— Развелось тут критиков...
_______
[1] англ.“Epans” — анаграмма имени «Снейп». Плюс используется игра слов, “spans” (одно из значений — четверть = примерно 23 см), “pans” (одно из значений — задавать жару).
[2] — песня Роллинг Стоунз.
Глава 18. Мольба о прощении
Волшебники и ведьмы из Бобатона маленькими группками собираются вокруг своего павшего чемпиона. Отчасти чувствую себя не в своей тарелке — мне не следовало бы здесь находиться. Некоторые из ведьм полагают, что мои действия были своеобразным признанием в любви к Эйми. Ситуация усугублялась и тем, что многие уже слышали о моем столкновении с её властной матерью. Дамблдор бы мной гордился. Веду себя как паинька. Лишь объясняю, что во время конфронтации был немного не в форме — мне было слишком больно, и что всё слышанное было искажено сплетниками.
Большинство поздравляет меня по поводу моей «необычной» тактики поединка с драконом, а один даже утверждает, что судьи были предубеждены. Подумать только!
В ближайшем будущем я с места не сдвинусь, так что изо всех сил стараюсь быть милым и дружелюбным. Выслушиваю добрые слова, адресованные лежащей без сознания чемпионке; пролито немало слез. На ум приходит вопрос: интересно, сколько людей навещало меня в больничном крыле? Я провел здесь немало времени сначала в качестве Джеймса, потом Гарри, и, наконец, как ЭйчДжей — вообще-то, слишком много.
Мадам Максим приводит и уводит учеников. Последняя группа состоит из одного человека, Флёр. До настоящего момента полувеликанша не сказала мне ни слова. Она подводит пепельно-бледную Делакур к кровати Эйми, возвышаясь надо мной, как башня, и прочищает горло.
— Когда вас включили в число участников турнира, я, как и все, сомневалась в вас и радовалась возможности выставить ещё одного чемпиона. Теперь я думаю, что мне не следовало так жаждать участия ещё одного человека в этих играх. Такая ситуация весьма отрезвляет, напоминая, что их жизни вверены в моё попечение. Спасибо, мистер Поттер, за ваши действия во имя спасение Эйми. Если вам когда-нибудь что-то понадобится, не стесняйтесь ко мне обращаться.
Благодарю её; она поворачивается к Флёр. Полувеликанша наклоняется, целует её в макушку и говорит:
— Будь здесь столько, сколько пожелаешь, милая. Ты знаешь, как вернуться в наши апартаменты.
Максим уходит, закрыв за собой дверь и оставив меня наедине с обеими французскими чемпионками.
— Как ты, Флёр?
— Если мы когда-нибудь снова столкнемся с дементорами, я знаю, что я услышу — её крик, — отвечает она, смахивая с глаз слезы. — Это случилось так быстро… Когда ты оттолкнул меня, я чуть не набросилась на тебя. Разумеется, ситуация с дементорами уже была у тебя под контролем, а мне снова только и оставалось пытаться выяснить, что происходит. У тебя дар.
Кладу руки себе на колени и наклоняюсь вперёд:
— Это не дар. Слишком часто мне приходилось бороться не на жизнь, а на смерть. Вспомни нашу беседу об урагане — именно так и выглядят последствия.
— Думаю, я начинаю понимать, — она делает паузу, пытаясь подобрать слова. — Спасибо за то, что спас её. Хоть меня и выгнали из палатки, я слышала разговор и знаю, что именно ты настоял на процедуре, несмотря на грозящий тебе риск.
— Если послушать Поппи, то у меня неприлично высокий болевой порог, плюс мне крайне не хватает здравого смысла. Так или иначе, Эйми хороший человек и прекрасный друг. Я ничем не рисковал, потому как верю в способности Дамблдора и мадам Помфри.
Флёр отводит взгляд.
— Мне стыдно, что от меня не было пользы. Я не смогла вовремя убрать её из зоны действий, а потом запаниковала.
— У тебя хорошие инстинкты, Флёр. Ты пыталась призвать её заклинанием. Даже фениксу Дамблдора не удалось добраться туда вовремя. Моя анимация спасла от пламени лишь ноги и живот Эйми. Научись продолжать действовать, несмотря ни на что, и не останавливаться. Ты замерла от ужаса лишь тогда, когда остановилась. Именно это тебе и следует преодолеть — не думай, просто действуй.
— Когда ты говоришь, это кажется таким простым. Мне сказали, ей предстоит длинный путь к выздоровлению.
— Да. Её ждёт несколько ритуалов, но, если будет достаточно денег и времени, она поправится. Пламя дракона — мерзкая штука. Руку спасли, но, возможно, ей никогда не удастся полностью восстановить привычную подвижность, а это может повлиять на гоночные качества. Очень вероятно, что ей придется заново учиться говорить, и это будет очень сложно. Как ей удаются невербальные?
— Лучше, чем остальным, так что она не останется без магии.
— Хорошо. Как я слышал, если теряешь возможность творить заклинания, выздоравливать намного сложнее. Это чревато депрессиями. Эйми повезло, что у неё такие хорошие друзья — ей понадобится ваша помощь и поддержка.
— Такое впечатление, что ты намерен стать целителем. Или профессиональным дуэлистом. Или гонщиком на метлах. Или игроком в квиддич. Похоже, перед тобой открыты все дороги.
— Я ещё не решил, — сделав паузу, смеюсь: — Возможно, сделаю все перечисленное.
И наплевать на реальность, на возрождение ПСов, на попытки Риддла убить меня и заполучить тело, да и на все остальные предзнаменования. Моё будущее слишком похоже на будущее Джеймса Поттера во время его седьмого курса, только вот он отказался от мечты в пользу мести убийцам своих родителей. Мне повезло — у меня нет выбора. На повестке дня у меня пророчество.
Она улыбается, не заметив подразумевавшегося сарказма.
— Я бы сказала, что это невозможно, но я уже знаю, что ты сам определяешь свой потолок.
Какое-то время молча сидим, а потом она решает сменить тему:
— Я разговаривала по камину со Стефаном. Разговор вышел довольно напряженным.
— Да уж, представляю. Он придет её навестить? — интересно было бы услышать.
— Да. Это больше моих ожиданий, хотя я всё ещё беспокоюсь по поводу его мотивов. Он может придти только лишь для того, чтобы сохранить лицо, или из-за семейных связей Эйми. Кстати, о семье: похоже, ты произвел не слишком хорошее впечатление на её маму. Она послала за мной — именно поэтому я пришла последней, а не первой.
— Полагаю, я был несколько резок, но, если уж быть честным, она не произвела на меня впечатления.
— Она один из наиболее влиятельных политиков во Франции.
— На это я только пожму плечами — хотелось бы напомнить, что я Гарри Поттер. Я буду вежлив, если будет вежлива и она, но только потому, что мне так хочется, а не из-за того, что меня вынудили. — Я был бы не против иметь семейство Бокурт в качестве союзников, когда Риддл вернется, но вовсе не намерен ради этого целовать чью-то задницу.
— Да, ты Гарри Поттер, и этим все сказано. Крам отложил долг по проспоренному пари из уважения к состоянию Эйми.
— Отложил? — спрашиваю я. — Как мило с его стороны. Он заявил это наедине или сначала побеспокоился о прессе?
Слышу от неё первый искренний смех с начала её визита.
— Практически наедине. Вокруг были лишь несколько членов его свиты. Вряд ли ему в голову приходила мысль отменить пари.
— Подобного я от него и ожидал. Это даст ему время хорошенько подготовиться к тому, чтобы поиздеваться над нами. Когда я приду ему прислуживать, надо будет ради прикола захватить с собой Пивза. Поразвлекаемся.
Она игнорирует мое заявление.
— Кстати, если уж говорить о пересмотре позиций: думаю, я приму твое предложение и схожу с тобой на свидание-другое.
— Серьезно? — мне следовало бы испытывать волнение, однако я совершенно спокоен.
— Да.
Ага, её задело за живое.
— Единственное, что изменилось с момента нашей беседы, это Эйми, и если ты хочешь таким своеобразным образом «поблагодарить» меня за спасение её жизни, то лучше не надо.
Она ошеломлена, даже, можно сказать, в ярости.
— Что?!
— Помнишь, ты говорила о том, что не хочешь, чтобы в тебе видели человека, который разбил сердце Гарри Поттера? Эта метла о двух концах. В данном случае я буду парнем, который пригласил Эйми на бал и бросил её после ранения ради более привлекательной подруги.
— Все знают, что у неё есть парень.
— Разумеется. Тебя тут не было и ты не видела, что здесь творилось. Большинство твоих одноклассников уверено в том, что у нас с Эйми романтические отношения. Если я пойду с тобой в Хогсмид, скажут, что я хам, а мне сейчас этого не нужно. Я не против с тобой встречаться, Флёр, но я хочу, чтобы всё начиналось не с чувства долга.
— Это не так! — повышает она голос.
Отрезаю:
— Так, и ты это знаешь. Слушай, Флёр, мне было нечего делать, спать я не мог, поэтому немало поразмышлял над ситуацией. И пришел к выводу, что повторил немало ошибок своего отца. Тактика по отношению к драконам была полностью в его духе. Он был известен тем, что пытался достичь недостижимое, и именно так я попытался действовать с тобой. Не пойми меня неправильно, я очень ценю твое предложение. Если ты действительно желаешь пойти со мной на свидание, подожди месяц, пусть все успокоится. Если к тому времени ты всё ещё будешь не против, то я с удовольствием соглашусь. Но сейчас я вынужден отказаться.
Я ступаю на неизведанную землю. Джеймс никогда не действовал зрело. Он попытался бы как-то трахнуть Флёр, при этом продолжая наблюдать за Эйми.
Зеркала — можно попробовать с зачарованным зеркалом или с двумя. Надо только поставить их правильно, а ей придется побыть сверху…
Делакур смущена и расстроена. Вряд ли человек в здравом уме её бы отшил. Бродяга меня съест, когда я ему всё расскажу. Она встает и разглаживает юбку.
— Мне следует уйти.
— Останься. Побудь с подругой ещё. Поговори с ней и игнорируй меня — нет, даже не так: расскажи мне пару историй о вас с Эйми. Тогда тебе тоже станет легче.
* * *
К вечеру следующего дня диагностические показывают, что легкое Эйми в моем теле работает достаточно хорошо, и его можно переключать обратно. Этот парень, Стефан, ждёт сейчас в Париже и любезно «вызвался добровольцем» для проведения второй процедуры — желает быть первым, кого она увидит по пробуждении.
Вряд ли мне стоит так осуждать парня, он ведь может оказаться и вполне приличным человеком. С другой стороны, ему нет ещё и двадцати — едва ли в отношении любого из нас можно употреблять слово «приличный».
Второй доброволец по имени Флёр решил поехать с ними на случай, если возникнут какие-то сложности. Жаль, но мне так и не удастся нормально попрощаться с Эйми, потому как все это время её будут держать под наркозом. Всё, что получится — сидеть и тихонько напевать “The Air That I Breath”[1], старую песню “Hollies”, которая так нравилась Лили, и ждать, пока меня снова не вскроют. Дамблдор неподалеку, но в этом вопросе он подчиняется целителю Дугласу. Будь у меня выбор, я бы предпочел, чтобы переключение делал мастер трансфигурации, но я понимаю, почему директор предпочитает «не гладить против шерсти» без особой необходимости. Без этого он бы так далеко в жизни не продвинулся. Мерцание в его глазах и, что гораздо важнее, феникс на плече, убеждают меня, что он держит руку на пульсе.
Забавно, что я совершенно не колебался, принимая решение в ситуации, когда жизнь человека висела на волоске. Желаете вырвать у меня легкое и переключить его с поврежденным? Да валяйте! А теперь, когда все скрупулезно планируют каждый шаг процедуры, у меня вдруг возникли сомнения. По крайней мере, хоть Шляпа посмеется, когда будет меня дразнить.
Ловлю взгляд Флёр и быстренько ей подмигиваю, в то время как Поппи снимает с меня одежду и подготавливает к началу операции на левом боку. В который раз переживаю, что не начал пить старящее зелье. Мышцы у меня вполне приличные, но на груди нет даже намека на волосы. Разве можно казаться ещё большим малолеткой, чем сейчас?
— Как вы прекрасно знаете, мистер Поттер, это будет достаточно больно. Держитесь.
Кивнув, раздумываю вот о чем: может, когда мне исполнится семнадцать и я официально вступлю в права, следует поменять семейный девиз на эту фразу?
* * *
— Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Можем сделать паузу, чтобы ты мог отдышаться, — всю дорогу по лестницам Гермиона квохчет надо мной, как наседка.
— Да, — отвечаю я. — Денек-другой, и всё будет в норме. Как у тебя вчера прошла викторина?
— Её собирались было отменить, но ученики Бобатона настояли на проведении. Сначала мы победили их, но потом проиграли второй раунд. Темой были темные искусства и зелья.
— Темные искусства или защита против темных искусств?
Она пожимает плечами:
— Темные искусства. Курс Бобатона называется «Понимание темных искусств», поэтому вопросы, похоже, больше относились именно к этой теме, чем непосредственно к защите. Следующими будут чары и гербология, и я уверена, что там нам удастся отыграться. Ну что, ждешь первого квиддичного матча на выходных?
— Честно говоря, я об этом практически не думал. На время матчей я одолжил свою Молнию Чо, а Седрик тренируется с ней в паре. — Пусть даже её искусство чтения по губам не выявило больше ничего инкриминирующего в отношении Каркарова и Снейпа, мне казалось, так следует поступить — в конце концов, сделка есть сделка. Альтернативной заменой в команде мог стать только Малфой, поэтому я предупредил свою подругу из Равенкло, чтобы она почаще оглядывалась.
Мы подходим к Полной Даме, и я бормочу пароль. Она лишь улыбается мне и качает головой.
Гермиона пихает меня локтем:
— Профессор Макгонагалл поменяла фразу: «Героизм измеряется не баллами, а делами». — Портрет открывает проход, а она ухмыляется: — Думаю, в этом есть некое послание, не так ли?
В гостиной праздничная атмосфера, в мою честь устроена мини-вечеринка. Мило улыбаюсь и веду себя вежливо, вспоминая между тем, что, когда мое имя выскочило из кубка, практически все, за исключением семикурсников, голосовали за порицание. Ох, до чего же у нас любят победителей! Интересно, долго ли обожание продлится на сей раз?
— Спасибо за то, что финишировал так, как мы от тебя и ожидали, Поттер. Благодаря этому мы восстановили сальдо, — говорит один из близнецов.
— Полагаю, разнос лимонада по трибунам откладывается на следующий раз. Жаль, я так этого ждал.
— Отвали, Джордж! Мамочка в гневе — самое страшное, что ты видел в своей жизни, а всё туда же. А вот Гарри превратил столкновение в драконом в шутку. Кстати говоря, не хочешь открыть яйцо и получить подсказку? — интересуется Рон, во рту которого корчится шоколадная лягушка.
