Ханс с трудом сдержал рвотный порыв от этой картины. Лейтенант, стоявший рядом, побледнел так, что мог бы слиться с окружавшим их снегом, но также не отвёл взгляд. Хотя некоторые солдаты сделали шаг назад, а стражники замка Аренделл и вовсе отвернулись, чтобы не видеть жестокой расправы. Эльфийского юнца всё же вырвало, и теперь ему помогали прийти в себя сородичи, которые тоже были не в восторге от этой экзекуции. И только сам Краснов и его люди были спокойны, потому что для них подобное зрелище явно было не в новинку. Одно слово — каратели.
Крик захлебнулся в потоке кровавой пены, вырвавшейся из горла обезумевшего от боли наёмника, который смотрел выпученными глазами, как механическая конечность с силой парового пресса отсекла ему ноги, раздавив таз и позвоночник. Изуродованные останки разделённого пополам человека упали на снег, когда рука конструкта резко разжались. Непонятно было, каким чудом он был всё ещё жив, когда от него осталась только верхняя половина торса и голова, а все остальные внутренние органы превратились в ужасающее кровавое месиво, покрывавшее пальцы варджека. И это ещё хорошо, что холод заглушал запахи. Такое можно было списать только на болевой шок, но даже для такого состояния подобная картина выглядела невероятно. И словно этого было мало, автоматон резко сделал шаг вперёд, раздавив голову несчастному.
-Зачем вы поднялись на эту гору? — повторил свой вопрос капитан, обращаясь ко второму пленному.
-Мы должны были пленить Снежную Королеву! — выкрикнул бледный как бумага наёмник, когда варджек обратил к нему свой немигающий взор, медленно поднося правую руку, испачканную тем, что только минуту назад было внутренностями другого человека. Голос пленника дрожал и срывался, а в бегающем взгляде читался страх, который уже затмил разум. Его воля была сломлена, и он был готов на что угодно, лишь бы избежать столь же ужасной участи, которая постигла его соратника.
-Кто эти "мы"? — каратель вёл допрос так, чтобы не упустить ни одной детали, даже самой незначительной. И его хладнокровие делало разворачивающуюся сцену ещё более пугающей.
-Доргмад Чистильщик из Чёрных Друидов и Кагарата из племени Волков Шаргамма. Это они вели нас. — пленник трясся от ужаса, глядя только на окровавленные пальцы варджека, застывшие в метре от его лица. — Кагарата и её воины остались разделаться с троллями, когда те на нас сзади накинулись. А все остальные сюда пошли.
-Кто такая Грайя? — поинтересовался капитан, который умудрился не упустить такую мелочь даже в разгар боя.
-Это помощница Доргмада. Она помогала ему с оборотнями управляться. Говорили, что она была проводником его воли, когда тот монстров своих гонял. Да и сама могла усмирить взбешённое чудище. И големов ещё чинила. — наёмник всё же оторвал взгляд от окровавленной руки варджека и теперь напугано глядел на варкастера. Казалось, что пленник пытался разглядеть скрытые толстыми стёклами защитных очков глаза карателя, чтобы понять, чего ждать от него в следующий миг. — Когда её убили, в Доргмада словно бес вселился. Говорили, что они были любовниками и...
-Как именно предполагалось пленить Снежную Королеву? — резко спросил капитан, возвращая допрос в более продуктивное русло.
-Это не нашего ума дело. Этим друиды заниматься должны были. — быстро замотал головой пленник. — Это они заговорённые. Это им не страшны чары ледяной ведьмы. А наша работа была простая — довести их до места в целости и сохранности раньше других, а потом вернуть обратно.
-Других? — вмешался в допрос Ханс, второй раз за сутки оставив карателя стоять с открытым ртом. Но теперь хадорец был явно не в настроении терпеть подобные выходки, а потому наместник поспешил уточнить вопрос: — Был ещё кто-то кроме нас?
-После нас были тролли. Потом появились вы. — честно ответил пленный, глядя на молодого кастеляна так, словно тот только что материализовался из воздуха у него на глазах. — Но до того, как мы вышли на гору, разведчики Кагараты уничтожили тролльских соглядатаев. А прошлой ночью разъезд Тарнов, что прокладывали нам маршрут, столкнулись с другими хадорцами. Их вроде бы отогнали, но стая потеряла половину волков и двух наездниц.
-Где они их видели? Сколько их было? Была ли среди них девушка? — Ханс буквально засыпал наёмника вопросами, чувствуя, что он снова вышел на след Анны. — Знаешь, где они?
-Говорят, их было двое. Мужик и баба. — не без усилия вспомнил пленный. — Да, двое на санях, запряжённых северным оленем. Они отстреливались из огнестрельного оружия и отбивались всем, что под руку попадалось. Говорят, единственной выжившей они спалили лицо до неузнаваемости, да так, что она ослепла на оба глаза.
-Где они? — почти выкрикнул Ханс, вскидывая меч.
-Тарны нашли следы двух людей здесь, на вершине. — испуганно воскликнул наёмник, не зная, на что способен этот человек в гневе. Особенно после того, что продемонстрировал каратель. — Они опередили нас всех.
-Они всё ещё там? — сердце молодого кастеляна ушло в пятки. Если Эльза взяла Анну в заложники, то дела совсем плохи. А если они объединились? А если они уже давно спланировали этот бунт против Империи, и просто разыграли весь этот спектакль, чтобы отвести от себя гнев хадорцев? А его избрали на роль козла отпущения, ловко обведя вокруг пальца как последнего идиота. И как он только мог поверить, что Анна была такой дурой, что без оглядки согласилась выйти за него замуж только узнав. Ну конечно же нет. Она была слишком умна и хитра для этого. Ведь не бывает так, чтобы одна сестра была настолько холодна и расчётлива, а другая была настолько глупа и импульсивна.
-Я не знаю. Мы не смогли попасть внутрь. — отчаянно замотал головой пленник, который даже вжал голову в плечи, опасаясь, что взбешённый наместник в приступе ярости отрубит её.
-Где герцогиня Эльза Аренделл? — рявкнул каратель, снова перехватывая инициативу в допросе. И видя страх и непонимания в глазах пленника, уточнил вопрос: — Ледяная ведьма. Ты знаешь, где она?
-Она окопалась в своём ледяном дворце. — произнёс наёмник, мотнув головой, чтобы показать за спину, потому что его руки были зажаты хваткой варджека.
-Ты уверен? — капитан сделал два шага вперёд, приближаясь к пленнику и не сводя с него взгляд. — Она всё ещё там?
-Я своими глазами видел. Доргмад послал нас как парламентёров, чтобы потолковать с ней и договориться по-хорошему. — наёмник говорил так быстро, что его речь Ханс воспринимал с большим трудом. А ещё этот странный акцент и непривычные обороты. Он даже понятия не имел, откуда друиды достали такого ископаемого деревенщину. — А она схватила нас своей магией, пытала, и потом вышвырнула. А ещё натравила на нас орду снежных монстров. Мы с горем пополам отбились, а тут вы пришли. Еле-еле успели отойти и развернуться, чтоб меж двух огней не погибать.
Внезапно, варкастер резким движением раскрыл ладонь, и в тот же миг варджек разжал пальцы, позволяя человеку упасть на снег, обагрённый кровью его товарища. Опешивший от подобного поворота событий, он встал на четвереньки, со страхом глядя на добрую дюжину окружавших его людей, вооружённых до зубов. Для них он был больше, чем просто враг, и меньше, чем человек. Для них оно был предателем. Тем, кто изменил Родине, пойдя на службу к друидам. И нет пощады предателям.
-Я сказал, что проявлю милосердие. — равнодушно произнёс капитан, проходя мимо наёмника, пока варджек чистил испачканную ладонь о снег. — Поэтому я не убью тебя.
-Спасибо вам, господин. — пролепетал, подымаясь на колени, бывший пленный, который не верил своему счастью. — Спасибо вам...
-Лейтенант. — негромко позвал младшего офицера каратель, а когда тот возник, вытянувшись по стойке смирно, кивнул в сторону наёмника и произнёс одно простое слово: — Расстрелять.
Пленный даже не успел понять, что именно произошло. Лейтенант явно желал отомстить за павших в бою сослуживцев и жаждал крови. И когда ему выпал тот самый шанс, которого он ждал с начала допроса, он среагировал моментально, вскинув свой тяжёлый пистолет и выстрелив пленному в грудь. Тяжёлая пуля прошила сердце этого мужчины, даровав тому быструю и лёгкую смерть. И только теперь Ханс понял, какой смысл вкладывал каратель в слово "милосердие".
Валшару было отвратительно смотреть на эту казнь. Хадорцы демонстрировали невероятную, немотивированную жестокость. Даже безумцы из Возмездия Скирры проявляли больше человеколюбия. А этот капитан теперь казался таким же бездушным автоматоном, как и его варджек. Арканист ещё каким-то чудом держался, видя смерть в бою, но подобная мучительно медленная расправа была чем-то, что находилось за гранью его душевных сил. И это ещё хорошо, что желудок сдался первый, спася тем самым разум.
-Держись, парень, держись. — попыталась подбодрить его Ланисса, которой тоже было не по себе от этой экзекуции. Ниссы вообще не очень любили машины, потому что на их родине от любой сложной техники было больше хлопот, чем пользы. Поэтому они обоснованно опасались конструкта, который был способен убивать людей настолько мучительно. Но они тоже понимали, что это просто бездушная машина, каждым движением которой управляет человек. Человек, который не ведает ни сомнений, ни страха, ни жалости. Который не отступит от заданной цели, даже если дорога к ней будет вымощена трупами его солдат. — Помни, зачем мы здесь.
И он помнил. Он прекрасно помнил. Почему сбежал из дома. Почему вступил в ряды Искателей. Почему примкнул к отряду наёмников. Помнил о том тяжком грузе ответственности, что лежал на нём и его сестре. Помнил, почему отец носил траур, а мать превратилась в тень себя былой. О том злом роке, что постиг их семью, и их расу.
Нет более страшного наказания, чем рождение бездушного ребёнка. Этот ужасный феномен проявлялся только среди иосиан, не затрагивая ни одну другую ветвь эльфийского рода. И за последнее столетие он стал значительно более частым явлением. Теперь на каждую тысячу новорождённых приходился один бездушный. Но разве могут сухие цифры статистики описать горе родителей, когда они понимают, что у их ребёнка нет души?
Внешне бездушные ничем не отличаются от обычных эльфов. Но это только внешне. Абсолютно здоровые и телом и разумом, они лишены той самой искры, что заставляет жить и бороться. Им не знакомы ни радость, ни печаль, ни любовь, ни ненависть. Им неведомы те самые душевные порывы, которые воспевали поэты и философы. Они не животные, потому что так же обучаемы, как и обычные дети. Но они и не полноценные, потому что у них практически нет собственной воли и мотивации. Они как живые машины, для которых потребности во сне и пище — просто один из рабочих параметров, поддержание которых необходимо для продолжения функционирования, как заряд арканодинмического аккумулятора для мирмидона. Покорные, лишённые малейшей тени амбиций, какой либо морали и любых сомнений, они были бы идеальными солдатами. Если бы не отсутствие воли и фантазии, отчего им были нужны прямые указания и постоянный контроль.
Но бездушные были нужны для Возмездия Скирры за их уникальную возможность — поглощение магии. Отсутствие души образовывало в их телах пустоту, которую они стремились заполнить за счёт энергии тонкого мира, попадающей в мир материальный в виде колдовства. Это казалось безумием, жестокой шуткой богов, но это было именно так — бездушные поглощали магию. При помощи особых ментальных практик их можно было даже научить управлять своими возможностями и активно противодействовать любым колдунам, просто выпивая энергию из их чар. И пускай это несло опасность самому бездушному, потому что слишком большой объём поглощённой разом энергии мог просто сжечь его живьём изнутри, принеся ужасно мучительную смерть. Но врождённое отсутствие страха и воспитание позволяли не обращать внимания на подобные мелочи. Тем более, когда вопрос касался расходного материала.
Вот так всё просто. Валшару было противно от одной мысли о том, что его младшая сестра — расходный материал. Родители были убиты горем, и даже не смотря на негласные запреты и общественное порицание, два года старались растить младшую дочь как обычную девочку. Но все их старания были напрасны. Сколько бы любви и сил они не вкладывали в свою Кали, всё проваливалось в ту проклятую бездну, что заменяла ей душу. И они были вынуждены отдать её в приют для бездушных, который находился под патронажем Возмездия Скирры.
Налшара — старшая сестра Валшара — была убита горем не меньше родителей. Она чувствовала боль матери и отца. Она понимала, что всё неправильно. Что при рождении брата всё было по-другому. Что тогда они все были счастливы. И когда отчаянье обратилось в гнев, агитатор оказался неподалёку. Налшара ушла из дома и присоединилась к Возмездию Скирры чтобы стать охотником на магов. С тех пор их пути больше не пересекались ни разу. И куда занесла судьба его невероятно упёртую и безбашенную сестру, юный арканист не знал.
Возмездие Скирры — организация, которая ставила перед собой невероятно амбициозную цель — вернуть к жизни умирающую богиню. Но если подобную цель преследовали многие, в том числе Искатели и многие оккультисты великих домов, то Возмездие подошло к решению проблемы весьма экстравагантно. Его основатели сформулировали теорию, согласно которой в гибели богов были повинны человеческие маги, которые нарушили баланс энергии тонкого мира. И теперь именно по причине людской беспечности и самоуверенности пантеон эльфов вымирал. А следом за богами вымирал и сам эльфийский род, которому суждено было окончательно погибнуть, выродившись в бездушных, которые будут не способны любить, заботиться о детях и растить новое поколение.
Валшар считал подобные теории необоснованными. А Возмездие Скирры — бандой радикалов и нацистов, которые ищут корень всех бед в людях, отметая все другие варианты. Именно поэтому он присоединился к Искателям — организации мирной, ставящей своей целью сбор знаний и информации, которые позволят вернуть богов к жизни. Потому что путь убийств, сопровождающийся разжиганием ненависти к людям, не приведёт ни к чему хорошему. Даже по самым оптимистичным подсчётам, на одного бойца объединённой армии великих домов приходилось по десять солдат человеческих королевств. Но если отбросить пропаганду и откровенную ложь, то это соотношение было верно для одной только Хадорской Империи. И в случае полномасштабной войны, к которой радикалы подталкивали Иос всеми силами, люди могли бы просто задавить их числом, даже не смотря на своё технологическое отставание. Именно поэтому он избрал мирный путь борьбы за будущее своего народа. А ещё возможность доказать Налшаре, что она неправа, что её обманули и что она должна вернуться домой, пока ещё не стало слишком поздно.
Громыхнул выстрел, резко оборвав поток воспоминаний. Валшар поднял взгляд и вздрогнул всем телом, увидев падающий на снег труп наёмника. И лейтенанта деловито перезаражающего пистолет. Представители заказчика, освобождённые от защитной пелены заклятья, хмуро взирали на трупы, не проронив ни звука. По их взглядам можно было понять, какая сложная дилемма встала перед ними: выполнять приказы капитана и провалить своё задание, или же выполнить волю своего хозяина, и навлечь на себя гнев карателя. А варкастер в сопровождении варджека уже устремился вперёд, к вершине, где в лучах восходящего солнца сиял ледяной дворец.
