По идее, прожаренные косточки, так же как и вареные, ни одному некроманту не поднять. Таков закон природы. В таких костях не остается уже ничего, к чему можно было бы привязать нити заклинания. Именно поэтому трупы людей, после пожаров, поджогов, и общения со злыми драконами, никогда не допрашивают. Толку-то ноль!
И естественно, существуют некоторые зловредные исключения в лице вот этого дракона (его рождение с таким даром вообще исключение из всех мыслимых и немыслимых правил и запретов) и... меня. Удалось же мне поднять скелет того голубя в Айтраске! Хотя он, помнится, запеченный был. Но все равно, клянусь любимыми тапочками — Сеш'ъяр сильнее меня раз так в... много. Честное эльфийское, тут даже сравнивать нечего! Хех, вот были бы мы с ним злодеями, давно бы уже мир захватили, а Эрратиан тихо и миро почивал бы на дне какого-нибудь особо глубокого ущелья...
Так, ладно, чего-то меня заносит немножко, причем совершенно не в ту сторону!
Хотя... было бы просто великолепно, если бы Сеш'ъяр хоть немножечко бы помог...
— Я не могу, Ни, — отложив вилку, мрачно произнес дракон, смотря прямо на меня спокойным, но внимательным взглядом, — Это не моя война, а твоя.
За столом, где царила оживленная беседа Сои'шена с Ри и Повелителя с Кайи'широм (только благодаря последнему обед не превратился в обычный и повседневный для этой семейки цирк) мгновенно воцарилась едва ли ни звенящая тишина.
— Война? — мгновенно насторожилась я, отодвинув подальше тарелку с салатом, — Сеш, ты уверен?
Прикрыв глаза, дракон едва заметно наклонил голову.
Ну ни хрдыра себе...
— Эль? — под столом, едва заметно, аронт подергал меня за краешек белой шелковой полупрозрачной туники, которая была намотана на мое тело и держалась только на одном плече с помощью изящной броши, — О чем это он? Какая война?
— Кайи'шир, это действительно так? — повернулась я к молодому дракону у которого, как я знала, дар предвиденья был развит куда лучше, чем у всех остальных драконов, включая и самого Повелителя. Что и позволило ему настолько приблизиться к правящему роду. Хотя, это и даром-то и назвать нельзя... драконы просто ЗНАЮТ, что будет.
— Да, Ниэль, — у этого дракона всегда не хватало духу называть меня так же, как и Сои'шен, — Грядут перемены, и они уже очень близко.
— Тебе выполнить то, для чего ты сюда приехала, — не стал молчать и Повелитель, — И немедленно.
— Это только приблизит конец, — заметил Кай'ишир, промокнув губы салфеткой.
Вот и как они могут так спокойно об этом говорить, а?
— Да о чем вообще речь идет?! — неожиданно взвыл Ри, аки один мой знакомый раненый в попу вампирчик. Только вот сейчас я тут была совершенно не причем.
— О том, что грядут большие неприятности на наши с тобой пятые точки, — вздохнула я, вставая из-за стола, — И не только наши. Я должна иди, Ри. Повелитель позаботиться о тебе, я надеюсь?
— Конечно, Ни, — серьезно кивнул дракон, — Сои'шен доставит тебя к храму.
— Спасибо, — так же на полном серьезе кивнула я, — Ри, дождись меня, хорошо?
— Э-э-э... — шокировано выдавил из себя дроу, — Да я, собственно, не против, но я все таки хочу знать, что происходит!
— Потом объясню, — вздохнула я и, потрепав моего любимого эльфа по волосам, направилась вслед за кронпринцем к окну из которого, кстати, он только что сиганул. Закатив глаза, я бегом преодолела расстояние до этой круглой форточки, и выпрыгнула следом.
Способ, конечно, шокирующий для посторонних лиц (хотя откуда им тут вообще взяться?), но весьма приятный. Быстрый полет, свистящий ветер в ушах, все быстрее и быстрее приближающаяся спина Золотого дракона... Ой, а чего это он в этот раз так низко опустился?!
Обычно, выпрыгивая из окна, Сои'шен пролетит порядочное расстояние и, превратившись в дракона, быстро начинает подниматься вверх, чтобы мне меньше было лететь, и я не отбила ноги при приземлении. Мой обычный полет составляет локтей десять-пятнадцать, не больше, а тут все тридцать-сорок!
От души выругавшись, я несколько раз перекувыркнулась в воздухе, чтобы хоть как-то погасить скорость, приземлилась на гладкую чешуйчатую спину и... естественно, здорово отбив пятки и вроде бы подвернув лодыжку, покатилась по ней. Хорошо хоть Сои'шен додумался задрать хвост, и я зацепилась за него, обняв руками и ногами, как самое родное существо. Правда хорошо приложилась носом, но это не суть.
Помотав головой, чтобы немножко прийти в себя, удивилась собственной неуклюжести и, почти резво подскочив, дождалась, пока дракон выровняет тело в полете, и бегом перебралась к нему на шею. Где и уселась с чистой совестью, поджав под себя ноги, и вцепившись руками в один из рогов на его голове. При все желании, у меня бы просто не получилось обхватить могучую шею дракона ногами, а сидеть на шпагате, это, знаете ли, удовольствие еще то! Нет, неудобства мне бы это не доставило, но зачем такие позы во время полета?
Кстати, на счет полета...
"Прости, Ни", — раздался голос прямо у меня в голове, — "Я немного задумался".
— И о чем же задумался кронпринц драконов, причем до такой степени, чтобы чуть не угробить свою давнишнюю знакомую? — хмыкнула я, понимая, что если уж Сои'шен допустил такую оплошность, то дело намного серьезнее, чем я думала.
"Прости" — только и ответил дракон.
Так, ясно, по прибытию на место поговорим. Кстати, о прибытии: вон уже виднеется и нужный нам остров, совсем небольшой, притулившийся аккурат посередине между островами, принадлежащими Золотым и Алыми драконами соответственно. До него было лететь-то всего ничего: минут пять, не больше, и очень скоро Сои'шен начал снижаться. Я взглянула вниз, где огромные волны накатывали на побережье острова, на котором не наблюдалось вообще никакой растительности, и тут же скатывались обратно, словно торопясь покинуть это место.
Действительно небольшой остров, с каменистым берегом, ходить по которому босиком практически невозможно. Я один раз попробовала и тут же изрезала себе все ноги об острые края камней всевозможных размеров и форм. Правда, было тут одно исключение — достаточно широкая и ровная тропа из плотно подогнанных друг к другу камней, которая вела непосредственно к храму, что стоял в самом центре острова. Дорожка была весьма короткой, шагов в пятьдесят, а вот количество каменных ступеней, что придется преодолеть, чтобы добраться до храма, наводили тихий ужас. Пока доберешься до этого огромного здания из гранита с множеством колонн и отсутствием окон, восемь раз передумаешь! Наверное, это своего рода проверка: дойдешь до храма — получишь ответ Хранителя Огня, свернешь с дороги на полпути, значит, не заслужил, ибо слаб духом и все такое.
М-дя... как же Хранители любят устраивать подобные испытания!
Так, тормозим на поворотах! А что если и мне устроили это самое испытание? И если да, но тогда за каким лядом, спрашивается? И что мне за это будет, а? Так, список вопросов к кое-кому значительно прибавился...
"Пути Хранителей неисповедимы", — заметил Сои'шен, — "Мы прибыли, Ни".
— Вижу, — вздохнула я и, свесив ноги, соскользнула вниз, прокатившись по гладкой чешуе крыла, которое дракон вытянул, чтобы мне было удобнее. Самое удивительно, но накидка даже не задралась! Впрочем, чему я удивляюсь, ее ведь шили драконы. А вот лодыжку я действительно подвернула, причем так, что встать на нее не могла вообще! Так, а как же я теперь по ступенькам сандалить буду, кто мне скажет?
"Поспи, Ни. Времени до полуночи еще предостаточно, а отдохнуть тебе не помешает!" — заметил дракон.
— Наверное, ты прав, — немного пораскинув мозгами, согласилась я и, немного повозившись, устроилась прямо на лапах дракона, который так и остался лежать на каменном побережье. Тело и голова Сои'шена создавали прохладную тень, но чешуя дракона уже успела впитать тепло солнца, в тоже время как меня обдувал свежий морской бриз. Так что неудивительно, что очень скоро я задремала, окончательно расслабившись.
Проснулась резко, словно от толчка. Подняв голову, с изумлением поняла, что уже наступила полночь, и вокруг опустилась тьма, укутав морскую гладь, удивительно спокойную в это время. Тьма укутала море, но не остров.
"Тебе пора, Ниэль", — как— то невесело произнес Сои'шен, смотря не на меня, а на полную луну в небе.
— Я знаю, — задумчиво кивнула я, рассматривая свою светящуюся в лунном свете кожу, — Я скоро вернусь.
Дракон даже не повернул головы, только потом, когда я уже преодолела все ступени, изрядно запыхавшись, входила в храм, он проводил меня долгим, грустным взглядом, который отлично чувствовался всей кожей. Хрдыр, это должно было меня насторожить, должно! Но почему-то я не обратила на это никакого внимания, хотя и ощущала внутри беспокойство....
Нутро храма, квадратного снаружи, но идеально круглого внутри, встретило меня не то, что прохладой, а самым настоящим могильным холодом! Вот зачем нужно было использовать именно гранит для постройки, он же тепло не проводит совершенно?!
Тут у меня, эльфийки, зубы от холода стучат, чего уж говорить о людях-то?
Я криво усмехнулась, оглядывая непроглядную тьму, царившую в помещении и, резко взмахнув рукой перед собой, отправила в свободный полет волну огня. Сразу стало не только светлее, но и значительно теплее. Постепенно разрастаясь, очень скоро огонь достиг стен, и разом вспыхнули десятки факелов на стенах. Когда мой огонь исчез, я смогла разглядеть высокий свод потолка и стены, на которых были вырезаны сцены великих битв времен зарождения этого мира. Впрочем, боевые схватки или же усеянный древними письменами пол меня мало интересовал. Куда более мое внимание привлек каменный алтарь, что находился прямо посередине храма. Грубо отесанный, покрытый бурыми пятнами и мелкими трещинами, здоровый кусок камня высотой мне примерно по пояс, на котором лежал кинжал, сверкая лезвием в свете огня. Рукоять его была простой, обтянутой кожей, значительно потертой, а вот лезвие блестело, словно его только что почистили и отполировали.
Усевшись прямо на алтарь (эх, никакого во мне уважения!), я задумчиво провела пальцем по острию. Кто ж, мне интересно знать, его затачивал, а?
Для жертвоприношения нужно острое оружие, так что ничего удивительного в этом кинжале нет. Да, именно жертвоприношение, вы не ослышались! Для того чтобы вызвать Ариархата, Хранителя Огня и Воинского искусства, необходимо зажечь этот самый огонь, и пролить кровь на алтарь. Правда, это нужно сделать вручную, но мне банально лень.
Да и жертвы у меня нету, даже какой-нибудь крыски на последнем издыхании в кармане не завалялось, так что пойдем другим путем. Вообще, на роль жертвы подойдет любое живое существо, будь то хоть мышка, хоть баран, хоть... человек. И это правда! Если у тебя нет с собой кого-нибудь мелкого и живого (правда, чем меньше животинка, тем меньше шансов, что Хранитель ответит на твой зов), то ты можешь принести в жертву себя. Это почти гарантированный способ получить ответ на свой вопрос, или просьбу, перед своим последним вздохом. Были и такие случаи, самые отчаявшиеся люди когда-то давно заканчивали свой жизненный путь на этом алтаре...
Ухмыльнувшись, я с силой вогнала кинжал в алтарь. Хоть и неглубоко и с большим трудом, но лезвие все же вошло в камень, а я крикнула в пустоту:
— Эй, упырь огненный! Тащи сюда свою вооруженную божественную попу, пока твой храм еще тут стоит в целости и сохранности! А то я же его разберу, немножко...
Мне ответила тишина... Правда, спустя пару секунд, раздался громоподобный голос, отражающийся от стен так, что казалось, что он раздается со всех сторон сразу:
— Кто ты такая, смертная, что решилась поиграть с Огнем? Твоя жизнь не стоит и пыли на моем мече!
— Что, давно своей железякой не пользуешься, и она уже успела пылью покрыться? — фыркнула я, сложив руки на груди, — Выходи давай, огненный ты мой, яви сюда свои грозные вооруженные мощи!
— Ниэль? — голос резко сбавил обороты и передо мной появился мужчина довольно-таки могучего телосложения, — Ты, что ли?
— Ну уж не женушка твоя, — хихикнула я, оглядев с ног до головы того самого легендарного Хранителя, бога можно сказать. А по совместительству — и моего дядю. — Кстати, как поживает дражайшая супруга?
— Не напоминай, — невольно передернул плечами мужчина, — Дай-ка я лучше тебя обниму!
Я с радостью прильнула к дяде, вдохнув давно позабытый легкий запах дыма от костра. Ой, а я по нему жутко соскучилась, оказывается!
Отстранившись, я с удовольствием оглядела Ариархата с ног до головы, понимая, что он ни капли не изменился. Могучее телосложение, широченные плечи, черные, как сама ночь, с кроваво-красными отблесками, густые волосы, чуть волнистые, длиной до плеч. Упрямый подбородок с обилием щетины, нос с горбинкой, высокий лоб, чуть пухлые губы, мохнатые брови и выразительные, хоть и чуть узковатые, карие, почти черные глаза.
О, теперь я поняла, кого Киртан мне напоминал, когда я еще была человеком! Глаза! У них с Ариархатом очень похожи глаза! Неужели Хранители брали его типаж, когда создавали расу ятугаров?! Или же это он сам, по своему образу и подобию, так сказать...
— Не был, не участвовал, не привлекался, — усмехнулся дядя, присаживаясь на край алтаря, и утягивая меня за собой.
— А в чужой голове лазить нехорошо, — ворчливо заметила я, усаживаясь рядом с ним, и машинально замечая пару кинжалов в его потертых сапогах, в придачу к тяжелому двуручному мечу, рукоять которого красноречиво выглядывала из-за правого плеча. Одет, кстати, Ариархат был просто: в свободную черную рубаху и черные же штаны из тонкой кожи, местами с заплатками. Хех, не в шелках же ему щеголять, в самом деле?
— Да какая же она чужая? — улыбнувшись, мужчина потрепал меня по волосам, — А ты выросла, племянница. И еще больше похорошела с тех пор, как я в последний раз тебя видел.
— Ты тогда не пришел на мой и Марка день рождения, — грустно улыбнулась, — А ведь это был мой последний день рождения.
— Прости, Ниэль, — притянув меня к себе, Ариархат поцеловал меня в висок и, приобняв за плечи, заставил положить мою голову к нему на плечо, что я с радостью и сделала, — Я не знал, что так получится.
— Ты и не знал? — хмыкнула я, — Сказки рассказывать будешь жене своей, когда будешь объяснять, почему от тебя эльфийкой пахнет! Ты ведь Хранитель, ты не мог не знать.
— В том-то и дело, — покачал головой Хранитель, — Я не знал, и твоя мать не знала. Именно поэтому случилось то, что случилось. Мне, правда, очень жаль. Знай я, что в ту ночь ты погибнешь, ни я, ни Сайнарина бы этого не допустили. Твое время еще не пришло, ты должна была жить.
— Но все же я выжила... если это можно так назвать. И все благодаря маме, — вздохнула я, — Ари, как она там?
— Скучает по тебе и Марку, — улыбнулся мужчина, — И жалеет, что не может тебя увидеть. Ты же знаешь...
— ... Хранителям запрещено вмешиваться в жизнь смертных, — закончила я за него, — Знаю, и от этого еще грустнее... Так, погоди-ка, разговорчивый ты мой! Ты же сказал, что если бы ты и мама знали, то не дали бы мне погибнуть! Но вам же нельзя вмешиваться! И как это все называть?
