Гертруда откинулась на спинку стула, не теряя при этом визуального контакта с Андре.
— Но в то же время вы уверены в том, каким именно будет этот выбор? — понимающе уточнила она. — И считаете, что он окажется таким, как нужно вам?
— Вы очень умная женщина, — улыбнулся Андре. — Да, я действительно знаю, каким будет ваш выбор. Но я сказал правду. Ни я, ни кто-либо другой не попытается на вас воздействовать. Я знаю, каким будет ваш выбор лишь потому, что понимаю, каковы в данном случае ваши интересы.
— Так, может быть, поделитесь со мной столь интересной информацией?
В голосе Гертруды проскользнуло раздражение.
— Боюсь, что не могу, — с сожалением ответил Андре. — Велика вероятность, что вы попросту мне не поверите, и ситуация усложнится. Будет лучше, если вы во всём убедитесь сами, без каких-либо попыток сформировать ваше мнение с моей стороны.
— Ну хорошо, допустим, — проговорила Гертруда, пристально его рассматривая. — Насколько я понимаю, сформироваться моё мнение должно на послезавтрашнем балу?
— Именно так.
— Вы ждёте от меня каких-то определённых действий?
— Я только прошу вас там присутствовать, как и планировалось изначально. Ручаюсь, что никакой опасности это для вас не несёт. Вы просто сможете получить информацию, которую на данном этапе держат от вас в секрете.
— Вы держите в секрете, — уточнила Гертруда, особенно выделив слово "вы".
— В первую очередь — Филипп и альт Ратгор, — возразил Андре. — Мне и самому этот секрет стал известен совсем недавно.
— Вот как? Любопытно, ничего не скажешь, — пробормотала Гертруда.
И продолжила разглядывать Андре так внимательно, что он почувствовал себя не в своей тарелке. Когда он уже готов был язвительно осведомиться, что с ним не так, девушка нарушила молчание.
— Мы с вами никогда раньше не встречались? Я не имею в виду ваше эффектное появление в моей карете. Такое впечатление, что я вас видела где-то ещё.
— Не думаю, — покачал головой Андре. Тут он мог ответить вполне искренне.
Однако такой ответ Гертруду не удовлетворил.
— Нет, должно быть что-то ещё... Вспомнила! — Её лицо озарила догадка. — Портрет. Один из фамильных портретов в этом замке, на первом этаже, очень похож на вас. Те же черты. Отличается только причёска и, пожалуй, форма подбородка.
— Понимаю, — кивнул Андре. — Вы говорите о портрете Гильберта Дельмонде, моего прадеда.
— Вашего прадеда? — заинтересованно подалась вперёд Гертруда. — То есть вы имеете отношение к роду графов Дельмонде?
— Непосредственное. Меня зовут Андре Дельмонде.
— Но мне представили как графа Дельмонде совсем другого человека, — заметила Гертруда, внимательно следя за его реакцией.
— Не сомневаюсь, — мрачно отозвался Андре. — Однако готов поспорить, что его лицо ни капли не похоже ни на один из висящих внизу портретов. У всех моих предков на лицах присутствовала печать интеллекта.
Девушка едва заметно усмехнулась этому заявлению.
— Кажется, я кое-что слышала про вашу историю, — сказала она затем.
— Не могу сказать, что я удивлён, — без малейшего энтузиазма протянул Андре.
Развивать данную тему он не планировал, но у Гертруды было своё мнение на этот счёт.
— Хотите рассказать мне свою версию?
— А вы уверены, что готовы её выслушать? Боюсь, ни одно моё слово не будет соответствовать той версии, которая уже дошла до вашего слуха.
— Давайте проверим, — предложила Гертруда.
Поверила ли она рассказу Андре или усомнилась, сказать сложно. Но, так или иначе, по окончании данного разговора беронийская принцесса согласилась удовлетворить просьбу Андре и прибыть на бал в герцогский дворец.
Глава 30.
Здравствуй! Мелькнули чёрные перья
Где-то у входа в зал.
Вижу: испуган, вижу: растерян,
Знать, ты меня не ждал.
Канцлер Ги, ""Слёзы" и "Кровь""
* * *
Узнай меня по сиянью глаз,
Ведь ты меня убивал не раз,
Но только время вновь сводит нас
В моей ворожбе.
...
Но ты от злобы устал и от страха продрог,
И я тебе преподам твой последний урок.
Я никогда не любил убивать, но иначе не мог.
Канцлер Ги, "Тень на стене"
Проникнуть во дворец герцога Сафэйра не составила труда, учитывая, во-первых, хорошее знакомство Андре со всеми здешними уголками, а, во-вторых, немалое число наших людей, заранее здесь обосновавшихся. Не последнюю роль сыграла и некая небезызвестная нам монахиня. Словом, к началу торжественной части бала, во дворце уже находились и мы с Андре, и Воронте, и неизменно сопровождавший его Антоин, и Вито. Все мы проникли сюда под личинами, благо теперь я не боялась использовать заклинание изменения внешности. Ведь там, куда ступал нынешний король, развеивающих подобные заклинания чар не могло быть по определению.
Мы с Андре прибыли на бал по отдельности, оба под видом знатных гостей, и уже успели как следует осмотреться. С любопытством поворачивая то туда, то сюда своё смуглое, обрамлённое кудрями лицо, искоса постреливая серо-голубыми глазками, я отметила присутствие всех интересующих меня людей. И теперь, отозвав Андре в сторону, тихонько зашептала под видом обыкновенной светской беседы:
— Вон там, в тёмно-красном сюртуке. Линор Артелье. И справа, в высоких сапогах с широким голенищем. Сейчас высовывается в окно. Грегори альт Дэйв. Оба маги. Их надо отсюда убрать.
Андре кивнул, давая знак, что всё понял, и на секунду успокаивающе сжал мою руку.
— Пойду переговорю с Вито, — шепнул он и вскоре вышел из зала.
О том, как именно убрать из помещения магов в нужный момент, мы договаривались заранее; здесь должна была сыграть свою роль выбранная для Вито маскировка. С альт Ратгором я рассчитывала справиться один на один. Победить в случае, если бы ему на помощь пришли другие маги, мне бы не удалось. Правда, оставался риск, что маг, сопровождающий принцессу, надумает вмешаться и примет сторону моего противника. Но я надеялась, что этого не произойдёт. Маг будет следовать указаниям Гертруды, а она, похоже, не торопится делать выводы. Следовательно, оба они предпочтут не вмешиваться в чужие внутренние дела и вместо этого станут наблюдать за происходящим со стороны.
Почти сразу после возвращения Андре торжественная музыка огласила появление короля. Человек, по-прежнему как две капли воды похожий на Филиппа, прошествовал мимо склонившихся перед ним придворных. За ним следовал альт Ратгор и ещё несколько сопровождающих. Дав присутствующим дозволение разогнуть спины, лже-Филипп церемонно поздоровался с её высочеством Гертрудой Итардо Беронийской, выразил ей своё почтение и восхищение, после чего преподнёс подарок. Сей процесс был обставлен весьма помпезно. Разодетый во все цвета радуги лакей, изрядно напоминающий петуха, торжественно прошагал к центру зала, держа в руках подушечку, на которой, в свою очередь, стояла инкрустированная драгоценными камнями шкатулка. Остановившись между его величеством и её высочеством, лакей всё так же торжественно распахнул крышку шкатулки. И уж потом лже-Филипп самолично вытащил и вручил Гертруде свой подарок.
Увидев, что это была за вещица, я чуть не захлебнулась от с трудом сдерживаемого смеха. Встретиться глазами с Андре я боялась, поскольку в этом случае рисковала всё-таки потерять самообладание. Поэтому его реакция осталась вне поля моего зрения. А вот губы Гертруды определённо изогнулись в насмешливой улыбке, которую она, впрочем, поспешила выдать за знак благодарности.
— Я очень ценю этот жест, ваше величество, — церемонно произнесла она, слегка склонив голову. Лишь самую малость, как было допустимо для принцессы. — Погодник — это безусловно прекрасный подарок.
Я всё-таки прыснула со смеху, успев своевременно отвернуться в сторону окна. Два погодника, подаренные столь разными людьми и при столь разных обстоятельствах. Андре в данном сравнении бесспорно выигрывает. Да, пора ставить в этой истории точку, не то ещё пара таких свиданий, и Гертруда решит, что незваный гость куда лучше мнимого короля. А это, в свою очередь, будет чревато крупными неприятностями для многих, ибо бороться за своего мужчину я умею.
Но шутки в сторону. Небольшой участок зала уже освобождали для выступления артистов, а чтобы господа тем временем не скучали, снова заиграли музыканты.
Проследив за тем, как лакей подходит к альт Дэйву и что-то шепчет ему на ухо, после чего оба удаляются из зала, я переключила своё внимание на альт Ратгора. Вот он возвышается над гостями благодаря своей осанке и внушительному росту. Как и всегда сосредоточен, внимателен и одновременно доволен собой. И я не смогла удержаться. Уж очень захотелось посмотреть в его глаза прежде, чем наступит финал этого затянувшегося спектакля. И в то время, как Линор Артелье покидает зал следом за своим коллегой, я подхожу к альт Ратгору, надев на лицо кокетливую улыбку.
— Вы позволите пригласить вас на танец?
Я чуть смущённо опускаю глаза.
Маг удивлён. Нет, он не чужд светской жизни, и у него было немало любовниц, но всё же совершенно незнакомые женщины редко вот так вот сами приближаются к людям его уровня и рода деятельности.
— Ну разумеется, — заверяет он и сам подаёт мне руку.
Альт Ратгор умеет вести себя по-светски. К тому же, кажется, я ему приглянулась. И мы начинаем танцевать.
— Кажется, мы с вами раньше не встречались.
Его глаза будто пытаются просверлить дыру у меня в голове, дабы узнать все самые потаённые мысли. Но это не потому, что он подозревает в чём-то лично меня. Скорее просто выработанная годами привычка.
— Нет. — Разумеется, по такому случаю я изменила не только внешность, но и голос. — Я — беронийка. Приехала в свите принцессы.
Удобно, когда во дворце появляется много посторонних людей одновременно. Никто не может запомнить сразу всех.
— Вы очень хорошо говорите на нашем языке, — проницательно замечает альт Ратгор. Но я вижу по его глазам, что цель этих слов — сделать комплимент, а не поймать на лжи. — У вас почти нет акцента.
Акцент я действительно изобразила лишь очень слабый, поскольку иначе рисковала переиграть.
— У меня хороший музыкальный слух, — похвасталась я. — Говорят, именно от этого зависит, есть у человека акцент или нет.
— Очень может быть. Вы много музицируете?
— Всё зависит от того, много ли у меня свободного времени и, — доверительно добавляю, понизив голос, — сильно ли я ленюсь.
Он смеётся в ответ на такое признание. Я вижу, что нравлюсь ему, чувствую его интерес, влечение, желание победить в этом беспроигрышном поединке мужчины и женщины. И я вдруг испытываю желание затащить его в постель, чтобы там, заставив мага стонать и корчиться, полностью потеряв самообладание, одержать над ним окончательную победу. Забавное стремление. Есть в этом что-то от мести по-мужски. Но я никогда не ощущала себя классической женщиной. Кажется, если бы не Андре, я действительно поступила бы именно так. Но существование в моей жизни другого мужчины удерживает меня от столь своеобразного способа ощутить собственное превосходство.
Мы продолжаем обмениваться улыбками и малозначащими репликами, и вдруг по залу, как гром среди ясного неба, разносятся слова:
— Джером, это ты?!
Король застывает в недоумении, услышав голос молодой артистки. Альт Ратгор резко оборачивается, не успев выпустить мою руку.
— Неожиданный ход, верно? — говорю я с кардинально изменившейся интонацией.
Теперь маг не менее резко поворачивается ко мне.
— Кто вы такая?
Его острый взгляд впивается в моё лицо.
— А ты меня не узнаёшь? — отвечаю я, без страха встречая этот взгляд.
От прищуренных глаз мага остались лишь тонкие щёлки. Спустя мгновение он отпрянул, словно увидел привидение. Впрочем, быть может, так оно и было?
— Кейра!
От неожиданности и силы нахлынувших эмоций он произнёс это слово так громко, что несколько человек обернулись в нашу сторону. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как моя внешность меняется под действием узнавания со стороны альт Ратгора. Я почувствовала, как изящные кудри, мягко касавшиеся моих скул, сменяются прямыми распущенными волосами. И тряхнула головой, не позволяя пряди скользнуть на лоб.
Шёпот "Кейра альт Реджина" зашелестел было по залу, но почти сразу же захлебнулся, поскольку события, развивавшиеся в десятке шагов от нас, были куда более драматичными. Ибо на месте короля стоял теперь совершенно незнакомый придворным человек с круглым лицом, полными щеками и кустистыми, но чуть коротковатыми бровями. Вернее, сам король принял облик этого человека, поскольку на нём по-прежнему был надет тот же самый наряд, что и прежде, деталь к детали, вплоть до обуви и перстней на пальцах. Да и рост и телосложение не изменились.
— Джером, — качая головой то ли от недоверия, то ли в знак неодобрения, повторила Мирта.
— Что говорит эта сумасшедшая? — взял себя в руки растерявшийся было самозванец. — Стража! Выставьте её прочь!
Но стражники бездействовали, не спеша повиноваться человеку, которого видели впервые в жизни. Лишь оглядывались, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, в поисках кого-нибудь, кто сможет указать им, как поступить.
— Кто этот человек?
После того, как данный вопрос задал первый смельчак, а может быть, просто гость, утративший осторожность от удивления, его слова подхватили и остальные. Теперь самозванец осознал, что его обман раскрыт, и стушевался.
Новый граф Дельмонде, получивший этот титул после ареста Андре и на правах опекуна Тони являвшийся фактическим герцогом Сафэйра и хозяином бала, что-то пробормотал, пытаясь как-то сгладить неловкую ситуацию, но почти никто не обратил на его потуги внимания. Мельком взглянув на этого невзрачного, ничем не примечательного на вид человека, я лишь подивилась, как ему доверили управление герцогством. Впрочем, не стану скрывать, что в этом вопросе я пристрастна.
— Короля околдовали! — попытался спасти положение альт Ратгор, бросив на меня злой взгляд.
Кажется, сейчас он очень сильно пожалел о том, что не сумел в своё время убить меня окончательно.
— Неужели? — раздался от дверей спокойный и одновременно зычный голос.
Все обернулись к новому участнику событий, который вошёл в зал и вроде бы не торопясь, но при этом очень быстро преодолел расстояние, отделявшее его от самозванца.
— Филипп! — прокатился по залу очередной рокот голосов.
И правда, напротив Джерома Вервика сейчас стоял человек, как две капли воды похожий на самого артиста — каким тот был всего несколько минут назад.
Не выдержав такого свидетельства собственного обмана, Вервик окончательно потерял самообладание.
— Вы же обещали, что такого не может случиться! — воскликнул он, и все ахнули, поскольку артист без сомнений обращался к альт Ратгору. — Вы говорили, что он мёртв!
Даже самый слабый шёпот после этого стих. В зале наступила мёртвая тишина. И Вервик, словно услышав её, весь сжался, а затем обличительно вытянул руку в направлении мага.
— Это всё он! — закричал артист, стремясь поскорее переложить бремя вины на чужие плечи. — Это он меня заставил!
