно тебе... — продолжил свою игру Шекель.
— Хватит! Мы теряем время, — прорычал Андрей, перебив медика. Намеренно громко топая стальными сапогами костюма по полу, он приблизился и всадил свой нож в столешницу в считанных сантиметрах от уха парня. — Слушай меня внимательно, Мэтит. Или ты сейчас же ответишь на все наши вопросы, или я тебе позвоночник через задницу вырву. Все понятно?
— Д-д-демоны, — прошептал парень, которого при виде десантника начало буквально трясти. — Я... я...
— Спокойно, мальчик, — миротворческим тоном произнес Шекель, кладя руку ему на плечо. — Если ты расскажешь нам все, что требуется, то с тобой ничего плохого не случится. Обеща...
— Я ничего вам не скажу, паршивые отродья! — внезапно взвизгнул тот, попытавшись вырваться со стола, одновременно отчаянно, но довольно находчиво злословя в адрес пленивших его 'адских отродий'.
Разозлившись, Андрей 'смахнул' пленника со стола на пол, после чего схватил оглушенного парня одной рукой за стеганку и поднял над полом.
— Последний раз по-хорошему прошу, — прорычал он, практически душа пленника его собственным воротом. — Отвечай, на наши вопросы.
В ответ на это Мэтит зажмурился и начал отчаянно бормотать что-то под нос. С трудом различимые обрывки строк указывали на то, что это молитвы. Окончательно рассвирепев, Гагарин сильно врезал парню под дых свободной рукой, отчего его тело покачнулось, как маятник, а изо рта вырвался короткий болезненный вскрик. Еще раз встряхнув пленника, Андрей повторил требование, но тот лишь продолжал хрипло молиться своим богам. Когда Гагарин снова отвел кулак для удара, его руку, неожиданно, перехватила крепкая и жесткая хватка другого костюма.
— Космос, хватит! Ты че творишь?! Он же еще ребенок! — рявкнул Лом, крепко стиснув руку старшины.
Только сейчас Андрей вспомнил, что висящему в его руке пленнику, наверное, не было еще и восемнадцати. Подросток, по крайней мере, по меркам современной Земли.
— Засохни, — огрызнулся он, выбросив мысли об этом из головы. — Как людей убивать и мучить, так он взрослый, а как отвечать за это, значит, ребенок? Разуй глаза, Лом! Этот ублюдок обычный террорист-фанатик! У него руки по локоть в крови!
— Отпусти его. Быстро! — злобно прорычал пулеметчик, стискивая запястье Андрея с такой силой, что начали скрипеть сочленения костюма.
За спиной десантника, внезапно, звучно щелкнул предохранитель.
— Лом, родной ты мой, убери-ка ручки шаловливые от командира, — доброжелательно произнес Шекель, нацелив оружие тому в затылок. — А ты, Андрей, пусти парня. Задушишь еще ненароком, а мертвым он уже точно ничего не расскажет.
Гагарин молча разжал руку, позволяя Мэтиту соскользнуть на пол, где он тут же свернулся в скулящий калачик.
— Шекель, ты на чьей, мать твою, стороне? — прорычал Лом, отходя от Андрея.
— Ни на чьей. Медицина есть вещь беспристрастная, — равнодушно произнес Каганович, ставя оружие на предохранитель и убирая в кобуру. — Конь приказал, чтобы этот гаврик не помер раньше времени, тем я и занят. А вот вы, ребятки, какой-то херней маетесь.
Подойдя к лежащему на полу пленнику, медик что-то ворчливо пробормотал на латыни, после чего достал свою аптечку и всадил парню в задницу здоровый шприц обезболивающего. Бедолага от неожиданности даже вскрикнул, несмотря на то что после удара бронированного кулака едва мог дышать.
— Тебе, Лом, видимо, погоны жать стали? — зло произнес Гагарин, наконец, взяв себя в руки. — Или на 'губе' давно не был? Еще одна такая выходка, и я тебе устрою там санаторий.
— А вам, видимо, башку после того боя так и не дочинили, товарищ старшина, — огрызнулся в ответ Лом, сверля командира взглядом.
Гагарин тихо скрипнул зубами, непроизвольно проведя большим пальцем по пересекавшему лоб уродливому шраму, оставшемуся ему на память от битвы за крепость, делая вид, что смахивает пот. Прежде чем он успел что-либо ответить, ожила рация.
— Андрей, как там второй номер? — раздался из наушника голос чем-то сильно недовольного Конева.
— Очнулся, — рыкнул Гагарин, отвечая на тяжелый взгляд Лома своим. — Допрашиваем.
— Сказал что-нибудь путное?
— Зовут Мэтит Ворнебау. Первый номер — сир Таггарт Хорстер из Баневеле. Служат в армии князя Зархена Синдерона. Прибыли в эту деревню с целью мародерства. Больше ничего полезного.
— Убедительно спросили?
— Убедительно, — проворчал Андрей.
— Он там живой хоть? — забеспокоился старлей.
— Вроде живой. Шекель ему вкатил целый пузырь обезболивающего.
— Живой-живой, — подтвердил медик. — К сотрясению добавился ушиб грудной клетки, но жить будет.
— Черт... Ладно, тащите его сюда, и побыстрее, — с нетерпением в голосе бросил Конь, оборвав связь раньше, чем Гагарин успел ответить 'Есть'.
— Шекель, пошли. Отнесем его, — скомандовал он, после чего повернулся к пулеметчику. — Я думаю то, что тут 'произошло', останется между нами. Коневу об этом знать не обязательно. Договорились?
— Договорились, — буркнул Лом.
— Тогда топай к Дыму, он найдет куда тебя пристроить.
— Есть.
Коротко и не особо почтительно козырнув, пулеметчик вышел из избы, громко хлопнув дверью, которая от такого удара окончательно выскочила из петель и рухнула на пол.
— Ну Конев, может быть и не узнает, — с сомнением произнес Шекель, глядя ему в след. — А вот насчет остальных я что-то не уверен.
— Дима, конечно, простой, как три копейки, но он не трепло, — возразил Андрей, осторожно поднимая пленника. — Пошли уже.
Дом, в котором допрашивали рыцаря, располагался буквально напротив, так что далеко нести постанывающее при каждом шаге тело не пришлось. У входа, рассевшись на перевернутой бадье, дежурил Хазар. Обменявшись с ним короткими кивками, Гагарин навалился плечом на дверь и тут же встал, как вкопанный.
Внутреннее убранство этой 'комнаты допросов' было несколько интереснее, чем у той, в которую положили Мэтита. До разорения села в ней была то ли мясная лавка, то ли дубильная мастерская, и от предыдущего владельца осталось множество вбитых в потолочные балки металлических колец. На одной из таких балок и был подвешен за руки сир Хорстер. Ноги горе-рыцаря были привязаны к аналогичному кольцу в полу, делая его фигуру похожей на распятие.
— Сир, — с ужасом выдохнул пришедший в себя Мэтит, узрев своего наставника. — Боги милосердные...
И надо сказать, Андрей был с ним в целом солидарен.
Таггарт напоминал огромную антропоморфную гематому. Обнаженное по пояс мускулистое тело покрывали обширные поля кровоподтёков и синяков всех доступных человеческому организму расцветок. Лицо мужчины и так было разбито при штурме в результате неудачной встречи с дверью, однако заплывший глаз, рассечённый висок и щека, из которых все еще мерно сочилась кровь, явно были свежеприобретенными.
Впрочем, уцелевшее око рыцаря из Баневеле смотрело на вошедших с искренним, вызывающим даже некоторое уважение, презрением и ненавистью.
— Ну, наконец-то, — произнес Конев, выходя из темного угла избы с заляпанным кровью полотенцем в руках. — Мы уже боялись, что не доживем до вашего визита. Верно, сир?
— Гори в аду, — прошепелявил Таггарт, сплюнув кровавый сгусток сквозь разбитые губы. Похоже, за время допроса он успел распрощаться с частью зубов.
— Сир, я им нечего не сказал, клянусь! — завопил Мэтит, на которого, судя по всему, подействовало обезболивающее.
