Вокруг — тишина. Лишь хрустит под ногами жухлая трава. День встает над Островом, спокойный и ясный. А за четыре тысячи километров отсюда...
В огне, дыму и грохоте взлетают на воздух артиллерийские склады. Со свистом и жужжанием разлетаются осколки мин и снарядов. Сея окрест ужас и смерть. Бедствие не остановить ничем. Пожары и взрывы продлятся еще много дней.
На военных аэродромах пылают цистерны с горючим. Ангары, вместе с укрытыми в них стратегическими бомбардировщиками — цветом авиации Эгваль, превращены в груды раскаленных обломков.
На пятачке в один квадратный километр, на расстоянии, недоступном для малочисленной авиации Острова, находились в полной готовности, 10000 танков. Массивные, грозные боевые машины, выстроенные в идеальном порядке. Больше там ничего нет. Почва дымится, изрытая и перепаханная. Грандиозный свалка металлолома. Прежде чем его собрать, надо дождаться, когда остынут потоки расплавленного металла...
ИЛУ — импульсный линейный ускоритель.
Попросту — электромагнитная пушка.
Еще короче — рельсотрон.
На обратном пути команданте мрачно молчал, глядя на пейзаж за окном вагона. Его спутники тоже деликатно помалкивали. Лишь когда они очутились в саду, окружавшем Дворец правительства — шедевр архитектурного минимализма, команданте очнулся от грустных дум.
— Вы дадите мне, Киано, четверть часа? Забрать свои вещи из кабинета.
— Ваш кабинет останется при вас. Вы — мой третий заместитель, после Полины и Астера. Я займу апартаменты Наоми.
Команданте хотел было возмутиться, да что толку? Минули времена, когда Одиссей Гор был фаворитом Хозяйки и говорил от ее имени. Да, и где теперь Наоми?
— Мы потеряли ее из виду в Норденке, — ответила на невысказанный вопрос Полина. — Анита занимается розыском. Надеюсь, ничего плохого не случилось. Иначе мы бы уже знали.
"Она хотела сказать: "Я бы уже знала", но не стала подчеркивать свой ментальный дар", — понял Одиссей. Его мысли вновь вернулись к Киано. Надо всё же спросить... И он решился.
— Ответьте, Киано! На вашем дурацком мандате...
— Это — подлинный документ. Фактически — это не бумага, а ткань. Попробуйте подделать вплетенные в нее золотые нити и стереоскопический гербовый знак.
— Верю. Текст написан от руки, мне хорошо знаком почерк. Так вот, на вашем подлинном дурацком документе стоит дата, из которой следует, что в момент его составления вам было... э-э, гм...
— Семь лет. Записано при мне, и запечатано, с должным напутствием. Я мог бы рассказать, как это было, но не стану распинаться перед таким бесчувственным болваном, как вы.
— Нелепость какая-то! Кто решал, когда... время придет?
— Я. Сам себе отвечал: настал ли урочный час? И, не лучше ли забыть обо всём, и жить спокойно? Ожидая, что всё разрешится само собой. Ведь время — лучший говночист. Однажды этот Геракл отворит воды, и вычистит наши авгиевы конюшни. Но, как бы вместе с дерьмом не снесло и пейзаж.
— Неужели, все эти годы вы провели в феерических фантазиях об ожидающей вас необыкновенной судьбе? Свято верили, что странное распоряжение сохраняет силу?
— Мои фантазии вас не касаются. А документ, конечно же, действителен. Поймите: устройство власти на Острове подчиняется четырем правилам. Всё решает один человек. Он — равнозначен богу, критика в его адрес — недопустима. Слова его — превыше закона. Все люди — слуги его... Так что, будьте любезны, подчинитесь.
— Что за чушь?!
— Это — правда. Взяв в свои руки власть, вы ничего в ее устройстве не поменяли. Следовательно, признаёте сложившиеся правила игры. По-прежнему, Верховный координатор никем не избирается. Возникает, как чертик из табакерки, и залезает на трон. Дважды претенденты, (сперва Наоми, потом вы), захватили власть силой. На третий — обеспечено юридически законное преемство.
— Которое вы, опять же, подкрепили силой, друг мой заклятый! Иначе я бы затолкал эту филькину грамоту вам в глотку. Или в другое место. Ведь то была просто шутка усталой, избалованной, развращенной непомерной властью женщины! Лишенная радости материнства, она задумала и себя потешить, и маленького знакомца своего позабавить, ободрить. Разве нет?!
Он замолчал, сообразив, что на самом деле осыпает упреками не эксцентричного ученого, а своего заместителя, Полину Ждан. Без нее переворот Киано не удался бы. Осторожно покосился на Полину, ожидая резкой и нервной отповеди. Но Полина лишь насмешливо выпятила нижнюю губу. Предоставив Киано продолжать дискуссию. Тот не преминул этим воспользоваться.
— Вы, команданте, неверно поняли ситуацию!
— То есть?..
— Много лет назад Наоми приказала перестроить центр города. Новая планировка такова, что Двор Хозяйки практически невозможно защищать. Атака десятка танков, да пары сотен солдат — и... амба. Правитель — на коленях, с поднятыми руками. Наоми (иногда!) умела видеть далеко. По сути, это она силой заставила вас выполнить ее волю.
ВЕРХОВНЫЙ КООРДИНАТОР ОСТРОВА. РАСПОРЯЖЕНИЕ.
Настоящим я слагаю с себя все свои полномочия, и передаю их Жеому Салгейру Киано. Документ вступает в силу с момента обнародования.
Naomy Vartan
12 зевса 1369 года
2. ПРЕСТУПЛЕНИЕ ДОКТОРА ГАЯРА
— Файлы получены, — сказал Сонгер.
Астер пожал плечами.
— Ив переслал мне компромат на ГИН раньше, чем вам. Вы... так — запасной вариант.
Они обменялись злыми взглядами.
— Я попросил бы... — начал Сонгер.
— А я попросил бы вас заткнуться! Это вы всё испортили! Если бы не путались у меня под ногами... и не втянули в наши дела свою сомнительную знакомую... То Наоми осталась бы здесь! В безопасности и покое.
Лора решила вмешаться.
— Ладно, Айвен, не орите. Размахались... после драки. Нойс сейчас в Норденке, да?
— Мы пока не знаем, где... Нойс упрятали.
Под словечком "мы" Астер подразумевал не здесь присутствующих, а главарей Острова, в число которых входил и сам.
За окном столовой, в доме Боргезе, на северной половине горизонта громоздились темные тучи. Под порывами ветра раскачивались ветви деревьев на противоположной стороне улицы. Развеяло и взметнуло через забор кучу палой листвы.
А сквозь неплотно прикрытую дверь в гостиную пробивался луч света. На южной стороне по-прежнему небо было чистым и ярко светило солнце.
Астер нарушил повисшее за столом угрюмое молчание:
— Новые владельцы Гаяровского института связаны с тайной преступной группировкой. Очень жесткая и жестокая структура. Дисциплина, кодекс чести, символика. Работают по крупному. Оттого на дело выходят редко. Но, уж если берутся за что-то... Легендарное ограбление "золотого поезда" в Эгваль сорок лет назад — они обтяпали.
И, с язвительной улыбкой, продолжил:
— Я могу перечислить десятки дел, которые приписывают этим разбойникам. Головная боль двух поколений сыщиков. В наши дни, банда активно легализуются. Обычная история. Преступники становятся неотличимы от порядочных людей. Но, покров тайны остается. Личность их руководителя до сих пор не установлена.
— Сакратиф! — перебил Сонгер. — Его зовут Сакратиф! Личный знак: буква "S", изображенная, как зеркальная "Z".
Лора встрепенулась, чуть не опрокинув недопитый бокал вина. С трудом согнала усмешку с лица. Сонгер удивленно уставился на нее.
— Чего хихикаете?!
— Добавлю подробностей! Этот ваш преступный король — смельчак, не суеверный, без предрассудков. Очень умный и осторожный, раз за столько лет не раскрыли его псевдоним. Это — не настоящее имя, уж поверьте.
Она с удовольствием наблюдала за удивленным Сонгером. Не каждый день доводится посадить в лужу гения журналистики. Потом сжалилась:
— Сакратиф — персонаж старинного авантюрного романа! Чистопородный злодей, в конце погибает. Человек, решивший взять себе его имя, во-первых: начитан, значит, не дурак. Во-вторых... ну, дальше вы поняли.
— Да, — согласился Астер. — Он жесток, и ценит в себе это качество, раз взял заведомо злодейское погонялово. Не верит в карму имени. Или — фаталист.
— То есть, при случае, дорого продаст свою жизнь, — задумчиво протянул Сонгер.
— Не чужд романтики? — загадала Лора. — Нет бы, назваться без затей: Хмырь, Сопля или, наоборот, Красавчик... Но, ему захотелось странного, загадочного.
Астер подвел итог.
— Учтите долгий, в десятилетия, преступный путь. Получаем психологический портрет. Умный, хитрый, жестокий старик. Миз Лорианна отметила возможную чувствительность его натуры. Обычно, такая черта характера сопрягается со склонностью к мучительству.
— Так он, по вашему, еще и садист... — поежился Сонгер.
— Не исключено. Всегда предполагаю худшее.
— Я, обычно, тоже. Но, уж больно мрачный образ вы нарисовали.
— Во всяком случае, на милосердие этого господина я бы не рассчитывал. Призываю к осторожности. Не надо соваться в ГИН с расспросами: "Братцы, а не Сакратиф ли вас купил?"
Обед продолжился в молчании. Расправившись со вторым, Астер отодвинул тарелку с куском пирога, допил вино, аккуратно промокнул губы салфеткой. Встал.
— Я — по делам. Вернусь, возможно, завтра.
Не давая никому опомниться, добавил:
— Миз Лорианна, присматривайте, пожалуйста, за этим молодым человеком, до моего возвращения. А вы, — он обернулся к Сонгеру, — защищайте миз Лорианну от разных неприятностей, которые, надеюсь, не случатся.
Дверь за ним захлопнулась. Лора и Сонгер переглянулись. Журналист пожал плечами.
— Как-то неожиданно... Что за срочности?
Ничего ему не ответив, Лора стремглав сорвалась с места, и ринулась вслед за Астером. Она успела, у входной двери, ежась от порывов ветра, увидеть, как через открытые ворота выезжает дедулькин джип. За рулем был Стас. Астер, на заднем сиденье, торопливо застегивал куртку. Выглядел он, как человек, захваченный внезапным и неотложным делом.
Орать: "Постойте-погодите, что-что спрошу!" — было поздно. Чертыхнувшись, озябшая Лора повернулась, чтобы юркнуть обратно. И нос к носу столкнулась с Сонгером.
— Вы оба с ума посходили?! — выпалил он.
— Вы тоже хороши, Мишель. Я вас просила мчаться за мной сломя голову?
Она не знала, как рассказать о своей догадке. Сонгер знает Астера лишь как видного современного политика. Ему невдомек, что Астер — из племени Мафусаила; или как там звали того сказочного деда? Доктор Гаяр сделал сказку чудовищно невероятной былью. Но она не может выдать Михаилу Сонгеру эту тайну! Раз сам Гаяр-Астер не поделился с ним ею. Наверное, потому что Сонгер — журналист, профессиональное трепло. Лора, в душе, признавала, что сам факт Ренессанса надо держать в секрете. Ею владело предчувствие, что разглашение тайны приведет к беде.
— В общем... Мишель... я подумала...
— Что? О чем?
— Что наш друг едет в Норденк. Он мог бы и меня подбросить... Я давно не виделась с Арсением.
— Нормальный мужик приехал бы сам. Вот, как я, например, — возразил Сонгер. — И, вообще, врете вы всё.
— Вру, — беспомощно призналась Лора. — Отстаньте от меня.
— Давно чую, что с Айвеном что-то не так, — процедил Сонгер, но от дальнейших расспросов воздержался. Еще один порыв ветра заставил обоих отступить в сени. Сонгер захлопнул дверь, и тут же, снаружи в нее дробно застучал град.
— Что творится, а? Пойдемте, Лора.
— Я Стаса подожду. Он скоро вернется. Не думаете же вы, что этот тарантас довезет их до Норденка?
Сонгер не успел ответить, как за окном сверкнуло, грянул оглушительный раскат грома. Вслед за этим в дверь с силой заколотили снаружи. Лора сняла щеколду, дверь распахнулась. Стас, в плащ-палатке, фыркая и отплевываясь, ввалился внутрь.
— Застрял в квартале отсюда! Что-то с зажиганием! Хорошо, Айвена успел подбросить. Вы когда-нибудь видели посадку на шоссе, и взлет реактивного самолета?
Удивленный Сонгер помог Стасу снять плащ, с которого ручьями стекала вода. А тот простодушно пояснил:
— Маленький, двухмоторный. Шоссе перекрыли заранее. Айвен — большая шишка. Хотел бы я быть таким...
Хмыкнул, удивляясь себе: что за глупость сморозил? Его жизнь могла быть более счастливой, но не стоит жалеть о несбывшемся. Рядом с ним Лора. И этот дельный парень. Здесь, дома — ждет любящая жена. И трое детей... не родных, но от этого они не становятся менее близки. Зелла Иомен, так же, как Лора, зовет его дедушкой. А те смешные мальчик и девочка — наставником. Грех жаловаться и желать большего.
Внутренняя дверь скрипнула, пропуская Геда и Тенар. Легки на помине. Даже не сказал, а просто подумал. И, вот они!
Улыбнулся, почесывая мокрую бороденку.
— Идемте, дети мои...
Взлет был крут и, как догадывался Астер, реально опасен. Он — единственный пассажир в маленьком салоне, спеленатый в кресле страховочными ремнями, мог полагаться лишь на мастерство пилота. И на святую Деву Марию.
Закрыл глаза, выровнял дыхание. Некстати вспомнилось: всевластная Хозяйка Острова до дрожи в коленях боялась летать самолетами. Печально усмехнулся. Это — воспоминание не о пережитом, а о прочитанном. Свою прошлую жизнь он выучил по книге. "Записки доктора Рона Гаяра". Почтенный док был предусмотрительным человеком. Оставил, так сказать, напутствие.
Меж тем самолет набрал высоту. Пейзаж внизу скрылся за облачным покровом. Грозовой фронт становился всё выше. Темные провалы между тучами озарялись вспышками молний. Словно великан-невидимка играючи чиркал зажигалкой.
Астер поежился. Очевидно, пилот решил миновать грозу поверху. Оставалось ждать, что произойдет раньше. Они перепрыгнут через грозу, или встретятся с ней? К середине второго часа полета зарницы исчезли. Облака редели, меж ними просвечивало море.
Когда он проснулся, то не сразу сообразил: снилось ли ему что-то? Понял, что да, но сон уже забылся, оставив чувство острой тревоги. За иллюминатором виднелось бетонное поле военного аэродрома. Ранний вечер. Чистое небо. Ни следа непогоды.
Астера встречали. Открытый автомобиль, шофер и двое офицеров эльберо.
— Срочная встреча с Верховным Координатором! — отрывисто бросил Астер.
— Он примет вас немедленно, — ответил один из эльберовцев. Оставшиеся полчаса пути прошли в молчании.
Шагая по коридору Дворца правительства, в сопровождении той же строгой парочки, Астер старался собраться с мыслями. Разговор предстоит важный. Почувствовал, как его аккуратно придержали за локоть.
— Не сюда. Прямо.
Это его удивило. В чем дело? Одиссей Гор переехал в новый кабинет? Еще большее изумление испытал, оказавшись перед дверями давно покинутых апартаментов Наоми. Двое удивительно юных пажа отсалютовали почти забытым на Острове приветствием. Створки двери разъехались в стороны.
— Какого черта?! — воскликнул Астер, встретив искрящийся весельем взгляд моложавого мужчины. Тот привольно развалился в кресле, отодвинув его подальше от стола. Так же, как Астер, он был жгучим брюнетом. В отличие от аккуратно подстриженного вице-координатора, самозванец оказался лохматым и кудрявым. Астер не выдержал.
