Поморщившись, девушка метнула нож в столб, поддерживавший кухонный навес. Глухо звякнув, клинок отлетел в сторону.
Приёмная дочь бывшего начальника уезда сурово посмотрела на служанку, испуганно втянувшую голову в плечи.
Фыркнув, Платина несколько раз подбросила второй нож, привыкая к его тяжести, и метнула во всё тот же столб. На сей раз лезвие послушно вошло в древесину.
Настроение Ии сразу улучшилось, а Охэку облегчённо перевела дух.
— Ты узнала, как умер господин Самадзо? — спросила беглая преступница, подходя к навесу и поднимая валявшийся в траве нож.
— Да, госпожа, — солидно кивнула собеседница. — Отец сказал, что его нашли мёртвым. Слуга забеспокоился, что господин долго не просыпается, пришёл посмотреть, а он уже умер.
— Я слышала, такая смерть — благословение Вечного неба, — осторожно проговорила девушка.
— Так господина Самадзо все любили и уважали за мудрость и доброту, — подтвердила служанка.
"Теперь понятно, почему карта с деньгами так и осталась в тайнике, — догадалась Ия. — Наверное, он хотел сам передать их Хваро, а управителю просто ничего не успел сказать".
Следующие пару дней она провела как в санатории.
Утром слуги приносили с кухни курицу или немного мяса, к которому Платина добавляла собственноручно пойманную рыбу.
Но так долго, как в первый раз, на озере она больше не пропадала.
Потом шла на стрельбище. А однажды, когда возвращалась оттуда, заглянула на хозяйственный двор, посмотрела на каменную конюшню, птичник, свинарник, но встретив недовольного управителя, ещё издали поклонилась ему и поспешила ретироваться.
После обеда читала, учила стихи, метала ножи, пыталась вышивать и болтала с Охэку. Настроение портили только мысли о неумолимом приближение возвращения Хваро. Но девушка старалась думать об этом как можно меньше.
Солнце нещадно палило с самого утра, а к полудню жара сделалась совершенно невыносимой. Даже на стрельбище, стоя в тени, Платина успела пропотеть.
Закончив тренировку раньше обычного, она вернулась в Дом за озером и приказала служанке собрать всё необходимое для купания.
Пытаясь увильнуть от этого, Охэку заявила, что не успела приготовить суп.
Однако приёмная дочь бывшего начальника уезда осталась непреклонна.
— Потом сваришь. Я подожду.
Несчастной служанке осталось только скорбно вздыхать в ответ на подобное самодурство хозяйки и выполнять приказание.
Обмахиваясь бумажным веером, она озадаченно поглядывала на счастливо смеющуюся в воде Ию.
— И как только это у вас получается, госпожа?
— А ты попробуй, — предложила Платина. — В такую жару искупаться — самое милое дело. Сразу и сил, и здоровья прибавляется.
— Нет, нет, госпожа, — натянуто засмеялась собеседница. — Вдруг увидит кто? Ещё родителям скажут.
— Как хочешь, — пожала плечами беглая преступница и нырнула с открытыми глазами.
Вода оказалась довольно прозрачной. Во всяком случае, она смогла хорошо рассмотреть покрытое водорослями и какими-то затопленными корягами дно.
Оказавшись на поверхности, девушка сделала небольшой круг, а когда поплыла назад, увидела, как Охэку, сбросив плетёные из соломы сандалии и серые носочки, сидит на краю мостков, болтая в воде ногами.
Пребывавшей в самом благодушном расположении духа Ие вдруг отчаянно захотелось похулиганить.
Задержав дыхание, она нырнула и, проплыв метров десять, легонько схватила служанку за пятку. Вот только вместо того чтобы отпрыгнуть назад, с визгом поджимая ноги, простолюдинка подалась вперёд, не удержалась на причале и с воплем рухнула прямо на приёмную дочь бывшего начальника уезда. Рванувшись в сторону, та едва избежала удара о дно.
Несмотря на то, что вода в этом месте не доходила ей до плеч, Охэку, не переставая визжать, не смогла встать на ноги, погрузившись в озеро с головой.
"Захлебнётся же, дура!" — зло подумала Платина и, подскочив к служанке, подхватила её под мышки, рывком выпрямив в полный рост.
Дрожа, как перфоратор, сипя и отплёвываясь, она смотрела на хозяйку расширенными от ужаса, ничего невидящими глазами.
Мысленно костеря себя последними словами за неудачную шутку, Ия схватила Охэку за плечи и, тряхнув, рявкнула:
— Что с тобой?!
— Г-г-г-г-госпожа? — пролепетала перепуганная до смерти собеседница. — Это вы? А м-м-меня водяной дух за ногу схватил.
— Это я была, а не дух, — поморщилась пришелица из иного мира. — Пошутить хотела, прости.
— П-п-пожалуйста не надо так больше шутить, — восстанавливая дыхание, жалобно попросила несчастная простолюдинка.
— Не буду, — заверила Платина, успев многократно пожалеть о своей, как ей казалось, вполне безобидной проказе. — Вылезай давай.
Вот только сие оказалось проще сказать, чем сделать. То ли из-за пережитого стресса, то ли в силу врождённой неуклюжести, служанка никак не могла вскарабкаться на причал, то и дело сваливаясь в воду.
"Вот же-ж!" — привычно выругалась одними губами Ия, присела, погрузившись с головой, обхватила ноги Охэку под колени и рывком встала.
Коротко, но пронзительно взвизгнув, та однако быстро сообразила и, навалившись животом на гладко струганные доски, смогла забраться на причал.
Облегчённо переведя дух, Платина доплыла до лодки с навесом, но прежде чем проскользнуть под нависшую простынь, машинально огляделась.
Метрах в ста на берегу возбуждённо переговаривались две дамы средних лет в поношенных шёлковых платьях.
"Да и плевать! — фыркнула девушка про себя, забираясь в лодку. — Если и насплетничают Хваро, что я купалась, скажу, что было очень жарко, вот и не удержалась. Даже если и поругает, ничего страшного. Надо привыкать к семейным разборкам".
При мысли о скором возвращении хозяина замка настроение ещё сильнее испортилось.
Кляня себя за глупость, Ия быстро переоделась в сухое.
— Вам помочь, госпожа? — дрожащим голосом предложила служанка.
Представив, как они обе мокрые будут толкаться в этой тесноте, приёмная дочь бывшего начальника уезда огрызнулась:
— Сама справлюсь!
Кое-как облачившись в платье, она вышла на причал и посмотрела на посиневшую, дрожащую Охэку.
— Ты что, замёрзла? — удивилась Платина, поскольку жара так и не спала, а в раскалённом воздухе всё сильнее сгущалась духота.
— Немножко, госпожа, — обхватив себя за плечи, пробормотала собеседница.
— Ну так иди домой и переоденься, — предложила Ия. — Я тут сама всё уберу. И извини, что так получилось. Я не хотела.
— Не нужно, госпожа, — энергично замотала головой служанка. — Я сейчас согреюсь.
Вспомнив, что аборигены всегда казались ей крепче и закалённее соотечественников, пришелица из иного мира только пожала плечами.
Тем не менее, когда они вернулись в Дом за озером, девушка, чувствуя свою вину, взяла из шкафчика сухую одежду и вынесла во внутренний двор, где Охэку развешивала сушиться её "купальный костюм".
— Вот, — строго сказала хозяйка. — Переоденься, а то заболеешь.
— Что вы, госпожа! — отшатнулась служанка. — Это же шёлк. Я не могу.
Вспомнив, что по здешним законам простолюдинам запрещено его носить, беглая преступница скривилась, как от зубной боли.
— Да кто тебя здесь увидит?!
— А вдруг почтенная Яира придёт? — вопросом на вопрос ответила собеседница.
— Ну, хотя бы нижнее бельё поменяй, — пошла на попятную Платина. — Или иди домой переодеваться!
Последнее предложение Охэку явно не понравилось, и, с поклоном взяв вещи, она направилась в кладовку.
После полудня вдруг подул прохладный ветерок, а на востоке показался край плотной тёмно-синей тучи, постепенно наползавшей на прозрачную голубизну небосвода.
Судя по всему, приближалась гроза.
Поскольку погода все дни стояла сухая и тёплая, то печь не топили, предпочитая готовить на открытом очаге. Поэтому, с тревогой поглядывая на темнеющее небо, приёмная дочь бывшего начальника уезда приказала служанке поторопиться с ужином и даже оказала ей посильную помощь, порезав редиску и лук.
Убрав всё, что можно, под крышу, ели в кабинете. При этом Охэку категорически отказалась садиться за стол, расположившись прямо на полу.
Ужасающий треск, сопровождавшийся ослепительным светом, напугал обеих.
Но если пришелица из иного мира только выругалась от неожиданности, то местная простолюдинка, выронив чашку с рисом и сжавшись в комочек, закрыла руками лицо.
Резкий порыв ветра швырнул крупные капли в натянутую на окнах бумагу. Тревожно зашелестели кроны вишен. Дождь загрохотал по черепице дробью сумасшедшего барабанщика.
Даже в комнате язычок пламени масляного светильника заметался, отзываясь на просочившийся сквозь какие-то щели ветер.
Шум стоял такой, что Платина даже не пыталась говорить. Побушевав немного, стихия начала успокаиваться. Молнии всё ещё сверкали, но гром постепенно удалялся. Опомнившаяся служанка собрала с пола рассыпанный рис и тут же его съела.
— Иди спать, — криво усмехнулась Ия, допивая остывший чай. — Чего ещё делать в такую погоду?
Словно подтверждая её слова, снаружи вновь сверкнуло, и послышались басовитые раскаты.
— Госпожа, — дрожа всем телом, попросила Охэку, становясь на колени, — позвольте мне тут остаться. Я одна очень боюсь. Я вас не побеспокою.
— Ты бы хоть одеяло с подушкой принесла, — посоветовала Платина. — А то холодно.
— Да, госпожа! — обрадовалась собеседница, бодро вскакивая на ноги. — Я сейчас. Я вот тут у двери лягу.
— У двери не надо, — проворчала девушка. — Там дует.
— Слушаюсь, госпожа, — коротко поклонившись, служанка выскочила из комнаты. Из двери пахнуло холодом и сыростью.
Когда она вернулась, прижимая к груди тощий свёрток, приёмная дочь бывшего начальника уезда ещё раз указала ей на место, после чего запалила крошечную лампадку в фарфоровом стаканчике, чтобы было от чего быстро "спичку" зажечь, и ушла в спальню.
Проснулась она словно от толчка. В монотонный стук капель по крыше вплетался какой-то посторонний, подозрительный звук.
Окончательно придя в себя, Ия ясно разобрала то ли стон, то ли плачь. Соскользнула с кровати, сразу обратила внимание, каким холодным вдруг сделался пол.
Поморщившись, девушка тихонько вышла в кабинет, остановившись за ширмой, прикрывавшей вход в спальню.
Прерывисто вздохнув, служанка чем-то зашуршала, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Заглянув в щель, Платина увидела, что Охэку сидит на полу, закутавшись в одеяло, и тихо стонет, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Ты чего это? — негромко спросила девушка, выходя из-за ширмы.
— Х-х-холодно, госпожа, — стуча зубами, ответила собеседница.
Платина поёжилась. Ну да, в одном нижнем белье действительно неуютно, но чтобы вот так дрожать...
Прежде чем служанка успела отстраниться, Ия подошла и положила ладонь ей на лоб.
— Да у тебя температура! — охнула пришелица из иного мира, от волнения произнеся последнее слово по-русски, но тут же поправившись: — Жар! Всё-таки простудилась! Говорила я тебе: сбегай домой, переоденься в сухое!
Продолжая ворчать, она достала из выдвижного ящичка "спичку", запалила её от лампадки и зажгла масляный фонарь.
Лицо простолюдинки покраснело, глаза лихорадочно блестели.
— Тебе к лекарю надо, — озабоченно проговорила девушка, с тревогой прислушиваясь к шуму от молотивших по крыше капель.
Тащиться в главную башню по такой погоде ну очень не хотелось.
— Нет, госпожа, не надо, прошу вас! — внезапно вскричала служанка, рухнув на колени и ткнувшись лбом в пол. — Добрая, благородная госпожа, не отсылайте меня!
— Да ты чего?! — возмущённо фыркнула Платина. — Я сама схожу к управителю...
— Нет, благородная госпожа! — не дав ей закончить, взмолилась собеседница, глухо ткнувшись лбом в лакированные доски. — Добрая, благородная госпожа, не говорите никому, пожалуйста! Умоляю вас! Я поправлюсь, обязательно поправлюсь. Утром всё будет хорошо.
— Какое там "хорошо", — передразнила её девушка. — С таким-то жаром.
— Я смогу вам служить, госпожа, — не слушая, тараторила Охэку, не поднимая головы. — Вот увидите, утром я буду служить вам, как раньше. Только не говорите никому, что я заболела!
— Да почему?! — раздражённо рявкнула Ия.
— Потому что меня прогонят, а вам найдут другую служанку! — выпрямившись, но оставаясь на коленях, простолюдинка подняла на неё умоляющий взгляд. — А господин мне за службу вам богатое приданое обещал. Как же я без него мужа найду?
Платина совершенно растерялась. Видя состояние Охэку, она понимала, что та серьёзно больна, а оставлять её без сколько-нибудь квалифицированной медицинской помощи крайне рискованно.
Но девчонка так просила, буквально умоляла сохранить её недуг в тайне, что приёмная дочь бывшего начальника уезда заколебалась. Ей даже стало жалко простолюдинку. Похоже, та считает служение любовнице барона своим единственным шансом изменить жизнь к лучшему.
Ия поняла, что ни в коем случае не осуждает подобное желание. Имелся у неё и чисто практический расчёт. Если она окажет Охэку столь серьёзную услугу, то в дальнейшем может надеяться на ответную любезность с её стороны.
Пришелица из иного мира понимала, что для дальнейшего выживания ей нужны люди, которым она могла бы доверять. Так почему бы этой простолюдинке не стать таким человеком?
Ехидная память тут же напомнила о предательстве Оки.
"А что хорошего я для неё сделала? — спросила себя Платина, тут же ответив на свой вопрос: — Помогла сбежать от рабства! И только. Дальше я ей уже стала не нужна. Наоборот, беглая приёмная дочь государственного преступника только добавляла крестьянский девчонке проблем. А Охэку связывает со мной своё будущее. По крайней мере, ближайшее. Тут две большие разницы".
Поскольку разум и чувства пришли в согласие, Ия наклонилась и взяла служанку за плечи.
— Вставай, я никому ничего не скажу.
— Спасибо, добрая, благородная госпожа, — сквозь слёзы пролепетала собеседница, с трудом поднимаясь на ноги.
— Но ты должна меня слушаться, — строго сказала Платина, поправляя одеяло у неё на плечах.
— Всё для вас сделаю, благородная госпожа! — Охэку вновь попыталась упасть на колени. — Жизни не пожалею!
— Тогда пойдём, — приёмная дочь бывшего начальника уезда прервала её словоблудие и повела за ширму. — С таким жаром нельзя спать на полу.
Не обращая внимание на бессвязный лепет служанки, хозяйка сдвинула своё одеяло с подушкой на край кровати, освобождая место для больной, и приказала:
— Ложись!
— Я не могу, госпожа, — замотала головой собеседница.
— Ты обещала меня слушаться, — напомнила девушка. — Или я сейчас же иду в главную башню к господину Каямо.
Вздыхая и всхлипывая, Охэку осторожно прилегла на постель. Прикрыв её ещё и своим одеялом, Ия тронула кончиками пальцев горячий лоб.
"Не меньше тридцати восьми", — предположила Платина, лихорадочно размышляя над тем, что же ей делать дальше?
В своём мире она для начала дала бы больной жаропонижающего, потом противовирусного, а там надо смотреть. Если лучше не станет, то стоит вызвать врача.
