Так и с другими. На деле, Берри Лиар лишь чудом сохранил себя. Наверное, благодаря тому, о чём рассказывал Дложалло и чем поделился сам командир на Глуши. Ему с младенчества внушали, вдалбливали в голову, что он не ментал. А добавить к тому, что Берри, как и всякий ребёнок, быстро сообразил, что нементалом в его семье быть выгоднее, уютнее — он же оказался всеобщим любимчиком! — командир и не стремился оспорить чужое и, определённо, уважаемое мнение. Хотя мнение большинства нисколько не мешало Берри пользоваться магией, но инстинктивно прятать её, не замечать, не уметь проявлять... Это Берри спасло. А Натин, которая видела себя такой, какая есть, сгубила талант невозвратно.
"Слай?" — "Не уговаривай! Без тебя знаю. Надо это сделать. И сейчас. Но мне страшно, понимаешь?" — "Понимаю... Но ведь ты знаешь свой страх — и это не он..."
Всё так же на ощупь фиалкиец переоделся и спрятал за пазуху книжицу. Никто, кроме любопытного Диньки (да ему как ученику положено) не знал о ней. Это — талисман, что-то вроде дневника, но не о жизни, а об учёбе магии. Юноша называл её заклинателем. По большей части её заполняли детские каракули, ближе к концу шли схемы с краткими примечаниями, а то и вовсе наборы символов. Узнав грамоту, маленький Слай писал везде и всюду, в том числе и в заклинателе — много, пространно, со всеми нужными и не очень подробностями. Но маг рос — записи становились короче, а затем прервались.
Юноша несколько полных оборотов не заглядывал в заклинатель и всё-таки таскал его с собой — на всякий случай. И, видимо, этот случай настал.
Властелин Вселенной осторожно выскользнул из апартаментов. Тихо, тайно. Сейчас главное — не наткнуться на подданных и, пуще того, магов. Уж родичи, даже Релиста, почуют неладное и бросятся к Ремиду, а тот всё поймёт, отговорит, не отпустит...
Иногда Слай остро жалел, что старый маг ему не отец. Иногда — и всё же искренне благодарил судьбу, что у него другой родитель, потому что иначе ему бы пришлось стать таким же... наследником. Нет, Слаю не хотелось этого... этих обязанностей, тревог, печалей. Ответственности наконец. Слай другой, не подходящий.
К счастью комнаты Ниты и Диньки находились недалеко — по пути встретился только робот-уборщик (а как местные хвалились живым обслуживанием!). Пылесосу всё едино — лишь бы не мусор.
Немного потоптавшись у дверей, фиалкиец всё-таки вошёл — Властелину всё дозволено. Узкая прихожая с зеркальной стеной, далее — гостиная. Туда Слай ещё не заглядывал, а сейчас не видел, но знал, Нита смогла превратить комнату в уютное гнёздышко для вечерних посиделок, такое же хорошее, как дома, в родном замке. Наверняка за один день она сумела скрыть технику за яркими тканями, камнем и деревом, превратить бездушный свет в живой, спрятать холодный металл... Пожалуй, телепатка родилась не в своё время. Или не на своей планете.
По бокам двери — дубовые, тоже как дома, но это уже заслуга хозяев, желающих поразить Властелина и его приближённых. Юноша отчего-то двинулся влево, хотя отлично знал, что там спальня Ниты. Так и есть: телепатка разметалась по огромной, как у Слая, кровати с балдахином — волосы невесомым, словно паутинка, серебристо-золотым ковром накрыли обе подушки, лёгкое одеяло слетело на пол. Взгляду открылось облачённое в тонкую шёлковую сорочку тело — фиалкиец беззвучно фыркнул — сорочка перекрутилась, местами задралась. Есть на что посмотреть. Всё это великолепие купалось в таинственном свете ночника — Нита не боялась темноты, но не любила, не принимала ту бестрепетно.
И всё-таки кое-чего ощутимо не хватало. Да пусть его.
Слай крадущейся ласковой кошкой подошёл к телепатке — вообще-то, он уже заметил, так спать ей не свойственно, обычно она сворачивалась калачиком, значит, ей что-то или кто-то снится. Не присаживаясь, фиалкиец наклонился и нежно поцеловал женщину в висок, затем бережно закутал в одеяло — так ей лучше, спокойней.
— Простите, госпожа, — беззвучно шепнули губы. — Так надо.
Укрепить сон магией Слай побоялся — заклинание мог ощутить Динька, а уж пробуждение мальчика в планы Властелина не входило. На краткий миг он даже малодушно решил не наведываться к ребёнку, но вовремя одумался — он и без того бросает ученика, так хотя бы всё сделает честно, без лишней подлости.
У Диньки было темно — хорошо. А теперь не думать и не дышать — в ребёнке соединились великий маг и мощный принимающий, не в нынешнем состоянии тягаться Слаю с обоими. Телепат уловит неприкрытое смятение, маг почувствует магию — нет сил на маскировку и обман, а до полной пустоты ещё далеко. Единственный путь — попытаться слиться с аурой спальни. И ещё следует быть бесшумным... Как трудно! Но необходимо.
Слай осторожно вытянул из-за пазухи книжечку и положил её в изголовье, рядом с щекой Дини — хоть таким сомнительным образом, но долг учителя перед учеником выполнен. Мальчик сможет учиться по заклинателю Слая сам, а потом, возможно, и Ремид ребёнку поможет.
Всё, пора уходить.
"Прощайте. Простите... Кажется, я вас всё-таки люблю".
* * *
Берри не спалось. На душе было кисло, одиноко. Он не понимал, что же ему делать дальше. Он не мог оставаться колонизатором. Он не мог оставаться капитаном "Феникса". Как-то неожиданно резко он понял, что у корабля теперь нет одной важной детали — детали, которая стала неотъемлемой именно с приходом нового капитана. Натин.
И теперь "Феникс" исчез, а его бывший капитан мучился бессонницей в одиночестве.
С тяжким вздохом Берри выбрался в коридор прогуляться и мигом наткнулся на того, с кого всё это началось. Слай выходил из комнат телепатки.
— Ты?!! — звездолётчик рванул фиалкийца за грудки, хорошенько тряханул и прижал к стене.
— Я.
— Что ты, врата побери, у них делал?!!
— Мм-м, что, по-вашему, может делать мужчина в спальне женщины? — нагло ухмыльнулся Слай. И в наказание за глупую ложь магия резким толчком покинула тело и разум, не вся целиком, но очень, очень много. Верно, сейчас не то время, чтобы играть с ревнивцами. Сейчас и времени-то нет... Юноша крутанул запястьями, дёрнул плечами, выскальзывая из жёсткого, но плохого из-за неконтролируемой ярости захвата, и оттолкнул прочь Берри. — Отвалите! От греха!
Бывший капитан и не подумал подчиниться — он с мальчишечьим запалом лез в драку, ничего и никому не доказывающую. И Слай не сдержался.
— Берри!!! — крик и непривычное обращение, а, может, ещё что, приостановили мужчину. — Берри! Прекрати! Слышишь? Хватит! Достаточно изображать идиота!
— Что? Я?
— Явное дело, ты! Я же с самого начала сказал, чего желаю! Ещё на Фиалке. Так какого демона ты требуешь от меня чего-то иного?! И... почему бы тебе хоть чего-нибудь не захотеть от себя! И, наконец, понять, что происходит! Да тебе плевать на МАТ и Большой совет. Тебе плевать, что я провозглашён Властелином Вселенной. Тебе нет дела до того, как я этого добился... — Слай утих, отвёл глаза. — Хотя... может, тебе-то как раз и есть дело... до всего... ты странный, но... Но всё едино — это не более чем отговорки для себя! Не более чем нежелание разобраться с собой! С тем, чего жаждешь именно ты!
— И чего же?
— Берри, протри глаза, а! Даже я знаю, чего от меня хочет Релиста. А ты так ничего не понял? Жуть.
— Сверхновая в борт! Что я должен понять?! Объясни, раз такой умный!
— Неужели ты искренне веришь, что тогда, среди звенек, меня остановила ненависть Натин?!
— Ты всё слышал... — Берри как-то потерянно посмотрел по сторонам, попятился, упёрся спиной в противоположную стену коридора. — Слышал...
— А ты, если с совестью поговорить, сомневался? — удивился фиалкиец. — Так вот, послушай правду. Нита... Натин ошибается. Бесконечно и бесповоротно ошибается. Знаешь, в чём?.. На священную поляну фей, их единственное не только на Фиалке, а вообще во Вселенной кладбище, которое не первый век охраняет мой род, вваливаются какие-то наглые людишки, ставят уродливую железяку и изображают богов... Да я в богов никогда не верил! А тут!.. Берри, что я, по-твоему, должен был сделать? Как мне повелевал долг? И на что толкал меня страх, если позади были враги, а впереди...
Кладбище. Колонизаторы — народ суеверный, среди них считалось плохой приметой находить на новых планетах кладбища и заброшенные алтари... Кладбище. Фиалка встретила их погостом, пусть и не человеческим, другой расы, той самой, которую Берри во все глаза отказывался видеть в недрах Азтона... Кого же ещё называть феями?.. Кладбище...
— Убрал бы осквернителей и помеху в одном лице. Но Натин...
— Да, Натин о том и говорила. Но... ты взрослый и умный, скажи, как ненависть могла меня остановить? По-моему, только подхлестнуть. Я бы уничтожил... но не просто, не только вас, а именно осквернителей. Не мог я тогда думать, не имел времени строить догадки и проверять предположения — я уничтожил бы всех осквернителей. Всех! А это не только десант, те, кто топтал могилы и цветы, а и те, кто его ждал. "Феникс", Берри... Но "Феникс" не для себя старался, а, значит, смерть бы пришла и к тем, кто купил бы Фиалку. Но и они не последнее звено. И... и существовала бы во Вселенной всего одна планета. Одна-единственная... — Слай сглотнул, вытер дрожащей рукой со лба пот — слишком хорошо вдруг представил, что едва не сотворил. — Но кое-что успело защитить мир, остановить меня. Я ощутил любовь. Странную, потаённую, скрытую среди других чувств, такую для них чужеродную, далёкую. Меня как будто чем-то стукнули, когда я её уловил, опутанную странной мешаниной эмоций и ощущений... Стукнули — и я на миг остановился, чтобы прислушаться. Прислушаться к каждому из вас и вовсе не к тому, что лежало на поверхности...
— Любовь? И кого Натин любит?
— Вот уж, откуда мне знать? Спроси у неё сам, — юноша внимательно посмотрел на собеседника. — Берри, я не о ней... Но ты спроси. Только сначала разбей камень своего сердца и глянь, может, там птичка живёт... А теперь прости, мне пора... Но ты спроси!
Фиалкиец бросился прочь. А Берри смотрел и смотрел ему вслед.
— Ты хочешь... Сверхновая! Ты хочешь, чтобы всё опять было по-твоему?! — сквозь зубы выдохнул капитан без корабля, но где-то внутри, в груди что-то заныло. Словно и впрямь затрепетала крылами раненая птица.
* * *
Неясная тревога заставила Денилу проснуться. Ничего необычного, всё нормально.
— Свет, — приказал мальчик по-фиалкийски. Над головой воспарил тёплый огонёк — время, проведённое на Фиалке, заставило если не позабыть о технике, то перестать воспринимать её как нечто естественное и привычное — теперь душой и разумом владела магия.
Налюбовавшись творением, Денила опустил взгляд и увидел заклинатель. Понял.
— Ма-ам! Слай ушёл. Навсегда! Правда ведь! Он не хочет быть Властелином. Он... он... он решил умереть!
Натин влетела в одежду и, держа сына за руку, выбежала из комнат.
— Берри?
Капитан, какой-то помятый, больной, устало посмотрел на женщину.
— Берри, ты видел Слая?
Он пожал плечами и вяло указал в сторону.
— А, — махнула рукой телепатка. — Диня, веди!
— Да, мама.
Берри проводил их тусклым взглядом. Однако что-то внутри уже готовилось завопить корабельной сиреной.
Они нагнали Слая быстро — магия уходила резкими толчками, а расплачивалось тело. Ноги не шли, резало живот, потому юноша то сгибался, то выпрямлялся, словно убаюкивал больные внутренности — со стороны, какая-то марионетка в неумелых руках.
— Слай... Космос! Тебе плохо? — охнула Натин. — Я позову кого-нибудь... Берри!
— Нет! — фиалкиец оттолкнул женщину. Магией не воспользуешься, да и для дальнего переноса не хватало сил... Явное дело, беда в голове — нужно-то мало, но мысли уже не победить, они сильнее веры, а потому даже прочитанное по книге заклинание не поможет. Слай не исчезнет, не сдвинется с места. — От греха, не зовите никого! Они меня остановят.
— Собственно, не это ли нужно? — телепатка, не слушая, уже звала. Легко достучалась до Серрига — кажется, они сработались.
— Нет, — юноша взмахнул рукой, охнул — ментальный канал чуть ли не со звоном разорвался, но бывший майор МАТа проснулся. Инстинкт велел ему разбираться. Надо торопиться.
Перенос невозможен, корабль не угнать — Слай и раньше не был уверен, что справится с управлением, а уж теперь — теперь, когда он хуже обезьяны перед этим кнопками, лампочками, компьютером... Но...
— Диня, — юноша вцепился мальчику в плечо — ребёнок вскрикнул. — Денила, я не причиню тебе вреда, но ты должен — обязан! — мне помочь. Там беда, большая беда, потому что... Я знаю, что её надо остановить сейчас.
— А?
— Долго объяснять... Это накопитель. Это...
— Знаю! — лицо Денилы озарила радостная улыбка. — Правда ведь, я читал.
— Когда? — Слай нахмурился. — Неважно. Его нужно... — юноша задохнулся.
— Поглотить, — подсказал ученик.
— Да. Расскажи потом матери, Берри. А сейчас его нужно поглотить, иначе Вселенной не жить, — фиалкиец поднял глаза на Натин. Из-за поворота выглянул встревоженный капитан — явное дело, он мигом забыл о терзаниях, как только ощутил, что его женщина волнуется, в опасности.
— Нет, сейчас, — отрезала телепатка.
— Ладно, — юноше было плохо, он скорее опирался на Диньку, нежели держал его. — Послание телепатов не фикция, не пустой трёп и страшилки. Я разобрался с ним. Это — беда. Катастрофа! Я чуял её давно, но так и не понял... как и другие маги, потому что никто не мог додуматься до такого. Накопитель. Вкратце — он поглощает магию. Без магии нет жизни — если рядом окажется маг... просто человек, то из него вытекут все силы, а сам он погибнет. Накопитель тянет магию ото всюду, а она — везде. Накопитель — это...
— Чёрная дыра, — хмыкнул Берри.
Слай замялся.
— Верно, накопитель — это что-то, вроде магической чёрной дыры. И чем больше магии он в себя втягивает, тем быстрее берёт новую. Остановить его можно лишь одним способом — поглотить самому, принять в себя его магию, использовать. Магию, которую он уже взял, — по вискам тёк пот. — Помните искорку в пещере морозных улиток? Это тоже был накопитель, но маленький, однако и у него имелись шансы стать таким же, какой обнаружил МАТ... Но для того чтобы принять магию, необходимо обладать соответствующим потенциалом. Иначе накопитель только увеличится. Насколько я оценил его по записям, сейчас существует только два доступных мне мага, силы которых равны накопителю — я и... — Юноша хмыкнул. — О втором лучше забыть.
— Равны? — Денила вспоминал скучный, но неожиданно ставший нужным, интересным, трактат Флу Снаке, тот, который мальчик читал до того, как угодил в замок к Релисте. — Я помню: слабый маг умрёт, увеличив опасность. Я видел: сильный избавит. А равный?
— Тоже избавит.
— А в остальном как? — прищурился ребёнок.
— Пятьдесят на пятьдесят.
— То есть ты примешь магию и умрёшь? А нельзя позвать другого мага?
— Денила! Ты с ума сошёл?! — Слай во все глаза уставился на маленькое то ли чудо, то ли чудовище. — Я назвался Властелином Вселенной и пообещал её защищать. Пора исполнять обещание.
