— Ой, Линд, — я закрыла лицо руками и разрыдалась. Дура я. Абсолютная дура. Как же я сразу не поняла? Не заметила, ослепленная своими переживаниями и обидами! А теперь... теперь так поздно.
Нельзя давать ему надежду. Ни ему, ни себе. Сегодня — совсем скоро — все может для меня закончиться.
* * *
В лучах заходящего солнца скалы приобретали розоватый оттенок: раньше считалось, что это из-за энергетики места. Пещера Грез издревле служила эльнолвам священным храмом, местом испытания духа и обретения силы. Лучшие воины народа проходили обряд посвящения именно здесь. Но кто мог сказать, сколько истины в древних легендах?
Пещера... всего лишь темный провал посреди сверкающего камня. Одинокое дерево с голыми ветками склонилось над входом; оно сгибалось под натиском ветра и тоскливо скрипело. Ветки скребли по камню, но, кроме этих звуков, не было ни шелеста, ни крика птицы... мертвое место.
Я спрыгнула с камня и посмотрела на небо. Над скалами поднималась кроваво-красная луна. Мы пришли чуть раньше — успели вовремя. Ну что ж. Я готова.
— Не бойся, — Линд смотрел на меня с беспокойством, но мне не было страшно. Ни капли.
— Еще две тысячи ступенек вниз, ведь так? Успею побояться, — я захлопнула книгу и отдала ее Линду. — Понятия не имею, куда ее девать. Возьми к себе, жалко Аглосу отдавать.
— А мне жалко отдавать тебя. Вернись, прошу тебя. Пока есть время.
— Оно есть? — я отвернулась.
Если бороться, то я так просто не сдамся. Аглосу придется сильно постараться, а еще лучше — умереть. Одна я не уйду. Сжав кулаки, я пригнулась и прошла в пещеру. Свет флаконов разогнал темноту, осветив стены, на которых сохранились удивительные по красоте рисунки древних. И массивную каменную дверь, за которую так и не смогли заглянуть поколения и поколения Исследователей, но которая сейчас была отодвинута в сторону.
Нас ждали.
Глава 9
Шаги гулким эхом отдавались от стен. Лестница вела вниз, и с каждым шагом становилось труднее дышать. Слишком низко, слишком тесно — ход будто бы сужался со всех сторон, заставляя чувствовать себя мышью, попавшую в лапы кота. Если бы не свет факелов, я бы сошла с ума. И отчего-то жарко — полный комплект.
К счастью, ступеньки завершились раньше, чем потолок заставил нас согнуться в три погибелиползти на четвереньках. Ход по-прежнему вел вниз, но вместо ступенек теперь было что-то скользкое и противное. Впрочем, что это конкретно, я поняла куда позже, когда неожиданно не удержалась на ногах и с визгом понеслась вниз. Лед. Мох, покрытый льдом.
— Держись!
Я честно попыталась послушаться, цепляясь руками за углы, но лишь отбила все бока, ни на каплю не затормозив.
Откуда здесь лед?! Я вылетела в просторный ледяной зал и резко перевернулась, чудом не врезавшись в стену. Линд появился следом, куда как спокойней затормозил ногами и кинулся ко мне.
— В порядке?
Спроси меня кто-нибудь другой насчет порядка, я бы, наверное, рассмеялась. Но Линд не хотел меня обидеть и не издевался: отдышавшись, я кивнула и попыталась подняться с живота. Спасибо Линду — помог.
— Да. Пока что в порядке.
Странное место — до ужаса странное. После жары и духоты лаза здесь, в пещере, было слишком холодно: так не бывает. У меня задрожали руки и, подув на них, я обернулась. Действительно, пещера — такие пещеры сплошь и рядом встречаются в Диких Землях, но нигде нет такой гнетущей атмосферы. Буквально все это место было пропитано энергетикой двух миров, сплавом реальности и грез, отчего рождалось странное и мрачное чувство внутри. Неспокойно. Тяжело. Давит.
Вот отчего такая разница температур. Там, выше, все еще реальность. Но здесь... здесь целиком и полностью мир грез, только почему-то проявленный. И кто-то очень постарался сделать так, чтобы нас пропустили через двери эльнолвов. Или все дело во мне?
Я выдохнула облачко пара и покачала головой. Да нет. Не во мне. У меня сил бы не хватило.
Время шло. Надо бы что-то решать. Зря я притащила сюда Линда, но разве был другой выход?
— Ты держись в стороне, ладно? — я старалась, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно. Вдохнув-выдохнув, я повернулась к Линду. — Не высовывайся, прошу.
Мне придется просить еще об одной вещи, и далеко не так просто будет его убедить, что это необходимо. Да пропасть, мне самой страшно даже просить, представить не могу, насколько тяжело будет выполнять просьбу!
Линд не ответил, но сжал мою руку в своей, будто бы говорил, что не отпустит ни при каких условиях. Мы молчали — и он, и я, да и не надо слов, чтобы понять все, что не произнесено.
Мы прошли арку, покрытую морозными узорами инея. Никогда не видела ничего подобного. Пещера напоминала огромный храм удивительной красоты — и как только сюда никто не добрался? Может, именно поэтому здесь царила такая тишина — тишина, которая бывает только там, где уже очень долго не ступала нога человека. Где-то капала вода, и этот звук эхом отдавался от стен, заставляя вздрагивать.
Колонны, мерцающие в темноте ледяным голубоватым светом, поддерживали каменный свод, на котором были вырезаны символы единства двух миров. В голове щелкнуло: вот в чем дело. Здесь не просто Храм, это место, где пересекаются два мира. Признаюсь, я читала об этом, но никогда не думала, что такое возможно в реальности. И тем не менее, вот оно — пересечение. Самое настоящее, истинное, и невозможные сплетения реальности и выдумки тому подтверждение.
Было на что посмотреть. По стенам вились пересекающиеся линии льда, разгоняющие мрак тусклым голубым светом, под сводом вспыхивали редкие золотые огоньки, так похожие на фей... чуть приглядевшись, я поняла, что не только похожие. Это и были феи.
До зала еще идти и идти. Я подошла к самому краю обрыва и проследила за светящимися огнями, пробегающими по легкой тропинке: круг, еще круг, и, наконец, ровная поверхность, в центре которой сплелись корни дерева. Где-то там, наверху, растет дерево, для которого и камень, как земля.
Я отошла от края и наткнулась на пристальный взгляд Линда.
— Я буду ждать тебя. Даже если ты не любишь меня...
Мы не вспоминали о том разговоре. Не потому, что забыли, просто... Линду придется сделать для меня то, что никогда не сделает любящий человек. Моя просьба и без того чудовищна, и без того жестока, но мне нужна помощь. Сама я никогда не справлюсь, сдамся в последний момент и брошу все, а я не могу.
— Мне все равно, послушай. Я хочу, чтобы знала.
Я остановилась, пытаясь подавить неожиданный порыв. Я все испорчу. Сделаю ему больнее.
Но прежде чем я нашла достаточно доводов, я сделала ужасную ошибку. Резко развернувшись, я приподнялась и посмотрела в его глаза. Синие, синие глаза — настоящее море, то бушующее, то спокойное, то искрящееся весельем, то сверкающее тревогой.
Линд спокойно выдержал мой взгляд. Не издав ни звука, он склонился и поцеловал меня — тревожно, беспокойно, но настойчиво. Без слов он рассказал мне о своей боли, и я не выдержала. С легким вздохом развеялась вся моя сила воли, все мои обещания не давать ему никакой надежды. Все равно. Все равно...
Обняв его, я прижалась и ответила на поцелуй. Отчаяние. Страх. Это было прощание. Всего лишь прощание. И от этого сердце сжималось от ужаса, готовое выпрыгнуть из груди, разорваться на две половинки, но остаться с ним.
Все могло бы сложиться иначе. Это мола бы быть сказка, но получилась трагедия.
Мне казалось, сердце не выдержит — и хорошо бы, если так — как Линд отсранился, потом поцеловал меня еще раз — на этот раз страстно, быстро, будто говорил, что все обойдется.
— Ты выж... — он тяжело вздохнул, но я приложила руку к его щеке и улыбкой заставила его замолчать.
— Нет, — не отводя взгляда, я покачала головой. Что я наделала? Нельзя было нарушать данное себе обещание! Нельзя!
— Обещаю! — он так крепко меня обнял, что я на миг даже поверила, что выживу. Но тут дерево на руке полыхнуло красным, и иллюзии разлетелись вдребезги.
Взять себя в руки. Расслабилась. Нельзя... расслабляться нельзя. Не сейчас.
— Ты сделаешь, что я прошу? — я отошла на шаг назад и посмотрела на пол. Только не в его глаза.
— Я...
— Да или нет?
Поколебавшись, он тихо ответил:
— Да. Что я...?
— Хорошо, — я быстро отвернулась и пошла вперед. — Ты обещал.
* * *
То самое место. Теперь пора. Без толку спрашивать, почему я и за что. Просто сделать. Достать нож. Вдохнуть. Развернуться.
Я вложила Линду в руку нож и, закрыв его ладонь, сделала шаг назад. Блеск кинжала завораживал.
— Ну? — я подняла голову и смело посмотрела в синие глаза. — Выполни свое обещание.
— Весс? — рука Линда дрогнула. Он понял, чего я хочу.
— Не заставляй меня сомневаться. Я все равно не жилец.
Глаза Линда расширились. Мне казалось, в них отражается целый мир. Что ж. Если это последнее, что я увижу, я не так уж и напрасно прожила эту жизнь.
— Нет...
— Линд, — я вздохнула и встряхнула головой, на миг взгляд упал на противоположную сторону пещеры.
Я замерла.
— Ты прав, мой мальчик. Положи кинжал.
— Линд! Сделай это, — сердце похолодело. Аглос излучал силу и мощь, он пришел, чтобы отнять у меня все. Его серые глаза насмехались. Для него это игра, прогулка, но глубоко внутри я знала, что это обман: он собран, как никогда, ждет лишь момента.
— Положи, сын.
Пропасть бы его побрала! Аглос боялся, не хотел такого исхода, а значит, я все делаю верно. Сжав руку Линда, я резко притянула его к себе.
— Давай же.
— Не могу... — он пошатнулся и отступил на шаг. В его глазах читалась боль, но слеза почему-то скатилась по моей щеке.
— Линд... прошу тебя.
— Не проси... не могу... я не убью тебя...
Я растерянно моргнула. Всё — всё! — шло не так! Аглос появился слишком рано, я слишком поздно сказала, и... всё не так. Я не справлюсь. Я не справлюсь. Как глупо было думать, что у меня все получится! Когда у меня получалось? Я никогда не могла выполнить то, что должна была. Я не обрела дар, я не смогла вызволить сестру, я... бестолкова. Глупо было думать, глупо...
Я прикусила губу. Аглос, поняв, что одержал победу, легко двинулся вперед, скользя по каменному полу, будто лев, учуявший кровь. Дзинь, не выдержав, рванулась вперед, и тут стало понятно, зачем нужны феи: они ринулись на бедную фейку, уцепили за крылья и утащили наверх.
— Дзинь! — я попыталась ее поймать, но без крыльев невозможно остановить фею. Создатель, хоть бы они с ней ничего не сделали!
— Замечательно. Детки, вы так предсказуемы. Признаюсь, ты умнее, чем я думал, но забыл, что ты не знаешь трусливой натуры моего сына. Слаб... — Аглос остановился, удивленно глядя на нож в своей груди и, чуть удивленно моргнув, играючи отбросил Линда назад. — Хорошая попытка. Имей я сердце, помер бы от разрыва — еще бы, такое горе. Родной сын убивает отца, экая трагедия!
Линд врезался в стену, но упрямо поднялся и вытер кровь с разбитой губы.
— Дурак, — Аглос равнодушно вытянул нож из сердца и бросил на пол. — Просто таки мания лезть, куда не надо. Тебе меня не одолеть, разве не понятно?
— Посмотрим, — прошипел Линд, поднимая руку. Энергия зазмеилась вокруг, шипя и светясь зеленоватым, но Аглосу достаточно было рукой махнуть, чтобы ее развеять.
— Ну и что будем дальше делать? Может, мне убить тебя — и все дела?
Он убьет — я это знала. Но если Аглос способен на магию здесь, то и я смогу. Вздохнув, я постаралась сосредоточиться и вызвать хоть подобие того, что я вызывала в мире грез. Но вместо опасного ветра, разрывающего в клочья, подул только легкий ветерок. Белоснежные волосы Аглоса растрепались, и он, как хищный зверь, повернулся ко мне.
— Ой, — явно издеваясь, протянул он. — Какая незадача. Ты так и не поняла? Это я тут хозяин. Это мой мир. И тебе, чтобы стать здесь своей, придется умереть, милая. Но тут еще и я, и как же нам решить эту дилемму? А, стоп, ведь я уже решил — я просто отниму твой дар, — Аглос сделал удивленное лицо и рассмеялся. — Я просто гений.
— Ты обещал его отпустить, — от волнения голос звучал хрипло. Я подобралась: что-то говорило мне, что он не отпустит Линда просто так. — Ты обещал отпустить его!
— Да? Вероятно, — Аглос потер подбородок и развел руками. — Так я тебя обманул, представляешь?
Я этого ожидала. Как мне это надоело. От злости я стянула всю энергию, до которой смогла дотянуться, но она, вместо того, чтобы послушно лечь в моих руках магией, метнулась к Линду и — резко — к Аглосу. Он взмахнул руками, но не успел и отлетел к стене. Камень обрушился, засыпав врага с ног до головы.
— Бежим! — Линд недолго стоял. Сообразив, что на время ему удалось остановить отца, он схватил меня за руку и потянул к тропе наверх. Но если я уйду... он все равно нас найдет.
— Нет!
— Весс, бежим!
Я вырвалась из хватки Линда и хотела поднять нож, но тут увидела того, кого меньше всего ожидала увидеть. Золотые волосы лежали на плечах волнами, а зеленые глаза, прищурившись, наблюдали за Линдом. А в руках...
— Нерос, не надо! — не знаю, как я успела. Вскрикнув, я метнулась за спину Линда и только потом поняла, что сердце истекает кровью.
Удивленно посмотрев на кинжал в груди, я подняла голову и посмотрела
на убийцу.
— Нет! — Аглос отбросил комани в сторону и испуганно протянул к сыну руку.
Да. Так даже лучше.
— Весси!
Нерос. Зачеми ты здесь... Я слабо улыбнулась и осела на пол.
Линд успел подхватить меня у самой земли. Он не сказал ни слова, но его глаза говорили больше, чем он могли бы сказать слова.
С легким вздохом я закрыла глаза. Черный туман окутывал меня заботливо и ласково, все плотнее и плотнее, плотнее... и...
Вспыхнула звезда. Одна. Другая. Дом...
Золотые нити — оковы, удерживающие меня, — осыпались в черноту золотыми искрами. Так спокойно... тихо... светло... Теперь я могу вернуться домой. Меня ждут... уже давно ждут.
Глава 10
"Смерть — всего лишь начало", — говорят эльнолвы. Возвращение домой, далеко не последний путь. Все возвращается, все приходит снова, идет волнами круг за кругом, и неизменно застывает, чтобы возродиться вновь. Жизнь похожа на листопад, волшебный хоровод листьев... они кружатся и кружатся. Они живы. Даже когда умирают.
Нет смысла ее бояться. Она приходит ко всем — то, что люди называют смертью, а эльнолвы освобождением души. Она не так страшна. После нее все заканчивается. Нет эмоций. Нет страха. Нет метаний и отчаяний, нет надежды и любви. Все, что есть — это жизнь. Жизнь огромной Вселенной, великая мысль.
Но иногда даже звезды возвращаются к своему сердцу.
Одна из звезд вдруг блеснула и сорвалась вниз. Она падала все ниже и ниже... пока я не поняла, что это я — я! — лечу вниз. Ветер бушевал вверху, а внизу кружились разноцветные листья.
Я упала в мягкий ковер листьев и долго не поднималась, вдыхая их запах, наслаждаясь эмоциями и телом, чувствами, страхами, отчаянием и надеждой! Я чувствовала! О, что это за чувства были — замирание сердца, тревога, легкий страх и любовь. Привязанность. Воспоминания. Я не могла надышаться, чувствовала каждое движение. Вспоминала.
