Верема кивнула, поднимаясь, чтобы распорядиться на счет легкого завтрака, хотя сомневалась, что ее подруге вообще есть дело до еды.
Глава 26
Божественно красивая женщина часто обладает дьявольским характером.
NN
Реане было страшно. Добрались до аномалии они достаточно быстро. Нен-и-Ри лично построил для отряда смертников точечный портал из дворца к месту предстоящего прорыва стихийной магии.
Сейчас, стоя на небольшом уступе, девушка со смесью ужаса и восторга смотрела на раскинувшийся перед ней пейзаж. Прямо перед нею начинался тонкий каменный мост, переброшенный через пропасть к месту, где находился вход в аномалию — узкий темный проход меж двух черных скал, вершины которых возносили ввысь, теряясь в пелене облаков.
— Дальше мы не пойдем, останемся здесь, — произнес рыжий альдо. Девушка даже смогла легко вспомнить его имя — Рут-и-Кос.
— А мост? — коротко поинтересовалась волшебница, стараясь дышать спокойно и размеренно, чтобы не выдать, что ее вот-вот начнет нервно трусить.
— По нему когда-то в сердце аномалии ходили Хранительницы империи, — с кривой усмешкой выдал крылатый гад.
Реане чрезвычайно хотелось одним пинком отправить этого гордеца в пропасть, но девушка сдержалась. Во-первых, у него есть крылья — значит, выкарабкается, а во-вторых, глупо было бы ослаблять команду магов. Если... нет, когда у нее все получится, вот тогда она и подумает, как наказать крылатую заразу, не посчитавшую нужным дать ей столь важную информацию. Глупец, сейчас они были на одной стороне, делали одно дело — защищали Мейленей.
Она вновь посмотрела на мостик. Каменный. А ей все равно казалось, что порывы ветра его раскачивают. Впрочем, стоит ли бояться этого ей, пережившей все эксперименты Эльхиора? А еще она подумала, что ей все же стоит пройти этот путь до конца — к самому сердцу аномалии. Не зря же каждая из Хранительниц рано или поздно отправлялась сюда на "свидание" со стихиями. Может в этом и есть ошибка альдо, несущих такие невосполнимые потери при каждом магическом извержении? Вырвавшаяся из узкого прохода сырая магия мгновенно преобразовывалась в гигантскую волну и обрушивалась на альдо. Разве могли их щиты с первого раза сдержать такую мощь? Возможно, перекрыть проход было бы проще.
— Я пойду туда, — она озвучила это не для крылатых спутников, а скорее для себя. Словно звучание фразы могло придать уверенности в том, что принятое решение не станет непоправимой, фатальной ошибкой.
— Это опасно, — Лам-рэ-Ша взволнованно обернулся к девушке. — Лиата, думаете, мы не пробовали? Только понесли двойные потери. Волны хотя бы формируются из одной стихии, а там все смешано. Щиты сметает мгновенно.
— Пусть идет, — заметил рыжий, пожимая плечами.
— Реана, вы могли бы существенно усилить нашу защиту, а так только зря пожертвуете жизнью, — не обратил внимания на соплеменника блондин. Было видно, что он не одобряет заносчивого поведения Рута, но сейчас было не время и не место для споров.
— Лам-рэ-Ша, вы ведь помните, что я Хранительница? — мягко поинтересовалась девушка. — А значит, поступлю так, как неоднократно действовали мои предшественницы. Просто пожелайте удачи, — странно, но эти слова вселяли в нее уверенность, что это единственный выход, единственная возможность выжить.
Пока никто не предпринял очередной попытки ее отговорить или завуалировано назвать дурой, волшебница шагнула на мост. Времени до начала извержения сил осталось не так уж много, и не хотелось бы, чтобы первая же волна застала ее на этом шатком строении над пропастью.
"Я смогу, я обязана!" — беззвучно повторяла девушка, аккуратно ступая по испещренному трещинками камню и внимательно проверяя поверхность, перед тем как поставить ногу.
Скалы возвышались уже по бокам от нее, а девушка все шла вперед, пока не обнаружив ничего странного. Царила абсолютная тишина. Здесь даже не слышна была заунывная песня ветра. Только стук крови в ушах. "Хорошо хоть зубы не клацают от страха", — неожиданно для себя самой развеселилась девушка.
И тут перед волшебницей возникла преграда — тонкая как мыльный пузырь стена, переливающаяся всеми цветами радуги. Красиво. Странно. Страшно. Вот только отступить она уже не могла себе позволить. Протянув руку, девушка прикоснулась пальцами к необычной поверхности, чувствуя, как они тут же прошли насквозь, не ощутив сопротивления магического щита. Во всяком случае, она предположила, что это таковым является, удерживая пока еще запертые стихии внутри аномалии. Зажмурившись и для чего-то задержав дыхание, Хранительница сделала шаг вперед.
Она так стремилась сюда, а теперь больше всего захотелось сбежать из этого места. Оно напоминало эпицентр урагана: вроде все тихо, но вокруг бушуют такие силы, что по спине пробегает холодок, а на лбу выступает испарина. И сама себе кажешься совершенно беспомощной и слабой. Стихии переплетались и закручивались узкими спиралями то как змеи под дудочкой заклинателя, чуть покачивались, то распускаясь, словно цветы. И там где эти силы сталкивались с ужасающим ревом, реальность переставала существовать.
Реана пока чувствовала себя в безопасности. Была уверенность, что она даже сможет покинуть это необычное место, если просто развернется и уйдет через радужный щит. Но если только попробует колдовать, вся эта мощь обрушиться на нее. Это понимание было настолько ясным, что девушке на миг показалось, что эта мысль пришла извне.
Она постаралась вспомнить, что писала в дневнике безымянная Хранительница, но память услужливо подбросила лишь упоминание о том, что девушка чуть не погибла. А это не слишком вдохновляло.
"Прими стихию", — внезапно всплыла в памяти подсказка Эльхиора, наставлявшего ее еще во время жутковатых испытаний.
"Вот уж не предполагала, что захочу лично сказать спасибо этому садисту", — почти с теплотой подумалось девушке.
Осторожно и постепенно она принялась снимать щиты, все, даже ментальный, который теперь поддерживала круглосуточно уже рефлекторно. Реане показалось, что ураган вокруг чуть замедлился, словно заинтересовавшись манипуляциями существа в его средоточии.
"Ничего страшного, — убеждала она себя, — просто в этот раз я попробую слиться не с одной, а всеми стихиями сразу".
Когда кокон вокруг начал сжиматься, девушка пережила отнюдь не самые приятные минуты. Потребовалось чудовищное усилие воли, чтобы остаться фактически обнаженной, а именно так чувствовала себя волшебница, лишившаяся щитов, перед силами аномалии.
Она почти мгновенно поняла, в чем заключается основная сложность — у каждой из сил был свой настрой, своя особая "песня", напоминающая то шепот, то рык, то смех, то плач.
Сначала девушка подумывала подключиться к каждой из стихий поочередно, но такая попытка закончилась настоящей ментальной затрещиной, от которой в голове загудело, а окружающий ее ураган взвыл и закружился быстрее. В коконе забегали сиреневые и белые искры, словно ее манипуляции заставили вначале почти что благожелательно настроенную сущность магии разозлиться и задуматься, а не уничтожить ли нарушительницу покоя?
Реане пришлось быстрее брать себя в руки и расслабляться, чтобы не быть стертой с лица земли. Жить хотелось неимоверно, но в то же время страх исчез. Осталось лишь твердая уверенность, что она обязана справиться.
Это оказалось сложно, но возможно. Девушке пришлось фактически полностью отодвинуть свое внутреннее "я" на дно сознания, чтобы вместить в себя "разум" стихии. Теперь она чувствовала, как скопившаяся мощь замкнутой сырой магии ищет выход. Ей нужен был простор, а поджидавшие с той стороны маги альдо, стремящиеся сдержать этот полет, лишь раздражали и злили. Порожденная аномалией разумная смесь стихий жаждала быстрее расправиться с этим препятствием, чтобы бурным потоком разлиться по горам.
В какой-то миг Реана осознала, что это уже ее собственные мысли, и испугалась, понимая, что едва не позволила себе полностью раствориться в стихии, потерять свою человеческую сущность, поддавшись зову. Магичка заставила себя балансировать на грани, стараясь передать свои мыслеобразы примитивному разуму, как до этого он делал в обратном порядке.
Она не знала, сколько времени это длилось, но ураган начал замедляться, теряя свою смертоносную активность. А вот магия внутри Хранительницы словно вскипела, вбирая в себя буйство окружающего потока. Сила устремилась в небо, теперь это уже был мягкий, спокойный поток живительной магии, которая теперь бы напитала горные склоны Мейленей, а не дробила бы камень и выкорчевывала из земли деревья.
Реана глубоко и размерено дышала, наблюдая за мягкими переливами красок кокона. Это мерцание ей что-то напоминало. Вот если только вспомнить, что именно... Вторя ее мыслям, на гладкой поверхности всплыло изображение из колодца на поляне с зеркальными цветами. Единая с сознанием Хранительницы, аномалия мгновенно отыскала нужное воспоминание, продемонстрировав его новой теперь уже хозяйке.
Точно! Эти переливы ассоциировались у нее с мерцанием кровавой воды, когда туда попадали лепестки зеркальных цветов. На "стене" всплыло видение ее собственной смерти. Теперь она знала это место — его она видела в день активации амулета в зале Мертвого города. Значит, это было прошлое.
Поверхность кокона помутнела, явив взору магички следующее видение. Реане стало плохо. Как же она могла забыть об этом? Вот они, альдо, а она сама притащила Анамара в место, где судьба любезно расставила полукровке ловушку. И не факт, что на этот раз все обойдется так же благополучно, как в ее случае.
Вот только кто посмеет?
Стоило лишь оформиться этой мысли, и магический экран пошел рябью, создавая образ.
Реана присвистнула, неожиданно получив ответ на вопрос, который и не думала задавать. Теперь только оставалось вовремя добраться до брата. Уже направившаяся к выходу Реана вдруг остановилась и обернулась.
"Какая она была, моя предшественница?" — послала она мысль в сердцевину аномалии.
Некоторое время она стояла, с чувством неверия разглядывая портрет давно умершей девушки.
"Сначала проблемы Анамара, потом — собственные", — решила она и быстро помчалась к мосту, напоследок отправив странному магическому созданию мыслеобраз, символизирующий благодарность.
Анамар порядком удивился, когда ему передали приглашение на аудиенцию от правителя Мейленей. Первым его желанием было просто отказаться — за эти дни неприязнь, которую он испытывал, лишь усилилась. Но банальный интерес, что же может сказать ему Нен-и-Ри, заставил согласиться.
Разговор проходил в небольшой комнатке, где собрались всего несколько высокопоставленных альдо, причем неожиданно для себя Анамар рассмотрел в их числе красавицу Виену, с которой у него состоялся такой необычный разговор на балу.
По мере продолжения беседы, предводителю наемников казалось, что он спит и ему снится какой-то странный сон, порожденный его раздвоенным сознанием.
— То есть, если я пройду этот обряд посвящения, вы признаете меня? — усмехнулся Анамар, все еще считая, что его обманывает либо собеседник, либо собственный разум.
— Да. Но если....
— В любом случае, — перебил собеседника молодой мужчина, — меня мало волнует ваше ко мне отношение. У меня уже есть семья: сестра, пусть и двоюродная, и любимая девушка.
— Жаль, — Мастер явно понял, что давить на странного парня не стоит. — Но мое предложение принять тебя в число воинов личной стражи останется в силе, если ты передумаешь. Обретя все способности, которыми наделила тебя природа, ты смог бы только улучшить свои бойцовские качества, которыми так гордишься.
— Эти качества я унаследовал от оставшихся безымянными родителей, — отрицательно покачал головой Анамар. — Кстати, вам этот амулет не знаком, случаем? — он снял с шеи цепочку, передавая украшение в руки Нен-и-Ри.
— Увы, — отозвался Мастер, внимательно изучив столь дорогой сердцу блондина предмет. — Анамар, поверь, альдо очень трепетно относятся к своим детям и не бросают их, если им о них известно. Нас и без того не слишком много, чтобы отказываться от пополнения народа полукровками, потенциально одаренными разнообразными талантами.
— Если они пройдут инициацию, — добавил парень.
— Само собой, — мягко улыбнулся правитель.
— Что ж, я подумаю, — после нескольких секунд размышлений отозвался Анамар. — Мастер, а реально найти кого-то из моих родителей среди альдо?
— Если ты избавишься от примеси человеческой крови, у магов такая возможность появится, — кивнул его собеседник.
— Я подумаю, — повторил наемник, поднимаясь из предложенного ему кресла и слегка склоняя голову, обозначив прощальный поклон.
К его удивлению, Виена последовала за ним.
— Анамар, постой, — окликнула его девушка, когда он попытался сделать вид, что не заметил ее желания с ним переговорить.
— Чем могу быть полезен, льера? — он чуть склонил голову на бок, имитируя искренний интерес.
— Я хотела извиниться, — девушка смущенно потупилась. — Ты мне очень понравился, но на балу каждой девушке отвечал отказом, вот я и подумала, что расслабить тебя магией будет не лишним. Дурацкий спор... — она очаровательно закусила губку и бросила на него взгляд зеленых глаз из-под пушистых ресниц. — Не хотела тебя обидеть.
— Я не обижен, — вздохнул полукровка. — Просто оказался тогда неприятно удивлен.
— Тем, что я ушла? — провокационно поинтересовалась она, улыбаясь уже уверенней и хитрее.
— Сначала да, — предводитель наемников решил быть предельно честным. — А после тем, что понял, что вы не честно играете, льера.
Было очевидно: альдо неприятно, что понятиям чести ее учит наемник и полукровка, но эти чувства она проглотила. И этим прошла проверку Анамара, который теперь на самом деле был не против пообщаться с девушкой, явно настроенной довольно доброжелательно.
— Прогуляемся? — предложила она, беря мужчину под руку и увлекая на террасу, с которой шел спуск в парк.
— Ты что-то хотела узнать? — решил не тратить время на пустые разговоры он.
— О, у меня масса вопросов, — задумчиво протянула девушка. — Ты вообще загадка сам по себе. Взрослых полукровок почти не встретить...
Анамар просто ждал продолжения. Пока что она не сказала ничего нового, словно сама для себя пытаясь определить, что же ей хочется узнать больше всего. Помогать в этом он ей не собирался.
— Наверное, в первую очередь мне хотелось бы знать, где ты научился так сражаться, что даже альдо можешь противостоять?
— Повезло с учителями, — отозвался Анамар таким тоном, в котором при желании можно было расслышать "не ваше дело". Но его спутница либо была невнимательной, либо, что вероятней, предпочла не заметить этих ноток и продолжила расспросы.
— Тебя родители?.. — может вопрос был бы вполне невинным, но полукровке совершенно нечего было сказать на эту тему. А обнажать душу перед этой красавицей, которая пока еще ни на грамм не заслужила доверия, он не стал бы ни при каких условиях.
