— И ты сильно расстроился.....
— Не перебивай старших.... Разумеется, расстроился. Такой труп из рук ускользнул. И тогда явил я милость. Лично сам тебя до башни тащил. Представляешь? Дряхлый старик и такого кабана,— Хонв сложил на груди крепкие руки.— Поначалу я положил тебя в сарае, где у меня латники стоят. Скрывать не стану, очень я опасался, что ты переродишься во что-нибудь этакое.... Потом, смотрю, вроде бы все ничего. Вот, сюда тебя перенес....
— Сколько я так лежал?
— Долго. Почти два десятка дней. Повезло тебе Ильм, очень повезло. Со смертью ты обручился. Ну-ну....Не волнуйся так. Все хорошо и уже позади. Знаешь, сколько снегу за это время выпало?
Ильм утвердительно качнул головой.
— Вот и хорошо. А жрать хочешь?
— Хочу.
— Еще лучше.... Ты вот что, — Хонв стал неожиданно серьезным, — у тебя есть повод хорошенько подумать над дальнейшей судьбой.
— Это как?
— Очень просто,— маг вздохнул,— и сложно в то же время. Я пока ты без чувств валялся, немного порылся в тебе. И вот что могу заключить. У тебя есть дар. При должном воспитании и обучении из тебя выйдет неплохой колдун. Я готов взять тебя в ученики. Улови тонкий момент: не в служки, а в ученики.
— В подмастерья?
— Так. Разумеется, хозяйственные работы по-прежнему останутся на тебе. Ты паренек взрослый. Я тебя с ответом торопить не стану. Подумай хорошенько, ибо дважды к своему предложению я не вернусь....
....— Просыпайся,— барон бесцеремонно ткнул Ильма сапогом,— уже рассвет.
Ильм потянулся, насколько позволили веревки и неуклюже поднялся.
Брандо пришел не один. Рядом с ним стояли еще три человека. У каждого за спиной арбалет, на поясе меч. Судя по внешнему виду — доверенные люди из слуг. Никого из молодых людей, кровей более благородных, поблизости не наблюдалось.
Ильм не стал утруждать себя размышлениями на тему клановой солидарности и молча протянул вперед связанные руки. Его жест был истолкован однозначно.
— Развязать,— приказал Брандо,— развязать полностью.
Приказ был исполнен незамедлительно.
Ильм с удовольствием потер запястья и с легкой горечью подумал о том, как порой мало человеку надо для счастья.
-Ты готов?— барон твердо посмотрел ему в глаза
— Да,— Ильму вдруг показалось, что он делает шаг в бездну, но неприятное ощущение нахлынуло на него и почти сразу отступило, уступив место обычному тревожному любопытству. Надо же, столько ломать голову над тем как попасть в заветный склеп, чтобы в результате получить такое.... Смешно и страшно.... Он маг, некромант, а эти люди с легкостью его ведут в запретное место, за ручку как ребенка.
Праведный Зигмунд жил в этих краях около тысячи лет назад. Десять столетий не шутка и за это время реальных фактов из его жизни практически не осталось, зато преданий появилось великое множество. Люди верили в то, что им больше нравилось. Рыбаки чтили подвижника за то, что он вдохновенным чтением писания изгнал из прибрежных вод чудо морское, повадившееся рвать сети. Кузнецы за то, что подвижник указал перстом на богатые залежи руды. Ночные гильдии за то, что якобы Зигмунд до того как встать на путь истинный в юности сам был ловким карманником. Лекари за то, что искусно лечил, солдаты за то, что знал толк в ратном деле. Орден на примере преподобного воспитывал в своих последователях стремление к аскетизму и кротости. Маги в пику своим вечным оппонентам считали его опытным алхимиком и приводили в доказательство некие совершенно замшелые записи, будто бы написанные рукой старца. Даже проститутки жертвовали ему монетки, считая его автором древнего трактата о таинствах любви и носителем неистощимой мужской силы.... Благодаря общим стараниям сквозь толщу веков проступала фигура поистине монументальная. Лет триста назад городской магистрат даже раскошелился на то, чтобы увековечить столь многогранную личность в мраморе. Наняли столичного скульптора, оборудовали мастерскую, но благородным чаяниям городских мужей не суждено было воплотиться в жизнь. Любимец муз и знаток изящных искусств оказался самым обычным мошенником. Получив изрядный куш в качестве задатка, он благополучно и совершенно бесследно исчез. Раздосадованный бургомистр тогда в назидание всем прочим "поганым художникам" приказал каменную заготовку разбить и отправить на верфи в качестве балласта для строящихся кораблей. Лет через сто вторую подобную попытку предприняло руководство магической школы. Мысль была простой. Зигмунд наших кровей человек, и мы покажем всем, как глубоко его чтим. Проект на сей раз оказался гораздо скромнее. Всего лишь бронзовый бюст. При этом справедливости ради надо заметить, что ни в магистрате, ни в магической школе совершенно не представляли, как знаменитый предок выглядел внешне. Однако желание было велико, и вновь поднявшаяся волна энтузиазма погребла под собой одинокие голоса противников бредовой идеи. Дальше все пошло по известному всем пути — хотели как лучше, получилось как всегда. Литейные мастерские гномов заломили несусветную цену. После этого ничего не оставалось, как с надменным видом отвергнуть услуги подгорных мастеров и мобилизовать городские резервы. Местные ремесленники прониклись важностью своей миссии и испортили все, что можно.
Сплав оказался низкого качества (так другого нет!), форма от большой температуры искривилась ( кто ж знал?). В результате получилось нечто, чему и название подходящее придумывать было страшно.... Орден поглядывал свысока просветленным оком на всю эту суету и постепенно приходил к выводу, что одних только ссылок на преподобного в канонических книгах уже не достаточно. Мысль была простая и отнюдь не новая. На лицо попытки, пусть и неудачные (воля Единого) создать кумира. Сие есть откровенная ересь. А не пора ли, братья, окончательно застолбить место под солнцем и правильно расставить акценты? Верховные орденские иерархи благое дело одобрили. Так недалеко от городских укреплений появилась часовня, поименованная в честь знаменитого старца. Еще через пару зим одному деревенскому пастуху случилось откровение. Сам преподобный Зигмунд явился ему знойным летним днем и ласково улыбаясь, увел за собой в глухой овраг, где указал посохом на довольно хорошо сохранившийся скелет. Мужичок, распространяя вокруг себя сивушные пары и фанатичный восторг, сразу же помчался в братство. Так чудесным образом часовня разжилась мощами. По крупным праздникам и в большие торговые дни народ валом валил в тихое лесное урочище, дабы прикоснуться к останкам. Золото и серебро наполняло бездонные копилки, лбы стучали о каменные плиты, звучали искренние просьбы и текли чистые детские слезы. Многие получали облегчение....
Ильм окинул взглядом острую, засыпанную снегом крышу часовни, невысокую колокольню, покосившийся каменный забор. Еще немного и все станет на свои места. Или почти все....
— Идем, некромант, не робей,— покровительственно обронил Брандо,— я бы хотел закончить с этой канителью до полудня.
Ильм не удостоил его ответом. Пускай что хочет, то и говорит. От слов сейчас толку никакого. Все зависит от того, насколько гладко пройдет разговор с мертвецом. Только тогда и будет понятно, как быстро удалось управиться с насущными делами. К обеду или к закату.
Некромант первым пересек аккуратно расчищенный дворик и немного приоткрыл входную дверь. Из часовни пахнуло горячим воском и ладаном.
Ильм заглянул внутрь. Внимательно обозрел длинные ряды образов на стенах, дрожащие огоньки за разноцветными стеклами лампад, свечи на массивных подсвечниках и едва заметный образ Единого в противоположном конце зала. Брат-исповедник, осуществлявший служение в часовне, обнаружился совсем рядом. Служитель культа стоял спиной к некроманту, матово поблескивал лысиной и негромко вел беседу с двумя прихожанами. Немногочисленная паства покорно замерла перед ним с молитвенно сложенными руками и постными лицами. Ильм немного замешкался на пороге, не желая без особой нужды прерывать слово пастыря, и тут же получил чувствительный удар в спину.
— Не стесняйся, проходи,— в голосе барона послышались ироничные нотки,— все будет хорошо....
Ильм еще раз про себя поразился неслыханной дерзости своего нового знакомого и тихо зашел внутрь. Вслед за ним под сумрачные своды проследовали все остальны. Один из охранников тут же постучал сапогами по полу, старательно сбивая с них снег.
Брат-исповедник с недовольным видом обернулся. Некромант опустил глаза в предвкушении долгого, исполненного праведного гнева монолога, но Брандо поспешил опередить хозяина часовни. Он кротко улыбнулся и приложил руку к сердцу.
-Прошу простить этого неотесанного мужлана. Я желаю исповедаться, но смиренно подожду, пока ты, благостный, закончишь все свои дела.
-О чем речь, чадо,— служитель Единого быстро сменил гнев на милость и приторно улыбнулся,— ты пришел как раз вовремя. Я уже закончил свою проповедь. Можешь подойти ко мне и откровенно поведать о смуте душевной....
Брандо в ответ улыбнулся не менее приторно, отчего некромант окончательно утвердился во мнении, что здесь действительно все заранее оговорено. Барон пропустил мимо себя богомольцев, дождался, когда за ними плотно закроется дверь, и только после этого проследовал к указанному месту.
До ушей некроманта донеслись несколько неразборчивых фраз, спокойных, и даже, пожалуй, доброжелательных. После недолгой беседы брат-исповедник тихо звякнул связкой ключей, взял в руки свечу и во главе небольшой процессии проследовал к огороженному резными перилами спуску в подвал. Ильм шел сразу после Брандо, спиной ощущая внимательные взгляды его охранников. Он всячески пытался себя настроить на предстоящее дело. Волнения не было. Предстояло решить вполне стандартную задачу. Все он сделает как надо, а пока следует немного отвлечься. Хотя бы на ступени под ногами. А что, хорошие ступени... Мраморные. Немалых денег стоят.... Да леший со ступенями.... Как??? Скажите на милость как, этот Брандо смог договориться с храмовниками о таком святотатстве? Это же надо! Привести с собой на территорию Ордена некроманта и прямо на этой территории пожелать поднять покойника. Ситуация ни в какие ворота не лезет. На самом деле их сейчас должны вести не в склеп, а прямиком на костер....
Дверь в склеп выглядела сурово и внушительно. Создавалось ощущение, будто единственной ее задачей было не допустить проникновения неупокоенных обитателей подземелья в мир живых. Ильм с уважением оглядел тщательно начищенные до блеска железные детали и заклепки, украшавшие дверной фасад, и перевел взгляд на согнувшегося над замком благостного брата. Пытка неизвестностью тяготила его все больше. Очень хотелось поскорее оказаться в склепе и начать работу.
Некромант покосился на Брандо.
Барон со скучающим видом изучал сутулую спину храмовника. Ни тени волнения на лице, только холеные пальцы тихонько постукивают по начищенной до блеска металлической рукояти трости. Поди, разбери от беспокойства это, или просто такая привычка.... Кстати, трость очень похожа
на облегченный одноручный боевой молот. Таким в голове дырку прорубить большого труда не составит.
Замок звонко щелкнул, и дверь бесшумно отползла в сторону.
— Далее я с вами не пойду,— храмовник чуть-чуть склонил голову исключительно перед Брандо,— дверь за вами прикрою, запирать не стану. Когда закончите свои дела, найдете меня наверху.
— Премного благодарен, благостный. Надеюсь, мы будем испытывать твое терпение не долго.
— Я буду молиться за вас.
— Это лишним не будет.... Идем, чародей. Держи свечку. Пойдешь первым, будешь мне дорогу освещать. Мне колченогому по этим лестницам одна мука лазить.... Шишки на лбу набивать очень не хочется.
Некромант равнодушно пожал плечами, взял свечу и пошел вперед. Лукавит Брандо, ой лукавит. Хромает он немного, с эти не поспоришь, но на беспомощного инвалида никак не похож....
Еще пара десятков ступеней вниз и чуткий нос некроманта уловил едва заметный запах тлена. Как говориться, добро пожаловать в мир мертвых.
Ильм поднял свечу над головой и прошелся по залу, прислушиваясь к гулкому стуку собственных шагов. Дрожащий желтый свет выхватывал из темноты стены, сложенные из грубо обработанных камней, длинные ряды каменных гробов, поставленных прямо на пол. Похоже, на приличные постаменты у древнего рода средств не хватило. Спасибо, что не поскупились и выбили на каждой крышке имя усопшего и его титулы. Ага, а вот и последний приют Кейта.....
Ильм коснулся рукой холодного камня.
— Мы на месте, барон.
— Студено здесь,— недовольно повел плечами Брандо.
— Зато сухо.
— Мне показалось, некромант, что вон там, на стенах висят светильники. Не гоже нам с одно свечкой время здесь коротать...
— Сейчас посмотрю.
— Я жду.
Ильм по очереди обошел тронутые ржавчиной железные подсвечники. Огарки на них присутствовали, и вскоре в склепе стало заметно светлее. Брандо удовлетворенно крякнул, скинул с плеча плащ, постелил его на ближайший саркофаг и с выжидательным видом присел. Сопровождающие его лица рассредоточились так, чтобы не загораживать друг другу мишень. В роли мишени само собой выступал некромант.
— Я могу начинать?— Ильм вопросительно посмотрел на своего нового работодателя.
— Да.
— Верни мне магию.
— Она уже при тебе, проверь. Наруч полностью меня слушается. Только не вздумай глупости делать. Нам ничего не будет, а ты погибнешь.
Ильм скрипнул зубами и проверил запас энергии. Все было в полном порядке. Эх, приложить бы эту компанию огненным шаром.... Но нельзя.... Слишком невыгодная ситуация. С какой стороны ни посмотри.
Брандо повелительно прищелкнул пальцами.
Один из его сопровождающих покинул свое место и поднес Ильму небольшой мешочек. Ильм удивился, но виду не показал. Он просто остался стоять неподвижно.
Охранник с совершенно невозмутимым видом развязал подаяние и извлек оттуда большой кусок мела и горсть свечей.
— Это для работы,— пояснил Брандо,— бери, пользуйся.
— Благодарю. Сейчас я попрошу без надобности не перемещаться по склепу. Буду ставить щит.
Ильм быстро и размашисто начертил на стенах руны защиты, не удержался и покосился на своих конвоиров. Удивительно, но за ним наблюдали с самым обычным человеческим интересом. Без всякой надменности и спеси.
Некромант ухмыльнулся про себя и прочитал стих активации.
Воздух загудел, задрожал и начал светиться.
— Ох,— немного побледнел барон,— это....
Договорить он не успел. Гудение прервалось и по стенам, полу и потолку побежала причудливая вязь красноватых линий. В склепе стало еще светлей.
— Контур готов,— Ильм обернулся к Брандо,— можно начинать.
— Защита надежна?
— Я поставил двойное усиление. Никто ничего не заметит.
— Тогда начинай.
— Я могу задавать свои вопросы?
— Задавай. Я послушаю и если надо, задам свои,— барон сложил руки на животе и всем своим видом показал, что готов милостиво ждать.
