Франкским ведь оружейникам отчего всё их навороченное мастерство нужно? Оттого, что мало тигельной стали, привозная она, вот и приходится им пакет сваривать из неё, да из своего кричного железа, сталь на лезвия, а железо в середину, где дол делается, инкрустированный их фирменным клеймом. Да и сама эта драгоценная тигельная сталь — твёрдая, но хрупкая. Мягкое железо в середине страхует клинок от излома при ударе. То ли не умеют и на Востоке выплавлять сталь пружинно-рессорного типа, то ли не продают её для поставок европейцам. Но с современными знаниями оружейники запорожцев такую сталь выплавить возьмутся, если электричество будет, а при наличии такой стали и кузнец франкский не нужен. И самый обычный выкует из неё саблю не хуже тех, которые куются для современных реконструкторов исторического фехтования. А заточи такой клинок, да покажи дикарям его достоинства наглядно, и по цене восточных их с руками оторвут, а за скидку для своей орды тот же ближайший печенежский хан с удовольствием и в военный союз с запорожским анклавом вступит. И тогда хрен Киевщине, а не блокада запорожцев со стороны печенежской степи.
Но сейчас, пока ничего этого ещё нет, дикарское оружие нужно ещё самим, а к нему, само собой, и умение с ним обращаться. Круглые дикарские щиты и неудобнее для общей защиты, и тяжелее ментовских, но где этих ментовских на всех напастись, когда их полсотни с небольшим? А дикарские хоть и хуже, зато восполняют эту нехватку. И лук со стрелами ни в какое сравнение ни с автоматом, ни с пистолетом-пулемётом, ни с ружьём помповым не идёт, но разве хватит этих современных стволов на весь анклав? А луков, да стрел — наделать можно на всех с большим запасом. В чистом поле, конечно, запорожским лучникам с дикарскими не тягаться, но с крыш, да из окон отстреливаться можно вполне, дополняя этим хотя бы беспокоящим обстрелом намного более результативный, но очень редкий из-за дефицита патронов огонь из современных стволов. И даже мечи с саблями не так уж и бесполезны. С хорошим клинком на боку не так страшен и рукопашный бой, а не боясь его, ты и нервничаешь меньше, и целишься спокойнее, и попадаешь точнее. Так что не блажь, а хорошее и нужное дело Семеренко с Зозулей задумали, решив обучить и всех запорожцев обращению с оружием дикарей. Ментов и ополчение — в первую очередь, но и всю молодёжь с детворой — тоже в обязательном порядке.
Заступив вечером в наряд помощником оперативного дежурного и обходя весь городок, Уваров не без интереса наблюдал и первые импровизированные занятия пацанвы с уменьшенными под их рост и силу, но в остальном довольно точными подобиями мечей, уже выданными школьной столярной мастерской. Пока ещё без системы, больше играют, чем реально тренируются, да и не хватает ещё этих деревянных мечей на всех, но Зозуля, проходя мимо, остановился, понаблюдал, да кое-какие сабельные удары и защиты от них им показал, а Стемид этот из туземцев, чуть было дружинником не ставший, и показывает им приёмы фехтования на мечах, и объясняет. И не беда, что понимает его пацанва лишь с пятого на десятое — он ведь и руками показывает, так что общий смысл понять можно. Он и сам невольно заинтересовался, когда парень разжёвывал мальчишкам, почему, если удар на меч принимать приходится, так только на ту часть клинка, которая ближе к рукояти, ни в коем случае не на дальнюю. В прежней жизни старлей никогда такими тонкостями и не интересовался. Только сейчас и узнал впервые в жизни, что не по всей длине клинок меча или сабли затачивается, а только дальняя от рукояти часть, которую поэтому и берегут от ударов, а у рукояти клинок остаётся тупым, и как раз на эту часть принимаются удары.
Дико, да парадоксально всё это выглядит на поверхностный взгляд. Оружие-то их анклаву для чего вообще нужно? Чтобы самостийность свою от любых дикарей в этом мире отстоять. А смысл самостийности в чём? Ну, во-первых, конечно, чтобы не обижали всякие окрестные хулиганы, но во-вторых, и это главное — чтобы цивилизацию в городке привычную современную по возможности восстановить и жить как белые люди, а не как все эти окрестные дикари. Так в числе прочих благ цивилизации — быть и вооружёнными нормальным цивилизованным оружием, а не этим дикарским. Но и не тем, которое у них сейчас, к нему патроны кончатся, а каким-то другим, которого у них покуда ещё и нет. Но чтобы сохранить самостийность до его появления, надо растянуть имеющийся боезапас, а для этого — овладеть и вот этим дикарским. Парадокс? Но жизнь — вообще парадоксальная штука. Каких-то десять дней назад в том прежнем мире они с напарником воевали против самостийной Хохляндии. А сейчас, вот в этом, именно её мелкий огрызок — и есть вся их современная цивилизация, самостийность которой они теперь защищают от дикарей бок о бок с недавним противником...
19. Коммуникации и электрификация.
Следующий день, условное 28 мая.
— А здесь фасады домов выступали из общей линии, и ширина проспекта между фасадами нашего сто девяносто третьего и ихнего двести тридцать четвёртого не сорок, а только тридцать пять метров, — просветил Михалыч, — Ну и линия обрыва не по их фасаду, а по тротуару и неровная. Где-то на два метра до их фасада не доходит, а где-то и на пять. В общем, метров тридцать каждой трубы мы из-под проспекта выковырнем в магистрали, и таких межквартальных районных магистралей нам досталось две. Ещё от десятого дома к сто восемьдесят седьмому и девятнадцатому да от четырнадцатого к стадиону — это ещё где-то метров двадцать суммарно. Вот, два по тридцать, да двадцать — восемьдесят метров каждой трубы мы можем отчекрыжить от оборванных тупиков.
— И из этих труб вы хотите сделать водяные колёса? — спросил Семеренко.
— Мы не знаем, в каком они состоянии, и какая их часть ещё на что-то годна, — уточнил Науменко, — Но больше водяные колёса делать не из чего.
— Добрая половина, скорее всего, в состоянии нестояния, — съязвил сантехник, — Последние десять лет точно не менялись. И прежний Толян Куртиев хапуга был ещё тот, все ремонтные деньги пораспиливал, а эта Регина Харченко, которая с апреля, хоть и за ремонты на словах — чья ставленница? Нашего областного головы Фёдорова. А у него — какие ремонты коммуникаций, когда на фортификацию денег не хватает? Всё для фронта, млять, всё для победы. Вот такие все наши последние городские головы. И не удивлюсь, если две трети этих труб окажутся полугнилыми. Так учтите, самые лучшие в запас надо оставить. Наши прогниют — на что менять будем?
— Да, это точно, — мрачно подтвердил геолог, — Наши внутренние коммуникации вряд ли в лучшем состоянии, и новых труб нам взять негде, так что лучшие — в ремонтный запас, а все наши поделки придётся выкраивать из оставшегося полугнилого говна. Сейчас мы говорим о самых больших трубах, канализационных.
— А наши — двести пятьдесят миллиметров, — конкретизировал Михалыч, — Это и по документации, и по факту. Когда дорыли "динозавром" траншеи до обрывов — именно этот размер и есть. А что на выходе, то и везде между домами и кварталами. Как обрежем лишние со входа и боков, да заглушим срезы — вот, считайте, метров восемьдесят получим этой трубы. Треть, метров двадцать пять самой лучшей, надо оставить в запас. Остаётся на вашу электрификацию примерно пятьдесят пять метров, а уж сколько из них ещё сгодится на ваш ДнепроГЭС — хрен их знает. А водопроводные трубы между кварталами у нас ещё меньше — двести миллиметров. А чего вы хотели, граждане начальнички? Застройка у нас старая, малоэтажная, а по застройке и коммуникации. Радуйтесь тому, что есть.
— Понял, — кивнул майор, — Ладно, чтобы зря не расстраиваться, сосредоточимся на хорошей стороне — с отрытием этих траншей выходные стоки нашей канализации у нас восстановлены. Полдела, получается, с канализацией сделано?
— Во-первых, меньше четверти, — возразил сантехник, — Траншеи эти провести в мягком грунте "динозавром" — это разве труд? Труд будет, когда и на проспекте дорожное покрытие начнём раскурочивать. Ага, вот все эти тридцать метров в двух местах. Вот там мы точно загребёмся. А во-вторых — млять, поубивал бы грёбаных уродов!
— Это кого конкретно?
— Знал бы, кого конкретно — собственноручно и поубивал бы на хрен! Всем же объявили в первый же день, что ссать и срать теперь — только на улице! Так нет же, когда вскрыли стоки, так и свежее говно потекло! Какие-то падлы так и продолжали в унитазы ссать и срать! Лень жопу оторвать, да на улицу выйти! Ну что за народ, млять!
— Ну так сами же первыми свой вонизм и нюхают, — хмыкнул Семеренко, — Ещё же и дристуны у нас есть вроде семейки Бланков, которых если приспичит, хрен до толчка на улице добегут, — все трое рассмеялись, — И кстати, Остап Андреич, что у нас получается с нормальной родниковой водой? А то ведь если эту речную не кипятить, так все дристать с неё скоро начнём.
— Выше наших основных кварталов нам пока ключей не попалось. Но зато один есть прямо рядом с парком, где раньше был двор детского сада. Он ниже наших основных кварталов, но выше Дворца, так что туда от него можно провести воду и самотёком.
— И её для общаги во Дворце хватит?
— Если только для питья, то хватит. Может быть, даже и для готовки, когда там уже нормальная общага для семейных оборудуется. Но уж для мытья, стирки и унитазов — нечего и думать. Только питьевой водопровод, короче, и только для Дворца. Есть ещё два дальше его, но всё равно ниже наших основных кварталов.
— Андреич, до Дворца от них воду можно довести? — спросил Михалыч.
— В одном месте придётся прорыть траншею, и тогда — да, можно и от них.
— А во Дворце пожарный насос есть. Если до него самотёком воду довести, так он уже и через парк к основным кварталам её погонит. Ну, когда электричество будет.
— То есть, сейчас это не сработает, — констатировал Семеренко, — Млять, обидно же! В двух шагах питьевая вода, а в кварталы хрен её проведёшь!
— Так ведь и в водокачке, Николаич, насос без электричества работать не будет, — напомнил ему сантехник, — Выше её Андреич нам ключей поблизости точно не найдёт. А выше ейного насоса — дай-то бог, чтобы нашёл, но даже если и проведём её туда, а только без электричества в кране ведь воды один хрен не будет. Только с вёдрами, да канистрами ходить во двор к бачку, как и сейчас к школьной кухне за кипячёной ходят.
— И потом, Сергей Николаич, водокачка-то у нас всё равно одна. И она у нас от тех времён, когда и не было ещё горячего водоснабжения, а было только холодное. И если на все наши надобности мы родниковой воды не напасёмся, то тогда и водопровод надо на днепровскую воду рассчитывать, и тогда насосы её и будут качать, а родниковая вода для питья — это уже отдельный вопрос. Ведь можно же пить кипячёную речную воду, как её и сейчас все пьют? Вот и будут её и из-под крана для питья кипятить, кому лень ножками за родниковой сходить.
— Это понятно, Остап Андреич. Но вот представьте себе, что мы сидим в осаде, и дрова у нас в дефиците. Допустим, есть у нас уже и запасы жратвы, которую мы можем и всухомятку лопать, но речную воду из-под крана нам кипятить не на чем. И через пару недель самое большее мы почти все маемся брюхом, и тогда какая у нас боеспособность? Дикари тогда возьмут нас голыми руками. Так что питьевой водопровод, хотя бы самый примитивный, с подачей воды во дворы, нам всё равно нужен.
— Понял, Сергей Николаич. Тогда для подачи этой родниковой воды, допустим, в парк, я вам источники уже нашёл. Оттуда ко Дворцу она и самотёком доставится, но вот для подачи к основным кварталам надо другие источники искать. Найду их или нет, пока сам ещё не знаю. Надо же не просто где-то, а достаточно близко, чтобы и имеющимися у нас трубами до них дотянуться. И если в этом радиусе ни одного не окажется, то считайте, что для нас их нет вообще. Ну, я надеюсь, что такой подлянки судьба нам не подбросит, и какой-нибудь источник найдётся, но обещать пока не могу ничего.
— Трубами от горячего водопровода, который мы всё равно будем разбирать?
— Он самый. И поскольку его мы разберём весь, труб от него у нас наберётся — не скажу сходу, сколько, но уж всяко и не одна сотня метров.
— Минус треть самых лучших на ремонтный запас, — напомнил Михалыч.
— Да, минус треть, — кивнул геолог, — Вот насколько хватит двух третей, такой у нас и допустимый радиус для поисков источника. Если не найдём в этих пределах, тогда в случае осады придётся из основных кварталов ходить за питьевой водой в парк.
— На крайняк удовольствуемся и этим, — неохотно согласился майор, — Млять, не хотелось бы, но если деваться будет некуда, то удовольствуемся. Я понимаю, что вы чудес творить не можете, Остап Андреич, и что сможете, тому и буду рад.
— Я посмотрю ещё, Сергей Николаич. Подальше этого ближайшего ключа, зато и повыше его, начинается одна балочка к урочищу Сагайдачного, так по её дну и довольно приличный ручеёк течёт. Попробую исследовать получше, где там сам родник, может он и повыше окажется, и поближе к нашим основным кварталам. Чтобы самотёком воду с него к ним перенаправить — это вряд ли, конечно, но поближе к нам и с наименьшим перепадом высот, чтобы легче было качать — может, что-то и получится.
— От нас, что ли, ручеёк текёт? — спросил сантехник.
— Да, именно с нашей стороны и в сторону урочища Сагайдачного. Поэтому я и надеюсь нащупать сам родник ещё ближе к нам и выше. И если я не обманываюсь в своих надеждах, да ещё и родник окажется не совсем уж слабеньким или, допустим, не один он, а несколько, то это уменьшит наши проблемы с питьевым водоснабжением. Нужно будет решить вопрос с цистерной, в которую вода из них будет поступать на нашу территорию самотёком, а уже из неё гнать насосом во дворы наших основных кварталов.
— И на это ведь тоже нужны трубы?
— Да, от горячего водопровода и теплотрасс. Внутри зданий эти сети следовало бы в идеале сохранить в расчёте на будущие котельные в подвалах, но межквартальные и междомовые трубопроводы демонтируем и внутри городка. Нам ведь и от Днепра теперь тянуть основной водопровод речной воды. Пожарные шланги — это так, временная мера, а на будущее нужен будет водопровод посерьёзнее. На малые диаметры, где будут нужны, мы газовую сеть всю демонтируем — она-то нам уж точно в будущем не пригодится. Ну, с выделением ремонтного запаса тех диаметров, которые с водопроводными совпадают.
— Только хотел об этом сказать, — хмыкнул Михалыч, и все трое рассмеялись, — Но один же хрен качать. А чем, точнее — на чём? Сейчас-то — понятно, пока горючка ещё есть, но ведь кончится же, и чего тогда будем делать? Хоть Никифорова и обещает нам в светлом будущем и спирт, и биодизель, но хрен дотянем мы с нашими запасами до ейного светлого будущего. Это даже если я не примусь снова квасить и не выпью весь этот ейный спирт, — добавил он в шутку, и все снова рассмеялись.
