Еще одна воображаемая последовательность будущей эволюции такова — обретение разума, выход в космос, активная галактическая деятельность в виде путешествий, торговли, иногда — войн, затем постепенное удаление от дел с мирным проживанием около красных карликов. В конце такие разумы ждет переход в слабо связанное с реальностью трансцендентное состояние вблизи белых карликов, а далее — нейтронных звезд с малым магнитным полем. Большинство кислорододышащих рас соседствующих ближних галактик проходят этим путем, объединяясь перед вторым переходом. Объединение с другими порядками разума (водорододышащими, машинными, квантовыми) происходит при переходе в "черные дыры" с результирующим появлением чистого разума (Дэвид Брин "Небесные просторы"). А что такое чистый разум, автор никак не подсказывает. Похожий переход наиболее развитых цивилизаций в "трансцендентное" состоянием Иэн Бэнкс называл сублимацией (цикл "Культура"). Некоторые фантасты предпочитают термин "сингулярность" (Чарлз Стросс "Небо сингулярности"). Антропоцентричное переложение человеческой жизни и некоторых верований на многочисленные цивилизации, будущее которых нам трудно даже вообразить из-за собственного короткого опыта.
РЕГРЕСС, ЗАСТОЙ
Несмотря на оптимизм по поводу будущего развития человечества, фантасты понимают, что как на Земле, так и в экзопланетных колониях возможны варианты регрессировавших культур, пришедших к этому добровольно или под давлением внешних обстоятельств. Здесь авторы, не особо затрудняясь, также переносят на новую почву условия, знакомые им по прошлому или нынешнему состоянию нашей планеты, с внесением необходимых, по их мнению, дополнений. В свое время достаточно популярными были описания циклического развития цивилизации на Земле и в космосе (Брайан Олдисс "Галактики как песчинки", Джеймс Блиш "Век лета", Гордон Диксон "Опасность — человек", серия "Основание" Айзека Азимова). При этом возможен ее временный упадок до технологически примитивного состояния либо даже недоступности машинной технологии для основной части населения. Чарлз Стросс распространяет это явление на всю ось времени ("Палимпсест"). Определенный технологический регресс был бы, например, неизбежен вследствие маловероятного отхода населения от потребительского образа жизни и его оттока в небольшие сельские коммуны с угасанием крупных городов (Пол Андерсон "Последние из могикан"). К застою и последующему регрессу способны привести также искусственное предохранение общества от рисков (Айзек Азимов "Конец Вечности") или непрестанное изъятие из него пытливых, не согласных с существующим положением людей (Роберт Шекли "Цивилизация статуса"). К такому же результату может прийти человеческое общество на Земле в результате изобилия энергии, возможности ее превращения в материю, эффективной передачи материи, долгожительства людей путем перерождения к молодым телам записанных разумов, постоянного оттока в космос неудовлетворенных индивидов (Пол Андерсон "Звездный зверь"). Схожую точку зрения высказывал Джек Чалкер в серии романов "Колодец душ", изобразивший древнейшую расу марковиан, примерно тем же способом достигших вершин материального благополучия и на своем опыте убедившихся, что "стагнация - неизбежный конечный результат любой материальной утопии". Камешек в огород безудержного потребительства.
Паоло Бачигалупи описал возможный сценарий разрушения крупных городов и возврата к животной тяге в результате истощения запасов нефти при тотальном отказе от ядерной энергии. Вынужденная замена большинства машин усовершенствованными животными, в том числе для аккумулирования механической энергии, заметно повышает потребность в кормах с неизбежным переходом к производству высокопродуктивных генноинженерных сельскохозяйственных культур. Поэтому место монструозных энергетических компаний займут биотехнологические агрокорпорации, поддерживающие свои монопольные доходы путем стерилизации фуражного и продовольственного зерна и заражения вредителями полей конкурентов (""Заводная"", "Специалист по калориям"). Подобные последствия, от которых зависит благополучие большей части людей, могут привести к бедствиям, голоду, войнам, эпидемиям, болезненному сокращению численности до отвечающих имеющимся ресурсам размеров, упадку технологий до уровня XIX века. Республиканская форма правления сохранится, но многократно переизбираемый президент станет фактическим диктатором. Его власть будут поддерживать насаждаемый консерватизм, официально одобренные церкви, цензура, запрет дарвинизма и эйнштейнианства, преследование вольнодумства (Роберт Уилсон "Рождественская история"). В нынешней России большую часть из этого можно наблюдать уже сейчас, в пока еще продолжающуюся эпоху нефти и газа. Многосрочный президент-автократ потихоньку склоняется к той или иной форме постоянного правления, черносотенный консерватизм уже в ходу, дарвинизм и эйнштейнианство пока еще терпят, но уже постепенно накидывают узду в виде преподавания религиозных норм в школах, навязывания теологических кафедр в вузах и неприятия критического мышления. Выверенная с научной точки зрения программа "Очевидное — невероятное" и другая пропаганда науки на телевидении исчезли, их место заняли восхваление властей, демонстрация государственного насилия, мутные политизированные ток-шоу, псевдобитвы самозваных неучей-экстрасенсов и православные проповеди в угоду власти. Принимаются законы об ограничении критики этой власти, о регулировании интернета с возможным отключением от общепланетной сети, что означает запрещенную Конституцией цензуру и удушение свободного доступа к информации, а через некоторое время — гарантированную отсталость и деградацию. Человеческое общество будущего мало чем отличается от настоящего, главным приоритетом в нем остается удовлетворение индивидуальных потребностей растущего населения, ради чего расходуются невозобновляемые природные ресурсы с увеличивающимся загрязнением окружающей среды. Помощь галактической сети машин фон Неймана, соорудивших на Земле транспортный портал с выходом к цепочке не затронутых цивилизацией экзопланет, не исправляет положение и лишь ускоряет уничтожение земной биосферы. Итогом становится вынужденное рассеяние человечества по иным мирам уже через несколько тысяч лет (Роберт Уилсон "Ось", "Вихрь"). Вполне вероятный вариант, если поддерживать имеющиеся тенденции и не менять приоритеты. Вымышленный город-государство Малайсия многие тысячи лет искусственно удерживается на средневековом уровне путем изъятия любых технических и социальных новинок, способных изменить жизнь людей и чем-то обеспокоить власть правящих кругов (Брайан Олдисс "Малайсийский гобелен"). Подобный случай вряд ли возможен из-за неизбежного и достаточно быстрого проигрыша в конкуренции с прогрессирующими соседями. Это возражение учел Артур Кларк при рассмотрении схожей консервации части человечества в изолированном, самообеспечиваемом, полностью автоматизированном и управляемом компьютерами городе будущей Земли, где все население записано в электронном виде в банках памяти. В каждый момент лишь его небольшая часть является воплощенной в здоровую и красивую телесную форму в разных сочетаниях персон, чтобы обеспечить разнообразие впечатлений. Основные занятия — общение, искусство, изучение и перестройка города, участие в сагах виртуальной реальности. Люди живут долго, после накопления усталости от жизни возвращаются в те же банки памяти для электронного сна и ожидания последующего воплощения. Машины обеспечивают им почти все, что можно вообразить, за исключением впечатанного в сознания людей запрета на выход из города. Создатели города все же предусмотрели крайне редкое появление уникумов, на которых этот запрет не действует и которые могут добраться до другой общины оставшихся на планете людей, в свое время выбравших короткую жизнь с совершенствованием разума и его возможностей рядом с природой. Неизменное параллельное существование продолжалось миллиард лет до тех пор, пока очередной воплощенный уникум не справился со всеми препятствиями двух общин и не стимулировал их знакомство с подлинной историей, которая была частью забыта, а частью намеренно искажена. В результате обе общины, преодолевая супердолгий застой, начинают взаимодействовать с неизбежным взаимным обогащением, будущим объединением и попытками установить связь с когда-то ушедшим к другим галактикам большинством людей ("Город и звезды"). Все-таки миллиард лет — срок, намного превышающий всю историю человечества, начиная с его возникновения, и думать, что за это время оно почти не изменится, кроме возможности электронной записи, перевоплощения и телепатических способностей, было бы слишком самонадеянно (Артур Кларк "Конец детства", серия "Космическая Одиссея", Пол Андерсон "Патруль времени"). Скорей поверишь в превращение людей в иные виды с совершенно другими целями (Пол Андерсон "Генезис", Роберт Силверберг "Сын человеческий", Клиффорд Симак "Магистраль вечности").
Будущие регресс и застой могут проистекать из подчинения Земли более мощной галактической цивилизации, не заинтересованной в конкуренции (Стивен Бакстер "По ту сторону времени"). Угроза уничтожения жизни на Земле во всеуничтожающей войне заставила передать практически все управление на планете в руки мощной компьютерной системы, запрограммированной на сохранение человечества всеми доступными средствами. Ради достижения поставленной цели система разработала и создала транспортные средства, позволившие большей части населения улететь к другим планетам. Оставшуюся на Земле меньшую часть принудительно вернули к средневековому образу жизни, чтобы устранить возможность развития технологий, способных достичь опасного уровня. Сторонников такого пути преследуют и подвергают принудительной чистке памяти с формированием мозговых темплетов, обеспечивающих их последующее послушание (тетралогия "Кольца Повелителя" Джека Чалкера). Компьютер, управляющий жизнью населенных миров, обеспечивает ее мирное застойное течение при неслыханно высоком благосостоянии ценой насильственного устранения гениев и результатов их труда, которые могут повредить стабильности, пусть даже обещают прогресс в будущем (Роджер Желязны "Ангел, темный ангел"). Не желают верить люди в мудрость компьютеров, включая совсем умных будущих, а может быть, правильно оценивают их возможности, исходя из современных автоматических систем, нацеленных больше на поддержание привычного положения, нежели на рискованное обучение и прогресс.
Усредненная динамика экспансии не исключает возникновение полуизолированных экзопланетных колоний, надолго консервирующих полуфеодальные отношения, иногда с примесью рабовладения. Такие колонии могут появиться, например, на базе эмигрировавших корпораций, чье руководство не желает терять власть в ходе будущего социального и экономического развития (сага Питера Гамильтона о Содружестве, "Дремлющая Бездна"). Изолированная экзопланетная колония деградировала до средневекового уровня времен Испанской Армады и сэра Френсиса Дрейка (Пол Андерсон "Самое долгое плавание"). Распад галактической империи приводит к отпадению окраинных миров, вооруженным столкновениям в борьбе за сокращающиеся ресурсы между противостоящими группами населения, разрушению сложной технологической инфраструктуры столичной планеты. Впоследствии она становится малонаселенным сельскохозяйственным миром, продающим соседям свою продукцию и материал когда-то закрывавших всю поверхность металлических куполов (Айзек Азимов "Основание и империя", "Второе Основание"). Вполне обычная судьба технологически развитой цивилизации, социальное устройство которой заметно отстает от достигнутого уровня техники и не эволюционирует в этом отношении, что только углубляет противоречия между людьми. В чем-то с этой ситуацией схож случай централизованно управлявшейся Гегемонии, которая распалась на множество независимых миров в результате уничтожения объединяющей их сети мгновенных перемещений (Дэн Симмонс "Падение Гипериона", "Эндимион"). Первыми признаками намечающегося регресса могут служить отказ от ряда достижений цивилизации, например, от использования логики, от применения денег (Клиффорд Симак "Магистраль вечности"), снижение роли стимулов развития, а затем полная их утрата (Пол Андерсон "Звездный зверь"). Предельный случай антитехнологического регресса — идеализированная полудикая община Джека Уильямсона в романе "Прикосновение гуманоидов". Она не представляет интереса даже для гуманоидных машин, стремящихся подчинить себе людей ради гипертрофированно преувеличенной заботы о них.
Почти случайно открытая планета Корбиккан населена гуманоидами с крайне медленно прогрессирующей цивилизацией, причиной чего видится стабильная численность ее населения (Джек Макдевит "Омега"). Идеализированный пример статичной цивилизации галактов рассматривал Роберт Силверберг в романе "Через миллиард лет". Высшие, Мирт Корп Ахм, добившись в чем-то совершенства, в дальнейшем его не меняли. Это помогло им существовать, медленно развиваясь, а затем деградируя, свыше миллиарда лет. Люди со своими инопланетными союзниками застали оставшихся немногих Высших, подобно растениям доживающих свой век внутри созданной ими в родной планетной системе сферы Дайсона в устройствах для продления жизни, обслуживаемых созданными ими роботами. Такая судьба перекликается с приведенным в рассказе Рэя Бредбери "Путешествие во времени" тезисом Арнольда Тойнби: "любая группа, любой народ, любой мир, которые не бегут во всю прыть к будущему, обречены стать прахом в могиле прошлого". С ними согласен Джеймс Блиш, изобразивший застывшие в своем развитии цивилизации галактов: "...Не стабильность, а способность к изменениям — благо!" ("Сердце звездного мира"). Полный технологический регресс опасен также возможностью исчезновения всей цивилизации в случае внешней вооруженной агрессии (Брайан Олдисс "Градгродд"). На этом фоне человечество в среднем кажется более динамичным, хотя гарантировать сохранение тех же темпов развития на столь длительные сроки, конечно же, нельзя. Можно привести как положительные, так и противоположные примеры. Большинству современных развитых стран Земли вполне достаточно умеренных темпов роста. После длительного периода пренебрежительного отношения к передовому опыту и провальных социалистических экспериментов Китай усвоил необходимые уроки и добился впечатляющих успехов в перестройке экономики на рыночные рельсы за счет расширенного сотрудничества с технологически более передовыми государствами. В течение нескольких десятилетий он сохраняет необычайно высокие темпы экономического роста и повышает уровень жизни своего огромного населения. Россия пробует путь потакания сохранившимся от Советского Союза имперским амбициям, противостояния с Западом, усиливающейся изоляции с разрывом налаженных связей, вызванной этими причинами экономической стагнации и, как результат, беднеющего населения. Это прямой результат давнишней милитаризации общества и попыток военно-промышленного комплекса контролировать преобладающую долю ресурсов и диктовать свою волю остальному населению.
