Русский хан

Я снял печатку и отдал безопаснику. Он положил ее на выемку в передней части анализатора, затем нажал на пару кнопок.

— Анализатор — многофункциональный аппарат, теперь Вашу печатку может одеть только наследник из рода Романовых. Кстати, о наследниках — у всех потомков Романовых рождалось по одному мальчику, ну девочки по-разному. Так что в будущем никакой борьбы за трон — нет конкуренции. И последнее — прививка атлантов продлевает жизнь, человек живет среднем двести пятьдесят — триста лет.

— Да уж. — Я только головой покрутил.

— Теперь перейдем к делу.

Стас достал из небольшого рюкзачка, висевшего до сей поры за спиной, обыкновенный обрезок доски. Правда, на одной стороне был изображен нейтральный пейзаж. Безопасник нажал на один из углов — доска раскрылась на две половинки. Одна представляла собой экран, вторая — клавиатуру. Затем, неуловимым жестом фокусника, из того же рюкзачка извлек круглый шлем, явно не из металла. Потом целый час вдалбливал инструкцию пользования сей хренью. Напоследок озадачил Станислава своей насущной проблемой.

— Скажи, Стас, нет ли у тебя синтезатора драгметаллов? Со златом, серебром здесь напряженка, а мои задумки требуют огромных расходов.

Базопасник ошалело уставился на меня, потом хлопнул себя по лбу:

— Ну, конечно, как я мог забыть, смотри и запоминай.

Ноутбук имел функции синтезатора. Потомки в научно-техническом плане далеко продвинулись вперед.

— Станислав, а как там в будущем?

— Насколько я понимаю, никто не строит коммунизм?

Безопасник хохотнул.

— В нашей реальности, слава Богу, до большевистской революции не дошли. Ленин погиб в 1905 году — застрелили пограничники при переходе финской границы. Сталин скончался от ранения в голову при попытке ограбления почтовой кареты в 1907 году. Таким образом, Российская империя избежала глобальных поворотов истории. К тому же сказалось умное имперское правление. Вот Европа хватила полной ложкой коммунистического дерьма. Да вы сами все узнаете, когда пройдете курс обучения. Чуть не забыл по деблокиратору. Прижмите его ко лбу, но перед этим выпьете литр воды от обезвоживания. Первое время лучше полежать, перестройка организма займет два-три дня.

Он встал с седла:

— Будем прощаться. Удачи Вам. Она Вам очень понадобится.

Мы пожали друг другу руки и безопасник отошел метров за десять. Махнул рукой и исчез в оранжевой вспышке. У меня появилось смутное подозрение — мы с ним видимся не в последний раз.

Мучительно захотелось курить, хотя я бросил после своего появления здесь. Табака тут в глаза не видели. Пошел в шатер, по пути приказал слуге принести кувшин холодной воды. Дальше сделал все по инструкции. Интересная деталь — горошина безболезненно всосалась в лоб — затем темнота. Очнулся под утро с пересохшей глоткой и дребезжанием всего организма. Видимо, придется пару дней задержаться на стоянке.

Глава III

— Ну что сказать за организм — есть изменения, есть. — За каким лешим я повелся на предложение потомка? — Плюсов несомненно много, но вот ощущать себя этаким всемогущим монстром, не очень приятно. — Слава Богу, что могу по желанию отключать свои новые способности, а то ведь с ума можно сойти. Каково, слышать шорох муравья, ползущего в сотне метров и видеть зеленую листву с десятком оттенков, особенно ночью. — Ничего, приспособимся, перебедуем — пока отдыхали два дня, многое переосмыслил.

У меня и раньше были подозрения, относительно печальной судьбы России. — Какой-то испытательный полигон, блин, а не страна. По косвенным намекам безопасника, так оно и было, а приложили руки к сему безобразию, паскудные янкесы. Удавил бы всех на хрен. — Ну, ничего, я до вас еще доберусь.

За два дня постарался выявить все свои способности и самое первое — могучая ясность мышления, мгновенное понимание обстановки. — По-моему, даже генетическая память заработала и вообще такое ощущение, что я раньше находился в плохо освещенной комнате, а тут раз и вышел наружу на яркий свет, где природа играет своими сочными, неповторимыми красками. — Происходящее трудно описать обычными словами. Дальше — больше, заметил, что в темноте мои ладони при небольшом напряжении — светятся золотисто-оранжевым светом. — Помня слова безопасника — выстроил с утра воинов в шеренгу и внимательно изучил у каждого биополе. В основной массе, все были здоровые, и только у двенадцати были проблемы — последствия ранений. По одному вызывал в шатер, делал легкое гипновнушение, чтобы не помнил самого сеанса лечения. А дальше все просто, лечил бесконтактно, ладонями своей энергетикой, которой стало у меня очень много. Но все равно устал, как собака. Отпустив последнего нукера, полежал с часик, приходя в себя. Когда вышел из шатра, обнаружил любопытную на первый взгляд картину — все двенадцать воинов стояли на коленях, напротив входа.

— Вы чего, ребята, совсем обалдели? — Встали немедленно, в чем дело?

— О, великий хан, и так далее.

Выяснилось — кто-то из них обнаружил у себя отсутствие старых шрамов, ну тут и все кинулись себя осматривать. У меня и так авторитет среди аборигенов был весьма высок, а теперь и вовсе поднялся выше крыши. — И все же меня мучают сомнения, правильно ли я поступил, согласившись на кардинальное изменение своего организма? У меня и так перед местными огромное преимущество, все-таки двадцатый век и век тринадцатый — вещи несопоставимые. Вдобавок, получил "прививку атлантов". Как-то неспортивно получается.

Во время нашего разговора, я безопасника прямо спросил — почему они, обладая такими возможностями, сами не осуществили ликвидацию Батыевой орды? Мне очень не понравился его невразумительный ответ. Стас начал мямлить о гуманизме, о запрете корректировок прошлого. Нет. Ну, каков гусь — мне значит можно, а им нельзя, белоручки фуевы. Что-то здесь было не так, ничего потом разберемся.

......

Двигались мы по здешним меркам довольно быстро и без особых приключений. Через Волгу переправились километра за три от Оки. После однодневной стоянки, продолжили свой путь вдоль реки — во Владимиро-Суздальское княжество. На последний отрезок дороги, ушло около восьми дней. Проезжали мимо хилых деревушек и небольших городков — голимая нищета. Я влет понял, с кем буду иметь дело. Козел редкой масти, Владимирский князь. Обдирает как липку своих подданных. До его тупой башки не доходит — скупой платит дважды. Вдобавок ко всему, он к тому же трус. По историческим хроникам знаю. Бросил на произвол судьбы не только свой Владимир с княжеством, но и свою семью. Забился в северные леса, думал там его монголы не достанут. Как же, раскатал губу, тут ему и трындец пришел, на реке Сити. Случится все через два года. Правда общаться особо с ним не намерен — боюсь, не выдержу и сверну ему шею раньше времени. Мне нужен духовный владыка — епископ Серапион.

— Так, кажется прибыли — показались золотые купола соборов. Лагерь решил разбить за километр от городских стен — на берегу Клязьмы. Обозы поставили вокруг шатров и юрт. Назначил очередность боевого охранения и послал гонцов к князю и епископу доложить о прибытии посольства Булгарского ханства.

Вечером решил опробовать синтезатор — оказалось он может многое. По заданной программе создает любую материальную вещь и даже копирует. Но главный прикол, его можно так настроить, что синтезированный предмет просуществует всего сутки, а потом исчезнет — превратится в воздух. Собственно из его атомов, предметы и создаются. Я уцепился за данный феномен и решил проучить князя. Крикнул слугу — велел принести кожаный мешок. Перед компом положил золотой динар, задал программу, и умный прибор через минуту начал производить монеты в геометрической прогрессии. За час наполнил мешок и вырубил синтезатор. — Почему я поспешил? Утром наше посольство ждали в тереме князя.

На следующий день, все дары оставили, только украшения его жене, а князюшке закинули в повозку мешок с золотом — пусть порадуется. Я отправился с посольством под видом рядового гвардейца охраны. Центральная часть города выглядела неплохо, особо смотрелся красиво Успенский собор — умели наши предки строить. Основная часть городских построек хиловата — в основном деревянные домишки, хаотично рассыпанные за второй крепостной стеной. Внутри двойных стен, дома в большинстве каменные. Улицы прослеживаются только в центральной части города. Народ не очень любопытен, люди бросали на наш отряд взгляд-другой и продолжали заниматься своими делами. Одни ребятишки увязались за нами следом. В детинце — княжий терем, наполовину сложен из камня — красивый ничего не скажешь. Посол Карчи с толмачем и со мной протопали по лесенке — на крыльце нас ожидал князь Юрий Всеволодович с братом Святославом, женой и ближними боярами.

Опущу все ненужные моменты церемонии, самое интересное — вручение даров. В принципе, одного арабского скакуна хватило бы с лихвой, но я решил не мелочиться. Когда четверо дюжих гвардейца, притащили и поставили у ног князя мешок, а Карчи развязал его — надо было видеть морду правителя Владимира. Я думал, его кондратий обхватит. Погоди князь, главный сюрприз у тебя впереди. Такого количества золота никто из них в жизни не видел. В это время золота и серебра ходило в обращении не так много, расплачивались в основном пушниной и медными деньгами. Неудивительно, что у них глаза на лоб полезли. Мы с Карчи незаметно перемигнулись, он явно сдерживал себя от хохота. Шаман был в курсе сего золота. Затем посольство пригласили в терем, слегка попировать, я незаметно смылся — у меня были другие планы.

Компьютер лежал за пазухой, сабля в ножнах, за полой кафтана "Стечкин", так во всеоружии и решил прогуляться по городу, заодно посмотреть Успенский собор. С военной точки зрения, Владимир неплохо расположен — на высоком северном берегу Клязьмы и имеет двойные укрепления, т.е. две стены. Город в городе.

Двор епископа Серапиона располагался недалеко от собора — подсказали прохожие. Сориентировавшись, пошел в нужном направлении, не дойдя до двора епископа, остановился полюбоваться собором. Не дали.

Пробегающий мимо мужик так зацепил меня плечом, что я невольно выругался. Тут детинушка мигом развернулся и попер в драку. Дальше случилось то, чего я меньше всего ожидал. Гляжу, а в мой подбородок летит не слабый кулак, и нога противника явно пошла по верхнему уровню в грудь. Краем сознания понимал — здесь так никто быстро двигаться не может. Правда до моей скорости противник не дотягивал. Скользнул влево, ушел от ударов и шлепнул мужика вполсилы по затылку. Детина, кувыркнулся носом в пыль. По виду, явно служивый — сабля на поясе. Сабли по городу, просто так не таскают. Он довольно скоро поднялся, теперь я мог рассмотреть противника внимательней. На вид, лет двадцать восемь, на голову выше меня, мощного телосложения. Брюнет с живыми черными глазами, одним словом амбал в красном кафтане. Я понял, кто передо мной.

— Ты из какого года сюда, в тринадцатый век, прыгнул, земеля?

......

В ответ он только рот открывал и закрывал — как бы парня заикой не сделать — запоздало подумал я. Пришлось похлопать его по плечу, успокоить.

— Тебя как звать-величать?

— Семен Скуратов — несколько заторможено ответил он.

— Меня, Владимир Романов, вот и познакомились. Попал сюда из тысяча девятьсот восьмидесятого года. А ты?

— Тысяча девятьсот девяносто третий, ну слава Богу, не один я здесь.

Семен явно отошел от шока и было видно, что нашей встрече рад безмерно.

— Извини, Владимир, не хотел тебя обидеть, глупо все вышло.

— Да будет тебе, не бери в голову. Семен, где нам посидеть и потолковать, чтобы не мешали?

Он немного подумал и предложил:

— Ты подожди здесь, я мигом обернусь, предупрежу на службе, что буду дома.

— Хорошо, я подожду.

Семен действительно отсутствовал недолго. Жил он недалеко, в большом рубленом доме с резными воротами. Двор просторный, с большой баней и сараем — выглядевшими добротно, как и сам дом. За загородкой у сарая квохтали куры, верещали поросята — такое ощущение, в деревне нахожусь. Пасторальный пейзаж дополнял небольшой огород и яблони с бузиной вдоль забора.

— Семен, ты никак натуральным хозяйством занимаешься?

— Да нет, то жена, опять же работника держим и кухарку. — Пошли, пошли, гость дорогой.

Поднявшись на высокое крыльцо, Семен вдруг заголосил во всю глотку:

— Анюта, принимай гостей, где ты там?

В дверях появилась молодая женщина в синем сарафане с ковшом в руках.

— Просим отведать, гость дорогой, — и протянула его мне.

Отказаться или не допить — обида нешуточная, местные обычаи уже знал. Хороша медовуха, выпил и перевернул ковш — пусть хозяева видят, опустошил до капли.

— Познакомься, Владимир, — моя жена Анна.

Мы с ней поклонились друг другу.

— Прошу в дом.

В коридоре сняли сабли, и зашли в большой зал. Посреди лежала медвежья шкура, на дальней стене ковер. Сели за стол.

— Сейчас жена спроворит съестного, погодь маненько.

Затем достал из стенного шкафа три серебряных чарки.

— Аня, не забудь фряжского вина.

Со стороны кухни вкусно запахло жареным мясом. Семен заговорил вполголоса:

— Анне ни слова, она ничего не знает.

Я согласно кивнул головой.

Начали подавать на стол, чего только не было — стерляжья уха, мясо жареное, курятина, грибочки соленые и прочая, прочая. Натюрморт сей увенчало огромное блюдо со свежими овощами, моченые яблоки лежали в оловянной тарелке.

— Куда столько? — пробовал возмутиться я, бесполезно. Кроме медовухи и пива подали вино в больших кувшинах с узким горлом.

— Чувствую, гулять будем до упора. — Нет, надо пить в меру и на всякий случай попросил отправить работника на княжий двор. Пусть моих гвардейцев предупредит, где меня искать. К нам присоединилась жена хозяина, но посидела недолго — ушла, сославшись на хлопоты по хозяйству.

Мы с Семеном выпили за встречу и налегли на вкусную снедь. Он все порывался крикнуть кухарку, чтобы несла на стол, что есть в печи — еле угомонил. Наше хлебосольство не знает границ, у русских, наверное, в крови — гулять так гулять, работать так работать, будто завтра конец света. Меры ни в чем не знаем. Утолив первый голод, спросил Семена:

— Ты каком макаром сюда попал?

Оказалось мы с ним влипли в одно время. Скуратов из Коврова ехал во Владимир, на своей потрепанной "шохе", проехав больше половины дороги остановился передохнуть и отлить. Зашел за ближайшие кустики, сделал свое дело и пошел к машине. Заметил странное явление — туман среди белого дня, вышел к трассе — дорогу, как корова языком слизала. Мало того и машины нет.

— Как у меня тогда крышу не снесло, сам не знаю — задумчиво произнес он. До Владимира по Клязьме здешние купцы подбросили, на своем ушкуе.

— Ну а дальше как?

— Хорошо, быстро адаптировался — ответил Семен. — Сначала служил в княжьей дружине, потом епископ к себе забрал, у него начальником охраны служу.

— Опаньки, ты-то мне и нужен. Сеня, мне край надо к Серапиону попасть, переговорить о важном деле.