— Нет...— прошептала Оля. -Кто-нибудь, помогите!
Часть 3
Сверкнула изумрудная вспышка, за ней еще одна, сопровождаемые резким свистом. Оба солдата упали как подкошенные, сорвавшись с узкого трапа и унеслись в белоснежную пелену.
'Не может быть!' Оля узнала этот голос, не могла не узнать. Она обернулась, вглядываясь в небо.
— Красть — это нарушение Закона. А нарушение закона — грех. Ты знаешь, какое наказание положено за это — ранг секунда. Но ведь ты даже не клавирец, и никогда им не станешь.
Неясная тень мелькнула в белом тумане, а затем появилась снова, уже с другой стороны, и, наконец, Оля увидела его. Конечно, айс был бесполезен здесь, так близко от Сильмистриума. Его пилот поступил так же, как и они раньше. Дельтаплан медленно подлетел и остановился в нескольких метрах над кораблем.
— Эли! Ты...но как...— Оля осеклась. В первые мгновения она совершенно забыла, в каких обстоятельствах был совершен их побег, и что ему предшествовало.
Изумрудные глаза повернулись к ней, но улыбка, всегда игравшая в уголках губ клавирца, их не коснулась. 'Эли все еще под принуждением',— поняла она. И отчего-то стало страшно. Оказаться в этот момент между двумя такими людьми как Эли Медиана и Адаль Минно — хуже не придумаешь. Он смотрел на нее безо всякого выражения несколько мгновений. Лишь на миг в них проснулось узнавание, Эли закрыл глаза, словно борясь с чем-то внутри себя, но когда открыл — взгляд снова стал пустым.
— Ты еще хуже, чем он. С тобой разберусь позже,— бросил он, и больше не уделял Оле внимания.
— Эли, не надо!— выкрикнул Никола,— просто останови его. Он хочет забрать девочек.
— Дурак!— прикрикнула Оля на брата. — Не видишь, что Эли стал таким же, как и все они.
— Такой же...— повторил ее брат,— Я видел, на что он способен во время поединка.
— Эли? Сын Магистра Северины?— Лагааз пристальнее всмотрелся в фигуру на парящем дельтаплане.— Он изменился.
Первый миг растерянности прошел и Адаль Минно не собирался терять время зря. Выбросив вперед руку, генерал приказал:
— Сбейте его, я приказываю, сейчас же, потом будет поздно.
Шесть рук вскинули оружие одновременно.
— Уже слишком поздно,— улыбаясь ответил Эли.
Что он сделал, Оля не поняла, казалось, только несколько быстрых маневров на дельтаплане, повернув крылья таким образом, что отразил выстрелы обратно. И это при том, что сама машина не могла сдвинуться с места, лишенная питающего потока ветра. Но как?! Словно веерами... И тут Оля вспомнила, что Эли называл себя мастером восходящего консонанса. Даже без оружия, он оказался способен на многое, словно предсказывая траекторию полета зарядов.
— Нет, пожалуйста! — подбежав к краю площадки, София раскинула руки. — Не стреляйте, вы мучаете его, ему больно, очень больно,— разрыдавшись, она упала на колени. Светлена обняла ее за плечи, прижавшись к сестре. Пять фигур словно надломленные тростинки рухнули с трапа. Каждый отраженный заряд нашел свою цель. Адаль Минно схватился за раненую руку.
— Не бойтесь,— Эли повернулся к девочкам,— я не позволю причинить вред ему и вам.
Адаль Минно оттолкнул руку пытавшегося поддержать его первого помощника.
— Мне не нужна помощь, скорее, поднимай трап, кретин. Мы не можем сражаться здесь,— генерал застонал, схватив за ворот офицера, потерявшего дар речи от только что произошедшего.— Приказываю закрыть люк.
— Но... как же, мы улетим без ключа?
Приставив пистолет к груди мужчины, генерал яростно закричал:
— И без тебя, если не заткнешься. Проклятая Мемория, я не могу... не могу даже руки поднять на него.
— Его?
— Он сын Магистра, дурак!
Оля, воспользовавшись замешательством, бросилась к девочкам, отведя их подальше от края. София была близка к потере сознания.
— Я просила, его. Просила только, чтобы он не убивал Эли... Но в следующий раз он не послушается,— глотая слезы твердила она.— Но Эли ведь хороший, он просто устал, ведь устал от всего? — шептала она, уткнувшись лицом в живот Оли.
— Да, просто устал,— успокоила ее девушка. И вновь с тревогой вгляделась в небо. Никола обнял Светлену.
— Ты не можешь спорить с тем, что вложила в тебя Мемория,— понял Эли.— Но ты хочешь скрыться. Это не поможет,— равнодушно сказал он, разворачивая дельтаплан.
— Я не способен убить тебя, но их всех — могу. Если они не достанутся мне, то не попадут и к Магистру,— голос Адаля Минно, искаженный болью, заметался среди тумана, начавшего окутывать корабль.
— Я так не думаю,— тихо ответил Эли. Концы крыльев дельтаплана начали светиться изумрудным оттенком.
— Он вновь готовится стрелять! — воскликнула Оля. Но она увидела, что сквозь туман и по правому борту 'найфа' замерцали, разгораясь электрические арбалеты. 'Они собрались устроить настоящее сражение прямо здесь?!' — в панике поняла Оля.
— Строенными залпами, огонь на поражение цели! -выкрикнул Адаль Минно, по прежнему стоя как на мостике на вершине трапа.
— Ты ни за что не попадешь,— улыбнулся Эли.
Но хотя выстрел прошел мимо него, ударная волна достигла площадки. Оля только начала поворачиваться к Николе, чтобы предупредить его. Показалось, словно каменная стена обрушилась на девушку со всего размаху. Как смогла, она укрыла Софию, а затем резкая боль пронзила спину. Какое-то время она не видела ни брата, ни Лагааза, ни Эли. Ни корабля Адаля — вообще ничего, кроме красного марева, застилавшего глаза.
— Как ты смеешь, как ты посмел! Они мои... — кажется, Эли хотел сказать что-то совсем другое. Но потом, сжав голову, резко выпрямился. И голос стал ровным и безжизненным.— Нарушившим Закон — смерть, — три светящиеся изумрудом точки на крылья дельтаплана соединились тонкими линиями в одну, и из нее вырвался луч. И одновременно арбалеты выпустили разряды.
'Лазер...'— успела подумать Оля. Где-то посередине луч рассыпался веером и встретил залпы противника. Край площадки срезало словно ножом, от поверхности дохнуло нестерпимым жаром. И в тот же миг Оля услышала звук, которого не было раньше никогда. Не тот гул, что она помнила в первый раз. А словно гнев самого неба зазвучал в нем. За спиной нестерпимо полыхнуло, Сильмистриум заискрился всеми цветами радуги, а затем нечто ярче солнца вырвалось из его глубин и устремилось туда, где были дельтаплан и корабль.
— Эли! — закричала Оля, а потом все потонуло в вое восьми ветров.
Часть 4
Прошло довольно много времени, прежде, чем она осмелилась открыть глаза. Взгляд несколько секунд просто скользил по молочно-белой пелене, в которой все еще плавали радужные переливы. Пелене, в которой ничего не было. Ни Эли, ни предателя-генерала. Оля помнила, как их выстрелы прозвучали одновременно, а затем... этот ветер.
— Эли? Что с ним?
На девушку пытливо смотрели София со Светленой. Она отвела взгляд, покачав головой.
— Он не мог выжить после такого.
София всхлипнула и потерла глаза.
— Я пыталась сказать ему, но он не слушал меня. Ему было очень больно, и он не мог больше выносить эту боль.
— Вы не виноваты,— Оля начала гладить девочек по головам, пытаясь успокоить.
— Что... это было? -к ним прихрамывая подходил Лагааз. Нагнувшись, он поднял брошенный кошелек. Пальцы его сжали ткань, и лицо прояснилось.— Они все здесь, все еще здесь.
— Такое чувство, будто по мне проехалась скала,— с другой стороны подошел Никола. — Эй, смотрите! — внезапно он указал за спину сестры.
— Ничего не вижу,— ответила девушка, скривившись и потерла голову. Похоже, она ударилась сильнее, чем думала. Окружающее на несколько мгновений повело в сторону.
— Наши айсы,— пояснил Никола.
— Исчезли!— встрепенулась Оля.— Что же теперь?
— Это все мы виноваты. Если бы смогли остановить его,— София переглянулась со Светленой.
— Нет, нет, что вы, вы ни в чем не виноваты. Наверное, ему,— Оля скользнула взглядом вверх по песочным часам,— действительно было очень плохо, и он не знал, как еще спасти нас всех. Ничего не поделаешь,— она пожала плечами.
Никола уселся, скрестив ноги.
— Похоже, мы своими глазами увидим, как меняется мир, только это представление будет последним. Эй! — парень схватился за горящую щеку. Оля сердито потерла ладонь.
— Что еще за разговоры? Мы не умрем, если ты об этом. Выберемся, как-нибудь. Ведь с нами девочки. А известно, что ключ должен быть рядом с Сильмистриумом, тогда все начнется. Если будут живыми они, значит и нам ничего не грозит.
— Может, тогда приступим к делу? — придется начинать все сначала.— Лагааз высыпал на ладонь печати, сортируя их.
Часть 5
— Нет, это не помогло,— Галина хлопнула руками по поверхности стола, в отчаянии глядя на экран. — Нас все еще тянет вниз. Слишком поздно.
— Это совсем не то же самое, что потерять флот в битве,— покачал головой Наразмат, глядя как один за другим исчезают корабли их флота в сверкающе-солнечном мареве.
— Не расстраивайтесь, ваше величество,— донесся голос Мишаля из переговорного устройства.— Флоту Клавира приходится не лучше. Взгляните сами.
— Мишаль, где ты? — Галина бросилась к экрану, стремясь рассмотреть среди круживших над Морем Безмятежности флаеров и планеров один.
— Ваше величество, меня трогает такая забота, но со мной все в порядке. У нас оставалось еще с десяток планеров. Каждый взял на борт четверых.
— Четверых? Это слишком много.
— Не волнуйтесь, зато мы сумели спасти всех.
— Но как же остальные? На кораблях Данамир практически все флаеры были брошены в бой.
— Кажется, остались еще модули. Они должны были их использовать,— Мишаль что-то прикинул.
— Но все равно, это слишком мало,— упрямо мотнула головой Галина.— Слишком мало. Я не знаю, скольких мы потеряли здесь, и ничего не известно о судьбе сражающихся.
— Связь поддерживать невозможно на расстоянии больше десяти миль, вы же понимаете.
— Да, да, конечно,— безнадежно произнесла Галина.
— Но у нас есть преимущество, они же не знают о тех модификациях, которыми я снабдил корабли,— ободрил ее Мишаль.
— Конечно, спасибо.
— В следующий раз, когда мы с вами свяжемся, я доложу о победе нашего флота! — весело сказал клавирец.
— Да, Мишаль, буду ждать,— тихо отзывалась Галина. Связь прервалась, но она не оборачивалась к Наразмату.
— Почему вы ему не сказали?— спросил командующий.
— Что бы это дало? Если он узнает, что на флагмане нет флаеров и планеров, он попытается сделать невозможное. Лучше, чтобы это произошло как можно позже.
— Движение почти незаметно,— отвернулся от экрана Наразмат.
— Но нас все еще тянет вниз.
— Вы уже не верите, что те, кого мы отправили, найдут Сильмистриум?
— Верю, -Галина прикрыла глаза, -это единственное, что нам остается — только ждать.
Часть 6
— Командующий, мы рассчитали все параметры нашего движения, и выяснили, что если ничего не изменится, через двадцать минут, тридцать семь секунд корабли авангарда соприкоснутся с поверхностью Моря...
— Довольно,— Растиус поднял руку,— это мне и так известно. Нахмурившись, септимий взглянул на обзорный экран, где один за другим неуправляемые падали в гигантский вихрь корабли флота мятежников.
'Решимости этой новой императрице не занимать и в жестокости она не уступает самой Северине. Но все же она не Северина и вряд ли желает полной гибели всего флота только ради того, чтобы что-то доказать. Значит...— мысли с лихорадочной поспешностью закружились в голове Растиуса.— Значит, она чего-то ждет. Но чего же? Выходит все же...— оставалось сделать неутешительный вывод. Он кивнул сам себе,— она не может вырваться из ужасного притяжения Моря Безмятежности, но надеется, что скоро исчезнет само Море. Но успеют ли ее посланцы найти Сильмистриум или генерал доберется до него раньше?'
— Командующий, какие будут приказы? — к нему подошел подчиненный.— Какие распоряжения дала Магистр?
— Она отдала приказ...
'Ничего не изменится,— решил Растиус,— если передать ее точные слова, фактически являющиеся смертным приговором нам всем. Конечно, ослушаться я не могу, пока не могу. Умереть ради октавиана — Мемория вкладывает этот девиз, эту цель в ум каждого клавирца, и это их священный долг перед Клавиром и домом Восточного ветра. Но... если чуть изменить его смысл — как умереть, каждый решает сам...'
— Сколько кораблей у нас осталось? — наконец спросил Растиус, чуть повернув голову.
— Секунду...— подчиненный быстро сверился с наручным терминалом.— Снежинка потеряла пять лучей.
— Значит осталось еще три,— кивнул командующий.— Это еще пятьдесят шесть кораблей. Что айсы?
Офицер покачал головой.
— Связь по прежнему не восстанавливается.
— Бессмысленное сражение. Нам следовало действовать иначе. Но теперь уже поздно.— Растиус на миг задумался.— Магистр Северина приказала уничтожить флот противника.
— Но... мы находимся гораздо ниже их, на целых два витка спирали воронки,— на бесстрастном лице его помощника редко проскальзывало столь удивленное выражение. Но Растиус не мог позволить даже капле сомнений зародиться в их головах.
— Мы сможем остановить движение на время, достаточное, чтобы подпустить их к себе. — Приказываю, все потоки обратить в лимитированные, цепи замкнуть,— Растиус был уверен, что именно таким способом корабли флота противника сумели продолжить движение. Он насчитал по крайней мере еще тридцать судов, остальные грудами бесполезного металлолома уже скользили к центру воронки далеко внизу. Командующий был уверен, что большую часть энергии теперь тратилась у них на то, чтобы просто удержаться в воздухе, а это означало, что боевой мощи у противника практически нет.— Если удержаться на месте достаточно долго, чтобы подпустить корабли Сансиона на расстояние выстрела электрической дугой или ультразвуком, это будет не сложнее, чем стрелять по тренировочным целям на учении. Мы не позволим флоту Сансиона покинуть Море Безмятежности.
— Но как же, вы уверены, что именно таким был приказ Магистра? Она не могла...
'Проклятие' Надо быть осторожнее. Одно неверное слово и найдется рука, которая не задумываясь выпустит разряд мне в спину'.
— Да, мы будем ждать их здесь.
— На то, чтобы отдать приказ нужно время, связь работает теперь только в цепном режиме.
— Ну так предавайте,— нетерпеливо бросил Растиус. Заложив руки за спину, он отвернулся от помощника. — Мы будем ждать здесь. Они уверены, что мы столь же беспомощны.
Подняв взгляд еще выше, Растиус нашел множество сверкающих точек — флаеры и планеры, на которых спаслись экипажи большей части кораблей противника. Они не смогут помешать. Скорее всего, каждый и так перегружен. Ведь если они эвакуировали большую часть людей, каждый такой флаер или планер принял по крайней мере трех человек. По одному модулю на два корабля, каждый из которых мог вместить еще пять человек.
Лишь только когда Растиус услышал короткое: 'Слушаюсь', позволил себе ослабить хватку на рукояти пистолета и опустить руку. Если Магистр хотела наказать его за то первое поражение, остальной флот не должен разделять его. Судьба самого Растиуса была предрешена, если он вернется в Клавир, но... каждый сам решает, где ему умереть, и если Гранмир станет свидетелем его смерти, пусть так. Но цену заплатит не он.
