Эм... хорошо. Присматривай за ними.
Компания "Волшебные перевозки" с большой неохотой согласились предоставить пассажирскую карету до одного из островов неподалёку от южного побережья Англии. К облегчению колдуньи нежелание совершать перелёты на её родину, было связано не с неприятием англичан, а со сложностью воздушных потоков. Берега Великобритании были очень "сложной территорией".
Вылет был назначен на пятнадцатое июня. До этого дня Гермиона могла, не спеша, закончить дела в Финляндии. Она расплатилась с русскими девушками за услуги и даже проводила всех троих на паром в Хельсинки. Странное поведение Татьяны, которая несколько раз ходила смотреть на рожденного ею ребёнка, вызвало новый виток паранойи. Волшебница хотела убедиться, что суррогатные матери действительно покинут страну.
Валяйнен послушно сделал все документы, по которым выходило, что из четверых детей двое были её собственными, а двое подопечными. Правда, документы об опеке не выдержат даже поверхностной проверки. Об этом Валяйнен предупредил сразу. Вот только Гермиона сильно сомневалась, что финские авроры так уж сильно разбираются в простецких бюрократических бумажках. Главное, чтобы волшебства не было.
Дети, которых седьмого июня привезли из клиники, вели себя тихо. Впрочем, как ещё могут вести себя младенцы десяти дней от роду? Лобби суетилась вокруг четырёх колыбелек — меняла испачканные пелёнки, кормила молочной смесью, охраняла сон. Возможно, она была бы лучшей матерью, чем сама Гермиона.
К назначенному дню вещи были собраны. В коттедже не осталось ни одной вещи, которая могла бы привести к людям, которые жили под его крышей девять месяцев. Волшебника тщательно обследовала все комнаты, собирая забытые вещи. Почти всё найденное вскоре оказалось в центре утилизации мусора.
Особое внимание Гермиона уделила ванным комнатам. В прочитанном когда-то "Презлейшем волховании" рассказывалось, что для наведения порчи, также как и для поисковых чар, может быть использована любая часть человеческого тела — не только кровь, но и волос или кусочек кожи. Все полотенца, ванные принадлежности были сожжены. А сливы раковин и ванн девушка залила мощным отбеливателем. Для надёжности.
* * *
Экипаж "Волшебных перевозок", напоминающий карету без колёс, прибыл на пустырь за городом. Обитую черной кожей, украшенной тысячей медных заклёпок, квадратную коробку тянули фестралы. Благодаря войне, которую в Коридоре Смертников презрительно именовали "заварушкой", Гермиона могла видеть этих животных. На землю спрыгнул волшебник в тёплой меховой куртке и мотоциклетном шлеме. Возница, кучер, сопровождающий — называйте как угодно.
На проверку багажа ушло несколько минут. Волшебник просто провёл по багажу Щупом — чёрной палкой с гибким, реагирующим на определённый магический фон, концом. К счастью ничего запрещённого не нашлось, потому что всё боле менее волшебное было спрятано в сумочку из драконьей кожи. Пергаментные свитки, книги, Кровавое перо, зелья, артефакты и перевозка с Косолапусом, который был полуниззлом, то есть считался магическим животным, запрещённым к вывозу. Отражающие чары, наложенные на драконью кожу, были великолепны. Сама сумочка была спрятана в чемодане, под несколькими свитерами и нижним бельём. Никто, конечно, не опустился до того, чтобы копаться в трусиках и сорочках.
Маггловские документы возница даже не посмотрел, но на спящих детей покосился с любопытством. Видимо ему ещё не доводилось видеть магов, рискующих здоровьем младенцев ради недолгого путешествия.
Волшебник помог Гермионе затащить в карету чемоданы и плетёный короб. Прикоснуться к колыбелям не позволила хмурая Лобби. Эльфийка воспользовалась собственной магией, чтобы перенести крохотных пассажиров. Летать по воздуху служанке сильно не нравилось, но ради "маленьких господ" она была готова на любые жертвы.
Ради этого полёта Гермиона сделала исключение и приняла несколько глотков успокоительного зелья. В маггловских самолётах ей никогда не требовалось подобного. Однако есть большая разница между стократ проверенным механизмом и хлипкой коробкой, которую вот-вот зигзагами поволокут в сторону английских берегов.
Карета вздрогнула и накренилась. Паникующая Гермиона выглянула в узкое окошко, прикрытое кожаной занавеской и увидела стремительно удаляющуюся землю. Путешествие началось.
Трясти начало далеко не сразу. Первые два часа карету просто мягко покачивало. Гермиона даже сумела каким-то образом задремать, хотя жесткая скамейка не располагала к отдыху. Но внезапно экипаж сильно тряхнуло, и девушка рухнула в проход. Помянув бороду Мерлина, колдунья вернулась на место. Суетливая Лобби поправляла ремни, удерживающие люльки.
Пёрышко в эпицентре урагана летит спокойнее, чем карета компании "Волшебные перевозки" с Гермионой Грейнджер на борту к берегам южной Англии. Можно было бы посмеяться над этой остротой, если бы не было так страшно. За тонкими стенами завывал вытер и гремел гром. Были слышны скрипы, и казалось, что экипаж вот-вот развалится на части. Она не могла сказать, как долго это продолжалось. Может быть, час или даже два.
Гермиона поймала себя на том, что пытается вспомнить слова молитвы, которую учила в детстве. Но волшебникам ни к чему христианская религия, поэтому слова не вспоминалась. Когда карета внезапно начала падать, девушка за пять секунд успела попрощаться со своей только начинающей складываться жизнью и попросить прощения перед новорожденными детьми. Их мать оказалась такой глупой....
Но никто не умер. Карета приземлилась не слишком удачно: по днищу пошли трещины, а один из фестралов оборвал крепление и отправился исследовать новое место обитания. Дети, несмотря на все магические ухищрения, проснулись и заплакали в четыре голоса. Гермиона оставила Лобби их успокаивать и выбралась наружу.
Они долетели. И судя по местности, добрались до назначенного места. Карета находилась на морском берегу. Приглядевшись, Гермиона увидела вдалеке маяк, напоминающий сигарету. Красноватый огонёк мерцал, указывал путь проходящим мимо судам.
Возница уже был на земле — ходил вокруг кареты, что-то бормоча. Судя по интонации, это были самые грязные на свете ругательства.
Что-то сломалось? — вежливо спросила Гермиона.
Сломалось, — ответил маг на правильном английском. — Всё сломалось. Заклятья иссякли почему-то.
Экипаж действительно выглядел плачевно. Словно все чары, которые позволяли ему держаться в воздухе, внезапно испарились. Вылитые из меди руны потускнели, а драконья кожа кое-где отклеилась. Рухлядь.
Впрочем, это были совсем не её проблемы. В Хельсинки она заключила магический контракт на перевозку и заплатила немалые деньги как раз за всевозможные "погодные сложности".
Светящиеся стрелки наручных часов показывали половину пятого утра. Если они на месте, а они на месте, потому что маяк выглядит именно так, как на фотографии из Интернета, то в двух милях находится небольшой городок. А утренний паром отходит в шесть утра.
Торопливо попрощавшись с возницей, волшебница с помощью эльфа вытащила из экипажа багаж и колыбели. Детей Лобби успокоила уже знакомым Гермионе способом — капля слабейшего снотворного зелья "Медовый сон" рядом с носиком. Видимо, это был широко распространённый в волшебном мире способ успокоить маленьких детей, когда уже никаких нервов не хватает их укачивать и петь колыбельные.
На багаж Гермиона наложила заклятье Мобиликорпус, и три чемодана и плетёный из камыша короб послушно плыли на высоте одного фута над землёй. С колыбелями успешно справлялась Лобби. Через сотню футов они наткнулись на тропинку, ведущую вверх, в укатанной автомобильными колёсами просёлочной дороге.
Ладно, попробуем, — пробормотала Гермиона, вытаскивая из рукава волшебную палочку. — Указуй Брингтон-Таун!
Палочка дернулась направо, где действительно через милю начинались дома маленького маггловского городка. Любой, кто появился бы на дороге в эти минуты, был бы поражен зрелищем. Молодая женщина открыла один из больших кожаных чемоданов и, порывшись немного, вытащила небольшую сумочку. Далее последовало то, что возможно только в фантастических фильмах. Из сумочки, куда, на первый взгляд, с трудом влезет книга в твердом переплёте, девушка начала доставать большую.... нет, просто-таки огромную.... детскую коляску.
Гермиона потратила не один час, выбирая эту коляску в магазинах Хельсинки. Достаточно удобная, с усиленными колёсами, она была предназначена для близнецов. В таких колясках заботливые мамы вывозили на прогулку отпрысков, достаточно больших, чтобы сидеть, но недостаточно взрослых, чтобы ходить пешком. Четыре младенца свободно разместились под полупрозрачным пологом. Хотя Лобби и ворчала, что "так не полагается".
Из сумочки также была извлечена большая перевозка со спящим, точнее усыплённым Косолапусом. Наложенное на коробку с решёткой заклятье Головного пузыря моментально развеялось, но полуниззл не проснулся. Девушке не хотелось узнавать, как поведёт себя любимец, когда проснётся. Ведь его, по сути, жестоко обманули — подсунули в любимое мясо снотворное. Кто же любит обман?
Все вещи из чемоданов отправились на освобождённое коляской место в сумочке. Гермиона пихала их, как попало — одежду, косметику, книги вперемежку. Не было времени раскладывать всё по стопкам, а книги по алфавиту. Чемоданы отправились на обочину. Можно было не сомневаться, что кто-нибудь подберёт качественные удобные вещи. Что при этом подумают — Гермионе было неинтересно.
Толкать перед собой коляску было неудобно, но постепенно она притерпелась. Правда, заклятье, наложенное на колёса для лёгкого хода, приходилось поправлять каждые пять-десять минут.
Что-то странное в последнее время творилось с её магией. Этот запас волшебных сил был создан еще несколько недель назад. Иногда Гермионе казалось, что она заполнена магией под завязку и вот-вот начнёт искрить при резких движениях. Волшебную палочку она использовала несколько раз в день для простых заклятий. "Сливала излишки", как выразилась Милисент Булстроуд. Вот только в последнее время её магия стала напоминать летучий газ. Гермиона накладывала прилипающее заклинание на какой-нибудь предмет, и можно было гарантировать, что всего через пять минут чары исчезнут. Подобное непостоянство пугало.
Гермиона пообещала себе, что постарается как можно скорее поговорить по этому вопросу с Милисент Булстроуд. Ну, или постарается отработать технику наложения заклинаний. Может быть, в этом вся причина?
Она как раз успела к отходу парома. С усилием вкатила свою коляску по трапу, заплатила за билет и отправилась искать себе место. Путь до "большой земли" занимал около часа, поэтому отдельных кают на пароме не было. Под навесом на деревянных скамьях собралось немало людей. На девушку с большой детской коляской смотрели с интересом, но с вопросами не подходили.
Полог коляски и волшебство Лобби, вновь ставшей невидимкой, защищали малышей от ветра и солёных брызг. Гермиона же ограничилась тем, что подняла воротник светлой куртки. Ветер и оседающая на волосах морская пыль её не слишком волновали. Она всё вглядывалась и вглядывалась вдаль. Вот-вот из тумана должна была показаться настоящая Англия**.
* * *
Гоблины ждали её у крыльца с уже готовым свитком. Вот уж кого мало волновало состояние клиентки. Усталая, потрёпанная, с тёмными пятнами на щеках, прошедшая через качку на пароме, четырёхчасовую давку в электропоезде и поиск специального грузового такси на вокзале. Главное живая и вполне дееспособная, чтобы подписать свиток о приёме дома. Строители заслуженно гордились тем, что закончили отделочные работы раньше на две недели. На первом и втором этажах ещё немного пахло лаком, но через пару дней посторонние запахи должны были окончательно исчезнуть.
Гермиона оставила коляску восторженно верещавшим эльфам и отправилась осматривать особняк. Отказываться, ссылаясь на усталость, было нельзя. "Правила общения с магическими расами", когда-то присоветованные Биллом Уизли как очень полезная книга указывали ясно — гоблины не приемлют человеческих слабостей. Люди и без того их чересчур раздражают. А отнестись к результату гоблинского труда с пренебрежением или равнодушием считается оскорблением.
Гоблины поработали на славу, превратив особняк в истинно английское владение, без примеси немецкой готики. Здесь было всё, что в понимании Гермионы должно быть в доме, где семья будет жить много-много лет, растить детей и радоваться жизни. Гладкие стены укрыты шелковыми обоями с едва заметным узором из крыльев, листьев, роз или с широким горизонтальным рисунком. Деревянных панелей, столь любимых англичанами, тоже хватало. Но маггловский дизайнер нарушил, а гоблины с ним согласились, традицию расположения панелей. Деревянные пластины, покрытые затейливой резьбой, украшали простенки и закрывали стену полностью — от полового плинтуса до потолка. Расположение их было бессистемным, но гармоничным.
В большей части комнат стены были нежных цветов — сиреневого, оливкового, светло-розового, кремового или серого. Но нашлось достаточно покоев с тёмным цветом — пурпурным, насыщенно-синим или зелёным. И обязательно с орнаментом выполненным вручную.
Из всех комнат особенно удалась столовая на первом этаже. Одно из немногих помещений, где через окна от пола до потолка, можно было выйти прямо в сад. Ослепительно-белый потолок, тёмный паркет, изумрудно-зелёные стены с узором из извивающихся змей — просто логово истинно слизеринского семейства. Облагороженная гоблинами люстра из Хельсинки смотрелась здесь просто роскошно. Хотя стол, по мнению колдуньи, был великоват — тяжеловесный, из тёмного дерева, протянулся на две трети длины комнаты. И двадцать пять стульев с высокими спинками.
Во многих покоях уже стояла предназначенные именно для этого помещения предметы интерьера и ковры — упакованные в чехлы и коробки. Расставлять всё по углам и полкам полагалось хозяевам.
Не найдя никаких дефектов, точнее не желая их искать, Гермиона подписала свиток и как можно более искренней поблагодарила главу строителей за усилия. Видит Мерлин, всё в доме — от абсолютно сухих, отделанных мраморной плиткой, подземелий до кованого флюгера на крыше стоили затраченных галеонов.
Когда за гоблинами, наконец-то, закрылась дверь, Гермиона всерьёз решала проверить ли, насколько удобен пол холла, чтобы растянуться на нём на пару часиков. Но всё же сделала над собой усилие и дошла до софы. Свернувшись клубком на подушках, она подумала, что это прекрасная идея — установить в холле не только вешалку и зеркало, но и маленький диван, на которой можно сидеть, а в её случае лежать.
Она лежала и слушала, как шумят пока ещё немногочисленные обитатели дома. Маленькая Саласия почему-то расплакалась, когда её колыбель перенесли в детскую на втором этаже. Видимо, девочка была против четырёх соседей. После возвращения в комнату на четвёртом этаже плач сразу же стих. Проснувшийся Косолапус обследовал новое жилище — стук лап по лестнице напоминал бой в тамтамы. А где-то совсем далеко был слышен голос домовика Кнутти, распекающего.... оказывается, домовые эльфы тоже читают нотации детям за то, что они неправильно расстилают ковровую дорожку.
