Принц-потеряшка

Кирилл попал в четырёхместную палату, в которой три кровати было уже занято. Дверь палаты выводила в холл, где стоял включённый телевизор, с отключённым звуком. Показывали сцены из балета Лебединое озеро.

Оказавшись в палате, Кирилл ничего нового не услышал. Всё те же споры, жив Горбачев или уже не жив. Когда в палату заходили медсестры, то больные их сначала допрашивали, что слышно в городе, что передают зарубежные радиостанции: Би-Би-Си, голос Америки и другие. Короче говоря, вся больница гудела, как пчелы в улье. Похоже, что таким же образом гудела вся Москва, а возможно и вся страна.

Кирилл политикой не интересовался. Ему было абсолютно всё равно, кто там у них возьмёт верх. Его гораздо больше интересовали проснувшиеся у него магические способности. Ему нужно было отработать в первую очередь приёмы нападения и защиты, а всё остальное можно было изучить потом.

Сегодня, например, кто только на него не нападал. Первым начал Вася Прутиков, потом на автобусной остановке на него наехал Пашка Краснов, попытался отобрать кошелёк, потом какая-то женщина с мужичком явно хотели присвоить найденный им там же золотой браслет с часами. В автобусе была попытка его обокрасть. Потом была попытка грабежа со стороны гаишника и, наконец, стычка с уголовниками. И это всё за одно утро. Он даже до Москвы ещё не успел добраться.

"А что будет дальше?" — спросил себя Кирилл. Пока у него есть время, нужно срочно изучать свои новые возможности, решил Кирилл. Ему хотелось опробовать активацию точек, имеющих три последних цвета в световом спектре — голубой, синий и фиолетовый. Знание у него было, а вот практики применения нет. Кирилл подумал, что испытывать это на больных, пожалуй, нехорошо и, улучив момент, смылся из палаты.

Прошёлся по своему третьему этажу, где была его палата, заглядывая в открытые двери и примечая, где и что находится. Вот кабинет дежурного врача, это комната медсестёр, в конце коридора, рядом с женским туалетом, душевая с отдельным унитазом. На весь этаж два туалета, в одном конце коридора мужской, в другом — женский. В последнем чистота и порядок, в первом — накурено и грязно.

На втором этаже было расположено чисто женское отделение, и Кирилл туда не пошёл. Спустился по лестнице на первый этаж. Там ходило много народу. Быстрым шагом проходили с озабоченными лицами врачи и медсестры, не спеша шествовали по своим делам мрачного вида санитары, катя перед собой тележки с грузом или пустые. Кирилл дошёл до двери, ведущей в приёмный покой, где тоже толпился народ. Тут и привезённые на машинах скорой помощи больные и сопровождающие их врачи и санитары. Тут же медперсонал принимающей стороны. Здесь же ожидали вердикта дежурных врачей родственники больных. Скуратовская районная больница была сегодня одной из дежурных по городу.

* * *

19 августа 1991 года, понедельник

* * *

Кирилл закрыл дверь и, вернувшись на лестницу, спустился в подвальное помещение. Здесь также был длинный коридор, в котором царил полумрак. С потолка, через каждые 10 метров свисали лампочки, из которых горела едва треть.

По неоштукатуренным стенам вились кабели проводов и трубы водоснабжения, а возможно и канализационные трубы были тут же. По другой стороне коридора через каждые 5-6 метров встречались двери, ведущие в подсобные помещения, большинство из которых были закрыты на навесные замки.

Кирилл прошёл уже с полсотни метров, как услышал женский крик о помощи и затем звук пощёчины, и шум, создаваемый борющимися людьми. Пройдя несколько метров, Кирилл остановился около приоткрытой двери. Шум доносился оттуда. Он приоткрыл дверь шире и заглянул внутрь.

Ну, что-то такое он и предполагал. Двое мужчин лет 25-30 в белых халатах насиловали медсестру или санитарку, молоденькую ещё совсем девчонку. Та лежала на столе, на животе, удерживаемая одним из насильников, который зажимал ей рот своей ладонью, в то время, как второй, стоя позади снимал с девушки трусы, а она лягалась ногами и сопротивлялась, как могла.

"На ловца и зверь бежит", — радостно потёр руки Кирилл, приступая к своим испытаниям. Сначала он занялся тем насильником, который пристроился к девчонке сзади. Он начал с того, что вошёл в состояние боевого режима. Время замедлило свой ход и у него появилось время на размышления и эксперименты. Он начал с вызова всех точек голубого цвета.

Потом подумал, что так он долго провозится и девчонку успеют изнасиловать. Поэтому он задал прямой вопрос, как отключить у насильника его самый главный инструмент. Нет, конечно, не мозг. Этим инструментом тот, по-видимому, вообще никогда не пользовался. Речь идёт о том инструменте, который насильник пытался сейчас пустить в дело.

Нужная точка, кстати, не голубого, а фиолетового цвета запульсировала прямо на теле насильника и Кирилл уколол её энергетическим лучом, послав сначала импульс небольшой силы. Мужчина замер буквально на несколько секунд, но потом оживился вновь, собираясь продолжить начатое дело.

Тогда Кирилл запросил у своего подсознания нужные характеристики энергетического импульса и незамедлительно получил ответ. Не просто знание, а что нужно сделать для получения требуемого импульса. Кирилл сначала потренировался и убедившись, что у него всё получается, применил вновь приобретённый навык на насильнике.

Тот выпрямился, с недоумением глядя на свой висящей безжизненной сосиской инструмент.

— Ты, чего, Вован, кончил уже что ли? — спросил своего подельника тот, который удерживал девушку на столе.

— Сбой системы, — ответил тот. — Попробуй теперь ты, Гена.

Девчонка на столе предприняла попытку освободиться, но разозлённый Вован так её стукнул, что та, похоже, потеряла сознание.

— Потише, ты, слон, — сказал второй, — я не некрофил. Девчонка жива ещё?

Он пощупал пульс на её шее и, почувствовав его биение, обрадовался:

— Жива.

Они с Вованом поменялись местами, но к тому времени, Кирилл отключил необходимый инструмент и у второго насильника.

— Слушай, Вован, — сказал Гена, — у меня интуиция в голос орёт, что нам нужно валить отсюда, пока не поздно. Что-то у нас пошло не так, как мы рассчитывали.

Однако Кирилл, по-прежнему стоя у приоткрытой двери, продолжал экспериментировать. Сначала он желал научиться парализовать свои жертвы, лишить их подвижности на некоторое время. Этим он и занялся. Обездвижил сначала одного, потом другого. Потом занялся девчонкой. Провёл диагностику. Лёгкое сотрясение мозга. Исцелил, затем, чтобы она ему не мешала, усыпил.

В течение получаса, Кирилл отрабатывал мгновенное обездвиживание противника. Три режима — на 5 минут, на час и на 6 часов. В условиях скоротечной схватки некогда подбирать нужные параметры, поэтому удобно пользоваться уже готовыми схемами. Снятие этих режимов и возвращение противнику свободы тоже теперь были в его арсенале наработанных приёмов.

Насильники Кириллу всегда были особо неприятны. Поэтому он стал искать возможность лишения их мужской силы. В результате, он обзавёлся схемами воздействия, которые лишали мужчину его репродуктивной функции на год, на 5 лет и навсегда.

Понятно, что проверить их на практике у него возможности не было, и он применил к обоим насильникам, вариант номер один — лишение мужской силы на год. Если хоть капля мозгов у них осталась, то это наказание пойдёт им на пользу.

Затем он усыпил их обоих, оставив валяться прямо на полу. У него появилась идея, которую он захотел реализовать прямо сейчас. Он захотел каким-нибудь способом пометить нужного ему человека, чтобы потом с помощью этой метки он смог бы его легко найти, где бы тот не был. И чтобы эта метка была с ним до конца его жизни или пока Кирилл сам не захочет снять её.

По сути, это был прямой запрос своей памяти, и она не подвела. Кирилл тут же понял, что нужно и как делать. Здесь тоже имелось несколько возможностей поставить метку на неделю, месяц или год, после чего она сама исчезала. Чтобы поставить метку на более длительный период, нужна была другая техника, которой Кирилл пока всё равно воспользоваться не мог.

"Пока мне хватит и этого", — удовлетворённо подумал Кирилл и, поставив обоим насильникам по такой метке сроком на месяц, он совсем было собрался разбудить их, но остановился. Если он их сейчас разбудит, а они набросятся на него, то придётся их либо убивать, либо опять усыплять.

Ему нужно было иметь хотя бы кратковременный контроль над ними обоими. Сейчас ему нужно разбудить их и приказать им вернуться к своим рабочим обязанностям. Было бы неплохо заставить их забыть всё, что здесь происходило. Поставить ментальный блок на этот кусочек памяти, пусть даже временный. На сутки, неделю, месяц. Это увеличило бы его возможности контролировать поведение людей.

После запроса к своей памяти Кирилл выяснил, что всё это возможно и выполнимо. Кирилл опять приступил к тренировкам. Он разбудил их по одному и заставил выполнять различные команды, отдавая их сначала голосом, а потом мысленно. Наконец, он решил, что насильники своё получили, и пока оставил их в покое.

Осталась девушка.

"Скорее всего она получила психологическую травму, — подумал он и удивился, не понимая, откуда у него, взялась такая мысль. — Чем я могу ей помочь в этом плане?" — снова задал он прямой вопрос своему подсознанию, или кто там слышит его вопросы и даёт ему развёрнутые ответы или краткие подсказки. Но, на этот раз ответа не было.

Отсюда Кирилл сделал вывод, что решение лежит не в области магии, а в области отношений между людьми.

"Пора заканчивать с экспериментами", — решил он и, разбудив мужчин, отдал им приказ вернуться к своим обязанностям и никому не рассказывать о том, что здесь с ними случилось.

Когда несостоявшиеся насильники ушли, он разбудил девушку. Та, проснувшись, сначала осмотрела и ощупала себя, потом, поняв, что насилие не состоялось, стала приводить себя в порядок и тут заметила Кирилла:

— А вы кто? Вместе с этими, с Кочкиным и Хвостовым, да?

— Я на вашей стороне, девушка. Это я их спугнул. Я услышал, как вы кричите, подбежал сюда, смотрю, а тут два мужика девчонку насилуют, ну, то есть вас.

Девушка рассмотрела Кирилла и, поняв, что перед ней стоит мальчишка, бесцеремонно перешла на "ты":

— А ты и рад подглядеть, да? Интересно было?

Кирилл решил не отвечать на её подначки и продолжал сочинять:

— Вы сопротивлялись, и кто-то из них сильно ударил вас по голове. Я закричал и стал звать помощь, а вы потеряли сознание. Они испугались, и выбежали в коридор, а там кроме меня нет никого. Они хотели на меня напасть, а я достал нож, вот этот и сказал, что кто сунется, того жизни лишу и будь, что будет.

Кирилл достал из кармана пижамы тот самый выкидной нож, который он взял трофеем у уголовника, по прозвищу Сыч, и, освободив его лезвие, которое выскочило из рукоятки с лёгким щелчком, протянул девушке.

Девушка отшатнулась от неожиданности и, посмотрев на Кирилла с интересом, спросила его:

— И, что? Они испугались?

— Ага, — ответил Кирилл, — обматерили меня и убежали.

— А как тебя зовут, мой спаситель? Меня зовут Лина.

— Кирилл.

— Сколько тебе лет, Кирилл?

— Практически пятнадцать, — ответил Кирилл.

— Так ты, практически, уже большой мальчик, — иронично сказала Лина, подходя к нему вплотную, и положила руки ему на плечи. Её лицо оказалось совсем немного выше лица Кирилла. Она прижалась к нему всем телом и обвила его шею руками. Затем чуть наклонив голову набок, она отыскала своими губами его губы и поцеловала их.

Кирилла прострелило всего, как молнией.

— У тебя ещё не было девушки, да?

Кирилл, молча, кивнул.

— Я тебе нравлюсь? — спросила Лина.

Кирилл опять кивнул. Потом он вспомнил откуда-то выражение, что девушки любят ушами и хриплым голосом сказал:

— Очень.

— Да, ты у меня Цицерон, — насмешливо сказала Лина, не отпуская его и продолжая целовать.

— Хочешь, я буду твоей девушкой? — спросила она. — Ты будешь ухаживать за мной, покупать мне мороженое и водить в кино, где мы в темноте будем целоваться.

— Хочу, — ответил он, — ты красивая и умная, мне такие девчонки нравятся.

— Только, нам сначала нужно немножко узнать друг друга, верно?

Кирилл кивнул в знак согласия.

— Ты мне нравишься, Кирилл. Я чувствую, что ты очень сильный. Ты, наверное, мог их просто побить?

— Мог, — опять кивнул Кирилл.

— Но, ты их пожалел, верно?

— Ну, они же не успели причинить тебе вред, иначе бы они так легко не отделались.

— Слушай, что мы тут стоим. Пойдём ко мне. У меня здесь есть свой уголок, где можно спокойно посидеть, чайку попить, поговорить. Какой ты сладенький.

Лина опять приникла к его губам. Потом, сделав над собой усилие, она оторвалась от него и, взяв за руку, повела дальше по коридору. Кирилл послушно шёл за ней и испрашивал у своего подсознания способа утихомирить свою восставшую плоть. Он понял, что должен уметь контролировать не только других людей, но и самого себя.

* * *

19 августа 1991 года, понедельник

* * *

Лина окончила первый курс мединститута, и две недели тому назад ей исполнилось 18 лет. В больницу она устроилась временно, только до сентября. И не потому, что ей нужны были деньги. Её родители были не бедными людьми. Просто она считала, что ей нужно пройти все ступени в медицине, от санитарки до министра здравоохранения. Впрочем, до сего момента она не успела выбрать, какую карьеру будет строить — по научной линии или административной. Учёба давалась ей легко, но наукой она пока не занималась, поэтому принятие окончательного решения она отложила на пару лет, пока не окончит первые три курса.

Сначала она хотела пойти по партийной линии. В школе она была активной комсомолкой, входила в школьный комитет, но будучи в старших классах поняла, что это направление не перспективное. Слишком откровенные разговоры велись у них дома, и Лина была в курсе многих событий, не освещавшихся в широкой прессе. Её папа был одним из заместителей министра здравоохранения СССР, а мама была практикующим врачом, гинекологом, работала в роддоме. Оба были коммунистами, как и бабушка Лины по материнской линии. Та тоже была врачом, участвовала в войне фронтовым хирургом. Последние годы была на административной работе и на пенсию вышла три года тому назад в возрасте 67 лет. Таким образом, обучаясь на врача, Лина продолжала семейную династию, собираясь стать врачом в третьем поколении.