— Что?
— Тебе снился плохой сон?
— Не Ваше дело. Сны — это не та вещь, которой можно легко делиться с другими.
— Правильно. В таком случае, я обязан наладить твой отдых, иначе настрой перед тренировками будет совсем ни к чёрту. Коренные аборигены этих мест: лекари, шаманы, колдуны, — ещё до основания селения Травы, делали разные обереги... У них есть защитный амулет для спящего сознания. Специально для тебя могу купить такой в деревне, называется Ловец Снов.
— Угу, — буркнул Саске, не имевший об этом ни малейшего представления.
Ко всему прочему Орочимару положил ещё и лист бумаги. Все фигуры и лист служили наглядным примером форм, в которые Саске должен научиться складывать чакру Райтона. Саннин ушёл, а Учиха принялся создавать электрический куб в ладони, а потом сферу. В будущем его ждали тетраэдр, конус, цилиндр, бипирамида, параллелепипеды и прочие многоугольники. Искры неровными движениями выстраивались в подобие куба, и Саске понял, что задача только на первый взгляд казалась лёгкой — потоки стихийной чакры слишком свободно покидали тело, за пределами которого удерживать их было трудно. Если комок он ограничивал согнутыми пальцами, то с кубом приходилось постепенно увеличивать размер по образу фигуры на столе и распрямлять пальцы, рискуя прервать технику.
Поначалу он формировал рёбра из чакры, а потом, когда научился держать пустую оболочку из электричества, заполнял куб для полноценной техники Чидори. Саске шёл от малого к большему, полагая, что нет смысла бросаться от практики одной фигуры к другой, надо закончить тренировку на заметном результате хотя бы с первым многоугольником.
Во время обучения Саске сидел один — Орочимару старался не мозолить ученику глаза своим присутствием, лишь изредка заходя, чтобы посмотреть на результаты или помочь по возникшим вопросам, если таковые были, а Учиха не очень-то и хотел их задавать. Однако впоследствии случались моменты, когда Саске приходилось умерить спесь и принять помощь нового сенсея. Саннин подметил эту черту характера в нём и учил генина смирению.
Преодолевать маленькие ступени на пути к всесилию было приятно — Саске с азартом наблюдал за тем, как из ладони возникают струи белого электричества, заполняющего пространство вокруг руки. Куб затрещал, будто в лесу тысячи птиц зашлись в одной трели, искры и отрезки молний сверкали, вырываясь со всей поверхности фигуры из чакры. Выдержки не хватило — техника развеялась, и Саске понял, что повторять наработанное он будет не раз, а ему до этого на мгновение показалось, что он уже освоил дзюцу. Пока Орочимару не вернулся в комнату, парень прошёлся по комнатке, разминая затёкшую ногу, чтобы в ступне прошли неприятные покалывания. Его внимание привлекли книги в шкафах Орочимару.
"Медицинские справочники, толковые словари на ту же тему... — Саске бегло проглядел все названия перед собой и глянул на верхнюю полку. — "Змеи в медицине"? Хм, надо бы почитать..." — он провёл пальцем по запылённому корешку книги, немного подумал и вытянул её к себе, чтобы посмотреть на обложку и начало трактата. С первых строк на желтоватых страницах старым печатным шрифтом писалось о том, как в древности боялись и почитали змей. Саске пролистал до конца введения, но не успел даже захлопнуть книжку.
— Что читаем? — это в комнату незаметно вошёл Орочимару.
— "Змеи в медицине", — Учиха показал обложку с тиснеными буквами.
— Сейчас есть вещи поважнее, хе-хе. Например, твоя проклятая печать.
— А что с ней? — напрягся Саске. — Разве фуиндзюцу посланных за мной Ваших помощников не сделало её совершенной?
— Сделало, просто тебе надо научиться контролировать второй уровень проклятой печати. На это уйдёт несколько недель тренировок, к тому же, они будут проходить не здесь, завтра или послезавтра выдвигаемся.
— А где я буду тренироваться? — Саске удивило то, что он не пробыл здесь и трёх полных дней, а саннин уже предлагает куда-то идти, менять местонахождение, да ещё кажется, что предстоит неблизкий путь. Орочимару подтвердил ожидания Саске:
— В "Северном убежище". Знаешь, где находится Долина Смерти?
— Граница страны Звука и весь север стран Горячих Источников и Молний?
— Именно. Всё-таки надень ту форму, которую тебе дал Кабуто, — твёрдо сказал саннин. — В каменной пустыне будет жарковато.
* * *
Орочимару приукрасил факты. Долина Смерти оказалась настоящим пеклом. Яркое солнце нещадно палило, грея воздух и растрескавшуюся землю, похожую на изрезанную морщинами кожу старика — разломы паутиной делили каменную почву на островки, выложенные под ногами раскалённой мозаикой. Саске, выполнив просьбу сенсея, перед выходом надел на голое тело белую рубаху большего размера, чем надо (на ней отсутствовали пуговицы), и штаны, а дождевой фиолетовый плащ, вывернутый наизнанку, был подпоясан канатной веревкой того же цвета, на манер формы Орочимару. Сенсей и Кабуто с походным рюкзаком шли рядом, укрываясь от палящих лучей солнца бумажными зонтиками вагаса. Саске отказался от предложенного зонта, хотя в его семье эта вещь наряду с веерами учива считалась атрибутом культурного человека, чтящего традиции прошлого, в частности аристократическую этику самураев. Голову пекло, но Учиха решил вести себя наперекор всему.
"Если я не вынесу жары, значит, я ещё более слаб, чем говорил Итачи. Ведь это даже не бой... Хотя, это как посмотреть... Итачи сильнее любой стихии, а сейчас я борюсь с ней".
Некоторое время погодя Орочимару спросил:
— Саске, может быть, ты прикроешь голову? Рубашку можно повязать банданой.
— Нет, — буркнул тот. — Не хочу.
Саннин лишь хмыкнул, понимая проснувшийся в Саске дух подростка-бунтаря, и прибавил шаг.
В долине почти не было растительности, иногда попадались чахлые деревца без листьев, искривившиеся над землёй. Над каменной пустыней тянулась бескрайняя небесная синь с медленно плывущими перинами белых облаков. Сухой, жаркий ветер легко трепал волосы идущих путников.
Территория Долины была широкой впадиной рядом с горами страны Молний и позади гряды, которая разделяла север материка со страной Огня. Раньше, когда ещё не нарисовали карт, не обозначили границы, здесь была живая, плодородная земля, поросшая дикими лугами сизой травы и сорняков от берегов правого рукава реки Накано до Северного океана. Зелено-голубые волны из травинок сильно редели к подножиям гор страны Молний, но эти места никогда не были обделены природой, и только в столетии, когда жил Риккудо, всё изменилось, как полагали люди. С появлением чакры и расселением народов по этническим зонам всё преобразилось, и что было тому виной, никто не знал. Дожди в центре материка теперь лились вечно, за горным перешейком между Северным и Великим океанами начиналась страна, навсегда заметенная снежными бурями, а здесь луга голубой травы и многие деревья исчезли, превратившись в каменную пустыню Долины Смерти.
Нукенины находились в пути уже почти сутки, за это время они прошли пешком три страны и пересекали четвёртую, а в пятой — стране Молний, как сказал Орочимару, их пункт назначения. Если кого-то мучила жажда, Кабуто доставал из чемодана нужный свиток и распечатывал из него питьевой контейнер с водой, показавшейся Саске странной на вкус из-за непонятных ворсинок, напоминающих мякоть свежевыжатого сока, и даже приятно охлаждённая кусочками льда жидкость не могла перебить некомфортные ощущения на языке.
— Ничего, что неприятно, зато это нужно для выносливости, — успокаивающим тоном объяснил Кабуто, но Саске не понравился ответ.
— Это же допинг получается? Я хочу делать всё без вспомогательных средств.
— Увы, не выйдет, — сказал Орочимару. — Ты хочешь стать сильнее, а у организма есть свои пределы. Чтобы ты не скончался ещё до встречи с братом, надо дать телу перейти черту своих возможностей. Стимуляторы только помогут, и в будущем ты уже сам сможешь задействовать резервы своих способностей без допингов.
Саске со временем нехотя выпил всё содержимое контейнера, а потом ещё двух, последний как раз за пару часов до прибытия. Долина Смерти осталась позади и далеко внизу — трое шиноби поднялись на плато северной цепочки гор, до которых обычным людям и даже шиноби, не знающим секретного хода, не добраться. Сначала Орочимару провёл спутников по тоннелю пещеры, закрытой валуном с невидимой печатью. Саннин активировал фуиндзюцу, и на гигантском камне, перекрывавшим вход, появились узором блокирующей печати древние письмена. Глыба провалилась внутрь и сползла вбок так, что все могли по очереди протиснуться внутрь. На своде пещеры была нарисована вторая печать. Орочимару вновь активировал её, и камень подтянуло чакрой обратно, точно его кто-то сдвинул. Нукенины остались в кромешной тьме, но ненадолго — Кабуто зажёг лучину, и Саске увидел, что рядом стоит ящик с заготовленными деревяшками для факелов. Они были здесь потому, что когда-то Орочимару заранее оборудовал для себя удобства, чтобы не единожды возвращаться тем же путём. Кабуто захлопнул крышку и запечатал ящик от сырости.
Тоннель выходил к озеру, находившемуся ниже уровня океана. Взгляд Саске скользнул вверх — от подножия горной цепи к небу. Бурые утёсы казались громадными клыками, торчащими из воды. Раздался всплеск воды — Орочимару схватился за какую-то корягу и потянул её на пологий каменистый берег. К обломку дерева, чудом не сгнившему в воде, была прибита кунаем цепь. Кабуто помог саннину вытащить из озерца достаточно длинный и широкий лист железа. Орочимару активировал на мокром полотне металла печать призыва, и тут же на месте рисунка фуиндзюцу возникла небольшая лодчонка с вёслами — ялик.
Они перебрались на противоположный берег, начинавшийся в подножии горы, на которой располагалось убежище. Ялик снова был запечатан, а второй лист железа утоплен, но с другой стороны. Цепь таким же образом прибили к обломку старого дерева, наполовину спущенного в воду. Вход в убежище находился на верху горы между несколькими каменными столпами. Здание напоминало закрытый склад вооружения, а издалека его можно было принять за маленький храм горных монахов, живших отшельниками, но в общине. На столпе справа виднелась крытая беседка с алтарём, больше похожая на башенку постового наблюдателя. Наружные неприметность и аскетичность обманчивы — внутри горы под этим домом были построены несколько подземных уровней, как и в стране Травы.
Саске обернулся, чтобы посмотреть с высоты птичьего полёта на Долину Смерти, местами не различимую из-за дымки. Солнце ослепительно сияло, отчего Учихе приходилось щуриться до боли в переносице.
— Идём, Саске, сейчас я открою вход. — Орочимару обошёл столп и выявил на камнях печать фуиндзюцу после нескольких пассов руками. Ничего не произошло, хотя он положил ладонь на центральный круг печати.
— Ну и что? — скептически произнёс младший Учиха.
— Это просто звонок в дверь, — объяснил Кабуто. — В такой глуши орать и стучать бессмысленно. Звуки внешнего мира не попадают в убежище и наоборот. Так что нам откроют.
Через пять или семь минут калитка, хитроумно скрытая в широких железных воротах, отворилась. На пороге их встретил альбинос Кагуя Кимимаро, который руководил командой "Четвёрка Звука". Благодаря им Саске удалось бежать из Конохи. Альбинос был самым необычным человеком из всех, кого видел Саске. На лбу Кимимаро алели два круга-пятнышка — признак принадлежности клану Кагуя. Пару прядей жидковатых волос обхватывали красные вертикальные резинки, а причёску пересекала ломаная зигзагообразная линия, выбритая машинкой. Зеленоглазый альбинос всегда пребывал в спокойствии — с его Кеккей-Генкаем это было неудивительно. Он мог манипулировать костями своего скелета, укреплять их, удлинять чакрой и вообще создавать новые, даже вне тела, и это делало его более чем опасным противником для всякого человека.
— Прошу, — сказал Кимимаро, давая гостям пройти внутрь.
Весь домик на поверхности оказался пустым, как положено для отвода глаз. Внутри был ещё один потайной ход, куда их повёл Кимимаро. Лестница уходила вниз под землю — на первый уровень вглубь. Там в общей комнате Кабуто распаковал чемодан, раздавая свитки.
— Саске, твои комплекты одежды, книги, личное оружие, лови, — доктор кинул ему смотанную в синий рулон бумагу. — Вещи Орочимару. — белый валик был отложен на край стола. — Скоропортящиеся продукты, отнеси их в холодильные помещения, Кимимаро.
Шиноби Звука поймал зелёный свиток.
— Хорошо.
— Пожалуй, надо устроить глобальный обед и подкрепиться после суточного путешествия, — сказал Орочимару. — Кабуто, я сейчас отведу Саске в его покои, а потом приду к тебе на кухню.
Саннин взял Учиху за плечо и вывел из комнаты.
* * *
После обеда Орочимару показал ученику всё убежище. Большую его часть занимала тюрьма для подопытных образцов. Занятия опытами над живыми людьми шокировали Саске, но он не стал резко реагировать на это. Заключенными являлись нукенины, обитатели государственных тюрем разных стран, откуда были выкуплены или похищены посредниками Орочимару, люди без определённого места жительства, попросту подобранные с улиц неблагополучных районов нестоличных городов. При всей своей далёкой от закона деятельности, Орочимару заручился поддержкой многих сомнительных личностей, которые могли раскрыть врагам или АНБУ его секреты, но саннин, судя по всему, нашёл способ хранить всё в тайне, выстроив пирамиду доверия наёмникам, в которой каждый слой вовлечённых в дело различался степенью осведомлённости. Те, кому доверялось куда больше знаний, были крепко повязаны с Орочимару либо шантажом, либо взаимовыгодным обменом. Саннин раскрывал лицо только перед обладателями проклятой печати, остальные практически никогда не видели его в глаза. Одни помогали наводить справки обо всём происходящем в пределах мира шиноби, другие поставляли продукты и жертв на опыты, третьи охраняли это убежище.
Стражниками становились те, кто в идеале освоил первый уровень проклятой печати, но доступа ко второму намеренно были лишены саннином. Охрана — самая малочисленная группа помощников после Пятёрки Звука и ученых, ведь овладеть чужеродной чакрой, питающей носителя значительной силой, было не так-то просто.
В тюремных камерах от второго до четвёртого этажа в глубину содержались жертвы опытов, неспособные овладеть даже первым уровнем печати джуин, поставленной Орочимару, но исключения из правил находились. Многие сходили с ума, кто тихо, кто буйно, результат был один — жизнь в четырёх стенах за усиленными фуиндзюцу решётками и дверями. Надсмотрщики следили, чтобы заключенные не вышли из-под контроля. Бунт столь опасных существ, кое-как сохранивших остатки разума, но приобретшие силу джуиндзюцу, попросту неостановим.
На глазах у Саске какой-то тип в серых пижамных шортах и футболке попытался вырваться наружу, действие печати повергло безумца в неконтролируемую ярость. Он рвался и кричал, а решётка из балок прочного сплава не давала ему вырваться на волю. Охранник спешно подбежал и активировал печать внутри комнатки. Фуиндзюцу высвободило мощный электрический заряд на всю камеру. Взбешённый мужчина заорал, но его вопль становился всё тише, наконец, тело свалилось на каменный пол рядом с раскрошенными нарами.
